--------------------------------------------------------------------------

Зинаида Алексеевна Королева - Черный паук

--------------------------------------------------------------------------

Скачано бесплатно с сайта http://prochtu.ru

ЧЁРНЫЙ ПАУК

Повесть

Морозным январским утром Мария Колосенок вышла из сломавшегося автобуса и направилась в сторону таксопарка. Под ногами искрился и поскрипывал снег. Ветви деревьев были облеплены белыми снежными кружевами. Хотелось замедлить шаг, подышать свежим воздухом и насладиться таким чудом природы. Но ей некогда было любоваться неописуемой красотой, она очень спешила –– до начала смены оставалось полчаса, а ей идти еще минут двадцать. Мария не привыкла принимать смену наспех, потому приходила на работу пораньше, а тут неожиданная поломка автобуса. И как назло ни одной своей машины.

У перекрестка ей посигналили из бежевой «девятки» и позвали:

–– Марийка, садись, подброшу до парка.

И машина, и водитель были незнакомы ей, но время поджимало и она села. В салоне рядом с водителем сидел офицер в морской форме.

–– Почему ты своим ходом? Сашка разве не на линии? –– спросил водитель, обернувшись к ней.

–– У него отгул, –– ответила Мария, поглядывая на часы.

–– Не волнуйся, успеешь ко времени.

–– Спасибо. Автобус подвел, –– она посмотрела вперед и в зеркале встретилась с любопытным, изучающим взглядом офицера. Она отвернулась, машинально поправила волосы, шляпу.

Машина затормозила. Мария протянула деньги водителю –– тот обидчиво произнес:

–– Обижаешь, не мелочись.

–– Извини. Спасибо.

–– Беги, беги, а то братва заждалась тебя.

Марийка захлопнула дверцу и побежала в диспетчерскую таксопарка. Она быстро приняла смену, и вот уже в эфир полетели ее позывные:

–– Всем машинам на линии: я –– «Ландыш». Доложите свои маршруты.

Ее узнавали по голосу и многие стали обращаться к ней по имени, что не положено по уставу, и Марийка строго выговаривала. Так прошел весь день –– принимала заказы, распределяла их по машинам. Марийка радовалась, что день выдался обычным, без всяких ЧП.

Вечером после пересменки она уже хотела просить кого-нибудь подвезти до дома, как в коридоре послышались шаги, и сменщица Зоя засмеялась:

–– Встречай, Марийка, провожатый твой идет.

–– Кто? Сашка? А как ты узнала?

–– Сердечко подсказало. Это ты бесчувственная.

–– Да брось ты, –– нахмурилась Мария, –– мы же с ним просто соседи.

На пороге их конторки появилась стройная, спортивного вида фигура Сашки Никонова, водителя с «семерки».

–– Здорово, красавицы. Я за тобой, сестренка, ты готова?

Он стоял, поигрывая ключами на брелке. Весельчак и балагур, не пропускающий взглядом ни одну женщину, сейчас он был на редкость молчалив и даже не отреагировал на модную прическу Зои –– обычно он это восторженно отмечал. Что-то тревожило его.

Они вышли на улицу. К вечеру мороз сильно покрепчал. Холодный ветер сразу обжег щеки, старался проникнуть за воротник, под полы пальто. Мария, пытаясь загородиться от ветра, повернулась спиной, затем боком. Ее взгляд выхватил из темноты у правого угла здания странно согнутую фигуру мужчины.

–– Сашок, посмотри, кто там? Он же замерзнет! –– встревожилась Мария.

–– Какая-нибудь пьянь, –– недовольно пробурчал Сашка. –– Чего ты их жалеешь?

–– А если человеку плохо? Какой же ты толстокожий, –– укоризненно проговорила Мария и побежала на угол.

Фонарь на столбе качнулся, и она рассмотрела сидящего на снегу мужчину в черной военной форме –– голова его безвольно опустилась на грудь, голые руки согнуты в кулаки и фаланги пальцев побелели. Мария приподняла его голову –– глаза были полуоткрыты. Мария вскрикнула –– она узнала в нем своего утреннего попутчика. Пульс на руке прощупывался, но был слабым, дыхание прерывистое. Запаха алкоголя не чувствовалось, но от одежды какой-то химией пахло. Она крикнула Сашке:

–– Давай быстрее «скорую», требуй бригаду экстренной терапии –– с сердцем плохо.

Машина «скорой» подъехала очень быстро, а вслед за ней подъехала милицейская машина. Врачи перенесли мужчину в машину и уехали, а молоденький милиционер начал составлять протокол, чертыхаясь:

–– На этой неделе третий случай такой и все в мою смену. Хотя бы этого спасти, может, что прояснится.

–– А те двое замерзли или какой-то бурдой отравились? –– спросил Сашка.

–– Бурдой, говоришь? –– переспросил милиционер. –– Да нет, тут другое.

Наконец протокол был составлен и Марию с Александром отпустили. Они сели в старенький Сашкин «жигуленок» и поехали. На перекрестке их обогнала черная «Волга» и, не сбавляя скорости, проскочила на красный свет. Водитель в машине был в милицейской форме, а рядом с ним сидела молодая красотка.

Сашка выругался:

–– Вот, сволота, для них никаких законов не существует. Ты знаешь кто это? Сынок начальника милиции. Отец –– золотой мужик, а этот –– пижон.

–– Погоди, ты что-то путаешь –– помнишь, весной в городе только и судачили о потрясающей по своим размерам свадьбе единственной дочки начальника милиции. Забыл?

–– Почему забыл. Вот после той свадьбы его и попросили с работы, отправили на пенсию. Ты со своими экзаменами все прозевала. У нас сейчас генерал Пашков.

–– Как ты сказал? Пашков?! –– голос у Марийки стал хрипловатым от волнения. –– А как его зовут, не знаешь?

–– Почему не знаю. Знаю. Владимир Петрович его зовут, –– Сашка удивленно посмотрел на Марийку. –– Да он лет десять назад у нас работал, а потом куда-то исчезал.

–– Слушай, Саша, а ты добрый человек? –– смеясь, спросила Марийка.

–– Добрый –– недобрый. Говори, чего еще придумала?

–– Давай заедем в больницу, узнаем, может, что нужно офицерику, а?

–– Ну что ты за человек, не пойму тебя. Так и ищешь приключений на свою голову, –– ворчал Сашка, разворачивая машину в противоположную сторону.

Он остановился возле молочного магазина.

–– Беги, возьми молоко и кефир. Если это отравление, то они потребуются.

–– А почему ты решил, что это отравление?

–– Ты запах от одежды учуяла? Я сразу не врубился, а потом дошло –– похоже на «черемуху». Я в химических войсках служил, знаю, что это такое.

По встречной полосе ехала машина-такси и сигналила им фарами. Сашка прижался к тротуару и перебежал на противоположную сторону к остановившемуся такси, но очень быстро вернулся, молча сел, положил руки на баранку и вдруг резко и даже грубовато сказал:

–– Все, баста! Я везу тебя домой.

Мария смотрела на него и не узнавала: бесшабашный, неунывающий в любых передрягах, сейчас он нервно сжимал баранку, а на побледневшем лице перекатывались тугие желваки. Она осторожно спросила:

–– Что случилось, Сашок?

–– Михалыч… –– запнулся он, нервно провел по лицу. –– Михалыча убили...

–– Как это –– убили? Он же на работе был, –– не поверила Мария.

–– Да что –– на работе, когда я на этом вот рыдване его почти до дома довез, –– с досадой и горечью крикнул Сашка.

–– Когда?! –– удивилась Марийка.

–– Приехал за тобой пораньше, хотел потрепаться с вами, а он навстречу мне из ворот –– рот до ушей. Ухватил меня за руку и ликующим голосом кричит: «Сашок, вот они голубчики-лимончики!» –– и сам хлопает себя по нагрудному карману. Я посадил его в машину и отвез почти до дома –– он попросил высадить его у магазина. Я отговаривал, предлагал сам сходить в магазин, а он, как ребенок, твердит одно: «Я сейчас своей Анюте молочка и чего-нибудь вкусненького куплю, а ты поезжай, а то Марийку проворонишь…» И я оставил его. Но какая-то тревога закралась и не покидала.

–– Ну, как ты мог его оставить! –– с досадой крикнула Мария.

–– Да ты пойми, его дом рядом с этим магазином, только шагнуть за угол в переулок.

–– А где его убили?

–– Его нашли соседи сидящим у собственного забора.

–– Как и этот офицер? –– удивилась Мария. –– Не слишком ли много для одного вечера? Как ты думаешь?

Она сидела в полуоборот к Сашке и напряженно смотрела на него. Но в этот момент машина так резко затормозила, как будто на что налетела. Марийка вскрикнула от боли, стукнувшись о панель.

–– Ты что, сдурел? Никого же нет впереди.

–– Прости, Марийка, я непроизвольно нажал на тормоза от одной шальной мысли. Ты, как стартер, запускаешь мои мозги на полную катушку.

–– И что же твои мозги выдали? –– сердито проворчала Марийка, потирая ушибленное место.

–– Да так, одну маленькую мыслишку. Только я этих подонков из-под земли достану –– они мне за деда ответят сполна.

–– С кем он живет... жил? Надо же, как это страшно –– сразу в прошедшем времени говорить.

–– Да, страшно. Особенно про деда. В нем столько жизненной силы, энергии было. Намного больше, чем в ином молодом. Вдвоем с женой они жили, она у него парализованная лежит. А детей у них нет.

Мария заскрипела зубами, застонала:

–– Что же вы наделали, гады... Куда ты едешь? К Михалычу вези, там помощь нужна.

–– Переодеться надо, не в этом же наряде заявимся, –– тихо произнес Сашка.

Все три дня до похорон Михалыча они были в доме у него. Небольшой домишко из двух комнат, сарай, огородик с плодовыми деревьями в 6 соток –– вот и все нажитое богатство. Только почти новая машина «Жигули», купленная перед самым обвалом цен, сиротливо стояла в гараже.

Сашка целых пять лет работал в паре с Михалычем, и только последний год тот остался на машине один –– чтобы подработать перед пенсией и иметь свободный график из-за болезни жены. До пенсии ему оставался месяц и он копил деньги, чтобы потом свозить свою Анюту на грязи в санаторий.

На похороны прибыли все машины таксопарка и много частных машин –– большинство водителей начинали работать в парке, а значит, проходили школу мастерства и житейскую школу Михалыча.

Нескончаемым потоком двигалась длинная вереница машин вслед за открытым грузовиком, в кузове которого стоял кумачовый гроб весь в цветах и венках. Звук сирены тревожно несся по улице, заставляя останавливаться прохожих и проводить Михалыча в последний его рейс по любимому городу.

После похорон неожиданно для всех Сашка Никонов уволился с работы и переехал жить в дом Михалыча. Мария заходила туда несколько раз и порадовалась чистоте и порядку в доме. Она поинтересовалась у вдовы Михалыча –– тети Ани, кто за ней ухаживает. Та удивилась и даже обиделась:

–– Как это –– кто? Саша, конечно. Да ему не привыкать. Он с той самой аварии помогает нам.

А по парку ползли разные слухи, один невероятнее другого: что Сашка, дескать, собирался купить новую машину, да денег не хватило, а теперь ездит на новенькой. И что ради дома он постарается быстрее избавиться от старухи.

Мария злилась, старалась защитить Сашку, потому что была уверена, что он не способен на такое, а еще и потому, что сама видела завещание, написанное Михалычем еще год назад, по которому все движимое и недвижимое доставалось Сашке. Ей хотелось поговорить с ним, но он не появлялся в парке. Но вот сегодня после ее дежурства он заехал за ней.

–– Ты мне нужна, поедем.

Он был хмурый, какой-то нервно-взвинченный, весь напряженный, как туго, до предела сжатая пружина.

Они остановились на окраине города неподалеку от кафе-бара «Ла¬дья». Это кафе было знаменито тем, что там собиралась вся городская шпана, и часто происходили всевозможные разборки.

В салоне машины было темно, и Мария не сразу рассмотрела при¬бор, который крутил Сашка, но вот он включил на секунду подсветку, и она узнала рацию, которые были установлены на машинах таксопарка. Она удивилась –– машина-то частная!

–– Что это у тебя? –– спросила она, не веря своим глазам.

–– А ты что, не узнала родимую? –– усмехнулся Сашка.

–– Узнала. Только зачем она тебе?

–– Мне? Я думаю, что она тебе пригодится сегодня.

Он внимательно рассматривал подъезжающие машины и выходящих людей из кафе. Увидев черную «Волгу», он ухватил Марию за руку, прильнул к ее уху и зашептал:

–– Тихо, золотце, тихо. Следи за этим черным пауком. А говорить можно только о любви.

Он опустил защелки.

К кафе подъехала черная «Волга» с пауком на дверце. Машина стала разворачиваться, осветила фарами их машину и замерла в этом положении. Из машины вышли лейтенант милиции и размалеванная девица с взъерошенными волосами. Они вошли в помещение, но были там недолго: вышли, быстро сели в машину, проехали вплотную мимо них и направились по дороге, ведущей в пригород. Сашка поехал следом.

Возле поста ГАИ «Волга» остановилась, милиционер подошел к постовому, что-то сказал ему, показывая на приближающийся их «жигулёнок». Гаишник выхватил рацию, что-то передал по ней. В этот момент лейтенант вынул из-за пазухи баллончик и поднес к лицу постового. Тот открыл рот и стал приседать, а потом упал. Лейтенант стоял спокойно и смотрел в их сторону, нахально усмехаясь.

Видя такую наглость, Сашка растерялся и не успел затормозить –– его машина бампером врезалась в багажник «Волги». Милиционер вскочил в машину и пытался отъехать, а Сашка сидел и матерился:

–– Сволочь, он меня подставляет, и все убийства повесят на меня!

Из «Волги» засигналили, и милиционер показал на наушники, захохотал и закивал головой, подтверждая Сашкины слова, показывая пальцами решетку и петлю.

Сашка стукнул себя по лбу, закричал:

–– Болван! Как я не мог догадаться –– у него звукоулавливающее устройство!

Из «Волги» им насмешливо помахали рукой, и машина стала удаляться назад в город.

Сашка откинул свое сиденье и перескочил к правой задней дверце, открыл ее.

–– Марийка, солнышко, твой час настал –– сообщи всем ребятам на линии номер его машины, пусть они перекроют ему путь, а я повезу сержанта в больницу. Ты погляди –– мальчишка молоденький!

Он отстегнул брезент от коляски мотоцикла, стоящего рядом с будкой, поднял постового, усадил в коляску, укрыл его, завел мотоцикл и поехал по проселочной дороге. Мария бывала в этих местах и знала, что там есть пешеходная дорожка, выходящая напротив больницы. Она включила рацию, и в эфир полетели ее позывные:

–– Я –– «Ландыш», я –– «Ландыш». Слушайте все: в черной «Волге» номер А-066-ЕС, на дверце паук, за рулем убийца Михалыча. Он только что убил постового ГАИ и движется в город по Садовой улице. Зоя, помоги, сообщи в милицию. Мы стоим у первого поста ГАИ. Как слышите меня? –– она переключила рацию на прием.

–– «Ландыш», мы развернулись, идем по маршруту, машина в поле видимости. К вам приближается «семерка» и патрульная машина.

На следующий день Мария отправилась в больницу на поиски пострадавшего морского офицера. Ее мучила совесть, что нападение на него произошло у таксопарка. Как он оказался там? К кому пришел? Эти вопросы не давали ей покоя.

Она не представляла, как сможет его разыскать без фамилии. Но, подойдя к корпусу, увидела больного, шедшего к ней навстречу, и хотела у него спросить –– как известно, больные всегда знают больше всех справочных служб. Мужчина был худой, лицо бледное, с желтизной, почти безжизненное, если бы не ожившие улыбающиеся глаза. Подойдя к ней, он тихо произнес:

–– Я знал, что ты придешь. Я все дни ждал тебя.

Мария побледнела. Она не могла поверить, что перед ней тот самый офицер. Она укоряла себя, что так долго не приходила. Мужчина взял ее за руку и повел в корпус.

–– Ты же замерз весь. Давно стоишь тут?

Она не заметила, что обращается к нему на «ты». У нее было такое ощущение, что они знакомы десяток лет, как с Сашкой.

–– Я увидел тебя в окно и только что вышел.

Они вошли в здание и сели на топчан, стоящий у стены.

–– Еще не скоро выпишут? –– смущенно спросила Мария, все еще не оправившись от неожиданной встречи.

–– Практически уже выписан, потому что сейчас курс лечения в больницах пятнадцать дней. Но меня пока держат здесь –– мне некуда деваться, денежный перевод ещё не поступил.

–– А как ты попал в наш город?

–– Кораблик мой списали: сейчас модно все сокращать, списывать, особенно военное. Наш городишко оказался заполнен вот такими бедолагами. И стремятся все в глубь страны искать счастья. Вот так я и оказался в этом городе. Мама здесь жила, похоронена на городском кладбище.

–– А семья где?

–– На мое счастье, таковой не имеется... Хотел комнатушку купить тут. Часть денег взял с собой, а часть по почте идут. Знаешь, Марийка, впервые я благодарен почте за ее медленную работу. Окажись все деньги при мне, я сейчас был бы гол, как сокол. А сейчас хотя бы угол могу снять и оплачивать его. Однажды почта подвела –– опоздало мое письмо, и невеста ушла к другому. А сейчас почтовики реабилитировались. У вас поблизости никто на квартиру не пускает?

–– Что-нибудь придумаем. Иди, оформляй документы на выписку, а я машину поищу. Постой, да вот какой-то новый «жигуленок» бежит. Да это же Сашка! Зачем он сюда?

Из машины вышел розовощекий, упитанный, пышущий здоровьем Сашка. Зайдя в здание и увидев Марийку с офицером, он усмехнулся:

–– Ну вот, а я психовал, что не смогу найти его, а он сам встречает. Ты мне нужен. Держи лапу –– Сашка я, –– он протянул моряку свою огромную широкую ладонь.

–– Алексей, –– хрипловато произнес моряк и пожал Сашкину руку.

Тот с удивлением смотрел на его худую, бледную, местами с розовыми пятнами кисть руки. Видно, морозец хорошо поработал в ту ночь.

–– Сашок, а ты нам тоже нужен, –– Марийка смотрела на него с улыбкой. –– Я хотела за тобой ехать, а ты как по щучьему велению явился к нам. Леша, ты иди, а мы, тебя ожидаючи, все и обсудим. Только мы в машине будем сидеть –– не люблю я больничные коридоры.

Алексей ушел в отделение, а они сели в машину. Сашка смотрел на взволнованное, румяное лицо Марийки и усмехался:

–– И давно ты его разыскала?

–– А минут за двадцать до твоего прихода.

–– Да ну, правда? –– не веря ее словам, засмеялся он. –– Слушай, Марийка, открой тайну. Все ребята из парка по тебе сохнут, а подойти боятся. Почему?

–– А ты у них спроси, –– Марийка весело рассмеялась, сняла свою норковую шляпу. Ее короткие густые волосы были красиво уложены и не распадались. –– Спроси, спроси у них, почему они такие робкие. Ты же подходишь.

–– Так я «просто твой сосед» –– как ты любишь говорить. А так...

–– И хороший сосед, правда?! –– перебила его Марийка. –– Слушай, Сашок, Алексею негде и пока не на что жить. Может быть, пустишь его в свою квартиру, а потом видно будет. Как ты думаешь?!

–– Ох, и умеешь же ты уходить в сторону. Где ты только этому училась? –– Сашка грустно усмехнулся. –– Жить негде, говоришь? Да пусть живет, мне что, жалко.

–– Он будет тебе платить.

–– А я покамест не озверел, чтобы деньги с него брать. Пусть живет.

К машине подошел Алексей в своей морской шинели, шапке с кокардой. Форма ему шла, и он уже не выглядел таким жалким. Он сел на заднее сиденье и неуверенно, смущенно произнес:

–– У меня на вокзале вещи в камере хранения были. Надо бы забрать. Не знаю, целы ли они?

–– Разыщем. Это ерунда, –– Сашка вывел машину за ворота и поехал в сторону вокзала. –– Ты мне вот что скажи: к тебе следователь приходил?

–– Приходил несколько раз.

–– Фотографию арестованного тебе показывал? –– Сашка нетерпеливо повернулся к Алексею.

–– Да, показывал.

–– Ну и что? Ты узнал его?

–– Нет, это не он.

–– Как это –– не он?! Ты что мне мозги пудришь? –– Сашка всем корпусом повернулся к Алексею и гневно смотрел на него. Машину крутануло в сторону.

–– Остановись немедленно! –– решительно скомандовала Марийка.

Сашка удивленно перевел на нее взгляд.

–– Я не позволю тебе быть за рулем в таком возбужденном состоянии и ехать на такой скорости. Пересаживайся на мое место и спорь, сколько хочешь, а я сяду за руль.

Сашка от еще большего удивления вытаращил глаза, но в голосе Марийки было столько уверенности и убеждения, что он молча остановил машину, вышел, и, обойдя ее, сел на правое сиденье.

Марийка плавно тронула машину с места и уверенно ее повела. Сашка был шокирован всем происшедшим. Некоторое время в салоне стояла тишина. Потом Сашка хрипловато спросил:

–– Где это ты научилась так водить?

–– Было время, соседушка, было. Я пять лет крутила баранку.

–– Плохой я сосед, если ничего о тебе не знаю.

–– Хороший, хороший, не прибедняйся. Я же в другом городе жила. А вот споришь зря. Я убеждена, что вы о разных людях говорите.

–– Как так –– о разных! –– вновь разъярился Сашка. Его лицо покраснело, ноздри шевелились от резкого выдыхания воздуха. –– Если он сын начальника милиции, то его можно выгородить, отмазать, да? Ничего не выйдет, два живых свидетеля есть и я третий. Я же видел, как он подъезжал.

–– А ты не горячись, не бей холостыми, –– Марийка говорила спокойно, уверенно. –– Ты, Сашок, успокойся и давай крутить баранку от нуля.

Она посмотрела в зеркальце на Алексея, который следил за ними с особым вниманием.

–– Алексей, ты помнишь тот вечер?

–– Еще бы!

–– Как ты оказался у таксопарка?

–– Очень просто. Поймал машину и подъехал –– вот с ним, –– он показал в сторону Сашки. Тот согласно кивнул.

–– Почему именно в это время?

–– Тот водитель, с которым мы утром ехали, –– он у вас стажером работал, сказал, что вы именно в это время заканчиваете смену.

–– А что было дальше?

–– Я остался, а машина уехала. Почти одновременно у угла здания остановилась черная «Волга». Из нее вышел капитан милиции. Он спросил у меня время, я подошел к нему, а он вытащил баллончик и...

–– Ты запомнил его?

–– На всю жизнь.

–– Ну, а я что тебе говорю! –– воскликнул громко Сашка.

–– Да не пали ты холостыми, –– Марийка укоризненно посмотрела на него.

–– Можно подумать, что ты боевыми стреляла, –– пробурчал Сашка.

–– Приходилось.

–– Где же это? В тире что ли? –– съехидничал Сашка.

–– Там, где стреляют, –– вздохнула Марийка и, грустно улыбаясь, посмотрела на соседа.

Тот не выдержал ее взгляда и отвернулся. Он увидел, что машина проезжает мимо вокзала и движется в западном направлении.

–– Ты куда это ведешь машину? –– удивился он.

–– Немного прокатимся, чтобы спокойно поговорить на природе. А то ты кипишь, как самовар, того и гляди, кипятком ошпаришь.

Алексей рассмеялся, а Сашка смотрел на нее, все больше поражаясь ее смелости. Он несколько лет жил и работал рядом с Марийкой, но впервые видел ее вот такую решительную, неузнаваемую.

Тем временем машина миновала последний дом на окраине города и, чуть проехав вперед, остановилась –– дальше было поле. Вдалеке слева виднелся диспетчерский вагончик, а за ним ограда кладбища. Справа было несколько рядов гаражей. Мария вышла из машины и поманила мужчин за собой:

–– Давайте немного пройдемся по свежему воздуху. Там вон кладбище –– я давно не была у родственников. А вы мне компанию составите, –– она захлопнула дверцы и пошла вперед.

–– А почему не на машине? –– удивился Сашка, идя вслед за ней.

–– Так спокойнее. Да и тут совсем близко. А какой денек-то теплый –– весной пахнет, –– Мария хитро посмотрела на своих спутников и рассмеялась: –– Ну что, Пинкертоны, вместе продолжим частное расследование? Что переглядываетесь? Угадала, что каждый из вас хотел бы докопаться до сути? Всем вместе нам будет легче. Согласны? Тогда продолжим.

–– А дома нельзя, начальник? –– Сашка успокоился и смотрел на Марийку, любуясь ее нежным румяным лицом. И неожиданно для себя произнес: –– А тебе бы пошли длинные волосы, зачем ты их отрезала?

Марийка посмотрела на него удивленно, провела рукой по своим коротким жестким волосам, вздохнула, что-то вспомнив свое.

–– Когда-то были и длинные, а теперь привыкла. А что ты уводишь в сторону? Ты считаешь, что преступник уже за решеткой? А я боюсь, что это только исполнитель, а заказчик ходит на свободе.

–– Почему ты так думаешь? –– в один голос воскликнули мужчины.

–– Чуть-чуть потерпите, я подвожу вас к этому. Саша, когда ты резко затормозил в тот вечер, ты вспомнил о черной машине, да?!

–– Да.

–– Ты ее видел и возле магазина?

–– Да, она подъехала вслед за нами.

–– Все правильно: ему потребовались секунды, чтобы вытащить баллончик, использовать его, а затем забрать деньги и нагнать вас. Ты не запомнил –– за рулем был один и тот же человек?

–– А чего запоминать-то –– мильтон за рулем был, –– уверенно сказал Сашка и в то же время как-то смущенно: что-то начинало его беспокоить.

–– У «мильтонов» бывают разные погоны. Вот Алексей говорит, что был капитан, у поста ГАИ был лейтенант. А я его видела в гражданском костюме.

–– Когда?! –– удивился Сашка.

–– Утром, когда ехала на работу. Я обратила внимание на черную «Волгу», шедшую борт в борт с серой «девяткой». «Девятка» вдруг затормозила и задним ходом подъехала ко мне. Я потом вспомнила водителя –– это твой стажер, Славка Титов.

–– Кто, кто?! Титов?! Так он же... Постой, когда это было? –– Сашка взволнованно тер виски, потом стукнул рукой по лбу. –– Вспомнил! После похорон деда он приходил ко мне, спросил, не надо ли чем помочь. Посидели, поговорили за жизнь. Пошел я его провожать. Подошли к остановке, а там этот черный «паук» стоит. Славка посмотрел на машину и говорит: «Странно, опять эта машина. Что-то часто она стала путаться под ногами у меня –– не к добру это. Погляди, –– он показал на капот машины, –– погляди, какая чудная антенна. Я сроду такую не видел. Ты знаешь, –– он повернулся ко мне и сказал почти шепотом, –– я, кажется, знаю этого Зубчика...» Но он не успел досказать –– подъехавший троллейбус засигналил, и я повернулся туда: весь ожидавший люд валом повалил в открывшиеся двери. Я и не заметил, когда Славка отошел от меня.

–– Он что же, даже не попрощался с тобой?

–– Какое там, такая давка получилась, что меня чуть в троллейбус не затащили.

–– А почему он не на машине был?

–– Он сказал, что мотор барахлит. Я обещал посмотреть. Утром следующего дня поехал к нему, а соседи говорят, что он под машину попал. Якобы по пьянке. А он не пил совсем. И баб терпеть не мог.

–– У-у-у-у, –– завыла Марийка, обхватив голову руками и раскачиваясь из стороны в сторону.

–– Что с тобой, Марийка? –– Сашка взял ее за плечи.

–– Тебе плохо? Чем тебе помочь? –– нагнулся к ней Алексей.

–– Ребята, я же была с ним в Афгане, –– Марийка подняла голову, стряхнула набежавшую слезу. –– Я все время вспоминала, откуда мне знакомы его фамилия и лицо. Знала, что пути наши не пересекались. И вот теперь вспомнила. В госпитале на газетном стенде приклеили листовку с фотографией и статьей: «Жестокая расплата за самоволку». А суть в том: был свободный день, и солдаты раздобыли спиртное, выпили и решили поразвлечься немного, поупражняться в знании языка –– у ворот стояла арба, а в ней сидела местная женщина. Арба уехала, все ушли, а к вечеру Титов пропал. Появился он только через месяц –– сбежал из плена. Зверски издевались над ним –– оскопили (превратили в евнуха). Вот тогда и поклялся он в рот ни капли не брать спиртного. Ты хоронил его? –– Обратилась она к Сашке.

–– Хоронил. А кого –– неизвестно: вместо головы –– лепешка.

–– Вот как? Хорошая работа. Господи, что же у него такая страшная судьба! Я думаю –– тут две версии. Первая: пока ты отвернулся, они его затолкали в машину и увезли, а потом уже труп подложили под колесо машины. Вторая: ехали следом за троллейбусом и «вели» до дома, а потом совершили наезд. Но первая версия более вероятна.

–– Точно! –– воскликнул Сашка. –– Я слышал, как хлопали дверцы машины, и как она рванула с места.

–– Есть еще и третья, но... я пока не могу ее сформулировать. И, кажется, мы приблизились к самому эпицентру. Саша, почему ты утверждаешь, что этот милиционер –– сын начальника милиции?

–– Да понимаешь, тут такое дело было: мы со Славкой футбол смотрели на стадионе. Впереди нас два мужика чего-то не поделили, и начался скандал с мордобоем. Славка все крутился, прислушивался и старался разглядеть спорящих мужчин. К ним направились блюстители порядка и один из спорящих, увидев их, кубарем скатился вниз и скрылся. А у второго милиционер взял документы. Славка, как пружина, вскочил и носом в этот документ. А хозяин этого удостоверения повернулся к Славке и так посмотрел на него, что тот даже шарахнулся в сторону и весь как-то съежился. Потом быстро стал пробираться к выходу. Я за ним. Уже за воротами он сказал:

–– Кажется, я здорово влип.

–– А кто это был? –– спросил я.

–– Написано: Пашков Алексей Владимирович. Получается, что сын начальника милиции. Туфта.

–– Туфта?! –– удивленно переспросила Марийка. –– А он не объяснил –– почему?

–– Нет. Да он так рванул от меня к троллейбусу, что я и сообразить ничего не успел.

–– А рядом с тобой никого не было?

–– Я не обратил внимания.

–– А позже вы не затрагивали эту тему?

–– Да я его практически и не видел вот до того вечера. Мне теперь кажется, что он избегал меня.

–– Как он тогда сказал, кого он знает –– «Зубчика»?

–– Мне кажется, он оговорился: мы же обычно говорим «субчик».

–– Может быть, может быть, –– задумчиво произнесла Мария. –– Да, за свое любопытство он второй раз жестоко поплатился.

Они подошли к чугунной оградке и остановились. На самой макушке деревянного креста, который возвышался за невысокой мраморной плитой, сидел голубь. Он сидел тихо, молча смотрел на них и не улетал. Марийка достала из сумочки баночку с пшеном, поставила ее на столик и позвала:

–– Гуль, гуль, иди сюда. Заждался ты меня. Извини, дружочек, все дела, да дела. Вы знаете, когда бы я ни пришла, он всегда встречает меня –– видно, душа Лешина в нем. Вот, Саша, знакомься с Пашковым Алексеем Владимировичем, –– она расставляла коротенькие алые гвоздики в снежный холмик над гробничкой. На белом, нетронутом снегу они заалели, как пятна крови. –– Странно, сегодня годовщина, а никого не было у него. Что там у них случилось?

–– Если ты имеешь в виду начальника милиции, то его положили в госпиталь с сердечным приступом, –– Сашка рассматривал портрет молодого капитана, читал надпись, потом резко проговорил: –– Это что же такое получается –– человек десять лет спит вечным сном, а какая-то гнида ходит с его документами, позорит его имя?

–– Выходит так, раз Владимир Петрович попал в госпиталь. Не выдержало сердце солдата. Он же после Лешиной смерти сам напросился остаться там и два года оттрубил, как один денек.

–– Я знаю, –– тихо сказал молчавший все время Алексей.

–– Откуда? –– удивилась Марийка. –– Разве ты знаком с ним?

–– Да, знаком. Я написал письмо Лешке, а оно уже попало к Владимиру Петровичу. Вот он и сообщил о его смерти.

–– А почему я ничего не знала о тебе? И фотографии твоей не видела. Хотя Леша не любил фотографироваться. Он говорил...

–– Он говорил, что фотографии –– это вещдок, и когда-никогда они могут выстрелить, так? –– улыбнулся Алексей, глядя на портрет друга, а затем на Марийку.

–– Да, именно так он говорил, –– задумчиво произнесла Марийка. –– Подожди, ты –– Лешка-Близнец?!

–– Да, да, это я. Вот как довелось с ним встретиться. А вот ваша свадебная фотография у меня была. И когда ты села в машину, то я сразу решил встретить тебя после дежурства и поговорить. Да вот не получилось.

–– Ну, вот мы и размотали один клубок до конца. Пора и домой идти.

Марийка поправила один наклонившийся цветочек, стряхнула снег с памятника и вышла из оградки.

–– А второй клубок будет разматывать старший лейтенант Колосенок? –– загадочно спросил Алексей.

Марийка удивленно, с неподдельным интересом смотрела на Алексея: еще никто не знал о ее переходе на работу в аппарат МВД. Откуда он мог узнать?

Сашка вытащил из кармана бумажку, повертел в руках, и расхохотался, показывая ее Марийке:

–– Это что, в два часа я должен явиться к тебе на допрос?! Ну, ты и даешь! Еще мне осталось услышать, что и он тоже следователь и меня можно будет отправлять в дурдом.

–– Нет, друг, меня только сторожем можно взять, да и то в теплое помещение, –– пошутил Алексей.

–– Леша, а откуда ты узнал о моем переходе в аппарат МВД? –– Марийка продолжала с любопытством рассматривать улыбающегося Алексея.

Прогулка по свежему воздуху с морозцем была явно на пользу ему: лицо его порозовело, а темные бездонные глаза были хитровато прищурены.

–– Вчера у меня был Владимир Петрович. Долго мы с ним говорили. Вот он и сказал. Там с ним и случился приступ. Слушай, друг, а ты откуда узнал о его госпитализации? –– обратился он к Сашке.

–– Да я... –– Сашка смутился, не зная, что ответить.

–– Так он же частный Пинкертон. Он давно следит за их домом и за

самим Владимиром Петровичем. Он даже себе нашел помощников, –– Марийка с усмешкой посмотрела на Сашку.

Тот моментально покраснел, нагнул голову. Марийка рассмеялась:

–– Ты чего засмущался? Знаешь, Сашок, а я ей просто по-бабьи завидую –– она так преданна тебе и так влюблена. Ты не обижай ее.

–– Да хватит тебе, –– Сашка окончательно засмущался. –– Вон автобус, давай побыстрее доедем до машины, а то что-то ее там не видно.

–– Хорошо бы ее там не было, –– проговорила Марийка, вглядываясь вдаль.

–– Что? Это как так?! –– возмутился Сашка.

–– Вот что, садимся в автобус и слушать мою команду: если я не выхожу на следующей остановке, то едем в город.

Подъезжая к следующей остановке, они не увидели у гаражей их машины. Так они проехали до самого дома Михалыча, где у калитки стояла машина, а рядом с ней соседка Надя, девчушка лет пятнадцати. Увидев их, она заговорила с ходу:

–– Ой, да что это с вами случилось? Мы тут все переживаем, а баба Аня с Любашкой плачут. Это же надо –– гаишник машину пригнал и говорит, что штраф возьмут! Велел сразу к ним ехать.

–– Да не тараторь ты, беги, скажи, что мы живы и все в порядке, –– Сашка подтолкнул девчушку к калитке, а сам быстро открыл дверцу машины –– ключи были на месте. Мария заглянула в салон и присвистнула: там не было ее норковой шляпы и сумочки.

–– Вот это прогулялись! У меня там ползарплаты было –– собралась на рынок зайти. Ладно, будем разбираться. Саша, надо же на вокзал съездить, а потом в ГАИ.

–– Сейчас поедем. Только пойдем, немного перекусим, а то Алексей, наверное, без завтрака остался, а время уже к обеду.

Сашка закрыл машину и повел гостей в дом. Здесь он чувствовал себя уверенно и распоряжался по-хозяйски. Во дворе везде был порядок, дорожки расчищены от снега и даже подметены.

В доме за накрытым столом на коляске сидела тетя Аня, а рядом с ней стояли Надя и ее сестра Люба –– молодая, лет двадцати девушка с длинными светлыми волосами, в спортивном костюме, который подчеркивал ее стройную фигуру. Она готова была броситься навстречу Сашке, но природная стеснительность не позволяла этого. Лицо ее было встревожено, глаза заплаканы, но начинали светиться счастьем оттого, что Сашка жив и невредим.

Времени было в обрез и три Пинкертона, быстро перекусив, отправились сначала на вокзал за вещами, затем на квартиру к Сашке, а потом уже в управление ГАИ. Там им сообщили, что их машину пытались ограбить двое молодых парней, но были задержаны с поличным. Все материалы находятся в городском управлении милиции. Сашке пришлось заплатить штраф за неправильную парковку машины. По дороге в милицию разговор не клеился –– Сашка злился. Марийка пыталась успокоить его.

–– Не переживай, соседушка, деньги я тебе верну, только вот разыщу их.

Пытаясь как-то разрядить обстановку, в разговор вступил Алексей.

–– Марийка, а какие у тебя отношения с матерью Алексея?

–– А какие могут быть отношения у простой таксистки с «мадам генеральшей»? Нулевые. Она была против нашего брака. Я, наверное, в пику ей окончила курсы медсестер, ушла работать в больницу, а потом поступила в школу милиции и вот теперь окончила юридический институт. Отец –– человек, а она –– бесплатное приложение. Жаль, конечно, но ничего, все перемелется –– мука будет. А вот и наша местная «Петровка». У нас у всех разное время, да и кабинеты тоже. После надо подвести итоги. И лучше всего вечером у меня в квартире, хорошо? Саша, ты только Алексея подвези до дома, пока он не привык к маршруту. А теперь разбежались, ребята, –– она первая вышла из машины и скрылась за дверью большого здания милиции.

Вечером все собрались в комнате Марии. Она была уставшая, но довольная. А ребята сидели хмурые, злые, особенно Сашка. Марийка посмотрела на них и рассмеялась.

–– Что это вы, Пинкертоны, приуныли? Чем занимались без меня?

–– Чем, чем, –– Сашка вскочил со стула, нервно прошелся по комнате. –– Три часа у этого губошлепа просидел. Ты представляешь, прицепился, как банный лист: «Почему вы поехали за этой машиной? Чем она показалась подозрительной?» Я ему про то, что это он убил деда и Лешку чуть не отправил на тот свет, а он мне талдычит: «А какие у вас доказательства?» Вот и толкли воду в ступе три часа. Я разозлился и говорю: «Тебе сколько он заплатил, что ты его выгораживаешь?». А он как заверещит: «Это оскорбление! Я тебя к суду привлеку!» –– выскочил из кабинета, приволок капитана, орет: «Я на него дело буду оформлять за оскорбление!» Ну, совсем он вывел меня из себя. Думаю, раз ты требуешь доказательств, так попробуй, докажи сам, что я оскорблял –– свидетелей то не было! Прикинулся дураком и говорю капитану: «Товарищ капитан, уж очень дотошный товарищ следователь, так скрупулезно ведет протокол и так вежливо. Я бы с ним и до утра сидел, да вот поесть, попить хочется, да и по нужде надо бы сходить. Может, перерывчик устроим, а, товарищ капитан?» Гляжу –– губошлеп пятнами пошел, а капитан почитал протокол и отпустил меня. А ты чего хохочешь? –– Сашка сердито смотрел на смеющуюся Марийку.

–– Сашок, да я уже слышала про эту хохму, –– Марийка смеялась до слез и вытирала платком влажные глаза. –– Ты не обижайся на него. Это был первый его самостоятельный допрос. Представляешь, какой конфуз для парня вышел? Значит, ты ничего нового не узнал? Леша, а у тебя есть какой «улов»?

–– Нет, все на одном и том же месте топчемся.

–– Слушай, Марийка, а тебя допрашивали? Ты ведь тоже свидетель, –– Сашка с любопытством смотрел на нее.

–– Допрашивали.

–– И что же ты сказала?

–– Все, как на духу выложила: сосед пригласил прокатиться на машине –– вечер-то чудесный был тогда. У поста ГАИ увидели, как человек в милицейской форме при помощи химического баллончика пытался отравить сержанта, постового ГАИ. Оказали помощь пострадавшему и сообщили в милицию приметы нападавшего. И все.

–– И все?! И тебя отпустили? Да это же десять минут –– не больше! А я три часа торчал! –– возмущался Сашка.

–– Да, да, Сашок, ты заметил, как точно и кратко?! Чисто военная выучка! –– воскликнул Алексей. –– Вот так-то, браток, утерла она нам нос.

–– Ладно, не переживайте. Я вас немного обрадую и успокою. Вечером перед самым моим уходом привезли ту красотку, которая с ним ехала, и того, с кем он был на стадионе. Так что завтра опять вызовут.

–– Да ради такого я готов хоть сейчас идти, –– ликующе воскликнул Сашка.

–– Ну, ночью тебя никто не будет вызывать, особенно после твоего заявления, –– рассмеялась Марийка. –– А вы знаете, что этот тип сказал гаишнику? Что в нашей машине наркотики. Вот за твоей машиной и охотились, чтобы их туда подложить.

–– Значит, ты машину у гаражей поставила, чтобы за ней последили, так? –– допытывался взволнованный Сашка.

–– Точно, догадался.

–– А ты-то, откуда знала? Ты же сегодня только вышла на работу, –– Сашка никак не мог успокоиться, и все топтался по комнате.

–– Так я месяц проходила стажировку у них, поэтому и рассказала ребятам. Двух парней задержали с порошком, который хотели подложить. А через них вышли еще кое на кого. И, кажется, клубочек покатится по знакомой мне дорожке. А тебе спасибо передали за машину. И штраф твой вернули. Вот, держи, –– Марийка отдала деньги Сашке.

В этот момент раздался телефонный звонок. Она сняла трубку.

–– Да, я слушаю. А кто это говорит? Да, я жду, –– она медленно положила трубку и вопросительно посмотрела на ребят:

–– Ничего не понимаю: меня вызывают на работу, а этого не может быть.

–– Почему? –– одновременно спросили ребята.

–– Я потом объясню, –– она подошла к двери, повесила цепочку, закрыла нижний замок на два оборота, вытащила ключ, погасила свет, затем осторожно прошла к окну и шепотом произнесла: –– Нас тут нет. Ни на стук в дверь, ни на телефонные звонки не отвечать. Саша, где твоя машина стоит?

–– В гараже.

–– Это хорошо. Идите сюда, посмотрим, кто подъедет. Смотрите –– это же она! Узнаете?!

К дому подъехала черная «Волга», а вслед за ней милицейский «уазик». Обе машины остановились. Из «уазика» вышел милиционер и побежал в подъезд. Вскоре позвонили в дверь и, не дождавшись ответа, резко застучали.

Вскоре милиционер появился на улице и направился к «Волге». Там, судя по всему, воспользовались сотовым телефоном, и в их комнате раздался звонок. Марийка из-за шторы пыталась рассмотреть сидящего в машине человека. Вот она стала разворачиваться, свет от фонаря упал на лицо водителя, и Марийка отшатнулась от окна.

–– Вот он –– Зубчик, –– прошептала она. –– Черный ангел. Как он оказался здесь?

–– Откуда ты его знаешь? И как он мог выйти на тебя? –– Алексей стоял возле звонившего телефона. –– Может быть, взять? Скажу, что ошиблись.

–– Нет, нет, не надо. Ты спрашиваешь –– кто он? Это тот самый клубок, который придется разматывать. Только удастся ли? Слишком хитер и жесток этот зверь. Вы меня пока не расспрашивайте. Здесь любое лишнее слово может погубить.

В дверь опять резко, с расстановкой постучали трижды. Марийка, уже не опасаясь, подбежала и распахнула дверь –– на освещенной площадке стоял седой пожилой мужчина. Она обняла его, и на ее глазах показались слезы. Мужчина зашел в коридор, включил свет и с тревогой в голосе произнес:

–– Дочка, что произошло? Я почти полчаса звоню тебе и не могу дозвониться. Почему ты сидишь без света?

–– Я не одна здесь, –– Марийка включила свет в комнате и счастливыми глазами смотрела на свекра. –– Вы же в больнице, зачем вы пришли?

–– Да разве вы дадите спокойно поболеть! –– он поздоровался с Алексеем. –– Хорошо, что ты здесь, Алеша. Знал бы, не поехал. О, да здесь и мой негласный конвоир. Что же все-таки произошло?

–– Я чуть было не угодила в лапы Черного ангела.

–– Что?! Как это произошло?

–– Он от имени моего начальника подполковника Смирнова приказал явиться в отдел. А подполковника нет в городе. Я и решила посмотреть –– кто за мной приедет.

–– Неужели этот мерзавец жив еще? Как он оказался здесь?

–– А вы помните по Афгану Славку Титова из Лешиного отряда?

–– Конечно. Он проходил по делу Черного ангела.

–– Его убрали. Я думаю, что это дело рук Зубчика. И главное –– опять на этой же черной «Волге» разъезжает.

–– Не может быть! Сейчас выясню. –– Владимир Петрович набрал номер: –– Это ты, Зубов? Скажи-ка мне... –– В этот момент Марийка нажала на рычаг аппарата. Генерал удивленно посмотрел на нее.

–– Зубов случайно не родственник этого «Зубчика»? –– спросила она.

–– А леший его знает. Как звали этого ангелочка?

–– Виктор Андреевич.

–– Ну а этот Борис Викторович. Вот и понятно, зачем он сюда приехал. А какая «крыша»: сын –– начальник ГАИ! Мы думали, что у этого «ангелочка» крылышки давно пообломались, а он все порхает.

Зазвонил телефон. Владимир Петрович взял трубку.

–– Да. Зубов, по ответчику определил номер? Молодец. Я вот к дочери ехал, а навстречу мне та самая черная «Волга». Кто это у тебя на ней раскатывает? Вот, вот, узнай, да оперативнее, –– он положил трубку, провел рукой по лицу, как будто что смахивал с него. –– Жаль, если придется расстаться с ним –– толковый парень.

–– Может быть, он ничего не знал об отце, –– задумчиво произнесла Марийка.

–– Может, и так. Только если все раскрутится, то едва ли оставят на этом посту –– слишком ответственна эта должность. И папаша его не серенькая птичка, длинный хвост за ним тянется.

–– Как у павлина, –– произнесла Марийка.

–– Вот-вот. Постой, павлин, говоришь? Пожалуй, так и назовем это дело.

Генерал набрал еще один номер.

–– Алло, Андреич, ты еще не спишь? Дело срочное. Приезжай ко мне в управление. Добро, –– положив трубку, он повернулся к сидевшим ребятам: –– Вот что, други мои, сейчас все едем в управление. Каждый эпизод, каждое слово, связанное с этим типом, дорого стоят.

–– Владимир Петрович, а я его не знаю, я буду лишним, –– произнес Алексей.

–– А я так не думаю. Ты должен его знать –– вы в одном училище были. Вспоминай его характер, привычки. Ведь целый год ты с ним встречался на лекциях. Он преподавал у вас, –– Пашков подошел к Марийке, обнял ее за плечи. –– А ты, дочка, возьми кое-что из вещей на первое время –– поживешь у нас. Тут тебе оставаться нельзя: не ясно, что он затеял, зачем тебя вызывал. Да и мать просит привезти тебя. Поехали.

* * *

В кабинете начальника областного управления МВД генерала Пашкова собрались руководители: начальник ФСБ генерал Борисов, начальник по особо важным делам полковник Бусыгин, начальник отдела по борьбе с наркоманией майор Арсенов, замначальника уголовного розыска майор Шустов.

Докладывал генерал Пашков:

–– Все вы знаете о вспышке криминальной обстановки в нашем городе за последний месяц. Увеличился завоз наркотиков на территорию области. И как выясняется –– совершенно по новым каналам. Задержаны четыре человека, но результатов почти никаких. Выявлена новая банда, но о главаре ничего не известно, только одна кличка «Волкодав».к Сейчас на горизонте появился заморский гость. И надо сказать –– птица высокого полета. Считаю необходимым все однотипные дела связать воедино и подключить отдел по особо важным делам во главе с полковником Бусыгиным. Дело не терпит отлагательства. Необходимо немедленно выяснить круг знакомств этого субъекта. Трое находятся здесь. Я четвертый –– имел несчастье встречаться с ним. Все данные просеивать через сито.

В кабинет вошел дежурный лейтенант и положил на стол Пашкову записку. Тот прочитал и, передавая ее генералу Борисову, произнес:

–– Что-то торопится «приятель» мой. Андреич, я думаю, под твоей крышей его друзьям будет надежней, как ты думаешь?

Борисов прочитал, отдал полковнику Бусыгину:

–– Быстро с Шустовым организуйте перевод в наш изолятор.

Шустов и Бусыгин вышли. Арсенов встал и тоже направился к двери.

–– А ты куда заспешил? –– удивился Пашков. –– Хотя, вот что, майор, собери-ка все последние дела по наркоте и принеси сюда, может, что интересное найдем.

После ухода Арсенова Борисов встал, прошелся по кабинету, подошел к Пашкову и сел рядом с ним.

–– Ну что, Петрович, грандиозное сражение намечается?

–– Да, долго я за этим «ангелочком» охотился, но он все ускользал от меня.

–– А что же сейчас передаешь его мне?

–– Так я же, как заинтересованное лицо –– тут все с именем сына связано.

–– А откуда твой Колосенок взял, что готовится побег арестованных?

–– Так это мы сейчас спросим у нее.

–– У нее? –– удивился Борисов.

–– Да, да, у нее, –– улыбнулся Пашков и нажал кнопку. В кабинет вошел дежурный. –– Пригласи ко мне лейтенанта Колосенка, –– попросил Владимир Петрович.

В комнату вошла Марийка в строгом синем костюме и черных очках.

–– Ты чего это замаскировалась? Иди сюда ближе и расскажи генералу Борисову о своих предположениях насчет побега.

Марийка села к столу, сняла очки.

–– Я встретила здесь того милиционера, который с «Зубчиком» приезжал за мной.

–– Он узнал тебя? –– встревожился Пашков.

–– Нет, он не знает меня. Так вот, он звонил дежурному следственного изолятора и просил доставить на допрос арестованных Пашкова и Ухова.

–– В какой кабинет он просил привести?

–– В кабинет Арсенова.

–– Почему к нему? А он-то, при какой кухне здесь?

–– Этот лейтенант работает в отделе Арсенова. Вероятно, для солидности, а может, и еще по какой причине. А звонил он из угро. Ребята меня отослали с запиской к вам, а сами побежали в изолятор.

–– Молодцы, почуяли, что жареным запахло.

–– Они так и сказали, –– улыбнулась Марийка.

–– А ты не проводи время впустую, иди, оформляй протокол допроса своих друзей.

–– А мы уже все закончили и отпустили их домой. Они уже позвонили –– добрались нормально.

–– Хорошо, можешь и ты быть свободна.

Марийка вышла, но не успела закрыть дверь, как в нее вошел полковник Зубов.

–– Чего тебе? Только тебя тут не хватало, –– недовольно проворчал Пашков.

–– Извините, товарищ генерал, я доложить по поводу машины. Я звонил по всем телефонам, но не застал вас. Я лично проверил –– машина стоит у нас в гараже.

–– Вот как?! –– удивился Пашков.

–– Только она, –– Зубов смущенно замялся, –– она в разобранном виде.

–– Да ну? –– повеселел генерал. –– Это как же так произошло?

–– Так вы сами знаете –– запчастей не хватает, а тут дурнина попалась, вот водители и растащили ее по винтику. Один пустой корпус остался.

–– Шустры твои ребята, ничего не скажешь. А если возвращать придется, что делать будете?

–– Так ведь им иногда приходится и за свой счет покупать детали, –– окончательно смутился Зубов.

–– Ну, допустим, не за свой счёт, а за счет штрафов с водителей. Знаю это я. Конечно, ничего хорошего в этом нет. Развращаем кадры, –– нахмурился Борисов.

–– Да, как мой отец говорит: «Испоганился народ, за грош душу дьяволу продает».

–– Правильно говорит твой отец. Давно его видел? –– заинтересовался Пашков. Он встал, весь подобрался и насторожился, как гончая собака, напав на след зверя.

–– Вчера заезжал к нему. К юбилею готовится, волнуется: все-таки семьдесят –– приличный возраст.

–– Да что ты говоришь –– семьдесят стукнуло? –– радостно воскликнул Владимир Петрович.

–– Завтра будет.

–– А он здесь, в городе?

–– Нет, в деревне. еще с пчелами возится на колхозной пасеке.

–– Молодец. А что это ты ни разу медком не угостил? –– пошутил Пашков.

–– А я его в детстве переел, когда впервые попал на сбор меда. Мне прямо из медогонки налили полный стакан янтарного, пузырчатого меда, и я начал есть ложкой: ел, ел и холодной водой запивал. Чуть было концы не отдал –– мать горячей водой отпоила. Вот с тех пор я на него и не гляжу. Медовухи иногда выпью.

–– Неужели настоящая медовуха? –– удивился Пашков.

–– Да, отец ее по старинным рецептам готовит, любит угощать ею.

–– Слушай, а у вас в деревне еще Зубовы есть?

–– Конечно, есть. А тут вот месяц назад полный отцов тезка объявился. Все считали его пропавшим без вести, мать даже пенсию получает за него, а он живой.

–– И что, живет там постоянно? –– насторожился Пашков.

–– Когда как. Мотается на черной «Волге».

Пашков от волнения закашлялся и шутливо произнес:

–– Вот бы сейчас отцовой медовухи сюда.

–– А давайте завтра поедем к нему –– там ее достаточное количество приготовлено, –– Зубов рад был, что его не ругают за машину.

–– А что, Андреич, давай съездим: повод-то хороший –– медовухи попробовать.

–– Можно и поехать. Не помешаем гостям? –– спросил Борисов.

–– Что вы, отец, как малое дитя, радуется гостям. А вы для него будете особым, дорогим подарком –– гордится он, что я такую должность занимаю.

–– Ты только заранее-то не сообщай, –– задумчиво произнес Пашков.

–– Да что вы, я даже при желании не смогу этого сделать –– там нет телефона.

–– Как же так, а если какая беда приключится? Ведь даже в войну в каждом селе телефоны работали, –– возмутился Пашков.

–– Привыкай, Петрович, к разору нашей глубинки. Хотя я постоянно здесь, а не смог привыкнуть, –– мрачно проговорил Борисов.

–– Хорошо, Зубов, иди, отдыхай до завтра, –– устало произнес Пашков.

Зубов ушел.

–– Так, что-то я не понял тебя насчет поездки –– зачем тебе это? –– Борисов недоуменно смотрел на Пашкова. –– И с чего это такая неожиданная радость появилась? Ты же безразличен к спиртному.

–– Я не успел тебе рассказать: заморский гость –– Зубов Виктор Андреевич. Вот я и подумал, что это его отец. Но я не учел возраст: тот «ангелочек» чуть моложе нас и немного старше Бориса. А обрадовался своей ошибке, потому что устал разуверяться в людях. Не хочу верить, что весь народ испоганился. Вот что, Андреевич, пошли-ка к ребятам в угро, я думаю, что они сейчас там все собрались. Молодым духом дыхнем. Да и мне пора открывать все карты, вспоминать прошлое. Без этого мы с места не сдвинемся. Да, а где застрял Арсенов, почему не принес дела? Странно.

Пашков и Борисов вошли в просторный кабинет угро, но он оказался пустым. Пашков осмотрел большую комнату с несколькими столами, на которых стояли только письменные приборы, и усмехнулся:

–– О, да тут и пыль успела осесть после их шагов. Куда это они испарились? Не по домам же разошлись.

На пороге появился майор Шустов.

–– Они у Арсенова, товарищ генерал. Я сейчас их позову.

–– У Арсенова? Чем они там занимаются?

–– Анекдоты травят. Одного хохмача привели, вот они и потешаются.

–– Ну что же, анекдоты –– это тоже вид искусства. Пойдем, послушаем. Мне Арсенов очень уж нужен.

На третьем этаже в комнате рядом с лестницей дверь была открыта, и оттуда доносился хохот. В большой комнате собралось человек десять: кто сидел, кто стоял. В кресле сидел парень с длинными курчавыми волосами, поверх которых торчали темные, с зеркальным отливом очки в необычайно широкой красивой оправе. Увидев вошедшего Пашкова, он вскочил и растерянно смотрел на него.

–– Ты что, Артист, решил постоянную прописку оформить у нас? –– удивленно произнес Пашков, узнав в парне одного из своих подследственных. –– И все анекдоты травишь? Знаю, знаю, что ты непревзойденный мастер их рассказывать. Хотелось бы тебя послушать, да жаль, времени нет. Но я надеюсь, что ты на досуге побалуешь старика. А сейчас иди, не отрывай моих ребят от работы. Тебя Орлов проводит, чтобы никто не обидел. Сообразишь, Орлов? –– Пашков посмотрел на капитана и подмигнул ему.

Тот кивнул головой в знак согласия и вышел вместе с Артистом.

–– Ну что, Арсенов, собрал документы для передачи в ФСБ? Или за анекдотами забыл о деле? Шустов, у тебя есть опыт в таком деле, вот и помоги ему, соберите нужные документы и чтобы всей компанией через полчаса были у Бусыгина. Ясно? –– строго сказал Пашков и повернулся к Борисову.

–– Петр Андреевич, засиделись мы тут, а нам пора перебазироваться в ваши апартаменты, –– он с Борисовым вышел в коридор и плотно прикрыл за собой дверь и пошутил: –– Зайдем к Орлову, послушаем анекдоты?

–– Что-то мудришь ты, старче, –– улыбнулся Борисов. –– Или чуешь хорошую «охоту»?

–– Всем нутром чую, что кольцо сжимается. Только бы не спороть какую глупость, не упустить главного «зверя», –– Пашков говорил это тревожно, лицо его было задумчиво.

Они открыли дверь кабинета Орлова, в котором сидели Артист и хозяин кабинета. Пашков сел за стол Орлова и стал внимательно рассматривать сидевшего перед ним парня.

–– Так что, Артист, не ожидал встретить меня здесь? Как же так случилось, что «хозяин» не сказал тебе об этом? Кто он? Какое задание ты получил? –– Владимир Петрович спрашивал быстро, напористо, не давая времени опомниться.

–– Задание –– узнать, где находятся переведенные отсюда арестованные Пашков и Ухов.

–– Ясно. Дайка очки сюда, –– Владимир Петрович протянул руку к парню.

Тот отшатнулся от него и ухватился за очки.

–– Не надо, гражданин начальник, он убьет меня за них.

–– Для чего ты фотографировал этих губошлепов? –– Пашков осторожно снял очки и протянул их лейтенанту: –– В лабораторию. Срочно проявить пленку. Да, как меняются времена, как далеко шагнула техника –– на заре моей трудовой деятельности таких фотоаппаратов не было. –– Он вновь повернулся к Артисту. –– Так зачем тебе нужны снимки сотрудников МВД?

–– «Хозяину» нужны помощники.

–– Кто провел тебя сюда?

–– Борцов, –– парень растерянно провел пятерней по волосам, которые, освободившись от очков, спустились на лоб.

–– Где этот неуловимый Борцов? –– Пашков с раздражением посмотрел на вернувшегося Орлова. –– Шут знает что: не управление милиции, а проходной двор какой-то.

–– Он у нас, товарищ генерал, –– послышалось от двери, где стоял мужчина лет тридцати пяти в черном костюме, белоснежной рубашке и галстуке бабочкой. Его смоляные волосы с пробегающей проседью были коротко подстрижены и добавляли элегантности спортивной фигуре.

–– Заходи, капитан, заходи. Пятым будешь. Не люблю я четные числа –– никогда вопрос решить нельзя, –– Борисов усмехнулся: –– Ты зачем или за кем явился?

–– Да вот Артиста забрать надо, скучают там без него, –– капитан подошел к генералу Борисову и тихо сказал: –– Там такой загадочный пасьянс получается. Полковник Бусыгин звонил прокурору. Вас ожидают.

–– На помощь никто не нужен? –– спросил Борисов.

–– А к нам вся команда Шустова перекочевала и Арсеновские ребята есть.

–– Что, Андреич, молодежь без нас справляется? –– засмеялся Пашков.

–– А я рад, что они могут самостоятельно решать вопросы. Нам скоро передавать им эстафету.

–– Ну что же, Артист, твоя судьба в твоих руках –– хорошо сыграешь, аплодисменты будут. А слово держать я умею –– ты знаешь. В противном случае...

–– А в противном случае –– пуля в лоб, –– перебил Пашкова Артист. –– Мне выходить отсюда нельзя: у вас тут моя сестренка, ее выручать надо.

–– Кто такая? Когда она арестована? –– быстро спросил Пашков.

–– Взяли с Уховым, а работала с Волкодавом.

–– Ну что же, я вижу, пора оформлять протокол, –– задумчиво произнес Пашков. –– Давай, Орлов, помогай, будешь записывать, а я допрашивать –– мне самому надо с ним разобраться.

–– Хорошо, Владимир Петрович, потом его доставите к нам. Не буду вам мешать, отправлюсь к себе. Если что неординарное будет, то я пришлю за вами.

Борисов вышел из кабинета.

–– Добро. Ну что же, начнем.

ИЗ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА АРТИСТА

Вёл допрос генерал Пашков:

–– Ваше имя, отчество, фамилия?

Артист отвечал быстро, с готовностью:

–– Хлебников Петр Иванович, кличка Артист. Дважды судим. Оба раза за драку. Подрался с Зубом, то есть с Зубовым Витьком. Мы учились на последнем курсе военного училища. Драку затеял он, избил меня, и меня же посадили –– у него отец участковым был.

–– Из-за чего была драка?

–– А вы забыли меня, Владимир Петрович,

–– Нет, Хлебников, не забыл. Хочу проверить, что сейчас сочинять будешь.

–– Не верите, –– грустно произнес Артист, –– а в первый раз поверили мне и отстояли меня: на половину срок дали меньше.

–– Будешь говорить правду –– поверю, –– Пашков улыбнулся. –– Ведь за что-то дали тебе кличку Артист?

–– Так это за песни.

–– Какие еще песни?

–– А вот такие: «Ох, ты степь, да степь...», –– тихо запел Артист и вдруг голос его взвился, зазвенел колокольчиком и разлился красивейшим баритоном.

Лицо его преобразилось, стало одухотворенным, а в глазах такая тоска и столько печали, что хотелось протянуть руку и помочь ему. Владимир Петрович был потрясен этим преображением. Дверь приоткрылась, и в нее заглянул Шустов. Генерал досадливо махнул рукой. Артист перестал петь.

–– Да, ты настоящий, врожденный артист. Как жаль, что такой талантище пропадает. Но вернемся к протоколу: из-за чего была первая драка? Напомни старику.

–– Из-за девчонки, конечно. Я хотел жениться, а досталась ему –– звенит ему, радует его, мой колокольчик, моя Полинка, –– Хлебников ответил потухшим, почти безжизненным голосом, как будто и не было вот этого перевоплощения, а затем продолжил: –– Вернемся к нашим баранам. Значит так: через два года пришел из мест не столь отдаленных, а Зубов уже преподает в училище. Я и решил отдать ему «должок», но схлопотал еще пять лет: его отец пошел на повышение –– в исполком перебрался на работу. А где власть, там и сила. В колонии познакомился с Горчаковым Иваном. Он сидел за убийство кассира. Только я не верю, что он сам замарал свои княжеские ручки. Тут что-то не так, что-то не чисто: он знаком с Зубовым, в одних кампаниях гуляли. И чтобы со статьей за убийство попасть под амнистию, а я за простую драку –– нет? Это как?

–– А почему ты говоришь, что «княжеские ручки»?

–– Да потому, что его предки князья! Князь Горчинский!

–– А как же так случилось, что он с Зубовым –– сыном крестьянина подружился?

–– А кто вам сказал, что они из крестьян? Вы в досье его загляните, так узнаете, какие они крестьяне, –– зло проговорил Артист.

–– Так ты подскажи, где искать это «досье».

–– А вы в Брест съездите, может, что и найдете.

–– Придется съездить, тем более что это моя родина. Возможно, там и спрятан ключ ко всем тайнам Зубова. Рассказывай, что было дальше.

–– Я вышел на волю через год после Горчакова. Хотел устроиться на работу, но вы же знаете, как относятся к судимым: на нас это клеймо на всю жизнь –– ни хорошей работы не найдешь, ни на порядочной девчонке не женишься. Вот если бы делали фотоснимок ауры и по нему определяли людей. Тогда бы другое дело...

–– Это как же так? –– усмехнулся Пашков. –– Где такой муры начитался?

–– А это к нам попала кассета одного ученого. Я же с Горчаковым сидел в отдельной камере, у нас и видик был. Не зря его Боссом звали. Так вот этот ученый доказал, что аура бывает разная: у хороших людей –– светлая, а у подлецов –– черная. И говорит он, что придет время, когда на работу будут принимать только по этим снимкам. Но это все мечта, а наша жизнь –– прозаические будни. Работу я не нашел, а тут еще сестренка Наташка втюрилась в бывшего зека. Стал выяснять –– кто такой. И напоролся на Горчакова. Он и прибрал меня к рукам. Да и я не сопротивлялся –– надо было вытаскивать Наташку из этого ада, она же в интересном положении от этого подонка. А тут появился Зубов, и я стал выполнять его задания: сначала только связь с Волкодавом, а потом занялся фотографированием «нужных» людей в интимных, компрометирующих ситуациях. А шантажом занималась братва из отряда.

–– Сколько людей в отряде?

–– Человек сорок в лагере, да в деревне под сотню будет.

–– И что, все наркоманы?

–– Я бы сказал наоборот –– железная дисциплина, порядок. Такое впечатление, что это отряд особого назначения.

–– Кто непосредственно ими командует?

–– Бывший мичман, морячок.

–– Чем же они занимаются? –– Пашков еле сдерживал смех.

–– Как прикрытие –– заготовка дров, сельхозработы для своих нужд. А в основном –– тренировки в зале, в тире на территории бывшей воинской части, военная муштра. По ночам выходят на «работу» –– пополняют казну Волкодава.

–– Послушай, Артист, ты же не на концерте, может, хватит юмора: целый подпольный полк, отдельные камеры и прочее. Кто такой Волкодав?

–– Что? Юмор? Волкодав? Ха, ха, ха! –– Артист дико захохотал, стал стучать по столу.

–– А ну прекратить эту истерику! –– прикрикнул на него Пашков.

Артист выпрямился, но все еще не мог остановить смех и, вытирая слезы со щек, стал говорить, выкрикивая слова:

–– Юмор? А то, что ваш кабинет и кабинет Борисова прослушиваются –– это тоже юмор? Знаете, знаете. Потому и допрашиваете в этом кабинете –– у Шустова не побалуешься. А уж с Волкодавом целый анекдот получается: он же у вас за пазухой сидит. Вот уж юморочек: начальник отдела милиции –– главарь бандитской группировки. Горчаков –– это Арсенов. Утомил я вас, гражданин начальник? Смотрю –– погрустнели вы.

Пашков сидел ошеломленный всем происшедшим. У него начинало покалывать сердце. Надо бы взять валидол, но он не хотел показывать свою слабость.

В кабинет вошли Шустов и Бусыгин.

–– Владимир Петрович, разрешите поприсутствовать на допросе, кое-что выяснить надо, –– обратился к генералу Шустов и, посмотрев на него внимательней, продолжил: –– Давайте вызовем машину и отправим вас в вашу палату.

–– Нет. Где Арсенов? –– тихо спросил генерал, темнея лицом, морщась.

–– Не волнуйтесь, он уже не убежит, его надежно «припарковали» мальчики Бусыгина, –– Шустов незаметно вложил в руку Пашкова таблетку валидола. –– Мы только что закончили допрос Хлебниковой и арестованных вместе с ней, а также лейтенанта Борцова. Хлебников, у тебя умная сестра, она нам очень помогла. Сейчас самая главная задача –– обезвредить банду Волкодава. Он молчит, и на его помощь мы не можем рассчитывать. А ты, Артист, нам помочь согласен?

–– Со-гла-сен, –– заикаясь от неожиданного предложения, ответил тот и, волнуясь, спросил: –– А З-зу-зубов как же?

–– Он слишком многим «задолжал» и все жаждут встречи с ним. А вот опередила всех нас лейтенант Колосенок.

–– Что? Где она? Что с ней? –– с тревогой в голосе спрашивал генерал.

Ему после смерти сына было страшно потерять еще и сноху, которую любил, как родную дочь. Он и сюда вернулся из столицы только ради нее, из-за чего с женой получилась ссора.

–– Она цела и невредима, здесь, в управлении находится. Сейчас сюда придет, –– Шустов подошел к двери и крикнул: –– Николаев!

В кабинет вошел светловолосый лейтенант в форме омоновца.

–– Николаев, давай, забирай Хлебникова и подключай к группе, где работает его сестра, и срочно координируйте все подступы к лагерю.

В этот момент буквально вбежала сияющая Марийка и вдруг, увидев выходившего Хлебникова, взвизгнула по-детски и бросилась к нему на шею.

–– Петро! Как здорово, что ты тут! Где Наташка, Алексашка? Где вы все?

–– К великому сожалению, Наташа тоже здесь, –– смущенно ответил Артист. –– Я рад, что под твоими прекрасными ножками земля не колышется и тропа твоя не извилиста.

Марийка только сейчас заметила, что Петр по привычке зека держит руки за спиной. Она удивленно посмотрела на него.

–– Что с тобой, Петро?

–– Вот так, Маришка, судьба разводит людей по разным берегам жизненной реки.

–– Нет, я не верю! –– закричала она.

Хлебников в сопровождении лейтенанта и Шустова вышел из кабинета, а Марийка подбежала к Пашкову.

–– Товарищ генерал! Вы знаете, какой это человек?! Я с его сестрой дружила. Ему было шестнадцать, когда его родители погибли, и он воспитывал сестренку, больного братишку и еще ухаживал за старенькой беспомощной бабушкой. А потом он поступил в военное училище и с семьей переехал в этот город. Так я потеряла с ним связь.

–– К сожалению, дочка, мне нечем тебя утешить: он дважды судим, а это третий арест и слишком серьезный –– он связан с Зубовым и Волкодавом.

–– А Наташа? Она тоже арестована?

–– Это та самая девица. Она сожительница Арсенова-Волкодава.

–– Что?! Как это? –– удивленно спросила Марийка.

–– Для меня это известие оказалось такой же неожиданностью. Видно, совсем постарел, если под боком у себя развел такой гадюшник. Пора на пенсию, тем более, когда завершается эта операция и сбывается моя тайная мечта –– поймать убийцу сына. Спасибо тебе, дочка.

–– Это не ваша вина, отец. Вы только что приехали, а банда существует несколько лет, –– Марийке хотелось подбодрить свёкра, но он почувствовал это и нахмурился.

–– Ты не утешай меня, я еще не совсем поглупел и сохранил чувство ответственности. Да и как же не переживать, когда родное мое детище –– мою милицию –– плод и моего труда, всей жизни, так измордовали, испохабили. Больно смотреть на все это. Ты иди, да будь осторожней. К матери загляни и до утра побудь с ней. Она теперь волнуется. А мне надо к Борисову идти, впрягаться в общую повозку.

Марийка вышла и в коридоре столкнулась с Шустовым.

–– Что загрустила, героиня? Такого зубра сумела взять без потерь, а сейчас грустишь. О чем?

–– Генерал приказал к нему домой идти.

–– Правильно сделал. Тамара Ивановна волнуется, да и опасность есть, что банда, чтобы выручить своего главаря, может пойти на любые действия. Поэтому на всякий пожарный возьми оружие. То, что умеешь превосходно им пользоваться –– я уже наслышан.

–– У меня есть пистолет –– от мужа остался именной и зарегистрированный. Зубова голыми руками не возьмешь.

–– Ты права. Вот к утру и составь донесение о том, как ты его

скрутила.

–– Есть составить донесение, –– Марийка медленно вышла из управления МВД на улицу, где ее поджидали Алексей и Сашка.

ИЗ ДОНЕСЕНИЯ ЛЕЙТЕНАНТА КОЛОСЕНОК

...Зубова я впервые увидела в Афганистане в тот день, когда мне сообщили о смерти моего мужа Пашкова Алексея Владимировича. Я выбежала во двор госпиталя, села за руль стоящей там машины «скорой помощи» и за считанные минуты домчалась до аэропорта. Я не хотела верить в его смерть и надеялась, что смогу его спасти. Но, подбежав к нему, я поняла, что смерть наступила мгновенно. Рядом с мужем лежал солдат, он был еще жив: такой молоденький, совсем еще безусый, белобрысый паренек с расширенными от ужаса глазами. Я быстро перевязала его и велела нести в машину. Это был Борцов. Все это время я ощущала на себе цепкий, колючий взгляд и когда встала с пола, распрямилась, то заметила в дальнем углу помещения лейтенанта, который смотрел на меня хищным звериным взглядом, как будто хотел уничтожить меня или сделать что-то нехорошее. Одна рука его была в крови. Мне стало страшно, хотелось закричать, позвать на помощь, но я вся оцепенела, голос не слушался меня. Лейтенант стал продвигаться к двери и почти в самом ее проеме столкнулся с Владимиром Петровичем Пашковым, отцом моего мужа, который накануне приехал с инспекцией от министерства. Увидев его, я наконец смогла выкрикнуть только одно слово: «Он! Он!» Но никто не понял, о ком и о чем я говорила. Лейтенант ушел и как испарился или дымом развеялся. Позже, при тщательном осмотре помещения нашли записку Борцова о том, что убийца –– Зубов.

Домой меня отправили как сопровождающую раненого Борцова. Назад я уже не вернулась, так как сама попала в госпиталь, и из-за расстройства нервной системы произошел выкидыш...

Здесь, в городе, Зубова я впервые увидела 20-го января, когда Титов подвозил меня на работу. Зубов ехал в черной «Волге», но так как был в темных очках, то я не была полностью уверена, что это он. И только сегодня вечером, увидев его возле своего дома, я пришла к выводу, что это был Черный ангел. В этот же вечер, выйдя из здания УВД в 23 часа 50 минут, я вместе с друзьями Никоновым и Близнецовым, которые следили за Зубовым, поехала к дому Колокольцевой, возле которого стояла машина Зубова. В незашторенное окно дома было видно, как он постоянно кому-то звонит. С ближайшего автомата я связалась с ним и назначила встречу возле магазина, который находится рядом с моим домом. Я рассчитала время так, что к нему на помощь к дому Колокольцевой никто не успевал подъехать. И в то время, когда он шел к машине, мы его задержали. Машина Зубова оборудована автоматическим охранным замком, на пульте которого находится кнопка, обеспечивающая уничтожение машины. Капитан Близнецов сказал, что точно такой видел на атомной подлодке у мичмана Лобова. Он предполагает, что мичман находится в банде Волкодава. Считаю необходимым капитана Близнецова подключить к операции по ликвидации банды.

На месте назначенной встречи нарядом ОМОНа была задержана машина с четырьмя бандитами из отряда Волкодава. Они доставлены в ФСБ. Одеты все были в милицейскую форму. Личности их устанавливаются.

ИЗ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА ЛЕЙТЕНАНТА БОРЦОВА

Вёл допрос полковник Бусыгин:

–– Как давно вы знаете Зубова?

–– Вы имеете в виду Зубчика –– Черного ангела? Я служил с ним в Афганистане.

–– Кто был командиром вашей роты?

–– Сначала был капитан Зубов, а в последнее время капитан Пашков.

–– Вы не ошиблись в звании Зубова? Расскажите об этом подробнее.

–– Капитан Зубов был командиром отряда, который занимался отправкой на родину раненых и погибших, –– медленно начал рассказ Борцов.

Его смуглое, худое лицо еще больше осунулось, посерело, а взгляд был устремлен на окно, но он ничего не замечал, он мысленно перенесся в те места, в то время, о которых начал рассказывать:

–– Расквартированы мы были рядом с Аэропортом. Зубов был дружен с одним афганцем –– служащим аэропорта, брат которого был в банде Тюрк-Паши. При мне был случай, когда в гроб вместо тела положили мешок с камнями, так как от солдата осталось одно мокрое место. Но однажды вместо камней положили какие-то пакеты. Вместе с этим рейсом улетел и Зубов в краткосрочный отпуск. Двое солдат, которые упаковывали и запаивали гроб, бесследно исчезли. Через сутки их тела нашли за ангаром. Они были заколоты ножом. Такое было необычным в нашей роте... Особенно после случая с Титовым ребята лишнего шага не делали за пределы роты. Когда Зубов вернулся из отпуска, то его за халатность понизили в звании и в должности. Командиром отряда стал капитан Пашков. С первого дня отношения у него с Зубовым были натянутыми. А мне Зубов доверял, давал кое-какие поручения.

–– Какие именно? –– полковник внимательно слушал и не сводил взгляда с Борцова: он старался понять, что заставило его работать на Арсенова.

–– Посылал в магазин, на рынок покупать золотые, серебряные украшения, разные вещи. Упаковывал посылки.

–– Много было посылок?

–– Да. С каждым рейсом отсылали одну-две посылки. Одну матери, вторую на имя Колокольцевой Полины Ивановны.

–– В каком городе живет Колокольцева? –– Бусыгин встал, прошелся по кабинету.

–– В нашем. Трубная, пятнадцать.

–– Что было дальше?

–– Через два месяца Зубов получил телеграмму из дома о том, что мать при смерти. Он оформил отпуск и двадцать первого февраля должен был улететь. К этому рейсу он приготовил еще один гроб точно с такими пакетами.

–– Что было в этих пакетах? Их вы ему доставляли?

–– Я не знаю, что в них было, он получал их через брата Тюрк –– Паши. В этот раз упаковывал и запаивал один солдат –– Зиновьев. Но он успел сбежать и доложить капитану Пашкову. Тот ворвался на склад и попытался сам автогеном разрезать ящик. А Зубов, так ехидно ухмыляясь, подошел к нему, приложил свою знаменитую авторучку к его груди, и капитан осел. А я только что вернулся из магазина с очередными покупками и видел все. Зубов заметил меня и приказал обыскать капитана, забрать все документы, вытащить тело за склад, облить бензином и поджечь. Мне стало до жути страшно: я знал, что после этого он уберет и меня своим ножичком. Зубов вышел из склада. В кармане капитана была записная книжка с авторучкой. Я вырвал три листа и на каждом написал: «Зубов –– Черный ангел –– убийца». Два листа положил под пустые ящики, а один в карман капитану. Вернувшийся Зубов увидел, как я что-то засовывал в карман и вытащил записку, а когда прочитал, то захохотал. У него была привычка: когда он с кем говорил, то тыкал пальцем в грудь собеседника. И вот он ткнул меня в грудь прямо над сердцем и с сарказмом, и с каким-то наслаждением произнес: «Да, ты прав, я –– Черный ангел, приносящий смерть. И ты сейчас в этом убедишься». Он вытащил свою плоскую шариковую ручку, в корпус которой было вмонтировано тонкое, узкое, как шило, лезвие и приставил к груди на то место, куда тыкал пальцем. И все это он делал с ехидной усмешкой, глядя в глаза, наслаждаясь страхом, непониманием происходящего своей жертвы. Вот он положил палец на кнопку, и я в этот момент качнулся в сторону. Лезвие с огромной силой вонзилось в грудь правее от сердца. Я от дикой боли закричал и упал навзничь. Очнулся уже в госпитале.

–– С Титовым были лично знакомы?

–– Да, мы были в одном отряде.

–– А здесь вы с ним встречались?

–– Нет. О том, что он жил здесь, я узнал после его смерти.

Борцов сидел, опустив голову, и отрешенно смотрел на свои крупные, подрагивающие руки.

–– От кого вы узнали о его смерти?

–– От Арсенова, –– Борцов поднял голову, посмотрел на полковника. –– А Артист говорит, что он жив и находится на базе Волкодава.

–– Вот как? А когда вы познакомились с Арсеновым? –– густые брови полковника поползли вверх.

–– Как только он приступил к работе. У меня, видно, такая судьба –– от Зубова ушел и налетел на Арсенова, который работает на него. Но я об этом не знал.

–– А когда узнали? –– взволнованно спросил Бусыгин.

–– Вчера, когда Арсенов дал точно такую ручку и приказал убрать арестованных мнимого Пашкова и Ухова. Вот тогда я и пришел к вам.

Борцов прямо посмотрел на полковника своими черными уставшими глазами. Совершенно седой, с густой сетью морщин он не походил на двадцативосьмилетнего парня.

–– Почему Арсенов так доверял вам? Зная, как вы подвели Зубова, он не должен был этого делать, –– Бусыгин пристально смотрел на Борцова.

–– А он не знал о том, что я знаком с Зубовым. Нас он держит на крючке травкой, порошочками.

–– Кого это –– «нас»?

Полковник нервно, пятерней поправил свои русые с сединой волосы, обнажая большие залысины на висках.

–– В управлении наберется с десяток, –– грустно усмехнулся Борцов.

–– Можете назвать фамилии? Вы осознаете, какую опасность представляют сотрудники-наркоманы? –– Бусыгин не мог поверить в этот кошмар.

–– Да. Мы не контролируем свои поступки, свои действия. За «дозу» готовы выполнить любую работу, –– он протянул исписанный лист бумаги полковнику. –– Возьмите, это те, кого я знаю. Еще двух-трех знаю в лицо, а фамилии не знакомы.

–– Когда он вас приобщил?

–– Год назад, а кого и раньше.

–– Да-а, с такими кадрами о борьбе с наркоманией, да и вообще с преступностью приходится только мечтать, –– полковник грустно покачал головой, потом задумчиво спросил: –– Скажите, Борцов, после скольких доз появляется тяга, привязанность к наркотику? И что заставило вас ступить на этот путь?

–– Это зависит от дозы, от качества наркотика, от организма человека. Почти так же, как и с алкоголизмом: один пьет помаленьку всю жизнь и не спивается, а другой, как говорят, –– понюхает пробку и уже алкоголик. Но вино можно бросить пить, а наркотик держит намертво. А что заставило? Зарплату не платят вовремя, в доме ежедневные скандалы. У многих, как и у меня, распались семьи. И никакого впереди просвета. Но мы же не бесчувственные истуканы, вот потому и начинаешь искать какую-то нишу, чтобы спрятаться от всего этого, забыться. И тут как тут «благодетели» типа Арсенова или чуть мельче калибром объявляются. В принципе, все случаи падения однотипны: неурядицы в семье, в окружающей среде, в обществе в целом. И как итог –– чувство ненужности, безысходности подталкивает к яме.

–– Что вам известно о банде Волкодава? –– Бусыгину было больно и обидно слушать Борцова: за последние годы многие близкие знакомые попали в подобные жернова жизненного беспредела.

–– То же, что и вам: ТОО по заготовке дров базируется на территории бывшего пионерского лагеря «Утро» –– это как прикрытие, а основное занятие –– наркотики: доставка, реализация. Здесь используется территория бывшей воинской части. И как сопутствующее для всех банд –– разбой… Скажите, полковник, –– Борцов с болью в глазах посмотрел на сорокапятилетнего Бусыгина и, внезапно переходя на «ты», грустно и тревожно произнес: –– Скажи ты мне, какому умачу удалось выпустить этого неконтролируемого джина –– разные ТОО, ООО, эту «ограниченную ответственность»? Ограниченную перед кем? Перед законом? Неужто наши власть имущие так тупы, что не заметили такого подвоха? Или самим захотелось иметь больше этой самой «ограниченной ответственности»? Да не смотри ты так строго, мне сейчас можно все: ты сейчас выкачаешь меня до дна и выбросишь на помойку –– без «дозы» мы подохнем. А не было бы вот этого «базара», и я бы был цел и миллионы таких, как я, не ушли бы раньше времени на тот свет. Но я не буду вымаливать у тебя «дозу» и тянуть с допросом: все, что знаю, –– скажу. Мне надоела такая собачья жизнь.

–– А лечиться не пробовали? –– Бусыгин с участием смотрел на лейтенанта, попавшего в такую трясину, из которой вылезти удавалось единицам.

–– На хорошее лечение нужны огромные деньги. А иначе нечего и затеваться. В общем, так –– тема эта закрыта, –– Борцов хлопнул ладонью по столу. –– Поехали дальше. О прошлом Волкодава вам расскажет Артист, он сидел с ним на одних нарах. А истинного Арсенова убрали, когда он с семьей ехал к месту службы. Кстати, я могу показать место его захоронения: проведете эксгумацию, экспертизу и все будет ясно.

–– А вы нарисуйте план, так будет надежнее.

–– План, так план –– держите, –– Борцов быстро набросал чертеж и протянул его полковнику.

–– Есть еще что сказать? –– Бусыгин рассматривал чертеж и гладил свой шрам на переносице –– след от душманской пули.

–– Нет. О приезде Зубова ничего не знал, а так пришел бы раньше. Я считал его мертвым. Да, вот адреса знакомых Зубова. А этот адресок просто запомните –– это родственница настоящего Арсенова, за ней охотится сам Волкодав. Теперь вот все, –– он разорвал последнюю записку, положил в пепельницу полковника и поджег зажигалкой.

–– Борцов, сколько лет вы в органах? –– полковник следил за действиями лейтенанта и задумчиво постукивал пальцами по столу. Его крупный нос порозовел –– в минуты сильного волнения такое часто случалось.

–– После госпиталя пошел в школу милиции –– считайте десять лет.

–– Хорошо, на сегодня хватит, сейчас тебя отвезут, –– Бусыгин быстро написал записку на служебном бланке и передал ее вошедшему в комнату молодому человеку: –– Иванов, отвезешь лейтенанта по этому адресу. И чтобы никто об этом не знал. Ясно? Возьмешь мою машину. По пути заедете к лейтенанту, ему переодеться в гражданскую одежду надо.

–– Ясно, товарищ полковник! –– отчеканил парень.

–– Водитель вашей машины сел на крючок Арсенова, –– безликим голосом произнес Борцов. Ему безразлично было, куда его повезут, зачем. Он устал бороться сам с собой, устал от жизни.

–– Что-о?! –– воскликнул Бусыгин. –– Иванов, сам поведешь машину, а водителя ко мне, только сделай так, чтобы он не увидел Борцова.

ЭПИЛОГ

По центральной улице города в сторону железнодорожного вокзала ехала машина, в салоне которой находилась неразлучная троица: водитель Александр Никонов, Алексей Близнецов и Марийка Колосенок. Все они работали в одном отделе уголовного розыска, а сейчас собрались проводить Марийку в Москву за получением награды, которой она удостоилась за поимку особо важного преступника Зубова.

По противоположной стороне улицы по тротуару навстречу им шли трое заросших молодых мужчин в помятых старых болоньевых куртках, с небритыми физиономиями. Они шли необычно плотно один к другому, как будто связанные, и встречному потоку людей приходилось обходить их с обеих сторон. Своим видом эта троица привлекла внимание ехавшую в машине троицу и, присмотревшись пристальней, Сашка воскликнул:

–– Ребята, в этой троице посмотрите на среднего –– это же Славка Титов!

–– А эти двое явно «пасут» его, –– заметил Алексей.

–– Вот что, мальчики, мы разворачиваемся, проезжаем вперед и встречаем их. Саша, ты забираешь Славку и тихонько сажаешь его в машину на переднее сиденье. А наше дело отсечь охрану и аккуратненько усадить на заднее сиденье.

–– Так, молодец, быстро развернул. Вот они –– тормози, пошли все, а то можем упустить их.

Они вышли из машины и шагнули навстречу приближающейся неопрятной троице. Сашка был в середине и громко произнес:

–– Самое, главное, ребята, чтобы друг не забыл тебя.

Титов заметил его и понял, что слова обращены к нему, но не подал вида, что знаком с говорившим. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

Сашка рывком выдернул Славку и уже посадил его в машину. Алексей также быстро скрутил растерявшегося парня. А вот у Марийки произошла заминка. Она уже протянула руку для захвата и готова была сделать подсечку, когда сильные мужские руки подхватили ее, приподняли вверх и закружили. Каким-то шестым чувством она поняла, что это один из сотен раненых, прошедших через ее руки в госпитале. Марийка видела, как заросшее лицо парня с колючим взглядом расплывалось в улыбке. В ее памяти всплыла фамилия и кличка солдата, весельчака, балагура: такие обязательно попадались в палатах, развлекали всех и потому запоминались.

А парень бережно опустил ее на тротуар и нежно произнес:

–– Сестричка! Какая встреча! –– казалось, что он забыл обо всем на свете: о своей поездке, об охране Титова.

–– Слушай, Сорока, быстро садись в машину и без всяких фокусов, –– как можно спокойнее и мягче произнесла Марийка, крепко держа парня за руку. Она увидела, что Сашка стоит у машины и готов прийти на помощь в любую минуту.

–– Да я с тобой хоть на край света, радость моя, –– парень продолжал улыбаться и беспрепятственно сел в машину.

И только в салоне, увидев своего напарника в наручниках, недоуменно посмотрел на Марийку, которая буквально втиснулась почти на колени к нему и поспешно захлопнула дверцу. Машина сорвалась с места и на повышенной скорости помчалась по улице в центр города.

–– Не по-о-нял, –– удивленно произнес Сорока, переводя свой взгляд с одного на другого.

Его напарник истерично захохотал:

–– Чего ты не понял, идиот? Радуйся, свершилась твоя голубая мечта –– оказаться в плену у очаровательной сестрички. Это ж надо так влипнуть –– перед самым носом «хозяина» без сопротивления попасть под арест! Ты думаешь, он нам простит это?

–– А кто ваш «хозяин» –– Волкодав или Зубов? –– спросила Марийка, рассматривая парня, внешность которого ей тоже была знакома.

–– Марийка, а ты знаешь, кто такой Волкодав? Не страшно произносить это имя? Своей жестокостью он многих обскакал, –– Титов говорил, повернувшись к ней. –– А ты что, Сашок, улыбаешься? Или удалось его взять? Только рано радуетесь. Пока Зуб здесь, он в беде его не оставит. А до Зуба у вас руки не дотянутся.

–– Ошибаешься, Славик, «слабые» руки Марийки так его «приголубили», что он, наверное, до сих пор чешется, –– весело проговорил Сашка.

–– Не может того быть! –– воскликнул Славка. –– Он же хитер, как лиса. Его просто так не возьмешь.

–– Лисы тоже ошибаются, –– произнесла Марийка.

Сорока и напарник, сидящие рядом с ней, переглянулись,

–– А старый Бобер оказался хитрее, –– задумчиво произнес Сорока. –– Слушай, роднуля, а ты какое отношение имеешь к этому делу? –– он с любопытством смотрел на Марийку.

–– А мы с ребятами работаем в угро и участвовали в этой операции.

Сорока присвистнул и вновь переглянулся с напарником.

–– Братцы-кролики, а как вы оказались в банде? –– Марийка замечала каждое их движение, каждый взгляд.

–– А вот так, ласточка, –– поступали в охранную организацию на работу, а оказались в банде. Пока разобрались, хода назад уже не было –– оттуда по доброй воле отпускали только с дыркой во лбу… Так ты говоришь, что всех наших «лесных братишек» повязали? –– Сорока испытывающе смотрел на Марийку.

–– Нет, к сожалению. Половина поразбежалась по домам.

Марийка пыталась распрямить затекшую ногу.

–– Садись удобнее, сестренка, –– Сорока подвинул напарника, освобождая место Марийке. –– Да, повезло братве, не то, что нам.

–– А ты не завидуй. Вы же сами все друг друга продадите.

–– Ты права. Ангелов среди нас не было.

–– Ошибаешься, один был, да теперь он без крылышек. Слушай, Сорока, а о каком Бобре ты помянул? –– заинтересовалась Марийка

–– Раз спрашиваешь, значит, он на свободе. А это несправедливо. Я прав, Валент? –– обратился Сорока к напарнику.

–– Прав на все сто. Много беды принесет этот «товарищ», –– мрачно ответил тот.

–– Постой, постой –– Валент... Трубников Валентин? –– Марийка обрадовалась, что наконец-то вспомнила фамилию напарника.

–– Так точно –– Трубников, –– удивился Валентин. –– Ну и память у вас. Не зря оказались в органах. Только там, рядом с вами разной швали полно –– будьте осторожны.

–– Спасибо за заботу, –– улыбнулась Марийка. –– Память мне подсказывает, что у тебя было звание лейтенанта. Или я ошибаюсь?

–– Нет, даже, наоборот, до капитана дотянул. Только какая разница: солдат простой или офицер? Все мы оказались ненужными людьми, выброшенными за забор жизни. Вот и барахтаемся, как мухи в паутине. И кому как повезет: выбрался –– хорошо, а нет, так какой-нибудь паук сожрет, или в каком-нибудь дерьме потонешь, –– густые брови Валентина сдвинулись, а темные глаза печально смотрели на Марийку. Давно не стриженые волосы его были почти все седые.

–– Да-а, невеселая картина. А вы откуда такие нечесаные шествовали? Чего молчишь, Славик? Мы же тебя уже похоронили. Каким чудом остался в живых? –– вступил в разговор Сашка.

–– На мое счастье или несчастье, теперь и сам не пойму, Зуб вспомнил о первом ящике, который я сопровождал. По какой-то причине он не смог изъять оттуда свою драгоценную посылку. Вот и послал меня за ней. Естественно, под конвоем. А это в Сибири. Транспорт ходит почти как в царские времена: «Ехал трактом почтовым». Вот и плутали мы два с лишним месяца. Да все бестолку. Видно, то место охраняет не черный, а светлый, святой Ангел, –– Славка усмехнулся загадочно.

–– Значит, это о той посылке рассказывал генерал Пашков лет десять назад. Молодец, что сообщил о ней, –– похвалила Титова Марийка и вдруг резко потерла лоб, как будто что-то стараясь вспомнить, задумчиво произнесла:

–– Бобер, Бобер... Который же из двоих? Или оба замешаны?

–– А кого ты имеешь в виду? –– повернулся к ней Сашка. –– Уж не нашего ли непревзойденного митингового оратора и страстного обличителя старого режима господина Бобрикова? Или его братца, заместителя прокурора? Правда, у них есть еще один, сводный брат –– Митюков.

–– И работает он в Москве в Верховном суде. Поэтому Зубов так уверенно пообещал мне скоро встретиться, –– задумчиво произнесла Марийка. Она обратилась к своим соседям: –– Ребята, чтобы распутать этот клубок, потребуется ваша помощь. Когда-то я вас выхаживала, а теперь вы помогайте. Долг платежом красен.

–– Рады стараться. Хоть чем-то отплатим своей волшебной фее, –– пошутил Сорока.

Машина въехала во двор здания управления внутренних дел, и все прошли в кабинет полковника Смирнова, исполняющего обязанности начальника УВД.

2001 г.

--------------------------------------------------------------------------

Другие книги скачивайте бесплатно в txt и mp3 формате на http://prochtu.ru

--------------------------------------------------------------------------