Алексей Анатольевич Бурлака - Ветер - Алексей Анатольевич Бурлака
Скачано с сайта prochtu.ru
“Здесь постоянно дует Ветер”. По-крайней мере так думали два последних поколения. Я же помню времена, когда Ветра ещё не было. Когда склоны наших Холмов были усеяны цветами а деревья листьями, в низинах водились животные. Мы, молодые, собирали ягоды, играли в игры.
Потом как-то незаметно начали дуть ветра. Сначала не сильные, нарастая постепенно. И однажды я проснулся и понял, что уже последние года два дует ветер. Это был не слишком сильный ветерок (по сравнению с тем, что было потом), но я вдруг понял, что уже давно не видел птиц в небе, что мы с друзьями практически перестали играть и гулять, поднимаясь на Холмы лишь по необходимости. Это испугало меня. Ветер, плавно войдя в нашу жизнь так же плавно, но необратимо, изменял нашу жизнь.
Шло время и ветер только усиливался. Это угнетало меня. Угнетало бессилие: с кем бороться, кого винить? Ветер был повсюду. Мы, люди, приспосабливались к изменяющимся условиям, но это был не тот мир, в котором я родился и который я так любил. Обстоятельства требовали и мы научились строить дома, основательно укреплённые со стороны Ветра. Он всегда дул в одном направлении и это уже стали воспринимать как знание. Дворы со стороны ветра окружались толстыми стенами, выполненными в виде расширяющейся воронки. Их назвали ветрорезами. Теперь всегда сначала строили ветрорезы а потом уже всё остальное. За ними ветер был намного слабее и дети могли проводить время на улице, а взрослые содержать огороды. Почти все пересилились к подножию холмов, размещая жилища с подветренной стороны.
Однажды я лежал, смотрел через окно на тёмно-серое в тучах небо и пытался вспомнить, как же было раньше — до Ветра. И понял, что забываю. Чтобы освежить память, я начал рисовать, но не нашёл карандашей достаточных цветов. Не нашёл их и в магазине, на рынке. В немом отчаянии, угнетаемый нависшей серостью неба, я пошёл в детский сад, надеясь найти карандаши или краски ярких цветов. Там на стенах коридора я увидел выставку детских рисунков и был шокирован. Застывшие полусогнутые деревья, кусты, даже изогнувшиеся от ветра дома заполнили мир детских рисунков. Они, маленькие человечки, уже не представляют себе мир другим. Они родились в таком мире и уже воспринимают его таким. Я вернулся домой, не найдя красок, нарисовал всё, что вспомнил, но не мог смотреть на рисунки и жить одновременно в двух мирах. Спрятал их и сдался.
Через некоторое время (очень тяжело вспоминать события, которые наступают плавно) в потоках ветра, который достигал в некоторые дни ураганной силы, начали попадаться обрывки разных вещей. Газеты, носки, листы жести, вырванная с корнем трава, полиэтилен. Одежда, текстиль, бумага, растения, стройматериалы... Всё, что способен был поднять Ветер. Ещё через некоторое время этот поток стал постоянным. Небо было усеяно мелькающими в быстрых потоках вещами. Откуда их несло и куда — не знал уже никто. А я даже предположить не мог, что доживу до такого хаоса.
Над домами начали устанавливать антенны — огромные полотна из сеток. Мусор, который падал вниз, попадал на антенну и так дома защищали от пробоин а людей от ушибов. На улице стало опаснее и люди уже старались меньше бывать на улице. Ходили в защитных костюмах и шлемах.
На вершинах холмов устанавливали производственные антенны. Они и очищали потоки Ветра и служили фильтром для сбора вещей.
Что удивляло: в молодости я помню, что когда начинал вдруг дуть ветер, он поднимал пыль и мелкий мусор — было трудно дышать и смотреть. Сейчас же пыли в ветре не было. Видимо, её всю сдуло. Куда только — не понятно. Но этим вопросом уже никто не задавался. Из моего поколения — кто помнит - может и осталось ещё немного, но скоро нас не станет и память умрёт. Никого уже не удивляет круглосуточный ветер за окном. Люди научились жить и в таких условиях и не задумываются над этим. Как они умудряются быть счастливыми сейчас, жить так, словно ничего не происходит и мир вокруг их радует — для меня загадка.
Однажды внучка нашла на чердаке старую папку с рисунками, прибежала ко мне, стала спрашивать. Растрогала меня.
Всё последнее время я чувствовал себя крайне плохо. Возраст сказывается. Подолгу не могу заснуть. Давно уже не выхожу никуда: пока оденешь защитный костюм, пока выйдешь. Ещё ветром сдует или пришибёт доской какой-нибудь... Да и нечего там смотреть. Всё, что только можно — разместилось по домам. За стенами и тише и спокойней. Смотрю из окна и даже холмы мне кажутся покосившимися от ветра. Деревья поредели, лес поредел, трава поредела, озеро обмельчало. Куда звери девались — вообще для меня загадка. Может, научились жить под землёй?
Несколько дней назад как обычно - долго ворочался и не мог заснуть. Ночью мне приснился сон. Это не был обычный для меня сюрреалистический бред, с нелепыми существами, подземельями или душными темницами. Это был яркий красочный сон. Утренняя туманная дымка — в воздухе пахнет влагой. Я иду через пшеничное солнце, а вдали встаёт солнце. Туман осел на молодых колосках в капельки росы и они перемигиваются солнечными бликами. В воздухе тихо. То есть — нет ветра. Весёлые полевые пташки порхают в небе, что-то щебечут. Я выхожу на край поля к озеру и любуюсь восходом, мурлычу что-то под нос (как же я соскучился по музыке). Замечаю плескающуюся рыбу и круги на воде, замечаю стаю диких уточек в камышах. Туман словно перекатывается по озеру, закрывая один уголок и открывая другой. Я сидел на берегу и не хотел просыпаться.
На утро внучка прибежала ко мне и с ужасом в голосе прошептала: «Ветра нет». Я взглянул в окно и сначала не поверил внучке. Всё как обычно: серые тучи, согнутые деревья, трава прижата к земле. Но потом понял: в небе нет вихрей мусора — лишь земля и дома усеяны опавшими вниз обрывками, а деревья — застывшие контуры, не раскачиваемые больше ветром. Я еле-еле смог открыл форточку, которая уже присохла от того, что её давно не открывали. Открыл и услышал — тишину. Вдали — голоса людей. Я слушал и плакал. Плакал вместе с внучкой. Она — от Страха, я — от Радости.
Не плач, дурёха, — сказал я ей и удивился слабости постаревшего голоса. — Это очень хорошо.
Она посмотрела на меня не понимающе: «Как же мы жить будем?». Я лишь улыбнулся в ответ и слез в кровати. Оделся и вышел. Внучка задержалась, по привычке одевая защитный костюм и шлем. Я подождал её. Она вышла, посмотрела на меня и сняла шлем. С некой врождённой опаской.
Пойдём на Холм? — предложил я. Она посмотрела на меня с недоверием. — Пойдём, пойдём, — потянул я её за руку.
Мы вышли из деревни, проходя мимо недоумевающих людей и детей. Многих из них я уже даже не знал. Лишь самых старших. Все они, скрытые в стенах своих жилищ, мало общались друг с другом.
Мы начали подниматься на Холм, обходя обломки мусора. Внучка помогала мне. Чуть поднявшись, оглянулся на деревню и поразился открывшемуся профилю. Широкие огромные дома, расплющенные по земле. Каждый дом для своей семьи стал мини-городком, где и жили и работали и размножались. Общение вживую происходило теперь лишь по необходимости.
Я запыхался и внучка не раз предлагала вернуться. Но я видел, как она осматривает всё вокруг. Проводя большинство своего времени в Доме, она никогда не видела этих ракурсов. Я смотрел, как она тяжело дышит, когда оглядывается с высоты вниз и вспоминал своё детство. В молодости мы взбирались на холм минут за 15. Сейчас придётся попотеть, но я хотел быть первым, кто откроет ей эту удивительную часть нашего мира. Может, завтра снова подует Ветер, но я завяжу у неё в памяти узелок.
Мы медленно продвигались вверх. Было трудно и легко одновременно. Под конец внучка не выдержала, нашла мне палку, на которую я мог бы опираться и побежала вперёд. Ей было так же тяжело, как и мне. Избавленная от физических нагрузок, привыкнув проводить время дома, она задыхалась, но интерес перевешивал.
Я потерял её из виду, но через пол-часа добрался наверх. Они сидела на каком-то старом ящике и смотрела вдаль. Я подошёл и сел рядом. Она повернулась ко мне:
Как у тебя на рисунках, — тихо и завороженно сказала она. «Да», — так же тихо ответил я, наслаждаясь тем, что можно говорить тихо — не перекрикивая Ветер. Мы долго смотрели вдаль. На склоны соседних холмов, на круги антенн, на раскинувшиеся у подножий приплюснутые постройки.
Сидели долго, не желая уходить. Потом не спеша и молча спускались вниз. Вдруг внучка вскинула руку, указывая на небо и вскрикнула: «Деда, смотри!». Там, куда указывала она, тучи разошлись и показался голубой просвет неба.
К вечеру небо над горизонтом расчистилось и показалось оранжевое солнце. Детишки выбежали смотреть на закат, со всех сторон слышали восклики удивления. Внучка заворожённо наблюдала за плавно багровеющим небом и когда оно потемнело — тихо сказала: «Пусть ветра больше не будет».
Я кивнул в ответ, задумчиво глядя вдаль. К нам подошёл Митрофан. Он был младше меня и мы мало играли в детстве. Он поздоровался и улыбнулся, понимающе и растроганно поджав нижнюю губу. То, что произошло сегодня и для него и для меня слишком много значило, чтобы обмениваться банальными фразами. Мы некоторое время смотрели на затухающее небо, потом я спросил: «Как думаешь, что случилось?»
Он повёл головой на бок, вскинул брови и словно сомневаясь в своих словах обронил: «Говорят, Интернет отключили».
Другие книги скачивайте бесплатно в txt и mp3 формате на prochtu.ru