--------------------------------------------------------------------------

Джиллиан Алекс - Джиллиан Алекс. Серия Люциана. Королева Ночи. Том 3.

--------------------------------------------------------------------------

Скачано бесплатно с сайта http://prochtu.ru

ГЛАВА 1

Она пришла ко мне, молчащая, как ночь,

Глядящая, как ночь, фиалками-очами,

Где росы кроткие звездилися лучами,

Она пришла ко мне -- такая же точь-в-точь,

Как тиховейная, как вкрадчивая ночь.

Ее единый взгляд проник до глуби тайной,

Где в зеркале немом -- мое другое я,

И я -- как лик ея, она -- как тень моя,

Мы молча смотримся в затон необычайный,

Горящий звездностью, бездонностью и тайной

Бальмонт

- Венеция - город мечты, пропахший сыростью и пороком. Он прекрасен только на картинке, но именно здесь мне легче всего дышать. Когда-нибудь Венеция совсем уйдет под воду. Я бы хотела увидеть, как это произойдет. Невероятное творение рук человеческих, но ничто не вечно на земле. Даже мы. Иногда я представляю, каким будет мой конец, и что я при этом буду чувствовать. Я закрываю глаза и ... ощущаю пустоту. Однажды я уже умерла в объятиях мужчины, которого любила. Подарив мне бессмертие, он так и не смирился с тем, что оно навсегда разбросало нас по разные стороны бытия. А ведь никогда мы не были так близки, так похожи. Чувства тоже не вечны и склонны к изменениям. Я часто задаюсь вопросом, кто мы? И почему нам дана такая власть над вечностью? Мы живем, дышим, чувствуем, но понимаем, что все наше существование бессмысленно и обречено. Где конец пути? И есть ли он этот конец? Есть ли Бог, который отказывается принять нас в свои объятия? И почему он так медлит. Что такое бессмертие? Дар божий или его проклятие? И что стало с подобными нам, с теми, кто ушел? Нашли ли они ответы на эти вопросы. Люциана знала правду, но она молчит. С тех пор, как я стала Повелительницей, ее голос совсем утих в моей душе. Она оставила меня, но вместо радости, я чувствую сожаление. Я словно брошенная на произвол судьбы забытая дочь. Я ненавидела ее, когда была смертной, а сейчас безмерно тоскую о ней? Как это объяснить? Мы жестоки по своей натуре, но ни один человек не умеет страдать больше нас. Наши чувства в стократ сильнее, острее и глубже. И у нас нет возможности плакать, эта боль живет в нас вечно, испепеляя наши души, сжигая их дотла. Люциана завещала мне научить наше темное племя сосуществованию с этой болью, но чему могу научить я? Та, чья души черствеет и покрывается льдом с каждым прожитым днем.

- Ты все еще рассуждаешь и мыслишь, как человек. Когда-нибудь этой уйдет, и ты обретешь покой.

-А ты, Карл? Ты обрел покой? - Женщина отошла от перил балкона и повернулась к собеседнику. Ветер играл с ее черными волосами, зеленые глаза с грустью и сомнением всматривались в лицо вампира.

- Глядя на тебя, я спокоен. Ты полна чувств, эмоций. Через тебя, я снова ощущаю себя живым, как и все остальные, повиновавшиеся тебе. Ты сама не знаешь, как много отдаешь нам. Мы боготворим тебя. - мягко ответил Карл, склонив голову.

- О, Мартелл, только не надо лести. - ирония в ее глазах сменилась отчаяньем.- То, что я вижу в ваших холодных душах, заставляет меня сжиматься от страха и ярости. Мы все животные. Мне не переписать биографию каждого из вас заново, не изменить того, что вы совершали на протяжении веков.

Повелительница подошла к облокотившемуся на влажную, покрытую плесенью стену Карлу. Его красота все еще заставляла ее трепетать. Но теперь она смотрела на него не глазами восхищенной женщины, а холодным оценивающим взглядом художника, наслаждающегося своим творением. Он отрастил волосы, которые шелковистой волной накрывали сильные плечи. Высокие скулы, неистовые и в тоже время какие-то мертвые глаза с длинными опахалами ресниц, волевая линия подбородка, изящно вскинутые брови, чувственные губы, познавшие немало соблазнов. Прекрасный мертвец. Ах, Люциана, как мне оживить их? Как вселить жизнь в омертвевшие души? Как заставить биться сердца, уставшие от ненависти, погрязшие в разврате.

- Мы все умерли. - прошептала Мила, вплотную приближая к нему свое лицо. Его дыхание согревало ее лицо, и она слышала, как быстро забилось сердце в холодной груди.

-Так воскреси нас. - обхватив ладонями ее лицо, выдохнул Карл. - Ты одна в силах это сделать. Твоя боль, твоя страсть и одиночество слишком глубоки для мертвой. Научи нас чувствовать так же.

Мила осторожно высвободилась из его объятий.

-Милый Карл, среди вас так мало способных учеников. Необходимо не просто почувствовать, необходимо понять природу этих чувств. Вы плохо умеете контролировать свои желания. Загоревшись страстью, вы берете то, что хотите, а потом выбрасываете, как надоевшую игрушку, которая больше не радует глаз. За восемь лет мне пришлось казнить триста вампиров, притом, что наш род не так уж велик. Мои слова непонятны вам, вы не умеете нести ответственность, противостоять своей сущности. Однажды вы возненавидите меня, так ничего и не поняв.

- Ты ограничила нашу свободу. Ричард не запрещал нам обращать тех, кого мы выбрали.

- Пойми, Карл, я не могу позволить разрастись нашему племени до катастрофических размеров. Вы можете брать кровь людей, не убивая их и не превращая в вампиров. Разве этого мало? Те, кто и впредь станет нарушать мои законы, погибнет. Мое решение не подлежит пересмотру. Оно правильно и разумно. Покорность и милосердие, вот еще два качества, которые вам предстоит усвоить. Убивая ослушавшихся, я страдаю не меньше, чем они, принимающие смерть из моих рук. Я не желаю зла никому, я люблю вас. Ты знаешь об этом.

- А, если Ричард преступит черту, ты тоже уничтожишь его?

Мила вскинув брови, посмотрела в фиолетовые глаза.

- Да. - не секунды не сомневаясь, ответила Мила. - И тебя, Карл, если потребуется.

- А как же милосердие? - Карл скрестил руки на груди, бросив на нее колючий взгляд.

- Есть закон! - голос женщины больно резанул слух Анжуйского. Изумрудные глаза обдали холодным огнем. - И я не намерена обсуждать это с тобой. Ты нашел того, кто мне нужен?

Мила уселась на плетеное кресло и взяла с рядом стоящего столика бокал вина, чуть пригубив его. Ее лицо исказила маска отвращения и разочарования. Жидкость оставила во рту отвратительный привкус.

- Гадость. - прошипела она сквозь зубы. Карл улыбнулся про себя.

- Жизнь полна разочарований, моя королева. - произнес он, присаживаясь напротив. - Я нашел его, Мила. Ты и сама могла это сделать без особого труда. Сын Ланкастера действительно существует. Он жив и здоров, ему двадцать три года, и он только что закончил Гарвард. Его зовут Джонатан Грэй, он англичанин и подающий большие надежды адвокат. Я нашел его в Лондоне. Он открыл свою контору в самом центре. Его мать очень богата. У Ларри был не плохой вкус. Она - прекрасная женщина, настоящая леди. У нее на счету несколько миллионов и поместье с настоящим замком. Аристократка и ужасная гордячка. Боготворит своего единственного сына.

- Ее ждет страшная потеря. - холодно произнесла Мила. - Она знает о нашем существовании?

- Нет. Ланкастер был с ней лишь однажды, заставив ее забыть о произошедшей между ними ночи любви. Странно, что он не убил ее, как большинство своих жертв.

- Она замужем?

- Нет, вдова. Муж миссис Грей погиб несколько лет назад в автомобильной катастрофе.

- Как жаль. - воскликнула Мила без особого сожаления. - Ах, это механизированный рай. Люди сами придумывают себе смертоносные игрушки, да еще тратят на них целые состояния.

- Сообщить Вадиму, что я нашел дитя вампира?

- Не торопись. Вадим еще слишком неопытен и горяч. Я сама отвезу этого мальчика в безопасное место, где Вадим сможет спокойно совершить ритуал обращения.

- Ты уверена, что стоит возрождать племя оборотней? - Карл поджал губы, показывая свое несогласие. Что ж, Мила не винила его. Ненависть к линкатропам у него в крови.

- Ты снова пытаешься обсуждать мои решения, Карл Мартелл. У тебя есть на это право? - высокомерно спросила Повелительница, гордо выпрямив спину. Анжуйский опустил глаза, хотя Мила знала, каких усилий ему это стоило. Рожденный королем, он опустился на колени перед женщиной. Это уже было верхом благородства.

- Нет, прости мою дерзость. - произнес он.

- Карл, ты один из моих приближенных. Я ценю тебя, знай это, но не забывайся. А теперь расскажи мне, что тебе известно о заговоре? - она устало откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза, и слушая шелест волн. Венеция, словно колыбель, в которой все впадает в спячку и безмолвие.

- Разве моя королева не проникает в мысли каждого из нас?

- Я хочу послушать твое мнение.

- Существует легенда, согласно которой, отнять жизнь или силу у обладающей абсолютной высшей властью, возможно двумя способами. Первый - с помощью серебряного кинжала, который храниться у тебя, и спрятан от заговорщиков, а второй способ.... - Карл на мгновение заколебался, посмотрев на лицо Милы, которая словно заснула. Она поднял руку, призывая его к продолжению. - Серебреный меч с усыпанной рубинами рукояткой в форме головы змеи. Это оружие не лишает жизни. Им лишь нужно отрезать твои волосы, чтобы завладеть силой и произнести заклинание, выгравированное на рукоятке, чтобы обратить эту силу на проводящего ритуал.

- И где этот меч? - спросила она равнодушным спокойным голосом.

- У смертной женщины, хранительницы тайного ордена. Он передается из поколения в поколение, как семейная реликвия, но спрятан от нас заклятием. Найти хранительницу и оружие лишения власти не под силу никому.

- Но меня же нашли. Гребень Люцианы искали тысячелетие. Ричарду оказалось под силу найти спрятанное от вас веками и заклятиями. - Мила открыла глаза. - Я хочу найти меч, пока до него не добрались мои недоброжелатели.

- Не проще ли уничтожить недоброжелателей, моя королева?

- Я не могу нарушить свой же закон даже ради собственной безопасности. Это приведет к хаосу. Казни заслуживает только тот, кто лишил жизни смертного. Желать мне зла - недостаточный мотив для убийства.

- Ты непреклонна. Когда-нибудь твое благородство обратится трагедией... для тебя и тех, кто предан тебе.

- Карл,- Мила глубоко вдохнула влажный воздух. - Вы обречены на вечное противостояние. К чему рваться к большей власти, если вам и так дано многое? Признайся, что тоже мечтаешь оказаться на моем месте. Хотя можешь не говорить. - она улыбнулась и посмотрела на него из-под опущенных ресниц всезнающим взглядом. - Твои мысли не тайна для меня. Пока я сильна, ты склоняешь голову, но стоит мне проявить слабость, и ты первый воспользуешься этим. Вы презираете людей, считая их слабыми, но жажду власти, стремление к вершине славы, вы взяли от них. Закон мира един для всех - сильный пожирает слабого, иначе говоря, естественный отбор.

- Да, Мила, ты знаешь ответы на все вопросы. - Карл протянул руку, накрыв ее холодные пальцы своей ладонью. - Я сделаю все, чтобы найти спрятанный от нас меч. Я принесу его тебе.

- Но что ты попросишь взамен? Что ты хочешь? - Она наклонилась к нему, пронзая своими глазами насквозь. В них была пустыня, песок, зной, одиночество и жажда.

- Свободу. Я не хочу подчиняться никому, не хочу быть прочитанной книгой. Я попрошу жизнь, в которой не будет всевидящего ока Повелителя. - Карл отпустил ее руку, но не отвел взгляда.

- И что ты сделаешь с этой свободой? Снова начнешь убивать? Прольешь реки крови невинных людей? Создашь свою собственную маленькую империю убийц, где станешь абсолютным властителем?

- Я не знаю, что я сделаю со своей свободой. - ответил он. Мила снова откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза. Ее улыбка была задумчивой и умиротворенной.

- Ты не лжешь. Я исполню твою просьбу, но сначала помоги мне.

- Я сделаю все, что в моих силах. - горячо воскликнул Карл.

- Ты - король, Мартелл. Король, лишенный власти. Я не виню тебя за то, что тебе сложно жить под чьим-то господством. А теперь иди, и найди мне этот меч с рукояткой в форме змеи.

- Почему ты попросила меня, Мила? - задержавшись в дверях, ведущих в огромную гостиную, спросил Анжуйский. - Разве Ричард не более опытный искатель древних реликвий?

- Ричард до сих пор не признал моего могущества. Он не готов подчиниться мне. Я не доверяю ему. - голос Милы прозвучал холодно и отчужденно, словно мыслями она была где-то далеко. Она знала, что Карл сейчас холодно усмехается, покидая ее роскошный дом на воде.

Близился рассвет, небо начинало уже светлеть, а она все еще была голодна. Разговор с Карлом только раззадорил ее аппетит. Он был сыт и доволен, она учуяла запах свежей крови, исходящий от него. Мила могла бы позвать одну из своих юных горничных, которые даже не успели бы понять, что стали обедом для вампира, но сегодня ей не хотелось легкой пищи. Мила с улыбкой вспомнила, как впервые вышла на охоту. Невыносимое презрение к своей слабости, чувство стыда и раскаянья обуревали ее, когда она вонзила свои зубы в горло молоденькой стюардессы, во время своего перелета из Москвы в Румынию, а потом пришел покой и экстаз, несравнимый ни с чем, испытываемым ею в прошлой жизни. Людмила Ларина, русская провинциалка умерла, а во тьме возродилась повелительница царства вампиров - Милена Мортимер. За восемь лет она успела исколесить полмира, побывав в городах и странах, о которых раньше только читала в учебниках. У бессмертия есть свои преимущества. Теперь время тянулось для нее иначе, оно бежало неимоверно быстро, увеличивая свой темп с каждым прожитым годом, лишая ненужных сожалений и наполняя ее память новыми знаниями и опытом. Она становилась сильнее, старше, уверенней и жестче, а для ее тела время остановилось. Красота и равнодушие. Когда-нибудь она совсем забудет, что была человеком.

- Хочешь поохотиться со мной?

Из-за темного разросшегося дерева, стоявшего в большом горшке в углу балкона, вышел белокурый красавец. В свете луны, его белоснежная кожа светилась таинственным светом, а темное звездное небо отражалось в пронзительных опасных глазах. Его тело было безупречным творением скульптора, и одет он был, как всегда с иголочки. Знакомая дрожь узнавания пробежала по телу Повелительницы. Она поднялась навстречу гостю.

- Ждала меня? - спросил он, коснувшись ее волос своими длинными пальцами, унизанными перстнями. Мила никогда не могла понять его страсти к безделушкам, которыми он украшал себя. Ему это было не нужно. Не драгоценные камни украшали его, а он их. Улыбка обозначила мальчишеские ямочки на его щеках, придавая ему юный открытый вид, если бы не стальной колющий взгляд жестокого хищника. Мила поцеловала его прохладные губы, прижимаясь к нему всем телом. Обхватив ее за тонкую талию, он приподнял над землей маленькую хрупкую Повелительницу. Кровь в ее жилах превратилась в кипяток, страсть заглушила чувство голода. Тем более, что вампиры вполне могут питаться кровью друг друга, если один из вампиров сыт.

- Давно ты здесь? - спросила она, с трудом отрываясь от губ любовника.

- Ты должна знать это сама. Неужели не почувствовала мое присутствие? - ирония прозвучавшая в его голосе, всего лишь прикрывала любопытство.

- Ты - старейший из нас, и ты мой создатель. Я все еще чувствую, что ты прячешь от меня свое сознание. Мне тяжело читать тебя. Ты всегда сопротивляешься. - ее ответ был искренним. В отличии от него, она никогда ему не лгала.

- Лестно слышать, что великая королева ночи не всегда способна узнать все мои секреты. В этом мы квиты, потому что ты навсегда закрыла доступ в свою душу. Не доверяешь мне?

- Значит, ты давно здесь. Шпионишь за мной? - он прищурила свои кошачьи глаза, проникая своим взглядом глубоко в его мысли. Но он продолжала ставить заслоны, что приводило ее в ярость. Каждая их встреча, как маленькая битва. Даже в постели они не перестают сражаться.

- Нет, просто наблюдая за твоей личной жизнью. Карл стал одним из твоих фаворитов. Ты приблизила его, чтобы позлить меня? - он расселся в ее кресле с видом хозяина, грациозно откинувшись назад. Светлые волосы кольцами ложились на воротник черной рубашки. Он смотрел на нее с легким превосходством. Он все еще считал себя выше ее. Мила злилась на него, но недостаточно сильно, чтобы выбить из него эту спесь. Она все еще нуждалась в нем, в его присутствии в своей жизни. Он был для нее ниточкой, за которую она цеплялась, чтобы не забыть, что когда-то умела любить.

- Нет, Ричард. Не все в моей жизни вертится вокруг тебя.

- Когда-то ты утверждала обратное. - с оттенком иронии произнес он. - Почему бы тебе не сделать его своим любовником?

- Это, предложение или просьба? - она криво усмехнулась, вставая прямо перед ним. - Или ты хочешь услышать от меня: О, Ричард, как ты можешь даже предполагать подобное. Я предана только тебе. Ты - единственный и неповторимый.

- А ярость тебе идет.- он холодно улыбнулся, схватив ее за запястье и с силой усаживая себе на колени. Горячие губы неистово впились в нежную кожу в области шеи, прокусывая ее.

- Риччи, нет. - она попыталась вырваться, но он только сильнее сжал ее в жестком объятии.

- Не смей называть меня "Риччи". Я тебе не комнатная собачка, которая появляется в твоем доме по свистку. - прорычал он ей в лицо. Его глаза почернели от гнева. - Почему ты обещаешь свободу Карлу, а не мне? Разве я не заслужил ее больше, чем он?

- Восемь лет постоянных пререканий и ссор. - устало произнесла Мила, легким касанием пальцев лаская его лицо. Он ослабил свою хватку, обескураженный ее нежностью. - Ты действительно хочешь уйти? Оставить меня одну среди этого ада? Навсегда забыть о том, что мы пережили вместе.

- Ты права, Милена Мортимер, только в одном. Все, что было между нами, умерло с той смертной женщиной, которой ты была. - в глазах его отразилась боль. - Ты должна была стать великой предводительницей, королевой, а стала убийцей. Ты истребляешь нас сотнями. Разве так должна поступать Повелительница? Вместо того, чтобы сплочать и увеличивать наш род, ты его уничтожаешь со звериным хладнокровием. Это не правление, это диктат. Шаг вправо - расстрел, шаг влево - виселица. Веселая перспектива быть твоим рабом.

- Ты не раб, Ричард. - она накручивала на пальцы его золотые локоны, в глазах плескалась нежность. - Ты никогда не покоришься, но я не заставляю тебя вставать на колени. Просто не мешай мне. Когда-нибудь ты поймешь, что моя тактика верна. Оставаясь убийцами, мы вскоре вымрем. Люди уничтожат нас, как много веков назад. Я знаю, что Люциана принесла на землю кровавые реки, за что люди уничтожили большинство вампиров. Человек не так слаб, как кажется, и только живя в мире с ним, мы сможем прийти к настоящей свободе.

- Но не путем уничтожения самих себя? Кто дал тебе власть решать, кому жить, а кому умирать?

- Закон. - жестко ответила она.

- Который ты же издала. Иногда мне так хочется нарушить его....

- Ты умрешь. Поверь, моя рука не дрогнет. И твоя тоже, попади в нее мой кинжал.

- Да, я убил бы тебя раньше, до того, как ты обрела свою силу, если бы знал во что превратиться твое царствование.

- По-крайней мере, честно. - Мила обхватила ладонями его лицо. - Мы никогда не сможем примириться друг с другом. Дело не в том, что я убиваю тех, кто не выполняет моих законов, а в том, что эти законы издал не ты, и карающая рука принадлежит мне - женщине, которой ты обязан повиноваться.

Ричард ничего не ответил, истина была в его глазах. В глазах, где смешались любовь и ненависть. А последнее чувство было более свойственно вампирам.

Ричард поставил ее на ноги, и поднялся, глядя на нее сверху вниз.

- И это ты пришла учить нас любви и состраданию? - с горечью спросил он.

- Мы по-разному видим эти чувства. Помимо сострадания, любви, есть еще и преданность. Был ли ты предан мне хотя бы один день за эти годы? ... Можешь не отвечать, я знаю о каждой....Да, Ричард, я не смогу научить ничему того, кто не хочет учиться. Ты просишь свободы? Но разве ты не свободен? Разве я держу тебя?

- Держишь, - впиваясь в ее губы неистовым поцелуем, прорычал он, яростно срывая с нее одежду. Отдаваясь на власть его безжалостных губ и жадных рук, она пыталась вспомнить, какими были его глаза, когда он ее не ненавидел. Если бы вампиры могли плакать, то она плакала бы сейчас в его железных руках, прижатая к холодному бетонному полу. Пришло время навсегда распрощаться с прошлым и отпустить Ричарда. Существование вдвоем было еще более невыносимым, чем врозь.

ГЛАВА 2

- Джонатан Грей, отзывайся, пожалуйста, когда тебя мать зовет. - Элизабет Грэй откинула назад свои роскошные белокурые локоны, не тронутые временем. Она бросила взгляд в большое зеркало в золоченой раме на стене напротив мягкого кресла, в котором любила предаваться безделью и чтению. Зеркала были повсюду в огромном особняке, принадлежавшему ее древнему роду не одно столетие. Когда-нибудь она поснимает их все, не в силах смотреть на свою уходящую молодость. Но сейчас ее лицо, шедевр пластической хирургии, покрытое слоем дорогостоящей косметики, могло составить конкуренцию этим высушенным красавицам, демонстрирующим свои сомнительные прелести на обложках глянцевых журналов. Главными достопримечательностями ее внешности были большие выразительные ярко-голубые глаза, отороченные черными опахалами ресниц, большие чувственные губы, накрашенные яркой помадой и длинные густые белоснежные волосы. Она была высока и стройна, благодаря занятиям фитнессом и изнуряющим диетам, умна, практична, выдержанна, самолюбива. Ее походка была легкой и грациозной, словно у девочки, королевская осанка и непростой характер. Именно ее крутой нрав и стал причиной ее одиночества. После трагической гибели мужа Эдварда, она так и не вышла замуж. Вот уже шесть лет единственными ее спутниками были пластические хирурги и книги о здоровой пище. Лиза даже не задумывалась для кого хранит свою царственную красоту. Наверно, это просто стало стилем жизни. Поправив волосы и улыбнувшись своему отражению, миссис Грей лениво потянулась и заставила себя встать.

Конечно же, Джонни не слышит ее. Опять закрылся в своей комнате и, воткнув в уши плеер, слушает какую-нибудь певичку и штудирует юридические книги. Закончив Гарвард с отличием, сын не угомонился и продолжал обучение сам. Упертый мальчишка вознамерился стать мировым судьей, или на худой конец прокурором. Ее невероятная работоспособность и быстрое освоение всего нового всегда восхищала Лиз. Сын был ее гордостью. Он с детства проявлял задатки лидера и был маленьким вундеркиндом. По сути, Джонни был ребенком всего до трех лет. Все остальное время он посвятил самосовершенствованию и обучению. К двадцати трем годам он изучил экономику, юриспруденцию, основы психологии, неплохо разбирался в физике и астрологии, а так же с легкостью говорил на четырех языках, помимо родного: французском, немецком, китайском и русском, а сейчас принялся за иврит и латынь. А полгода назад Джон открыл собственную адвокатскую кантору на деньги, оставленные ему отцом, и уже провел несколько успешных процессов, заработав себе соответствующую репутацию. Лиз гордилась сыном. Он был ее отдушиной, ее смыслом жизни. Иногда глядя в его темные пронзительные глаза, она задавалась вопросом, от кого он унаследовал нетипичную для ее семьи внешность. И она, и Эдвард были выраженными англичанами, светловолосыми, голубоглазыми с бледной кожей и худощавым телосложением, не быстрыми на подъем, любящими размеренность и стабильность. Джонатан Грей сильно отличался от них. Не только своей невероятной активностью и рвением к наукам, а так же легкостью, энергичностью, хваткостью и жизнелюбием. Он казался общительным, веселым, обладающим невероятной харизмой и чувством юмора. Его уважали коллеги, обожали женщины, но Лиз слишком хорошо знала своего сына, чтобы понимать, что все это лишь маска, за которой скрывается холодная сдержанность и расчетливый быстрый ум. Нет, он не обманывал людей, пытаясь бросать пыль в глаза. Просто Джонни был слишком хорошо воспитан, чтобы выказать свое равнодушие.

Элизабет открыла дверь в его комнату. Большая и светлая с минимум мебели и двумя большими шкафами с книгами, она всегда сверкала чистотой. Ни пылинки не было и на сложенных стопками прямо на пол, книгах. Как и думала Лиз, Джонатан склонившись над книгой, слушал свой плеер. Он восседал за огромным столом из красного дерева. Раскрытая книга лежала поверх клавиатуру раскрытого ноутбука. Видимо, он опять делал несколько дел сразу: слушал музыку, проверял электронную почту и читал. В комнате было душно. Июль в этом году выдался особенно жарким. Окно была распахнуто настежь, но Лиз не уловила даже намека на легкое дуновение. Расстегнутая на юноше хлопчатобумажная домашняя рубашка, обнажала натренированное сильное молодое тело, покрытое испариной, на плечах ткань натягивалась, подчеркивая их широту и рельефность. Длинные черные пряди волос скрывали сосредоточенное лицо молодого человека, поглощенного книгой.

Лиз некоторое время постояла посреди комнаты, но поняв, что никто не заметил ее присутствия, решительно и шумно подошла к окну, с силой захлопнула его и взяв пульт с подоконника включила кондиционер.

- Лиз, ты же знаешь, как я не люблю эти чертовы холодильники. Я постоянно простужаюсь из-за них. - мягко и в тоже время властно отозвался голос сына. Джонатан поднял голову, поправил очки и заправил выпавшие пряди за ухо.

- Господи, Джонни, прекрати называть меня Лиз, я не твоя подружка. - Элизабет вскинула изящные брови и посмотрела в умиротворенные темные глаза сына, казавшиеся ей слишком взрослыми для его возраста. Да, ни внешне, ни внутренне, он не походил на нее и Эдварда, что иногда вызывало у нее легкое недоумение и грусть. Она хотела бы видеть его аккуратно подстриженным светловолосым мальчиком ангелом, а не лохматым бугаем с жестким взглядом. Он больше походил на пляжного красавца с горой мускул, чем на интеллигентного адвоката, коим являлся на самом деле. Его внешность многих сбивала с толку. Но стоило перекинуться с Джонатаном парой слов, первое впечатление рассеивалось. Он умел влюблять в себя любого собеседника уже со второй минуты разговора. Словно чувствуя на каком-то психологическом уровне, что и как, а главное когда нужно сказать или сделать. Проницательность - это было еще одним его козырем в купе с остальными неоспоримыми достоинствами.

- Ты запрещаешь называть тебя матерью на людях, а одни мы бываем крайне редко. Извини, если я обидел тебя. - он мягко и лучезарно улыбнулся, обнажая жемчужный ряд зубов. Очки предавали его лицу серьезность, но когда он улыбался, то снова становился мальчишкой.

- Джон, сегодня воскресение, твой единственный выходной. Почему ты здесь, а не развлекаешься где-нибудь с друзьями? - забыв о своих претензиях, спросила Элизабет. - Что за дрянь ты опять читаешь?

Она бесцеремонно вырвала книжку из-под носа сына, и изумленно ахнула.

- "Мифы и легенды о вампирах"? Тебе что больше заняться не чем? - строго взглянув на сына, поинтересовалась Лиз.

- Мам, это просто так, из любопытства. Один мой приятель записался в школу магии и часами разглагольствует о силах тьмы и прочей ерунде. Не хочу выглядеть невеждой в его глазах. - объяснил Джон, беспечно улыбаясь. - Такой бред, мама. А Майкл явно заинтересовался всей этой чепухой.

- Майкл Стенхоуп? Этот богатый бездельник? - Элизабет презрительно скривила губы, с отвращением бросив книгу на стол. - Да он просто не знает, куда потратить родительские деньги. Надеюсь, ты не собираешься посетить эти сектантские сборища?

- Упаси меня Господи. Майкл просто экспериментирует, ищет себя. Я не считаю его бездельником, просто он еще не определился. - попытался оправдать друга, Джонатан. Лиз картинно всплеснула руками и расхохоталась.

- Милый мой мальчик, ты еще так наивен. Майкла несколько раз задерживали за употребление наркотиков и вождение в нетрезвом виде, об этом все знают. Его до сих пор не посадили только благодаря связям его отца. Как же ему стыдно, наверно, за своего нерадивого отпрыска.

- Мама, ты не справедлива. - Джонни встал, а его мать почувствовала себя хрупкой дюймовочкой на его могучем фоне. - Ты слишком часто слушаешь своих светских благородных сплетниц. Майкл - неплохой парень, он просто принадлежит к этой звездной золотой молодежи - избалованной и дерзкой, готовой бросить вызов всему миру, но все это презрение к приемлемому и признание аморальности за норму поведения - временно. Дай ему время, и он станет неплохим человеком. Майкл своего рода философ, ищет какой-то неуловимый дух предков, мечтает прикоснуться к вечности. Наша жизнь размеренна и запланирована на десятилетия, поэтому тебе так сложно понять его.

- С тобой бесполезно спорить, Джонни. Тусовщики в стиле Перис Хилтон внушают мне отвращение, какими бы богатыми не были их родители. Я рада, что ты отличаешься от них. Но, когда ты проводишь свои выходные в этой душной комнате, я очень сильно огорчаюсь, потому что молодость дается только раз в жизни. Неужели у тебя нет девушки, которую ты мог бы пригласить в кино?

- Нет, мам. Просто нет такого фильма, который я хотел бы посмотреть. - Джонни подошел к матери и взял ее руки в свои. - Но я могу вывести мою дорогую мамочку на прогулку по Трафальгарской площади. Или ты предпочитаешь Ковент-Гарден?

- Джонни. - Лиз были приятны слова сына, но она грустно покачала головой. - В твоем возрасте я уже была матерью, и навещала свою мать только по праздникам. Если тебе встретиться девушка, которая действительно будет тебя достойна, то все равно какой фильм, безразлично, что за актеры на сцене, ты будешь смотреть на нее, а не на экран или сцену.

- Значит, мне такая девушка еще не встретилась. - отпарировал Джон со смехом. - Если это чудо произойдет, ты узнаешь об этом первой.

- А как же Кристин?

- Какая Кристин?

- Не валяй дурака, ты понимаешь, о ком я говорю. Твоя секретарь, с которой вы проводите все рабочие будни. - Лиз принялась застегивать рубашку сына, заботливо разглаживая все складки.

- Мам, мы работаем вместе. - Джон нахмурился. Мать опять затеяла сватовство, а это ему было совеем не по душе. Он не был женоненавистником, и у него случались кратковременные романы, но для серьезных отношений он еще не созрел.

- Но Кристин - симпатичная девочка, у нее приличные родители, и она не глупа, раз ты взял ее на работу. Уверена, что она была бы очень рада, провести с тобой уикенд. Давай я приглашу ее к нам на ужин сегодня?

- А как же твоя великая сплетница Уайт и ее зануда муж - член парламента в прямом и переносном смысле слова? - усмехнулся Джонатан.

- Джон. - Элизабет повысила голос. - Не люблю, когда ты бываешь груб.

- Тогда оставь в покое мою личную жизнь!

- А она у тебя есть? Милый, я добра желаю. - глаза Элизабет смягчились.

- Я знаю, мам. - Джонни поцеловал руку матери, склонив голову. - Зовите вашу Кристин, раз это так необходимо. - сдался он.

- Не мою, а твою. - весело прощебетала Элизабет.

Ужин, как и ожидал Джонатан, выдался скучнее скучного. Элизабет блистала своим красноречием и чувством юмора, расхваливая его на все лады и не забывая о себе любимой. Стол валился от излишка разнообразных блюд, съесть которые было не под силу даже войску голодных солдат. Ее расточительность не знала предела. В такие моменты Джонатан Грэй думал, о брошенных в детских домах детях. Он принуждал мать заниматься благотворительностью, но она шла на это только из любви к нему, а не из лучших побуждений души. Она привыкла к богатству и мысль, что где-то люди могут голодать, никогда не посещала ее хорошенькую головку.

Время от время он встречал скучающий взгляд Кристин, и они весело подмигивали друг другу, понимая безнадежность устроенного ужина. Все, что могло произойти между ним и Кристин, давно уже было, и о возврате к этим отношениям никто из них не помышлял. Кристин была легкой в общении смышленой девушкой, энергичной и искренней, но сердце Джонатана осталось безразличным ко всем ее достоинствам, а она не стала долго горевать по этому поводу. Сейчас ее часто видели с Майклом Стенхоупом, но если бы это стало известно Элизабет, ее хватил бы удар. А пока она продолжала улыбаться и декламировать наилучшие характеристики своего сына, в то время, как он давился от смеха. Не дожидаясь десерта, Джон сам вызвался проводить Кристин до дома, который находился на другой стороне улицы. Элизабет была в восторге, чуть ли не расцеловав обоих на прощание.

- Твоя мать замечательная женщина, но я должна поблагодарить тебя за то, что ты спас меня от продолжения этого спектакля.- со смехом сказала девушка, когда они вышли за пределы особняка. Солнце давно зашло, погрузив Лондон в свет неоновых огней. Вечером прошел дождь, влажность казалась осязаемой, духота давила на грудь. Джон расстегнул пиджак, в который пришлось нарядиться по просьбе матери. На работу он всегда надевал строгий костюм, но в выходные предпочитал носить более удобную одежду. Кристин тоже была одета в красивое черное вечернее маленькое платье с паетками. У нее были стройные длинные ножки, и тонкая талия и смотрелась она очень эффектно на фоне представительного элегантного Джонатана. Но он рассматривал ее без малейшего интереса. Платиновые блондинки давно перестали волновать его воображение. В Кристин не было глубины, не было тайны. Она была проста, как дешевый бульварный роман.

- Скажи, Джонни, что это было? - взяв его под руку, спросила девушка. Он пожал плечами, приноравливаясь к ее маленьким шажкам.

- Просто блажь великолепной Элизабет Грэй. - ответил он. - Не бери в голову. Мы не нарушили твоих планов?

- Немного. Я должна была идти с Майклом на очередной сеанс в школу магии.

- Тоже увлеклась этим бредом?

- Я бы не была так категорична на твоем месте. Я узнала много занимательного. Гипноз, левитация, Вуду и много еще всяких интересных вещей. Школу организовал известный в узких кругах Деймон Рискин, он настоящий черный маг. Удивительный человек, обладающий незаурядными способностями.

- Неужели ты во все это веришь. Кристина, эти маги опасны. Они простые шарлатаны, владеющие гипнозом. Он просто вводит вас в транс и заставляет видеть события, которые на самом деле не происходят. - Джонатан остановился и взглянул на девушку с иронией. - Ты же юрист по образованию. Мы вместе учились психологии. Как ты могла попасться на эту удочку?

- О, Джонни, ты слишком серьезно относишься к жизни. Пусть это гипноз, но Деймон рассказывает нам много исторических фактов, которые неопровержимо доказывают существование темных сил, он приводит нам доказательства невероятных чудес. Ты мог бы сходить со мной на следующее занятие. Тебе понравиться, а, если нет, то ты ничего не потеряешь, и в очередной раз докажешь собственную правоту. - Кристин с мольбой взглянула в непроницаемые глаза Грэя.

- Где находится эта ваша секта? - хмуро спросил Джонатан. Девушка радостно улыбнулась.

- Не секта, а школа магии. Ты не пожалеешь, Джон, обещаю. Я заеду за тобой завтра или можем проехать прямо после работы. Деймон снял подвальное помещение под малоизвестным ночным клубом. Это не очень далеко, а спальном районе на окраине Лондона. Тебе обязательно надо быть с кем-нибудь из учеников Рискина, иначе не пустят. Но ты со мной, так что все будет в порядке.

- А почему такая конфиденциальность? Надеюсь ничего противозаконного? Никаких жертвоприношений?

- Ой, конечно же, нет. - заверила его Кристин. Все происходит вполне миролюбиво. Почти так же, как на лекциях по праву.

- Ну, ты и сравнила. - усмехнулся Джон, все еще не до конца веря, что его втянули в эту авантюру.

- Дело в том, что вход в подвал ведет через клуб, а он является одним из закрытых для общественности мест. Только свои посетители.

- И что в нем такого? Тоже какое-то сборище разукрашенных сатанистов? - настороженно поинтересовался Джонатан.

- Нет, просто клуб для любителей всего мистического. Там очень интересно. Тебе понравится.

- Не сомневаюсь. - без особого энтузиазма протянул Джон. - Кучка ненормальных готов, наряженных в вампиров, набирается до потери сознания и несет всякую чушь. Как хоть клуб называется?

- "Ночь вампиров". - радостно ответила Кристин.

- Что и требовалось доказать.

- Прекрати иронизировать. Сначала посмотришь все сам, а потом будешь делать выводы.

- Кристин, ты же знаешь, как я далек от всего этого. Не могу поверить, что тебе удалось меня соблазнить. - покачал головой Джон.

- Только не вздумай передумать. - погрозила ему пальчиком Кристин. Джонатан тяжело вздохнул и продолжил свой путь.

Возвращаясь домой, он думал о том, как люди падки на всякую мистическую брехню. Он не понимал подобного живого интереса к недоказанным и спорным легендам о чудищах, сосущих кровь и обращающихся в волков, о демонах и ведьмах. Ему больше по душе были точные науки, где все было просто и понятно, разложено по полочкам. Никакой тайны, помимо возникновения на земле человеческой расы и существования других цивилизаций во вселенной для Джонатана Грэя не было. Он не верил и в существования Бога. Чтобы признать что-то, он должен был увидеть неоспоримые доказательства. Только тогда факт имел место быть, иначе это просто вымысел или плод разыгравшейся фантазии. Он был юристом и мыслил, как юрист. Есть доказательства, есть дело, нет доказательств - дело закрыто.

Он медленно шел по асфальту, освещаемый фарами проезжавших мимо машин, и разглядывая пестрые стенды с рекламой. Улица почти опустела. Лишь редкие спешащие прохожие попадались ему на встречу. Впереди была еще одна рабочая неделя, и всем нужно было хорошенько выспаться. Джонатан поймал себя на мысли, что совершенно не хочет спать. Вечер становился прохладным, и ветер приятно освежал разгоряченную за невыносимо душный день кожу. Он раздумывал о деле, которое вел сейчас, когда вдруг ощутил странное напряжение, сковавшее тело, неприятные мурашки побежали по спине, ноги словно отказывались подчиняться. Джонатан встал и огляделся. Улица была безлюдна. Даже машин не было. Только огромная черная кошка перебежала улицу, да хлопал железный сломанный козырек над магазином. Однако, ощущение, что он не один в темном переулке не покидало Джонатана.

- Наслушался Кристин, вот и мерещится теперь.- успокоил себя Джонатан и прибавив шаг поспешил к дому, огни которого уже виднелись. Ветер усилился, подняв пыль с дороги, ударил ему в спину, засвистел над головой.

Джонатан.

Джон снова остановился, нервно оборачиваясь.

- Кто здесь? - крикнул он.

Черная кошка громко замяукала и направилась к нему с дельным видом. Грей отпихнул ее ногой, и, бросив на него обиженный взгляд, кошка быстро удалилась в обратном направлении.

Я рядом, Джонатан.

Снова принес ветер чарующий женский голос. Грей пошел быстрее, больше не оборачиваясь, и напряженно пытаясь вспомнить, пил ли он за ужином спиртное? Или, может, это Кристин балуется. Ну, и задаст он ей завтра! Целый день будет летать с поручениями.

ГЛАВА 3

- Что будете пить, мисс Мортимер? - сияя белозубой улыбкой, спросил бармен по имени Дэвид Кирк. Он работал в клубе " Ночь вампиров" уже несколько лет и впервые видел своими глазами Повелительницу, которая и основала этот клуб, как и многие другие в разных точках мира. Она решила, что для путешествующих вампиров будет гораздо приятней проводить время в уютном баре, чем прятаться по съемным номерам гостиниц. На верхнем этаже располагались несколько комнат для отдыха для тех, кто намеривался задержаться в городе. Мила не одобряла долгого нахождения больших скопищ вампиров в одном месте. Поэтому в уставе клуба четко было прописано, что один и тот же вампир не может снимать комнату больше недели и не более десяти человек общей численностью, не считая восьми служащих, которые жили здесь постоянно. Это было сделано в целях безопасности их рода. Каждую ночь вампирам нужна кровь, а, если их очень много, то они становятся неуправляемыми в своих желаниях. Среди посетителей бара было очень много людей, незнающих ничего о существовании вампиров и добровольных и преданных доноров, который впрочем, были не совсем вменяемыми, и безопасными для детей ночи. Если они начнут болтать лишнее, то никто им попросту не поверит. Однако каждый посетителей тщательно проверялся, чтобы не допустить промашки и не обнаружить себя. Охотники все еще тревожили их своим вниманием и попытками уничтожить все племя вампиров. Сюда им путь был заказан.

- Ты пытаешься шутить со мной, Дэвид? - холодно спросила Милена, пронзив его зеленоглазым взглядом. Улыбка застыла на губах вампира.

- Извините, Повелительница. У нас есть специальные коктейли для избранных гостей. Мы сотрудничаем с местной больницей по сдаче крови. Лучший гемоглобин для вас из специальных холодильников.

- Спасибо, Кирк, я люблю теплые коктейли. - она обнажила зубы в улыбке, обводя глазами зал. В центре клуба освещаемая лазерными лучами возвышалась сцена, по краям которой и на стенах были установлены клетки, в которых танцевали стройные девушки в кожаных сапогах на шпильке и маленьком бикини, лица танцовщиц скрывали маски. В центре сцены на шестах извивались стриптизерши, одетые почти так же, но двигающиеся более профессионально. Мила никогда особо не задумывалась над дизайном, позаимствовав основу интерьера из голливудского фильма ужасов " От заката до рассвета". Главным представлением был так же украденный из фильма танец со змеями. Посетителям нравилось. А большего и не требовалось.

Мила насчитала в зале одиннадцать вампиров вместе с обслуживающим персоналом и мысленно поблагодарила хозяина клуба, назначенного ею при открытии - Джозефа Морэ, двухсотлетнего французского вампира за соблюдение установленных правил. Сам Джозеф не заставил себя долго ждать и явился спустя несколько минут в сопровождении очень знакомой особы.

- Клэр! Рада тебя видеть.- приветствовала Мила старую подругу. - Я знала, что ты в Англии, но не ожидала увидеть тебя здесь.

- Обожаю Лондон, Повелительница. Здесь так сумрачно и сыро, как в могиле. - она подмигнула Миле и отправилась на танцпол, выискивать друга на ночь.

- Приветствую тебя, Милена. - Джозеф поцеловал Повелительницу в щеку и присел рядом на высокий стул. - Здесь есть более удобные и уютные места.

- Отсюда лучше видно, Джо. - ответила она, гордо держа свою величественную головку. В присутствии своих подопечных ей надлежало быть высокомерной, но иногда так хотелось снять с лица эту маску госпожи, которая была для нее тяжела и неприятна. - Я рада, что ты не нарушаешь моих приказов. Клуб в отличном состоянии. Чисто, уютно, безопасно, как и должно быть.

-Рад угодить, мадам. - он склонился к ее руке. Мила окинула вампира заинтересованным взглядом. Джозеф был красив, как впрочем, и вес вампиры, но он был также мудр и обходителен. У него были очень красивые вьющиеся каштановые волосы, опущенные до плеч и теплые глубокие серые глаза. Он любил кружева и высокие сапоги, что предавало ему очень романтичный облик кавалера восемнадцатого века. Не хватало только сабли на ремне.

- Вы надолго к нам? - спросил он. Мила снисходительно улыбнулась.

- Торопитесь выпроводить меня, Джо? Не переживайте я задержусь самое большее на неделю, как и положено по уставу. Исключение не должно быть не для кого.

- Вы невероятно правильны и умны, он снова склонился к ее руке, заглядывая в ее глаза. - И обворожительно прекрасны.

- Конечно, разве вы можете сказать что-то другое. - Выдохнула она с легкой грустью. В такие моменты ей ужасно не хватало Ричарда, который никогда не льстил ей и говорил первое, что придет в голову. Хорошо, что право первенства, защищает ее мысли от вторжения других вампиров. Ей бы не хотелось, чтобы кто-то узнал о ее слабости по имени Ричард Милз, расставание с которым нанесло еще одну большую рану ее неспокойному сердцу. Но возврата к прежним отношениям быть не может, как это не печально осознавать. Пришло время самостоятельно двигаться вперед. Если бы только знать способ навсегда вырвать Ричарда из своей души.

- Как поживает наш гость, снявший помещение под клубом? - поинтересовалась Мила.

- Замечательно. У него около трех десятков учеников, совершенно испорченных богатых деток. Деймон Рискин - могущественный маг. Я сам был на нескольких занятиях. Очень впечатляюще для смертного.

- Черный колдун?

- Да. Его дар передается от отца к сыну, он хранит большие познания о нашем племени. Завтра будет первое занятие о вампирах. Можете, послушать. В шесть часов вечера. Вы знакомы с ним?

- Нет, с чего ты взял?

- Зачем же вы пригласили его? Плата, вносимая за аренду смехотворна. Я думал, что он ваш друг.

- Он мне нужен, Джо. Таких, как он, остается все меньше и меньше. Их знания бесценны для нас. Даже я знаю много меньше, чем многие черные маги. Они черпают свои откровения из прошлого, которое для меня молчит. Единственный источник - ваша память.

- Думаете, он сможет помочь вам найти меч, отнимающий силу? - осторожно спросил Морэ.

- Я смотрю, весть о существовании меча облетела весь мир. - сухо улыбнулась Повелительница.

- Да, это так. Надеюсь, что вы найдете его первой. Я считаю ваше правление более достойным, чем правление Ричарда. Он умен, но слишком поглощен собой, своими амбициями. Вы же думаете только о нас.

- Ты говоришь искренне. Я ценю это. Но даже в этом зале есть вампиры, которые не разделяют твое мнение.

-Они глупы и безжалостны. Чтобы понять вас, нужно обладать определенным опытом и душой. - Джозеф сделал жест бармену, и тот подал ему бокал с темно-бордовой жидкостью.

-Цивилизация.- произнес он. - Скоро мы совсем перестанем охотиться на людей.

- Это вряд ли. - возразила Милена. - Мы охотники от природы. Кстати, об охоте. Я присмотрела симпатичного скромного юношу за столиком у самой сцены. Мил и неопытен, как раз то, что мне нужно сейчас.

Повелительница медленно и грациозно встала со стула и поплыла в сторону выбранного объекта, который, ничего не подозревая, попивал шампанское и не сводил глаз с девушки на шесте. Спустя несколько минут, Мила вернулась к своему собеседнику, а парень продолжил пить шампанское, даже не догадываясь, что голова закружилась вовсе не от спиртного.

- Быстро и профессионально. Он даже ничего не заметил.- восхищенно произнес Джо. - Вы неподражаемы.

- Спасибо, Джо. Я устал и иду спать. Вы бодрствуете днем?

- Иногда, но я предпочитаю ночное время суток. Как-то привычнее.

- Понимаю. Многие продолжают вести старый образ жизни. День пугает нас, делая слабее. Но это только кажется, пережиток прошлого. Молодые вампиры чувствуют себя превосходно, как днем, так и ночью.

- Наверно.- согласился Морэ. - Добрых снов вам, моя королева.

Джонатан, молчаливо и внимательно, слушал отца своего клиента. Время от времени, он что-то записывал в свой блокнот и кивал головой. Дело не было особо сложным, но кое-какие подводные камни имели место присутствовать. Кристин сидела на своем рабочем месте и что-то набирала на компьютере, время от времени поглядывая на Джонатана. С самого утра он начал занимать ее какими-то непонятными заданиями, абсолютно абсурдными. Или он не выспался, или на что-то обиделся. Но на все ее расспросы, он не отвечал, объясняя это сильной занятостью. Когда он пятый раз за час попросил ее сделать чай, она покрылась пятнами, но смолчала, унося его почти полную кружку. Он, что издевается?!

- Мистер Грей, вы уверены, что Ники выпустят? - поднимаясь, чтобы уйти, взволнованно спросил посетитель.

- Конечно, после того, как мы внесем залог. Вы можете оставить чек, и я сам съезжу и отправлю ее домой.

- Нам не нужна судимость, вы это понимаете? - спросил мужчина.

- Конечно, мистер Томас. Но будет не просто объяснить судье, как наркотики попали в сумку вашей дочери, и что полбутылки виски, которые она выпила пред тем, как сесть за руль, ей насильно влили. - Джон взял выписанный чек и пожал руку мистера Томаса, который горячо добавил.

- Я готов понести любые расходы. Все, что угодно, мистер Грэй.

- Я понимаю. Расходы, сразу предупреждаю, будут немаленькие. - предупредил Джонатан.

-Я поеду с вами. Хочу обнять свою девочку.

- Как пожелаете.

Кивнул Джонатан и вместе с Томасом направился к двери. На пороге он обернулся.

- Кристин, дорогая, будь любезна обзвони всех моих клиентов, назначенных на сегодня, и сообщи, что встречи с ними передвигаются на час, и сходи в ближайший магазин. Я хочу на обед крабов, с сырным соусом. Только не заказывай прямо в офис. Наверняка их доставят несвежими и холодными и соус перепутают. - попросил он с лучезарной улыбкой. Девушка бросила тяжелый взгляд на красивое непроницаемое лицо.

- Ближайшее кафе, где готовят крабов находиться в нескольких кварталах отсюда. А я без машины. - недовольно сказала она.

- Дорогая, прогуляйся пешком. Это только пойдет тебе на пользу. - Джон невинно улыбнулся и закрыл за собой дверь.

-Вот ублюдок, самодовольный красавчик, дурак. - выругалась ему вслед Кристина. К ее ужасу, дверь открылась и снова появилась довольная физиономия Джонатана.

- Я все слышал, милая. - сказал он. Кристина густо покраснела.

- Прости. - выдавила она. - Я так не думаю.

- Ну, конечно.- он усмехнулся, с грохотом захлопнув дверь.

- Я бы на вашем месте ее уволил.- посоветовал мистер Томас, когда они вышли из офиса под проливной дождь.

- Но вы не на моем месте. - сухо ответил Грэй.

Ровно через час Джонатан вернулся в офис, где его встретила тишина, прерываемая бесконечными телефонными звонками. Кристи, видимо, в поисках крабов, бродит по Лондону. Грэй улыбнулся, представив себе ее лицо, когда она узнает, что он отобедал с Томасом и его непутевой дочерью.

- Что??? - завопила она, бросая сверток с крабами на пол, когда он донес до нее эту новость. - Ты с ума сошел, Джон? Что за муха тебя сегодня укусила?

- А ты не догадываешься? - он пронзительно взглянул на нее, откидываясь в кресло. На лице Кристин читалось искреннее недоумение, что немного сбило Джонатана с толку. Неужели ему действительно почудилось, что кто-то звал его тягучим женским голосом?

- Нет, я не догадываюсь. - громко сказала она, уперев руки в бока.

- Тогда извини.- пожав плечами, спокойно ответил Джон.

- Извини? И это все? - возмущению Кристины не было предела. - Я целый час бегала по городу за этими вонючими крабами, а ты оказывается и не собирался их есть!

- Вонючими? Ты купила мне испорченных крабов! - Джонатан снял очки и покачал головой. - Что ж.- глубокий вздох. -Придется выписать тебе небольшую премию.

- Что! - начала кричать Кристина, но быстро успокоилась. - Премию? Черт возьми, Джонни, ты невыносим. Хочешь чаю?

- Нет.- Грэй расхохотался. Конфликт был улажен полюбовно.

- А премию я могу получить сегодня? - поинтересовалась Кристина, возвращаясь за свой компьютер.

- Телефон звонит. Ответь.

Остаток рабочего дня прошел мирно и дружелюбно. Мысль о премии грела душу Кристин и, она из кожи вон лезла, чтобы угодить Джонатану.

- Ты не забыл, что на вечер у нас запланирован совместный поход в "Ночь вампиров". - напомнила девушка, когда они отпустили последнего клиента. - Через час начало. Еще успеем поужинать где-нибудь.

- Ты приглашаешь?

Кристин не совсем поняла его, уставившись на него своими красивыми глазками.

- С премии? Угостишь своего начальника? - пояснил он.

- Все шутишь.- покачала головой Кристина. - Кстати, надо бы переодеться.

К удивлению Джонни, Кристин нисколько не стесняясь, расстегнула строгую белоснежную блузку, оставшись в одном бюстгальтере, и стянула с бедер узкую юбку. Перешагнув через нее и повернувшись к Джонатану соблазнительным задом, принялась рыться в своей огромной сумке, которую везде таскала с собой.

- Крис? - мягко позвал он.

- Угу.- промычала она, извлекая из своего "сундука со сказками" кожаный корсет и черную мини-юбку.

- Ничего, что я здесь?

- А. - она виновато улыбнулась. - Извини, но ты не раз видел меня в таком виде. Так что ничего страшного.

- Думаешь, Майклу понравилось бы, узнай, что ты ходишь тут передо мной в чем мать родила? - в голосе Джонатана прозвучало осуждение.

- Мы расстались. - беспечно ответила она, натягивая юбку. - Ну, как? Ничего? - повертев перед ним задом, спросила девушка.

- Но вы только встречаться начали. И еще вчера вроде как были вместе.

-В том-то и дело, что вроде как. Не поможешь зашнуровать корсет? - попросила она. Джонатану ничего не оставалось, как придти на помощь. Его пальцы коснулись обнаженной спины девушки и она прижалась к нему, застав его врасплох.

- Джонни, ты никогда не скучаешь, по тому, что было между нами? - тихо спросила она.

- Думаю, что ты расстроена из-за Майкла. - ушел от ответа Джон.

- Нет. Не расстроена. Он - пустышка. И к тому же, как мужчина, слабоват. По-настоящему хорошо мне было только с тобой.- она мелено развернулась, просовывая ладони под его пиджак.

- Очень лестно, Кристин, но боюсь, что ты заблуждаешься. - спокойно, но твердо ответил Джон. Ее пальцы принялись наглаживать мышцы его живота.

- Брось, Джонни. Я же чувствую, что нравлюсь тебе. - она лукаво улыбнулась, пробежав кончиками пальцев по ремню его брюк. - Хочешь, никуда не пойдем? Останемся здесь или поедем ко мне?

- Кристин, мы друзья и коллеги.- с нажимом произнес Грэй, отстраняясь от нее и решительно вытаскивая блудливые ручонки из своих брюк. - И это все.

Кристин какое-то время недоуменно смотрела на него.

- У тебя кто-то есть? - спросила она.

- Нет, но я не обязан отчитываться перед тобой.

- Джонни, я же не жизнь до гроба тебе предлагаю. - всплеснув руками, воскликнула девушка. - Ты просто дурак набитый. Все, извини, что начала этот разговор. - передернув плечами, Кристина взяла свою огромную сумку и направилась к выходу. - Идем, что стоишь? Только пиджак сними, иначе будешь в глаза бросаться. Ладно, хоть рубашка не белая с накрахмаленным воротником.

У Джонатана не было слов. Разведя руками, он снял свой дорогущий пиджак и бросил его на кресло. Иногда понять этих женщин было труднее, чем выучить азбуку Морзе.

- Ты сегодня на "Рэно"? - хмыкнула Кристин, садясь на переднее сиденье. - Мне больше нравится черный "Мерс".Больше подошел бы.

- Слушай, там, что на машину посмотреть выйдут? - разозлился Джон, хотя его вывести из себя было очень сложно.

- Не знаю. - Крис пожала плечами, и, достав из сумки сигарету, закурила, опустив стекло.

- Здесь вообще-то не курят. Это машина Элизабет. - хмуро заметил Джон. Зазвонил сотовый, и Кристина ехидно усмехнулась.

- Ага, а это, наверно, и сама она. Любимая мамочка. - скорчив гримасу, писклявым голосом протянула Крис.

И оказалась права.

- Да, мам. .. Нет, я не еду домой. .... Да, задержусь....Да, я с Кристиной. ....Ночевать приду.... Пока, мама. - Джонатан отключил телефон. Иногда опека Элизабет сильно раздражала его. Особенно, когда рядом оказывались такие язвы, как Кристина Блэйзи.

- А, где же слова "Я тоже люблю тебя, мамочка"? - Кристина отвернулась и выпустила струйку дыма в окно.

- Если ты будешь продолжать в том же духе, мне придется тебя высадить. - предупредил Джон Грэй абсолютно серьезно. - Я понимаю, что задел твои чувства и очень сожалею, но давай будем искренними, между нами просто не может быть никаких отношений. Мы разные люди. Я люблю и уважаю тебя, но, как хорошего друга. Я не хочу причинить тебе боль.

- Еще скажи "Ты достойна лучшего". - смягчившись, Кристина помахала над головой сигаретой. - Ладно, принимается. Заводи свой Кадиллак.

Машина мягко тронулась со стоянки и выехала на дорогу.

- Прости меня, Джонни. Я что-то перегнула сегодня. - снова заговорила мисс Блэйзи, выкинув сигарету.

- Мы целый день только и делаем, что извиняемся. - мягко отозвался Джон.

- Это точно.- Кристина снова беспечно заулыбалась. - Во всем виновата твоя мама. Она вчера так тебя хвалила, что, ей Богу, я подумала, что было бы не плохо отхватить такого парня, стать частью всего этого.

- Мама скучает и любит устаивать показательные спектакли, которые она зовет светскими вечерами. Собираются престарелые сплетники, а она надевает лучший костюм и начинает краситься уже с утра. В общем, тоска смертная. Я бы с удовольствием выдал ее замуж. Давно пора, а она все меня сватает. Мне двадцать три, я еще только жить начинаю.

- Может, тебе в армию пойти?

- Мама вес сделала, чтобы меня туда не взяли. У меня не медкарта, а энциклопедия заболеваний. Да, я и не горю желанием. У меня есть работа, которая мне интересна. Армия, оружие, тренировки, подъем в шесть утра и пробежка в сапогах - это не для меня. Не вижу смысла во всем этом.

- А, если война, а ты стрелять не умеешь?

- Научусь. А тебе, что за бред в голову лезет?

- У меня у подруги брат по контракту служить отправился в американскую армию. Его в Ирак направили, в тыл, а на прошлой неделе тело привезли. Узнали его только по наколке на левой ноге чуть выше ступни. - Кристина потянулась еще за одной сигаретой. В глазах ее была тоска.

- Жалко мне парня, классный был. Денег заработать хотел, чтобы сестру учиться отправить в приличное заведение.

- У тебя знакомые такие, откуда? - поинтересовался Джонатан. - Я думал, что все твои приятели с золотого блюда кокаин нюхают.

- Этот тоже нюхал. - усмехнулась Кристина. - Надеюсь, что, когда в него снаряд попал, он обдолбаный был. А познакомилась я с ними в кафе, недалеко от офиса, в обеденный перерыв.

- Понятно. Смотрю, вы все живете полноценной жизнью, с разными людьми общаетесь, еще и на секты время хватает. - толи с иронией, толи с сожалением сказал Джон.

- А ты иногда отрывайся от своих учебников, и по сторонам посмотри. Много интересного увидишь, мистер будущий генеральный прокурор. - она тронула его за плечо и хотела было что-то сказать, но передумала.

Клуб " Ночь вампиров" с первого взгляда не понравился Джонатану. Снаружи это было простое, ничем не примечаемое здание с глухими окнами и скромной вывеской. Внутри обстановка была интересней, но явно слизана из какого-то мирового бестселлера. Голые тетки в кожаных трусах, зачем-то запертые в клетки, серые клубы дыма, гремящая музыка, полумрак, гул голосов, лазерные лучи, и огромная сцена с кривляющимися стриптизершами. Да, и народец подобрался не ах. Все в жутковатых прикидах, явно не дружащие с головой.

- Мдаа. - протянул Джонатан, беря за локоть свою спутницу. Ничего примечательного он заметить не успел. А стоящий на входе охранник, который долго упирался прежде чем его впустить, скорее насмешил, чем огорчил. - А я то думал, что за зверя они тут прячут. - усмехнулся Грэй. Впереди них шел высокий молодой мужчина, по всей видимости, администратор, вызвавшийся их проводить. Неужели боится, что они вздумают остаться на кофе в этом заведении для фанатиков. Нет уж, увольте.

- В это клуб приходят разные люди. - обернувшись, администратор улыбнулся какой-то жуткой неживой улыбкой. У парня были странные глаза, словно он смотрел сквозь него. - Очень разные.

- Да, я и не сомневаюсь. - ответил Джон, несколько растерявшись. Он вроде бы не вслух думал. В самом конце зала странный тип открыл перед ними дверь, за которой была лестница, ведущая вниз.

- Мисс Блэйзи дальше вас проводит. - пояснил он и удалился.

- Что, значит, ты меня проводишь? - не понял Джон.

-Ну, с новичками тут всегда так.

- Дурдом какой-то. - Джонатан покрутил пальцем у виска и начал спускаться.

Честно говоря, он ожидал увидеть мрачное помещение с жутким интерьером, чучелами животных, скелетами, какими-нибудь фигурками языческих богов и прочей дребеденью, а оказался в обычном кабинете. Длинные столы, обычные деревянные стулья, и стойка для мага. Почти все места были заняты. Контингент здесь был лучше, чем вверху. Обычные люди с блокнотами и ручками. Но, если присмотреться, то можно заметить некоторые странности. Татуировки в форме змея или паука на плече или другой открытой части тела, странные символические амулеты на шее, проколотые ноздри и губы, черная помада на губах у некоторых из женщин или черные ногти. Все это Джон считал признаками нездорового рассудка. Они присели на два последних места на последнем ряду. Впереди сидящая девушка, обернулась и поздоровалась с Кристиной.

- Привет, сегодня про вампиров рассказывать будут. Потом можно будет какой-то танец посмотреть в баре. - поведала она с безумным блеском в глазах, и перевела взгляд на Джонатана, улыбка ее стала шире. - А это кто?

- Муж. - хмуро бросила Кристин. - Что уставилась? Не картина.

- Да не ври-ка, ты не замужем. Куда своего наркомана дела? А этот ничего. Я думала, что такие только наверху бывают. - она снова отвернулась, успев подмигнуть Джону.

- Вот дура ненормальная. - пробурчала Кристина. - Она помешанная.

- Это видно. А что она имела ввиду, когда сказала, что думала, что такие, как я только наверху бывают? Это типа ангел что ли?

- Ага, размечтался. Тут по ночам в клубе стриптиз мужской бывает, красавцы отборные выступают. Здесь, вообще, все красивые. Даже странно.

- Фэйсконтроль?

- Наверно. Но сами сотрудники клуба с такой внешностью и за стойку или в стриптиз. Не понимаю.

- Значит, голова не в порядке. - констатировал Грэй.

- Да, у тебя один ответ на все вопросы. - усмехнулась Кристина. Свет внезапно погас. Только над стойкой горела слабая лампочка.

- Это что еще за номер? - нахмурился Джонатан.

- А, это всегда так. Создают определенное настроение.

- Спрашивается, зачем эти идиоты ручки и блокноты взяли. - хмыкнул Джон, разваливаясь на стуле.

- Хватит язвить. Смотри, Деймон вышел. - прошептала Кристин, сжав его локоть.

Джонатан устремил взгляд на небольшой подиум, на котором находилось место для учителя. Мужчина, которого Кристин обозвала магом, был высоким и худым старикашкой с грубыми чертами лица и редкой бороденкой. На нем было черное одеяние с глухим воротником. Вот уж и правда, персонаж из фильма ужасов. Джон демонстративно зевнул. Ученики затихли, приготовившись слушать.

- Рад приветствовать вас в нашем скромном заведении. Мы все собрались здесь, чтобы приоткрыть дверь в неведомое, непонятное и необъяснимое. Кто знает, может, это ворота в ад. - огласил он скрипучим, но довольно громким голосом. Джон закатил глаза. Бред.... Что он тут делает?

- Сегодня мы поговорим о вампирах. - продолжил он. - Что вы знаете о них, кроме того, что это существа, которые питаются кровью человека и боятся дневного света?

- Их можно убить с помощью осинового кола. - крикнул кто-то из зала.

- О да, я смотрю, все ваши познания исходят из дешевых ужастиков. - Деймон мрачно улыбнулся, обнажив неровные зубы.

- Начнем с самого начала. Итак, вампиры, упыри?, вурдалаки -- это мифологическая или фольклорная нежить, обычно ожившие человеческие трупы, которые питаются человеческой или животной кровью. Они также являются частым объектом кино или художественной литературы, хотя вампиры из художественных произведений приобрели некоторые отличия от вампиров мифологических. В фольклоре термин обычно используется по отношению к кровососущему существу из восточно-европейских легенд, но часто вампирами называют и схожих созданий из других стран и культур. Характерные черты вампира в различных преданиях сильно разнятся. Некоторые культуры имеют истории о нечеловеческих вампирах, например летучих мышах, собаках и пауках. Вампиризм -- это способ жизни, основанный на отъёме крови у жертвы, обычно питье оной из человека или животного. В фольклоре и современной культуре термин главным образом отсылает к возможности получить сверхъестественные способности, выпивая человеческую кровь. Историческая практика вампиризма может рассматриваться как более специфичная и менее распространённая форма каннибализма. Употребление в пищу крови или плоти другого человека использовалось, как тактика психологической войны, направленная на то чтобы вселить страх во врага, и могло использоваться, чтобы отразить различные духовные верования. Все это, кажется, говорит нам о том, что вампиры - существа выдуманные, мифологические. Однако, существуют некоторые факты существования этой нечисти на земле и даже здесь в Англии. В 18 веке в Восточной Европе была серьёзная паника по поводу вампиров. В охоту на вампиров втягивали даже государственных служащих. Всё началось со вспышки жалоб на нападения вампиров в Восточной Пруссии в 1721 году и в Габсбургской монархии с 1725 по 1734. Два известных и, впервые полностью задокументированных властями, случая затрагивали Петара Благоевича и Арнольда Паоле из Сербии. Согласно истории, Благоевич умер в 62 года, но возвращался пару раз после своей смерти, прося еды у сына. Сын отказал и был найден мёртвым на следующий день. Вскоре Благоевич вернулся и нападал на некоторых соседей, которые умерли от потери крови. В другом известном случае Арнольд Паоле, бывший солдат, ставший фермером, на которого несколько лет назад якобы напал вампир, умер во время сенокоса. После его смерти люди стали умирать и все считали, что это Паоле охотится на соседей. - Деймон умолк на мгновение и вышел из-за своего пьедестала. - Эти два инцидента были очень хорошо задокументированы. - продолжил он, прогуливаясь между рядами. -Государственные служащие изучили случаи и тела, описали их в докладах и после случая Паоле были изданы книги, которые распространились по всей Европе. Споры бушевали целое поколение. Проблема обострилась из-за деревенской эпидемии о так называемых нападениях вампиров, и местные жители стали откапывать могилы. Многие учёные утверждали, что вампиры не существуют, и ссылались на бешенство и преждевременные похороны. Тем не менее, Антуан Августин Калмет, уважаемый французский богослов и учёный, собрал всю информацию и в 1746 году отразил её в трактате, в котором, если не подтверждал существование вампиров, то по крайней мере допускал его. Он собрал сообщения о вампирских инцидентах и многочисленные читатели, включая как критически настроенного Вольтера, так и поддерживающих его демонологов восприняли трактат как утверждение, что вампиры существуют. Но вернемся к нашей родине.

Деймон остановился напротив Джонатана и посмотрел на него загадочным взглядом, скривив свои тонкие губы.

- В 18-19 веках вера в вампиров распространилась по Новой Англии. В частности в Род-Айленд и Восточный Коннектикут. В этих районах есть множество задокументированных случаев, когда семьи выкапывали тех, кого раньше любили, и вынимали у трупов сердца, веря в то, что усопший был вампиром, ответственным за болезни и смерти в семье (хотя слово "вампир" никогда не употреблялось, чтобы описать его). Полагалось, что ночные визиты умерших от смертельного туберкулёза (или "чахотки", как его называли в те времена) к членам своей семьи становились причиной заболевания этой болезнью. Наиболее известный (и последний записанный) случай был с девятнадцатилетней Мерси Браун, которая умерла в Exeter, Род Айланд в 1892 году. Её отец, которому помогал семейный доктор, вытащил её из её гробницы через два месяца после её смерти. Её сердце было вырезано и сожжено в пепел. Запись об этом случае была найдена среди бумаг Брэма Стокера, и история имеет близкое сходство с событиями в его классическом романе "Дракула". ... Все это исторические факты. Их вы можете найти в любой библиотеке или интернете, но никто не знает истоков, с чего все началось. И когда появился на свет первый вампир? И был ли он один? Я хочу рассказать вам то, что вы не найдете ни в одной книге. Эта история известна только избранным магам, и мы обязались молчать об этом. Но сегодня мне дано разрешение приоткрыть завесу тайны.

- Да, и кто же вас уполномочил? - с сарказмом и неприкрытой насмешкой поинтересовался Джонатан, почесав переносицу.

- Повелительница вампиров. - торжественно объявил мистер Деймон Рискин. Джон едва сдержал смешок.

- Да? Явилась к вам и сказала?

- Именно так.

- Понятно. - Джон натянул на себя серьезную маску.

- Вы зря смеетесь, молодой человек. К вам все это имеет прямое отношение. Сейчас вы сочтете мои слова бредом, но когда-нибудь пожалеете, что не послушали меня. - Взглянув на кого-то за спину Джонатана, старик почтительно склонился. - Добрый вечер, мадам. Польщен вашим вниманием. - вежливо проговорил он.

- Продолжайте, Деймон. - ответил женский голос, от которого все тело Джонатана Грея завибрировало. Никогда еще он не слышал подобных волшебных звуков. Он не мог не оглянуться, а оглянувшись не смог отвести взгляда от лица женщины. Назвать ее лицо красивым в прямом смысле слова было нельзя. Но оно потрясло его так же, как и ее голос, подобный райской музыке. Мистер Рискин продолжил рассказывать свои байки, а Джонни все смотрел на невероятную потрясающую женщину. Она стояла в проходе позади него и молча слушала мага. В сумраке ее глаза сверкали, словно драгоценные камни таинственным глубоким светом. Он не мог разобрать какого они цвета, но это было неважно. Их выражение, взгляд.... И кожа....белее аметиста. Он никогда не думал, что в его скупом на комплименты и красивые фразы лексиконе найдутся такие поэтические сравнения, но иначе описать ее он не мог. Черные, как ночь ресницы почти да самых бровей, правильный овал лица с высокими скулами и впалыми щеками, губы алые, четко очерченные и невероятно чувственные, говорящие о страстности натуры. И при всем этом, женщина была совершенно не накрашена. Черный шелк волос струился по плечам до самых локтей. Она словно укрылась ими, прячась от ненужных взглядов. Он прошелся взглядом по миниатюрной точеной немного хрупкой фигурке. Она была полностью спрятана под брючным строгим костюмом, но скорее только возбуждала воображение. Белый воротник рубашки застегнут под самым горлом, черный галстук и натянутая на высокой груди жилетка, атласные брюки плотно облегают длинные стройные ноги и завершают туалет высокие шпильки и маленькая черная сумочка. Никаких украшений Джон на ней не обнаружил, за исключением простых часов на кожаном браслете. Что делает такая роскошная дорогая женщина, здесь среди слабоумных любителей готики? Неужели она одна из них или просто скучающая светская красавица? Но, судя по тому, как кланялся ей этот смехотворный колдун, она здесь точно не впервые. Джону было все равно, кто она. Он хотел снова услышать ее необыкновенный голос, увидеть вблизи эти пронзающие насквозь глаза. В ней была какая-то неуловимая тайна, что-то сверхъестественное. Если ведьмы и существуют, то перед ним одна из них, околдовавшая его за считанные секунды.

- В 1970-х годах были слухи (распространяемые местной прессой) об охотящемся вампире на кладбище Хайгейт в Лондоне. Взрослые охотники на вампиров в большом количестве толпились на кладбище. Среди нескольких книг, описывающих этот случай, можно отметить книги Шона Манчестера, местного жителя, который один из первых предположил существование "Вампира Хайгейта" и который заявлял, что изгнал и уничтожил всё вампирское гнездо в районе. - никак не мог угомониться Деймон.

Прекрасная незнакомка наконец-то заметила пристальный интерес молодого человека с последнего ряда. И ощутив на себе взгляд ее невероятных глаз, Джон испытал странное ощущение. Это было, как дежа вю. Словно, он видел ее раньше. Как давний сон, почти забытый, но хранимый в уголках подсознания. Губы женщины тронула улыбка, осветив все ее лицо, но не тронув внимательных холодных глаз. Джонни не знал, что в его взгляде в этот момент Милена Мортимер видит отражению той, кем она была когда-то очень давно. Его эмоции и чувства, отразившиеся в темных очарованных глазах, были ей очень знакомы, потому что однажды ей довелось испытать то же самое при первой встрече с вампиром. Разве могла она забыть этот трепет, бешеное биение сердца, кровь, струившуюся по венам, бурлящим кипятком, желание раствориться в лабиринте непостижимых, глубоких и безжизненных, словно Мертвое море, глаз. Но как же этот мальчик был похож на своего отца. Одно лицо, только взгляд другой: более живой, человечный, невинный, если так можно сказать про взрослого парня. Та же дикая первобытная красота, заключенная в цивилизованные строгие одежды. Сдержанность царит в каждой черте лица, что было не свойственно Ланкастеру, который поддавался любой эмоции с невероятной страстностью. Он был прекрасным хищником, лучшим из всех, но и самым жестоким. Мила смотрела на его сына и, пронзая его сознание своим любознательным взглядом, обнаружила, что от отца мальчик унаследовал только внешность и целеустремленный неординарный ум и блестящее владение своими талантами, коих у него было немеренно. Жестокости в его сердце не было, оно, вообще, еще было пустым и холодным. Ему кажется, что он любит свою мать, но, на самом деле, она его сильно раздражает, и своим поведением заставляет думать, что все женщины подобны ей, пустые и высокомерные. Он устал от ее опеки и навязчивой любви, но не потому что Элизабет действительно назойлива в своих материнских чувствах, а потому что он не может ответить на них так, как она того заслуживает, и это огорчает Джонатана очень сильно. Он хорошо воспитан, обладает искренней чистым сердцем, у него есть совесть, есть сильный волевой характер, но внутри царит пустота, которую он не в силах заполнить никакими знаниями. Мила знала, что означает эта пустота. Он - не полноценный человек, сын вампира. Ему будет сложно среди людей. Эту пустоту в душу может заполнить только осознание своей истинной сущности. Глядя на него, Мила испытывала странные чувства от жалости до глубокой нежности. Она хорошо понимала его, но пришла не для того, чтобы помочь. Теперь у него нет выхода, ему не вырваться из ее власти.

Подняв бледную тонкую кисть, она едва заметно поманила его, и, развернувшись, неслышно пошла к выходу. Невероятно взволнованный, Джонатан пошел за ней, удивляясь ее легкой тихой поступи. Как ей удается не цокать своими каблучками по мраморной поверхности? Она словно плыла, не касаясь пола. У него дыхание перехватило. Что с ним такое происходит? Женщина поднималась о лестнице с грацией лани, легко и быстро, гордо держа свою царственную спину. А он не мог отвести взгляда от ее ягодиц, обтянутых блестящей черной тканью. Час назад, теревшаяся об него попка Кристин, не вызвала и малой доли тех ощущений, которые накатили на него сейчас.

Незнакомка прошла в зал ночного клуба, Джонатану ничего другого не оставалось, как пройти следом. Он сам себя не узнавал, шел, как полный идиот за незнакомой женщиной сквозь толпу разряженных обкуренных ненормальных сатанистов. Он неуверенно остановился, его путь преградил тот самый администратор или охранник, который провожал его в подвал. Лицо его не предвещала ничего хорошего. Бесцветный взгляд пронзил его насквозь. А Джон с сожалением, близким к панике, наблюдал, как удаляется стройная фигурка женщины, которая заворожила его за какие-то секунды.

- Что-то забыли здесь, молодой человек? - спросил он, грозно надвигаясь на него, но опасность была не в самой его позе, а в лазах, непроницаемо холодных, но хищных, как у маньяка. Джону стало не по себе. Он вспомнил слова Кристин, которая поведала ему, что все служащие клуба, обладают неординарной внешностью. Если этот верзила был красив, то, значит, Джонатан Грэй ничего не смыслил во взглядах женщин на мужскую привлекательность.

- Я бы хотел выпить виски или еще чего-нибудь. Это запрещено? - невозмутимо поинтересовался Джон, пытаясь казаться уверенным и даже слегка небрежным. Этот парень уже начал злить его. Напрасно Джонни искал глазами запомнившийся силуэт среди придурковатых посетителей клуба.

- Таким, как вы, здесь делать нечего. - холодно ответил грозный тип.

- Чарльз, отстань от него. Он мой гость сегодня.- произнес голос, который Джон сразу узнал. Ликование, восторг, благодарность - все эти эмоции отразились на его лице, когда он обернулся к своей спасительнице. О Боже, у нее были зеленые глаза. Он был потрясен, огромные изумруды насмешливо смотрели на него из-под длинных густых ресниц. Но, постойте, господа, ведь зеленых глаз не существует в природе. Неужели линзы, но разве могут стекляшки блестеть таким неистовым внутренним светом, такой манящей волнующей глубиной, полной сладострастия и опасности.

- Мисс Мортимер, не смею противоречить, но мне, кажется, что он опасен для нашего заведения. - склонив в почтении голову, проговорил Чарльз. Джонатан был слегка озадачен эти спектаклем. Кто она такая, что ей все кланяются? Что за мисс Мортимер? Он впервые слышал ее имя. Но мисс!!! Значит, она не замужем. Это уже хорошо.

- Думаете, что мне неизвестно об этом, Чарли? - вкрадчивый бархатистый голосок с нотками ледяной угрозы обладал какой-то невероятной властью не только над чувствами Джонатана. Чарльз как-то весь сжался, словно она ударила его.

- Прошу прощения, приятного вечера вам обоим. - пробормотал он, скрываясь за спинами посетителей клуба.

Джонатан и мисс Мортимер остались стоять на месте. Они долгое время изучали друг друга. С легким удивлением, Мила отметила, что сын Ланкастера обогнал его в росте и был шире в плечах. Его физическое совершенство не могло не затронуть чувственных струн ее тела. Да, хорошо, что она сама решила заняться этим делом, а не доверила его Карлу или Клэр. Когда в это раз она попыталась отсканировать его мозг, то наткнулась не препятствие. Джонатан не поддавался. Сильные гены одного из древнейших вампиров передались ему. Он успел взять себя в руки и обуздал свои эмоции. А он станет не такой уж легкой добычей, как ей казалось вначале, но так даже интереснее.

- Мисс Мортимер? - приподняв черную бровь, Джонни еще больше напомнил ей Ланкастера.

- Милена для близких знакомых. - она обнажила в улыбке белоснежные зубы. Зеленые глаза обдали его огнем. Сердце Джонатана упало куда-то вниз и глухо заколотилось.

- Близких? - с трудом заставил себя выговорить Грэй. - Мы разве близкие знакомые?

- Надеюсь, что будем. - она снова улыбнулась, а у него земля из-под ног поплыла. - Джонатан Грэй. - добавила она лукаво, протягивая свою изящную ладонь без единого кольца.

- Откуда вы знаете мое имя? - спросил он с недоумением, задержав ее прохладные пальцы в своей ладони дольше, чем того требовали правила хорошего тона. Погладив большим пальцем внутреннюю поверхность ее ладони, он ощутил ответный трепет, что наполнило его надеждой, что вечер закончится именно так, как он рассчитывает. Желание обладать этой жгучей брюнеткой было невыносимым. Милена освободила свою ладонь, влажные губы приоткрылись.

- Вы смелы, молодой человек. - произнесла она приглушенным томным голосом, снова заставив Джонатана задрожать от вожделения. - Что вы здесь делаете? - спросила Милена, отбросив назад тяжелый шелк своих волос.

- Смотрю на вас. - Джонатан улыбнулся лучшей из своих улыбок.

- Ладно. - она усмехнулась и взяв его за руку, повела к небольшой нише в стене, где за прозрачной шторкой находился столик с уютными мягкими диванчиками. В голове Джонатана сразу созрел недвусмысленный план, связанный с диванчиками и мисс Мортимер.

- Джонни, только без глупостей. - проницательно посмотрев в его хищные глаза, с мягким снисхождением произнесла Милена. - Не заставляй меня сердиться на тебя.

- Я просто сижу. - Грэй невинно улыбнулся, разводя руками. Милена хотела сесть напротив, но схватив ее за руку, Джон насильно усадил ее рядом с собой. Он и не подозревала, что легким движением она могла бы сломать его руку, не пожелай сама оказаться в волнующей близости от сильного тела. Однако, она успела бросить на него красноречивый жесткий взгляд, от которого мурашки побежали по его спине. Он оказывается был дерзким и пылким, способным принимать решение, это плюсы в его пользу. Миле нравились сильные мужчины.

- Расскажите мне Джонни, что делаете здесь, кроме того, что смотрите на меня? Я наблюдала за вами в подвале. Вы смеялись над Деймоном. А ведь он действительно могущественный потомственный маг. Зачем вы пришли, если не верите в это? - спросила она, откидываясь на подушки. Джон остановил взгляд на вздымающейся груди. Его так и подмывало расстегнуть несколько пуговок, чтобы облегчить ей дыхание. Во рту пересохло, когда она сама это сделала. Белоснежные полушария грудей в вырезе блузки вызвали болезненный спазм внизу живота.

- Вы что-нибудь скажите, или будете продолжать глазеть на меня? - спросила она, бросая на него насмешливый взгляд.

- Но ведь вам приятно, что я смотрю. - он дерзко встретил ее взгляд, положив ладонь на женское бедро.

- Руки, Джонни, иначе я позову Чарли. Ему вы сразу не понравились. - холодно произнесла она. - Вы хотите выпить? - спокойно поинтересовалась Мила, когда он убрал ладонь с ее ноги и обиженно притих. Он отвернулся и ничего не отвечал. Но Мила знала ответ и так. Через несколько секунд шторка, отделяющая их от всего зала, отодвинулась, и появилось хорошенькое голубоглазое личико, обрамленное черными кудряшками, а потом появилось стройное тело, облаченное в красную кожу.

- Здравствуй, Мила. - девушка с кошачьей грацией подошла к мисс Мортимер и склонившись, поцеловала ее в губы. Джон чуть не поперхнулся. - Вот, малыш, выпей. - не глядя на него, девушка, поставила перед ним бутылку виски с опрокинутым на горлышко фужером. Она нежно провела по щеке Мисс Мортимер кончиками пальцев, усыпанных бриллиантами. Не больно ли эта девчонка шикарно одета, чтобы подносить спиртное.

- Малыш? - возмутился Джонатан. - Тебе самой-то сколько?

- Лучше тебе этого не знать. - она пожала плечиками, посмотрев на него удивительно-взрослыми глазами. Джонатан отметил для себя, что у нее неестественно-белая кожа, как и у несравненной Милены. - Ты что-нибудь хочешь? - девушка снова переключила свое внимание на мисс Мортимер.

- Спасибо, Клэр. - Милена мягко улыбнулась. - Спасибо. Попроси Джозефа оставить для меня главный танец.

- Хорошо. - кивнула Клэр, и удалилась, плавно качая бедрами.

- Кто это? - спросил Джонатан, растеряно глядя на Милену. - Что здесь, вообще происходит?

- Это моя подруга Клэр. - пояснила Милена, спокойно глядя на него своими сияющими внутренним светом глаза.

- И все?

- А я должна оправдываться? Или что-то тебе объяснять? - опасная улыбка раздвинула красивые губы. - Что, если правда окажется не такой приятной, как хотелось бы?

- Мы уже на "ты"? - Джонатан сногсшибательно улыбнулся лучшей из своих улыбок.

Милена Мортимер усмехнулась, покачав головой.

- Ты так и не ответил мне, Джонни, что ты здесь делаешь?

- А ты не сказала, откуда тебе известно мое имя. - упрямо ответил Джонни.

- В тебе сейчас говорит ослиная упрямость или адвокатская привычка первым задавать вопросы? - женщина сняла с него очки. - Так лучше, - пояснила она.

- Я здесь из любопытства. Устраивает такой ответ?

- А я знаю о тебе почти все, потому что являюсь хозяйкой этого клуба. - она улыбнулась и поставила бокал на стол. - И даже налью тебе выпить.

- Бокал один. А как же ты?

- Я не пью... виски. - мрачное выражение ее глаз, заставило его внутренне напрячься.

- Хорошо.- он не стал спорить. - Значит, ты знаешь обо всех учениках мага. Зачем тебе это?

- Я знаю только о тех, кто вызывает во мне определенный интерес. А остальных контролируют мои ... люди.

- И сколько нас таких? Вызывающих определенный интерес? - поинтересовался Джон, сделав большой глоток виски, но поперхнулся, вызвав ироничную усмешку у мисс Мортимер.

- Аккуратнее, мальчик мой. - произнесла она. - Пока меня заинтересовал только ты. Дело в том, что я первый день в Лондоне.

- Уезжала?

-Нет, я была здесь лишь однажды.

- Но ты сказала, что клуб твой.

- Да, у меня много таких клубов по всему миру. - равнодушно поведала Милена, накручивая локоны на тонкие пальцы.

- Ты, значит, богатая любительница вампирской символики. - в голосе Джонатана прозвучала неприкрытая насмешка. Виски обожгло горло. Он не привык к таким крепким напиткам. На самом деле, до этого дня он, вообще, не пил ничего крепче шампанского. Но женщина, сидевшая так близко, пьянила его еще сильнее. Его бедро было прижато к ее стройной ножке, от ощущения этой близости было трудно дышать.

- Можно, и так сказать. - она снисходительно взглянула на него изумрудами глаз. У Джонатана Грея появилось странное ощущение, что она каким-то образом знает все его мысли, видит его насквозь. Было во всем этом что-то сверхъестественное, иррациональное и необъяснимое. Его аналитический ум сдался в омут этих колдовских глаз. - Есть еще вопросы? - мягкий голос окутал его чувственной волной.

- Почему? Ты похожа на умную взрослую женщину со здоровой психикой.

- Это так. Вопрос поставлен неправильно. Что ты подразумеваешь под понятием "здоровая психика"?

Джон почувствовал себя неуверенно со всем своим багажом знаний. Милена смотрела на него с иронией, свойственной учителю, который выслушивает нерадивого студента.

- Хорошо, - надменно вскинув брови, она окинула его критичным оценивающим взглядом с головы до ног. - Спрошу иначе, почему ты не допускаешь существование чего-то, о чем не написано в твоих книжках? Никто не видел Бога, но все в него верят.

- Я не верю.

- Значит, все верующие не здоровы?

- Людям свойственно ошибаться, для кого-то вера - спасательный круг. Человеку хочется думать, что он не несет полной ответственности за свои действия, поэтому он придумал судьбу и предопределение. Бог дает надежду, что мольбы страждущего будут услышаны.

- Но в Библии не сказано, что все предопределено. Наоборот, на великом суде, каждый будет отвечать за свои ошибки. Неужели ты считаешь, что миллиарды христиан всего миру заблуждаются, и Бога нет?

- Да, они заблуждаются. - однозначно и твердо ответил Джон, не совсем понимая смысл этого разговора. - А ты сама, Милена, веришь?

- Не знаю. Но я верю, что на земле есть зло, первозданное зло, скрываемое под личиной красоты.

- Какого рода это зло, по-твоему? - сощурив глаза, поинтересовался, Джонатан. Его посетила неприятная догадка, что так поразившая его женщина, не вполне адекватна.

- Не абсолютное, не такое, каким его представляет мифология. И не библейское зло. - глаза ее сверкнули неестественным блеском.

- Сатана? Дьявол? Они, по-твоему, не существуют?

- Нет, но не стану утверждать. Я, как и ты, Джонни, верю только в то, что видела своими глазами. - она улыбнулась одними губами, и Грей внезапно подумал, сколько ей лет. Как и у потревожившей их девушки Клэр, глаза Милены Мортимер никак не соответствовали молодости ее лица. Да, и этот администратор с прозрачным взглядом навел на него жути.

Мила внезапно громко рассмеялась нежным мелодистым смехом, который звучал, подобно музыке.

- Джонни, ты же не думаешь, что я сектантка какая-нибудь? - поинтересовалась она добродушно.

- Честно говоря, мне именно это и пришло в голову.

- Не бойся, я не вербую тебя в сатанисты. Я вольный философ, ищущий смысл жизни и размышляющий над тайной бытия. Так сложилось, что за свою жизнь я побывала в самых разных местах, со своей мифологией, историй, фольклором, внутренним укладом и предрассудками. Мне попадались в руки удивительные рукописи со свидетельствами очевидцев о странных явлениях и вещах, которые показались бы тебе полнейшим бредом. Для тебя это, конечно, не доказательство, так как все свидетели давно мертвы, а меня многие моменты в этих древних откровениях наводит на определенные мысли.

- Ты много путешествуешь? - с облегчением спросил Джон. По-крайней мере, этот факт объясняет некоторую странность этой удивительной женщины. Все путешественники немного не в себе. Насмотрятся, наслушаются, а потом с ума сходят.

- Очень. Я унаследовала жажду странствий от своих родителей. Они погибли в авиакатастрофе, когда летели в Египет на личном самолете. Их тела так и не были найдены. Самолет упал в Красное море, недалеко от Шарм-Эль-Шейха.

- Сочувствую. - Джон опустил взгляд. Ему показалось, что она несколько прохладно поведала ему о событии, которое должно было стать для нее трагическим напоминанием.

- А я нет. Это произошло давно. Честно говоря, я плохо их помню. Им было не до меня. Считаешь меня бесчувственной?

- Это не мое дело. У каждого человека свое понимание произошедших событий.

- А ты боишься смерти, Джон? - ее глаза широко распахнулись, губы застыли в выжидающей улыбке.

- Я не думал об этом.- застигнутый врасплох, Джонатан провел по волосам, убирая за ухо непокорный черный локон. - Наверно, да, как и все люди.

- Ты хотел бы жить вечно? - ее глаза разгорались, подобно искрам костра, обжигая его и увлекая в свой таинственный лабиринт.

- Если бы это было возможно, то я ... - Джон пожал плечами. - Не знаю. Есть много вещей, которые я хотел бы узнать, увидеть.

- Значит, это ДА. Но какую цену ты готов заплатить?

- О чем ты говоришь?

- Если бы бессмертие было дано только тебе. Ты смог бы переживать близких тебе людей снова и снова и не потерять при этом своей души, не став жестоким, циничным, бесчувственным.

- Я не совсем понимаю цели этой беседы.

- Цель проста - любопытство. Я собираю мнения людей. Знания черпаются не только из учебников. Каждый из нас - определенная загадка, которую я стремлюсь разгадать.

- И я тоже загадка? - слабо улыбнулся Джонатан, взволнованный и растерянный ее речью.

- Еще не знаю. Ты кажешься мне неоднозначным и упрямым. Но в тебе есть нераскрытый потенциал. Не пытайся опровергать того, что неведомо твоему аналитическому мышлению. Приведи мне доказательства того, что нет Бога и нет Дьявола, и я, возможно, переосмыслю свои взгляды на эти вопросы.

- Я адвокат, Милена. Я руководствуюсь только доказательствами нарушения закона. А если их нет, то нет никаких нарушений. Все просто.

- Но жизнь - не зал суда. - опровергла его мисс Мортимер. Она заметила, что его бокал опустел. Он явно волнуется и почти начал сомневаться. Как же это просто.... Она плеснула ему еще виски.

- Боюсь, что я уже пьян. - усмехнулся он, но потянулся за бокалом. - Я редко пью. - оправдывался Джонатан.

- Да, я заметила. Это хорошо, Джонни. Значит, ты умеешь получать удовольствие от жизни без допинга.

- Все мои удовольствия ограничиваются изучением новой книги. Я буквоед и зануда, так считаем моя мама.

- А как считаешь ты? - Мила мягко улыбнулась, склонив на бок голову.

- Она права отчасти. - в голосе его прозвучало сожаление. - Но я не могу иначе. Я привык жить по расписанию.

- Никогда не поздно начать новую главу своей жизни, нарушить правила. - Мила протянув руку, коснулась его лица. - Ты - красивый, Джонни, и умный. Но ты слишком ограничен своими принципами и убеждениями. Ты закрыт для мира. И пока ты прячешься от него, он не приподнимет завесу тайны, оставляя тебя в слепом неведении. Когда-то я тоже была такой. Я бежала от себя, от внутренней пустоты, заполнить которую не могла ничем. Меня окружали пустые безликие лица, я была чужой среди них.

Джон не сводил с нее удивленных глаз. Поймав ее руку, он прикоснулся горячими губами к раскрытой ладони. Мила вздрогнула, немного озадаченная своими ощущениями.

- Тебе удалось? - спросил он немного заплетающимся голосом.

- Что?

- Заполнить пустоту?

Мила замешкалась с ответом. Глубина ее взгляда потрясла Джонатана. Столько переживаний промелькнуло в ее изумрудных глазах за какие-то секунды.

- Иногда пустоту души нельзя заполнить. - ответила она глухим отстраненным голосом.

- Поэтому ты путешествуешь? - он отпустил ее ладонь.

Мила холодно улыбнулась.

- Боюсь, мне не объяснить тебе причин, которые заставляют меня колесить по миру.

- Ты что-то ищешь?

- Конечно, я спонсирую экспедиции по раскопке древностей, сбору антикварных вещей и реликвий, иногда сама участвую в них. В Венеции у меня большой дом, где есть особая комната, которую проще назвать музеем.

- Ты не продаешь свои находки? Какой в этом смысл?

- Никакого. Мы часто совершаем бессмысленные поступки.

- А что ты действительно хочешь найти? Есть какой-то предел твоих желаний?

- Если бы я могла знать, то давно бы нашла это. - иронично заметила Мила.

- Ты не англичанка. - утвердительно заявил Джонатан.

- Почему?

- Легкий акцент. Я занимаюсь языками, ты говоришь хорошо, но меня нельзя обмануть. - он был очень доволен собой.

- Ты прав. Я не англичанка. Я выросла в России. Родители много бывали в этой стране, считая ее кладезем сокровищниц древности. Через несколько дней я снова собираюсь уехать.

- На поиски реликвий? - усмехнулся Джон.

- Для восстановления справедливости.

- О, как громко звучит. Заинтриговала. Расскажешь?

- Сейчас я ищу одну старинную вещь. По приданию ей несколько тысяч лет. На ее поиски истрачено много сил и финансовых вложений.

- А в чем справедливость?

- В том, что эта вещь принадлежит мне. - Мила вздернула подбородок.

- По какому праву?

- Праву первенства. Я найду ее, не сомневайся.

- С тобой сложно спорить. - Джон туманно улыбнулся и глубоко вздохнул. - Ты невероятная. Никогда не встречал таких, как ты.

- И не встретишь.- пообещала мисс Мортимер.

- Почему ты не замужем? - внезапно спросил Грей, залюбовавшись безупречностью ее лица.

- А я должна отвечать? - Мила негромко и чувственно рассмеялась. - Или ты претендуешь на мою руку.

Джон почувствовал себя задетым ее насмешливым тоном. Она просто играет с ним, не воспринимает всерьез. Что ж, он покажет ей, что вовсе не невинный безобидный мальчик, каким она его считает.

- Ну, не совсем на руку. - Джон прошелся взглядом по ее шее, заглянул в вырез блузки. - Меня интересует кое-что по существеннее.

Он набрался смелости и дотронулся до ее лица, ощутив бархат атласной кожи. Желание в его взгляде было таким неприкрытым и честным, что Мила не смогла оттолкнуть его, невольно отозвавшись на голод его глаз. Теплые пальцы прошлись вдоль воротничка, задержались в манящей ложбинке. Задержавшись на дорожке пуговиц, Джон с мольбой посмотрел в ее глаза.

- Я хочу тебя. - признался он в том, что и так было очевидно. Его дыхание стало тяжелым и прерывистым. Ее глаза сверкали ответным желанием, сдерживаемым каким-то внутренним запретом. Свободная рука легла ее бедро, и смело поползла вверх.

- Джон. -тихий вздох сорвался с приоткрытых губ, когда он добрался до сосредоточия ее чувственных ощущений.

- Скажи да. - молил он, наклоняясь к ее губам. Его дыхание обжигало кожу. Горячий мальчишка, несдержанный в своих порывах. Мила внутренне негодовала. Ведь это она должна была его соблазнять. Прикосновение его губ с запахом виски оказалось очень нежным, почти невинным. Ее пальцы зарылись в его волосы, растрепавшиеся по плечам. Не чувствуя сопротивления, Джон стал смелее. Его поцелуй поглотил ее губы, становясь все более горячим и глубоким, посылающим жаркие искры во все уголки ее тела. А целовался он не так, как Ланкастер. Это сравнение отрезвило ее. Она уперлась ладонями в его грудь, отталкивая пылкого парня. Он разочарованно застонал, глядя на нее помутившимся от страсти взглядом.

- Ты пьян, Джонни, и тебе пора домой. - спокойно произнесла она, полностью взяв себя в руки и застегивая пуговки, которые он успел расстегнуть.

- А как же танец? - тщетно пытаясь восстановить дыхание, хрипло спросил Грэй.

- Какой танец? - не поняла Мила.

- Ты просила Чарли оставить тебе танец.

- Он отменяется. - мисс Мортимер широко улыбнулась. - На сегодня.

- Почему ты отталкиваешь меня?

- У меня найдется немало веских причин. - иронично заметила Милена. - Ты принял меня не за ту женщину, с которой можно скоротать ночку.

- Я вовсе...

- Джонатан, тебе пора. - строго оборвала его Мила.

- Я же выпил. Ты же не хочешь, чтобы я сел за руль в таком состоянии? - все еще пытался упираться Грэй.

- Нет, не хочу. Такси уже ждет тебя. Заберешь машину утром.

- Такси? Когда ты успела его вызвать?

- А вот и подумай об этом, пока будешь добираться до дома. - она холодно улыбнулась, поднимаясь. - Не стану провожать тебя. Уверена, что выход ты найдешь.

- Я обидел тебя? - озадаченный ее поведением, спросил Джонатан Грэй.

- Нет. Просто я устала и хочу отправиться наверх.

- Я тебя еще увижу?

- Не знаю. - она отодвинула шторку и ускользнула, оставив его в одиночестве. Даже не попрощалась. Он откинулся на подушки и глубоко вздохнув, взъерошил волосы. Черт, что на него такое накатило!? Его губы все еще хранили запах ее губ и легкий металлический привкус крови. В порыве страсти, он, наверно, прикусил губы. Джон попытался встать на ноги, земля шаталась. Но он не был уверен, что это действие виски. Изумрудные непостижимые глаза не шли у него из головы, пока он неровно шагая, пробирался к выходу. Милена Мортимер не обманула его. На улице его ждало такси. Он устало опустился на сиденье рядом с водителем и сбивчиво назвал свой адрес. Он чувствовал себя эмоционально выпотрошенным. Да уж, такого всплеска адреналина ему еще не доводилось испытывать. Тело ныло от неудовлетворенного желания, а голове мелькали отрывки прошедшего вечера. Он был восхищен, озадачен и разбит.

Элизабет Грэй мрачно ждала его в гостиной. Ее лицо не предвещало ничего хорошего. Закутанная в бардовый пеньюар, она была похожа на неподвижную статую на фоне окна. Джон внутренне напрягся.

- Почему ты на такси, Джонни? - с обманчивой мягкостью спросила она. Джонатан направился к лестнице, ведущей на спальный этаж. Объясняться с ней у него не было ни сил, ни желания.

- Мам, давай завтра. Мне рано вставать. - он начал подниматься. Мать последовала за ним, явно не собираясь оставить его в покое.

- Джон, мне нужно знать, почему ты не отвечал на мои звонки. Сейчас час ночи. Где ты был? Почему Кристин уже давно дома?

- Потому что я был не с Кристин. - не оборачиваясь ответил Джонатан с легким раздражением.

- Джон. - мать схватила его за рукав. Ему пришлось обернуться.

- Что? - жестко спросил он.

- Господи, да ты пьян.- воскликнула она, картинно всплеснув руками.

- Да, я пьян. Мам, мне не пятнадцать лет.

- А где твой пиджак?

Джон открыл дверь в свою спальню.

- На работе.

- А почему он на...

Решительно захлопнутая перед ее носом дверь, заставила Элизабет замолчать.

Твой мальчик вырос, Элизабет. Пришло время отпустить его. - донесся до нее тихий шепот. Женщина нервно огляделась, но в темном коридоре никого не было.

- Джонатан. - сокрушенно пробормотала она.

Оставшись наедине с собой с уютном убранстве номера, Мила стал медленно раздеваться. Ее мысли блуждали по туманным лабиринтам памяти. Она не думала о Джонатане Грее, хотя он и произвел на нее неоднозначное впечатление. Ее мысли в этот момент принадлежали той стороне полуночи, которая навсегда закрыта для взгляда смертного. Внезапно ее уединение нарушилось. Это не было физическим вторжением. Воздух начал искриться и утолщаться, впуская в свои пределы темный расплывчатый силуэт, который с каждой секундой становился отчетливей.

- Зачем ты пришел, Ричард? - спросила она, накидывая на плечи легкий прозрачный пеньюар. Очертания до боли знакомого лица повторяли до мелочей каждую черточку. Она замерла посреди комнаты. И пусть его здесь нет, но даже его лицо, эта обездушенная картинка имеет над ней невероятную власть.

- Тебе надоела свобода, о которой ты молил меня? - не дав ему ответить, перешла в наступление Мила.

- Злишься. - мягко проговорил он. Голос в отличии от его тела, был настоящим и, как всегда, волнующе-томным. - А знаешь, почему ты злишься?

- Не знаю и знать не хочу.

- А я отвечу. В тебе говорит чувство вины, любовь моя. - он улыбнулся понимающей улыбкой. - Теперь ты знаешь, как это сладко - упиваться настоящими чувствами, живыми и искренними. Они наполняют ощущением собственной причастности к этим эмоциям. Ты ведь почувствовала это сегодня с сыном Ланкастера.

- Ты следишь за мной? - жестко спросила Милена. - Если это так, то найду способ пресечь это.

- Он нет, не стоит. Я лишь проявляю любопытство. Скажи мне, как это было?

- Зачем, Ричард. Что ты хочешь от меня? - она воинственно смотрела на красивое изображение.

- Я хочу, чтобы ты признала, что отбираешь у нас гораздо больше, чем ты думала. Мила, пить кровь недоумевающей усыпленной жертвы ужасно скучно. Это просто насыщение, но не удовлетворение. Игра, чувство собственной власти, полное порабощение - вот, что пьянит, сводит с ума. Дает иллюзию жизни. Но позволив этой иллюзии взять верх, так сложно остановиться. И тогда мы нарушаем твой закон. Забирать не просто кровь, а душу, жизнь.... Скажи, ты сможешь остановиться?

- Ты знаешь, что я нашла его для Вадима. Для твоего сына.

- Но ты могла поручить его твоему ненаглядному преданному псу Карлу, Клэр или самому Вадиму. Ему это было бы под силу. - он снисходительно улыбался. - Но ты сама пришла за ним. Зачем? Тебе стало жаль его? Или ты захотела поиграть, открыть настоящую охоту, сделать этого мальчика своим рабом? Или есть ... какая-то другая причина?

- Не суди по себе, Ричард. - холодно опровергла его домыслы Мила. - Его нужно подготовить. Сбесившийся оборотень мне ни к чему. Этот мальчик силен, и он будет сопротивляться до конца. Я не хочу, чтобы он выдал нас.

- Не думаю, что тебе удастся убедить его, что то, что ему предстоит, так уж заманчиво. Он хочет тебя, а не наше темное бессмертие.

- С чего это ты стал таким гуманным? - усмехнулась она уголками губ. - Почему-то о моих чувствах ты не беспокоился. Я тоже не была готова к тому, что ты мне предложишь. Но в отличии от тебя, я не стану лгать ему.

- Ты уже лгала ему. А он похож на отца. - Ричард сделал несколько шагов вперед. - Такой же красивый и горячий. Ларри ведь всегда привлекал тебя своей темной страстью, необузданностью. Я помню, как ты сожалела о его смерти.

- Что ты несешь. Я сама его убила.

- Я тоже когда-то убил Люциану.

- Не сравнивай.

- Отчего же. Очень похожие случаи. Мила, я пришел не спорить с тобой. Я пришел предупредить. Твой закон непрочен. Отмени его. Прекрати наказывать нас за то, что мы следуем своей природе.

- Это не обсуждается, Ричард. Не все могут контролировать себя так, как ты. Я знаю, что ты не обращал людей против их воли, но есть другие вампиры, которые любят убийство, живут им. Я не могу позволить безнаказанно убивать. Я запретила только беспочвенное лишение жизни смертного, но обращение людей разрешено в исключительных случаях.

- Это смешно. Неужели я бы стал каждый раз являться к тебе и просить о снисхождении, объяснять причины, приводить доводы?

- Теперь ты можешь делать, что хочешь, Ричард. Просто не стой на моей дороге, и не создавай свое племя кровососов. Я не собираюсь воевать с тобой. Не принуждай меня причинять тебе зло. Почему мы каждый раз возвращаемся к этому разговору?

- Темная королева ночи. - иронично произнес Ричард.- Значит, мое мнение больше не имеет для тебя никакого значения?

- Оставь меня, Ричард. Я слишком устала от твоего влияния. Ты заставляешь меня чувствовать себя слабее, чем я есть. Это неприятно.

- Значит, так.- он горько улыбнулся. - Я стал тебе неприятен. Это очень приятно слышать.

- Ты переворачиваешь мои слова. Мы не можем находиться вместе и нескольких минут, это утопия. - отчаянно произнесла она.

- Видимо, одной любви недостаточно. - его голос был полон печали и сожаления.

- Что ты знаешь о любви, Ричард? - яростно воскликнула Мила. - То, что ты называешь любовью, жалкая смесь гордыни и похоти. Я была для тебя только орудием для получения власти. Ты ведь не собирался сказать мне о проклятии Люцианы всю правду?

- Нет. - спокойно признал он. - Но у меня для этого есть много объяснений.

- Приведи хотя бы одно, не связанное с твоим желанием властвовать. - она выжидающе уставилась на него, сложив руки на груди.

- Я знал, что, когда ты обретешь абсолютную власть, это навсегда встанет между нами.

- А, что изменилось бы, останься я человеком? Разве ты не бросил бы меня через несколько лет, когда мое тело перестало бы привлекать тебя?

- У меня осталось бы воспоминание, не омраченное и светлое, которое я пронес бы через всю жизнь.

- А я, Ричард? - в глазах женщины застыла боль. - Что стало бы со мной? Каково было бы мне стареть в одиночестве, зная, что где-то бродишь ты вечно молодой и прекрасный и даришь другим свое бездушное сердце?

Ответом ей была напряженная тишина.

- Я приняла то, что нам никогда не быть вместе, как неизбежность. Прими и ты. - тихо сказала она.

Силуэт Ричарда начал колебаться, словно кто-то невидимый принялся стирать его ластиком. Через мгновение он совсем исчез, оставив лишь горький привкус на губах.

ГЛАВА 4

Впервый звонок будильника застал Джонатана врасплох. Обычно он не дожидался его и вставал гораздо раньше. Ночь выдалась неспокойной. Он видел странные оборванные сны, кошмары, полные призраков и жутких существ с острыми клыками и черными глазницами. Да, и утро не радовало. Тусклый свет освещал комнату серым полумраком. Дождь стучал по крыше унылым тоскливым звоном, отзываясь болезненными спазмами в голове Джонатана.

Душ не принес облегчения. Завтрак, поданный прислугой, так и остался нетронутым. Лиз не спустилась проводить сына, показывая тем самым свое негодование. Что ж, она быстро отойдет и уже вечером станет ласковой и нежной, забыв обо всех обидах. Нужно будет послать ей цветы после обеда. Джон не смотря на уверенность в собственной правоте, чувствовал легкие угрызения совести за свою грубость.

- Мама, уже встала, Сьюзен? - спросил он у немолодой домохозяйки, распоряжающейся всей прислугой в доме. Она была очень дружна с Лиз.

- Да, мистер Грей. Она у себя, жалуется на мигрень.

- Передайте ей мои .... - он засомневался, стоит ли, вообще, что-то передавать. - Мои наилучшие пожелания. - скупо закончил он, вставая. - Такси уже приехало?

- Да, мистер Грэй. - вежливо ответила она.

Кристин удивила Джона тем, что явилась на работу раньше его. Обычно она сильно опаздывала. Одного взгляда на нее хватило понять, что она сильно обижена.

- Доброе утро, Кристина. - сухо приветствовал он, присаживаясь за рабочий стол. - Принеси мне кофе и расписание на сегодня.

Кристин Блэйзи поджала губы и отправилась выполнять поручение.

Кофе показался Джону горьким и невкусным, но он решил не озвучивать свои замечания. Его мысли улетели ко вчерашней знакомой с большими зелеными глазами и чувственным голосом. Милена Мортимер. Он готов был повторять это имя, как заклинание, снова и снова. Его тело напрягалось и начинало ныть от желания, стоило только вспомнить ее необычное лицо и теплые красивые губы, шелковистые черные, как ночь, волосы и стройное миниатюрное тело, гордый глубокий взгляд, невероятную грацию и интонацию колдовского голоса. Она свела его с ума, укутав себя покрывалом загадочности и неуловимости. Не думать о ней он не мог. Кофе пролилось на стол, и Джонатан раздраженно выругался.

- Где ты витаешь, Джонни? - покачала головой Кристина, со вздохом принявшаяся протирать стол. Ее внимательный взгляд словно приклеился его лицу. - Ты как-то странно выглядишь. Где твои очки?

Джон какое-то время недоуменно смотрел на нее.

- Черт, я их забыл. И даже не заметил. - он рассмеялся. - Кристин, я вроде оставлял где-то запасные.

- Конечно, сейчас принесу. - кивнула девушка.

Джон улыбнулся про себя. Как он смог забыть очки! Он ведь без них, все равно, что без носок. Что ж, у него теперь два повода снова встретить свою прекрасную незнакомку. Первый, машина, а второй, очки.

- Джонни, куда ты вчера пропал? - решилась спросить мисс Блэйзи, проводив первого клиента. Она сел на край стола и уставилась на Джона своими лукавыми глазками.

- Поднялся в бар и выпил виски. Слушать про твоих вампиров было невыносимо скучно. - ответил Грэй, сделав вид, что сосредоточено изучает бумаги. На самом деле он не мог сконцентрироваться ни на чем, постоянно уносясь мыслями во вчерашний вечер.

- Выпил виски? Ты? - Кристин недоверчиво приподняла тонкие брови.

- Да, а потом прогулялся по городу.

- Я была в клубе, тебя там не было.

- Значит, я уже ушел.

- Джон, я видела, как ты пошел за той женщиной. - Девушка вопросительно посмотрела на него. - Ты был с ней?

- А какое это имеет значение? - сухо спросил он, раздраженный допросом своей подчиненной. - И с чего ты, вообще, взяла, что я за кем-то пошел?

- Брось, я видела, как ты на нее смотрел.

- И что? - гневно бросил Джонатан.

- Ничего, просто непонятно, почему ты скрываешь это?

- А мне непонятно, по какому праву ты задаешь мне подобные вопросы.

- Джон, она же старая. Ей лет тридцать с хвостиком. Тебя, что на пенсионерок потянуло?

- Уверен, что ей и тридцати нет. - возразил Грэй.

- Ага.- радостно завопила Кристина. - Значит, ты все-таки был с этой теткой.

- Она не тетка, ты просто завидуешь.

- Я? - усмехнулась Кристин. - С чего мне ей завидовать? Ты прав, это не мое дело. Говорят, что женщины в возрасте опытнее в постели. Это так?

- Если ты готова в первый вечер лечь в постель, то есть женщины, которые придерживаются каких-то приличий.

Кристин вздрогнула, щеки ее порозовели. Она медленно сползла со стола.

- Значит, я шлюха, по-твоему. - сделала вывод мисс Блэйзи, обижено отправляясь на свое место.

- Я этого не говорил. - смягчился Джонатан, глядя на ее воинственный профиль.

- Нет, Джонни, именно это ты и сказал.

- Извини, я так не думаю. Ты вывела меня из себя своими расспросами. Ты замечательный человек, Кристин, но не стоит судить других людей. Ты же ее совсем не знаешь.

- А ты узнал за несколько часов? - съязвила Блэйзи. - Ладно, забыли. У тебя сейчас мистер Розмунд. У него опять какое-то проблемы с налоговой.

- Боюсь, что я уже вряд ли могу ему чем-то помочь.

- Но, если, он оплачивает твои услуги, значит, его дела не так уж и плохи.

- Уверен, что он начал закладывать фамильное серебро. - скептично заметил Джонатан.

- А ты злой. - Крис улыбнулась ему. - Чай?

- Да, кофе был ужасный.

- Прости, я просто была жутко зла на тебя. Пришлось раскошелиться на такси.

- Не мелочись, ты же премию получила. - Джон рассмеялся. - Да, и извозчик из меня был никакой. Мама была в ужасе. Я с трудом по лестнице поднялся.

- Она звонила мне. Я по голосу поняла, что она близка к истерике.

- Кристин, у меня к тебе просьба. Освободи, мне два часа в обеденный перерыв. Хорошо? И нужно послать Элизабет букет цветов.

- Ладно. - девушка мгновенно нахмурилась, заподозрив его во всех смертных грехах. - Ты на следующее занятие пойдешь?

- Когда? - оживился Джонатан.

- Завтра.

- Пойду. - коротко ответил он.

- Тебе же не интересно. - подловила его Блэйзи.

- А вдруг понравится? - он лукаво подмигнул Кристине, расплываясь в улыбке.

- Джонни, мне вот почему-то все это не нравится. Ты видел, как кланялся твоей знакомой Деймон?

- Она хозяйка клуба, Кристин. Поэтому он ей и кланялся. - спокойно ответил Джон. - Я думал, что мы закрыли эту тему.

- Подожди, я не собираюсь говорить о ней что-то плохое. - она нахмурила лоб. - Джонни, если она действительно хозяйка клуба, то не кажется ли тебе странной ее приверженность к мистике? И ее посещение лекций Деймона говорят о том, что все это ей не безразлично. Ты же считал нас ненормальными?

- Возможно, я пересмотрел свое представление. Тем более, что есть несколько стадий ненормальности. Иногда это просто любопытство. - пояснил Джонатан. - Кто-то обещал мне чай.

- Иду, уже иду.- вздохнула Кристина.

Джон приехал к клубу "Ночь вампиров" в двенадцать часов, сбежав на обед на двадцать минут раньше. "Рено" был целым и невредимым. А вот двери клуба были заперты. Джон нажал на кнопку звонка, около которого находился небольшой дисплей, в котором через несколько длинных секунд появилось безрадостное лицо охранника.

- Клуб закрыт. - мрачно сообщил он.

- Мне нужно войти.

- Клуб закрыт. - монотонно повторил охранник и отключился. От внезапной ярости, Джонатан хотел было в отчаянии пнуть дверь, но сдержался и снова настойчиво нажал на звонок.

- Я хочу увидеть мисс Мортимер. - громко произнес он, когда недовольная физиономия охранника вновь появилась на дисплее.

- Мисс Мортимер отдыхает, я не стану тревожить ее из-за вас, молодой человек.

- Но я был здесь вчера, говорил с ней. Передайте ей, что пришел Джонатан Грей. Уверен, она позволит вам впустить меня. - с голосе Джонатана прозвучали гневные нотки. Лицо охранника приняло жесткое выражение.

- Мистер Грэй, клуб закрыт для всех, без исключения.

- Черт возьми, позвоните ей. - завопил Джон, ударив кулаком по двери.

- Я не стану этого делать. - спокойно ответил самодовольный охранник. - Есть определенные правила, которые мисс Мортимер сама установила. Двери клуба открываются после девяти вечера. Это не обсуждается.

- Что за бред, вы что там все с ума посходили?

Экран снова погас. Напрасно Джон снова и снова нажимал на кнопку звонка. Ему так никто больше и не ответил. Разгневанный, оскорбленный и разочарованный до глубины души, мистер Грэй сел в свой автомобиль и шумно рванул с места. Врубив на полную громкость магнитолу, он начал яростно подпевать исполнителю какого-то тяжелого рока. Но легче не стало.

Какого черта он, вообще, туда поперся? Зачем надо было звонить и спрашивать эту чокнутую мисс Мортимер? Что у нее за клуб такой, что даже знакомых не впускают? Какие-то идиотские правила, служащие, словно сошедшие со страниц "Плейбоя", непонятные тайны, странные взгляды. Чем они там днем занимаются? Воображение Джонатана рисовала самые странные картины, начиная с сатанинских ритуалов и садо-мазо развлечений, заканчивая оргиями для закрытого кружка участников. Он немало был наслышан о подобных местах, но мысль о том, что невероятная Милена Мортимер является участницей всего этого, приводила молодого человека в отчаянье. Не мог же он так ошибиться на ее счет. Сам не отдавая себе отчета в своих действиях, он набрал номер знакомого шерифа полиции, с которым по долгу службы ему приходилось частенько сотрудничать. Сэмм Джонс была хорошенькой женщиной и сотрудничество это было довольно приятным.

- Здравствуй, Сэмми. - вежливо поздоровался он. - Чем занимаешься?

- Обедаю. Только что вернулась. День только начался, а у меня уже три убийства, все три безнадежны. Процент закрытия дел с каждым месяцем все меньше. Пообещай, что если среди твоих клиентов попадется маньяк, то не станешь его защищать. - весело прощебетала Сэмми. Она всегда была разговорчива. Это и понятно. Насмотришься на трупы разной степени разложенности, и будешь рад каждому живому лицу.

- Не могу, ты же знаешь. - он улыбнулся в трубку, выруливая ближе к центру города. - У меня к тебе одна просьба.

- Говори, я всегда рада помочь такому талантливому адвокату. Только не забывай по меня, когда станешь генеральным прокурором. - она видимо в этот момент поглощала сэндвич, судя по чавкающим звукам.

- Не забуду, Сэмми. Будешь моей правой рукой.

- Выкладывай, что там у тебя.

- Мне нужна информация на Милену Мортимер, владелицу клуба "Ночь вампиров". Мне так же известно, что она англичанка, но какое-то время жила в России, ее родители погибли в авиакатастрофе, и подобных клубов у нее очень много по всему миру.

- Ого. Богатая пташка. Где поймал такую? Что она натворила? - поинтересовалась Сэмми, присвистнув.

- Ничего. Мне просто нужно все, что есть по ней. Полное досье. Когда родилась, где училась, кто был первым любовником и так далее.

- Это просто любопытство или тут замешана какая-то романтическая история? - загадочно спросила шериф Джонс, перестав жевать в трубку.

- Джонс, просто помоги. Хорошо? - попросил Джонатан.

- Конечно, Грэй, как скажешь. Приезжай, я угощу тебя сэндвичем.

- В другой раз. Спасибо за предложение. Ты очень великодушна.

- А ты вежлив до тошноты. Я позвоню тебе, как только что-нибудь нарою.

- Договорились. Спасибо, Сэмми. Ты всегда меня выручаешь.

- Да брось, мне же не сложно, у меня тут целый отдел помощников. Удачи, Джон.

- Пока. - он отключился и задумавшись, чуть не въехал в зад серебристому Мерседесу. - Черт. - выругался он, со всех сил нажав на тормоза. Столкновения удалось избежать, но дорожный патруль уже обратил на него внимание.

Составив протокол нарушения и взяв квитанцию с штрафом, Джонатан совершенно расстроенный и голодный поехал обратно в офис. Дождь поливал, как из ведра, только усугубляя его подавленное настроение. Ужасный город. Во всем виноват океан. Надо уехать отсюда куда-нибудь в теплые страны. Где нет постоянных туманов, смога и промозглого ветра. Оставив машину на стоянке, он поднимался на эскалаторе, когда сотовый завибрировал в кармане пиджака. Ослабив петлю галстука, он взял трубку, успев заметить, что номер вызывающего абонента не определился.

- Джонатан Грэй у телефона. - мрачно ответил он заученную фразу.

- Добрый день, Джонни. - мягкий обволакивающий голос заставил завибрировать все его нервы, словно кто-то прошелся смычком по натянутым струнам. И больно и приятно. Он потрясенно замер, не зная, как реагировать.

- Милена... - недоверчиво произнес он, будучи уверенным, что этот голос может принадлежать только ей.

- Луис сказал, что ты настойчиво требовал встречи со мной. - она мягко рассмеялась в трубку. Джон шатаясь, словно пьяный, шел подлинному коридору к лифту, улыбаясь, как идиот, и презирая себя за это.

- Джонни, прошу больше не пытайся нарушать мой покой, пока я сама не попрошу тебя об этом. - продолжила она ласково. Но в голосе ее слышались неумолимые твердые нотки. - Что ты хотел, Джон?

Грей заметил, что она часто повторяет его имя, словно пытаясь таким образом воздействовать на его сознание. Но сопротивляться он и не помышлял. Ее голос обладал магическим действием, опьяняя его, усыпляя бдительность и здравый смысл.

- Увидеть тебя. - выдохнул он, прислонившись к стене лифта. - Я забыл свои очки.

- Они у меня. Я отдам их тебе. Возвращайся к клубу. Напротив есть небольшое уютное кафе. Я буду там через двадцать минут. - она отключилась, оборвав пребывание Джонатана в сладком плену ее чар.

- А работа? - пробормотал он, обращаясь к себе. Двери лифта открылись, но Джонатан не вышел из него, а поехал вниз.

- Кристин, я не смогу вернуться в офис. У меня срочное дело. - объявил он, набрав номер секретарши. Он почти вприпрыжку бежал к машине, окрыленный и счастливый, словно и не было разных неприятностей и проливного промозглого дождя. Мир снова окрасился во все цвета радуги и радовал его своим существованием. А дождь? Дождь - это просто вода, падающая с неба. А небо так высоко и так непостижимо прекрасно!

- Но, Джон! - оборвав его красочную философии, пробурчала Блэйзи. - Что я скажу твоим клиентам?

- Перенеси все на завтра. Крис, прикрой меня, прошу.

- Ладно, если ты мне расскажешь, что за срочное дело.

- Ни за что! - он весело рассмеялся, заводя машину. - Пока, Кристи. Спасибо.

Из магнитолы полилась лирическая мелодия, он бросил телефон на соседнее сиденье и глубоко вздохнул. Он чувствовал, что с ним что-то происходит. Что-то особенное, фантастическое, не похожее ни на что, испытанное им раньше. Ему хотелось петь, кричать, бегать по улицам и пинать мусорные баки. Господи, что за чушь лезет в голову! Рассмеявшись своим мыслям, Джонатан прибавил громкость и помахал рукой сотрудникам дорожной инспекции, которые полчаса назад выписали ему штраф. Всего несколько минут и он увидит Милену Мортимер, волшебную нереальную Милену. Он вспомнил о недавних подозрением на ее счет и испытал огромное раскаянье, но отменять свой заказ на ее досье не стал. Она все же странная женщина, и он хотел знать о ней все, может, тогда его озабоченность ею поутихнет.

В кафе царил полумрак, играла классическая приглушенная музыка, полупустой зал, аккуратные столики с чистыми белоснежными скатертями и улыбчивые официанты. Окинув взглядом небольшое помещение, он разочарованно занял столик у окна. Милена Мортимер еще не пришла. Он взглянул на время входящего вызова на сотовом телефоне и начал нервно крутить его в руках. Впервые ему захотелось закурить. Он примчался раньше времени, умудрившись не попасть в многочисленные лондонские пробки.

- Здравствуйте, сделаете заказ? - спросила симпатичная официантка в коротенькой униформе и табличкой с именем на впечатляющей своими размерами груди. Она лучезарно улыбнулась ему, заинтересованно разглядывая его. Он привык к вниманию женщин, оно льстило ему, как и любому мужчине, но на этот раз он не заметил этих заигрывающих ноток в голосе хорошенькой юной особы.

- Да, Мисси, - кивнул он, взглянув на бейджик. - Принесите мне, пожалуйста, кофе со сливками и греческий салат. Ко мне должна присоединиться дама. - пояснил он, заметив, что Мисси не торопится отойти от столика.

- Хорошо. - поджав губы, официантка отправилась выполнять заказ, громко стуча каблучками.

Окна кафе выходили на клуб "Ночь вампиров" и Джон буровил взглядом закрытую дверь клуба, надеясь, что из нее вот-вот выпорхнет его загадочная мисс Мортимер. Входная дверь кафе хлопнула ровно в назначенное Миленой время. Это была она! Джонатан порывисто встал и рванул ей на встречу. Боже, как же она была хороша! Черный плащ из тонкой кожи до самого пола обтягивал ее совершенное тело, высокие лакированные сапоги появлялись в вырезе плаща при каждом шаге. Волосы, цвета воронова крыла, забраны в высокий хвост, макияж в стиле Клеопатры с длинными стрелками над глазами, ярко-алые губы, велюровые перчатки, невероятно мягкие на ощупь. Он почувствовал это, схватив в порыве ее руки и наклоняясь к ее губам, которые к удивлению Джона, оказались не накрашенными. В свете дня, падающего на ее прекрасное лицо из большого окна во всю стену, ее глаза сверкали еще ярче. Нет, это не могут быть линзы. В этих глазах было столько самых разных эмоций, что он растерялся.

- Джонни, - она засмеялась, отстраняя его от себя. - Нужно быть сдержаннее. Мы на людях. - строго сказала она, не смотря на шутливый тон.

- Я думал, что ты в клубе. Ждал, когда ты выйдешь из этих чертовых дверей. - взяв ее за руку, он повел Милену к столику.

- Были дела в городе. - Милена села напротив Джонатана и сняла перчатки. Ее взгляд был довольно прохладным. Джон снова почувствовал себя нелепым влюбленным юнцом. - Меня не было на месте, когда ты пытался взломать двери. Луис был очень огорчен твоим поведением. И я тоже, Джонни. - она посмотрела на него долгим изучающим взглядом. - Кто дал тебе право так вести себя? - в голосе ее был укор и недоумение.

- Извини, просто я не мог понять, почему меня не могут впустить к тебе. Я же не с гранатой пришел. Я добропорядочный поданный соединенного королевства, адвокат. Я знаю свои права и права других и уважаю закон. Я не нарушил ни одного, когда хотел просто поговорить с тобой. - горячо сказал Джон.

- Ты стучал по двери кулаками. Это не очень красиво. Луис выполнял мои распоряжения. Он не впустил бы тебя и после открытия.

- Почему? - удивленно воскликнул Грэй.

- Все просто, Джонни. Тебе нечего делать в нашем клубе. Ты не подходишь для него. И сам это знаешь. Наши посетители - люди своеобразные, особенные, такие как ты, сразу становятся белой вороной, в присутствии которой они будут чувствовать себя скованно. Я не допущу этого. - она мягко улыбнулась. Мисси принесла заказ, бросив на Милены озадаченный взгляд.

- Мадам будет что-то заказывать? - спросила она сухо.

- Нет, спасибо. - не глядя на нее, ответила Милена. Официантка фыркнула и удалилась.

- Ты на диете? - спросил Джонатан. - Ничего не пьешь, ничего не ешь. - озвучил он предпосылки к заданному вопросу.

- Нет, я только что пообедала со своим другом. - мягко пояснила Милена, откидываясь на спинку стула. Ее изумрудные глаза изучающе скользили по нему. Желание схватить эту насмешливую женщину в свои объятья и целовать до тех пор, пока она не скажет да, стучало у него в голове, отбрасывая все остальные мысли.

- Значит, на друга у тебя есть время, и он, наверняка, не лишний в твоем клубе. - с неожиданной ревностью в голосе, произнес Джонатан.

- Это претензия? Если да, то по какому праву? - ни один мускул не дрогнул на безупречном лице. Выдержанна и прекрасна.

- Что особенного в этом вашем клубе? Может, расскажешь? - спросил Джон.

- Приходи завтра на лекцию и прослушай ее до конца, а если у тебя возникнут вопросы, то я отвечу на них.

- Вампирский семинар? Да, какие у меня могут быть вопросы по этой теме? Это абсурд. - Грэй насмешливо приподнял брови. - Милена, ты ведь это не серьезно?

- Еще, как серьезно, Джонни. Все не так просто, как тебе кажется. Я не случайно в Лондоне, а ты не случайно оказался вчера на занятиях Деймона. - она пронзила его своим взглядом.

- Тебе нужны услуги адвоката? - пытался разумно мыслить Джон. - Ты можешь просто нанять меня. Я даже скидку сделаю. - он неуверенно улыбнулся.

- Послушай лекцию. - ее глубокий проникающий под все его маски взгляд вскипятил его кровь, а потом заставил ее застыть в жилах. Он чувствовал себя безвольной игрушкой в руках опытного кукловода, но ничего поделать не мог. - А потом мы поговорим. - добавила она.

Джонатан застыл с открытым ртом, но не нашел слов, чтобы что-то ответить. Внутренний голос подсказывал ему, что не услуги адвоката требуются этой женщине с изумрудными лазами, а помощь психотерапевта. Он заметил, что внезапно лицо Милены Мортимер приобрело настороженное выражение. Она встрепенулась, закрыв глаза и замерев в таком состоянии, губы ее подрагивали, словно она что-то пыталась произнести.

- Эй, - Джон помахал рукой перед ее лицом. - Ты, что медитируешь. Так это не совсем подходящее место.

- Тебе нужно идти, Джонни.- произнесла она, распахивая глаза. Взгляд ее в этот момент был полон неописуемых эмоций. Цвет глаз стал прозрачнее, холоднее, глубже, но на самом дне лабиринта Джон увидел то, что заставило его отшатнуться. Это не были глаза человека, в них была такая тьма ....

- Кто ты? - выдохнул он, чувствуя, как сердце замедляет свой ритм, а холодный пот выступает на лбу.

- Уходи. - в голосе женщины послышался железный напор, но он не двинулся с места. - Поздно. Он здесь. - вздохнула она, глядя куда-то за его спину.

- Кто?

-Мой друг.- она натянула на губы вежливую улыбку.

Джонатан обернулся. В их столику неспешной ленивой походкой направлялся поразительно-красивый парень. Он был безупречно одет, держался высокомерно и с чувством собственного достоинства.

- Здравствуй еще раз, Карл. - произнесла Милена с легким едва уловимым недовольством в голосе. Он почтительно склонил голову перед Миленой, вызвав у Джонни недоумение своими странноватыми повадками дворянина средних веков. Усыпанные бриллиантами пальцы мистера Карла, тоже не оставили Грэя равнодушным. Мужчина коснулся губами руки несравненной мисс Мортимер, чем моментально настроил против себя Джонатана.

- Что ты здесь делаешь, Мартелл? По-моему, мы все обсудили. - холодно произнесла Милена. Карл взял стул от соседнего столика и уселся рядом с мисс Мортимер. Джон свирепел на глазах, а лицо Карла оставалось спокойным и бесстрастным.

- Я пришел познакомиться с нашим новым другом. - пояснил он, обратив на Джонатана пустой и в то же время полный глубокого смысла взгляд. - Джонатан Грэй, если не ошибаюсь? Я Карл Анжуйский.

- Тогда я тоже Ричард - Львиное сердце. - усмехнулся Джонатан. Глаза Карла сузились, он словно ковырялся в его мозгу своим пронзительным взглядом. Это было неприятно и сильно раздражало Джонни.

- У нас уже есть один Ричард с львиным сердцем, так что ты останешься Джоном Греем. Договорились? - усмехнулся Карл. Джонатан перевел взгляд на Милену, которая казалась совершенно спокойной.

- Что происходит? О чем говорит этот парень? Что значит фраза: "наш друг". - настойчиво спросил он.

- Он действительно думает, что мы сектанты. - вставил Карл.

- А ты не вмешивайся, красавчик. Я не с тобой говорю. - яростно произнес Джонатан, поднимаясь. Карл насмешливо прошелся по нему взглядом.

- А он - великолепен, Милена. Мне нравится. Какая страсть, ярость. Теперь я понимаю, почему ты сама решила заняться этим парнем, а я уж начал подозревать черт знает что. - он с облегчением улыбнулся. Джонатан совсем растерялся, переводя взгляд с Милы на Карла.

- Сядь, Джонни и успокойся. - приказала она. - Чуть позже я все тебе объясню. Карл, мой друг. Я про него тебе уже говорила. Мы обедали вместе только что. Я рассказала ему о тебе. Вот и все. - она перевела свой взгляд на Анжуйского. - Ты все увидел, что хотел? - холодно спросила Милена.

- Да. -Карл ослепительно улыбнулся. - Простите, что оторвал вас. Я уже ухожу. - он величественно поднялся, подмигнув Джону. - Еще увидимся, малыш. -его губы опять коснулись руки Милены. - Моя королева, я выполнил все, о чем ты меня просила.- взглянув на нее томным взглядом, прошептал он. - Я буду продолжать поиски. Прощайте.

- Что это было? - настойчиво спросил Джонатан, глядя вслед удаляющемуся Карлу.

- Мой друг, я же сказала. - раздраженно ответила она. - Джон, мне не нравится твое ревностное отношение к моей особе. У нас не те отношения.

- А с ним?

- Я не стану отвечать, потому что не обязана перед тобой отчитываться?

- Милена, я просто ничего не могу понять! - воскликнул Джонатан Грэй, понимая, что, возможно, ведет себя неправильно и глупо. - Я встретил тебя, я думал, что ты особенная, я совсем потерял голову. Я только о тебе думаю. Я восхищен, потрясен. Ты просто... - он развел руками, не находя подходящих слов, чтобы выразить свои чувства. - Ты загадка. Я не видел никогда таких женщин. Не думал, что такие есть. Но я не уверен, что ты нормальн... Господи, что я несу. - Джон взволнованно запустил руку в волосы. - Все эти фразы, недомолвки и клуб с вампирской символикой. Твои непонятные друзья с прозрачной кожей и неживыми глазами. .... Я растерян. И я боюсь, что вы все находитесь под воздействием наркотика или под гипнозом какого-то мага, типа этого Деймона Рискина.

- Скоро ты все узнаешь, Джон. - мягко и немногословно ответила мисс Мортимер.

- Когда?- устало спросил Грэй.

- Завтра. Сейчас ты не готов.

- Это секта? Да? Или какая-то другая группировка. Тебе поэтому нужна моя помощь? Ты хочешь уйти? - засыпал ее вопросами Джонатан. Мила молча смотрела не него задумчивым печальным взглядом, который Джон расценил, как согласие с его словами. - Я помогу тебе. - горячо заверил Джон. - У меня много знакомых в полиции. Я найду лучшего психотерапевта, или лечебницу. Тебе нечего бояться. Скажи, кто у вас главный, и я затаскаю его по судам. Ты будешь в безопасности. Обещаю.

- Я и так в безопасности, Джонни. - она мягко улыбнулась. - Потому что я - главная. Это я - великий гипнотизер-наркодиллер. - улыбка перешла в горькую усмешку. Джон ошарашено уставился на нее.

- Не знаю, что сказать.- в отчаянье выдохнул он, чувствуя себя обессиленным и выжатым, как лимон.

- Скажи мне, Джонни, зачем ты попросил свою подругу собрать на меня досье? - облизав сухие губы, спросила она. Взгляд ее стал жестким. - Ты понимаешь, что ставишь под угрозу все.

- Откуда ты знаешь? -Джон в совершенном недоумении, покачал головой.

- Ответь на вопрос!

Что-то в ее глазах заставило его сжаться от ужаса. А ведь это правда. Она обладает каким-то воздействием на психику, если учесть то, что эта женщина делает с ним.

- Что ты хочешь? Чтобы я отменил запрос?

- Досье уже лежит дома на твоем столе, Джонни. Ты будешь удивлен, когда узнаешь, что твоя подруга из полиции ничего не помнит о твоей просьбе. Я хочу. Чтобы ты ей не напоминал. Это все.

- Ты шутишь?

- Нет, я возвращаюсь в клуб, а ты едешь на работу. Кристин волнуется. - Милена поднялась, оставив Джонатан потерянно разглядывающего свой незамысловатый обед, сидеть на месте. - До завтра, Джонни.

- Я больше не приду. Или приду, но с полицией. - он решительно взглянул на гордо выпрямленную спину Милены. Она обернулась. Легкая невозмутимая улыбка играла на ее губах.

- Ты этого не сделаешь, Джонни. - проговорила она вкрадчивым шелковистым голосом, проникнувшим ему под кожу ласковым чувственным дуновением. Омут ее глаз потрясал своей глубиной.

Она исчезла. Ушла так быстро, что он не успел опомниться, словно пригвожденный к своему стулу. На мгновение ему показалась, что его парализовало. Руки и ноги отказывались повиноваться. Он чувствовал, что мир качается вокруг него, а он плывет в неизвестном направлении, и дорога его пути полна туманов.

Его пальцы предательски дрожали, когда он набирал телефон Сэмми Джонс. Ее бодрый невозмутимый голос вернул его в ускользающую реальность.

- Здравствуй, Грэй. Чем обязана? -спросила она.

- Привет, Джонс. Я... просто позвонил узнать, как твои дела. - невнятно пробормотал Джонатан.

- Представляешь, а у меня уже три убийства, и все три безнадежны. Процент закрытия дел с каждым месяцем все меньше. Пообещай, что если среди твоих клиентов попадется маньяк, то не станешь его защищать. - слово в слово повторила она фразу, сказанную час назад. Джон снова ощутил легкое покачивание. Что происходит?

- Джон, ты в порядке?

- Да... да. Я не звонил тебе сегодня?

- Нет. Я бы это точно запомнила. Ты точно в порядке? - тревога прозвучавшая в голосе Сэмми была, как бальзам на душу.

- Сэм, в нашем городе есть какие-нибудь тайные правительственные группировки? Или исследовательские институты?

- Ты это к чему?

- Ни к чему. Забудь. Пока. Я еще звякну на днях. - Джон выключился и поднялся из-за стола. Он хотел было уйти, но спохватившись, оставил деньги за заказ с большими чаевыми.

Застыв возле своего "Рэно", Джонатан долго смотрел на темные окна клуба "Ночь вампиров". Чтобы не происходило за закрытыми дверями этого мрачного заведения, он это обязательно выяснит. И никакая психологическая атака мисс Мортимер не остановит его. Он вспомнил, что они сделали с Сэмми, и уверенности в своих силах поубавилось. В памяти всплыли слова Карла: Моя королева, я выполнил все, о чем ты меня просила. Говорил ли он о какой-то другой просьбе или о Сэмми Джонс? Возможно, это и не гипноз, а какое-то не протестированное неизвестное лекарство, стирающее память и вызывающее галлюцинации? Что, если и ему вкололи его, или добавили в виски? Джон вспомнил, что Милена не пила виски. Разве не подозрительно? Что, если, все это нереально? Плод фантазии, вызванной галлюциногеном? Джон закрыл лицо ладонями. С утра поливал дождь, а сейчас на небе не было ни тучки. Лондон известен своей непредсказуемостью относительно погоды, но дождь был всего пару минут назад, он точно помнил, как стучали капли по стеклу, когда уходила Милена. А сейчас в небе и намека нет.

Джон сел в автомобиль и завел его. Нет, он в реальности. Иначе, квитанция о штрафе не лежала бы сейчас на переднем сиденье. Тогда надо ехать домой и проверить еще одну вещь.

- Сынок, ты так рано? Что-то случилось? -в холле его встречала мать. Она беспечно улыбалась. Джонатан успел заметить шикарный букет на столе в гостиной.

- Нет, я на секундочку. Надо взять кое-что. - быстро проговорил он, направляясь к лестнице. - Никто не приходил?

- Нет, дорогой. Джонни, цветы замечательные.

- Извини, мам, я спешу. - он виновато улыбнулся, оглянувшись. Лиз понимающе кивнула.

- Ты вернешься во время? - спросила она.- Миссис Уайт придет со своей племянницей.

- А ее муж - член парламента тоже будет? - усмехнувшись, спросил Джон, открывая дверь в свою комнату. Он сразу заметил желтый конверт на своем столе. Черт, как он сюда попал, если никто не приходил? Неужели, они и Элизабет проделали тоже, что и с Джонс? Мимо нее никто бы не смог пройти. Ярость наполнила все его существо. Как посмели эти сатанисты являться в его дом, что-то делать с его матерью! Надо что-то предпринять. Поговорить с кем-то. Но с кем? Если он привлечет еще кого-то, то автоматически поставит этого человека под угрозу. Мортимер сказала, что ей нужна его помощь. Значит, надо узнать, что ей надо, а потом он решит, стоит ли ей помогать. Джон уже представил, какую цену запросит у соблазнительной мисс Мортимер за свои услуги, если, вообще, согласиться на сотрудничество. Все зависит от того, что именно им требуется. Если это не законно, он и пальцем не пошевелит. Он схватил пакет, и выскочил из комнаты, чуть не снеся с ног свою мать.

- Прости, мам. До вечера.

- Пока, сынок. - она похлопала его по плечу. - Я люблю тебя.

- Я тоже люблю тебя, мам. - он быстро поцеловал ее в щеку. Он не позволит манипулировать сознанием его близких.

- Кристин, сделай кофе и погрей сэндвичи. - с порога начал распоряжаться Джонатан, бросая в руки секретарши бумажный сверток.

- Ты же вроде с обеда? - поинтересовалась она, выкладывая булочки на тарелку и засовывая их в микроволновку.

- Так и есть. Опять проголодался. - он занял свое руководящее кресло и положил перед собой желтый конверт. Немного посомневавшись, он открыл его. Вся информация о Милене Мортимер уместилась на одном листе. Пробежав быстро глазами по строчкам, он задумчиво уставился на дымящийся перед носом кофе. Досье оказалось очень скупым. Милена Мортимер родилась в Портленде на берегу Ла-Манша, родители Меган и Льюис Мортимер, были путешественниками, исколесили весь мир вдоль и поперек, дочь в возрасте пяти лет оставили в России на попечительстве пожилой женщины, которая, конечно, уже скончалась и подтвердить эту информацию не могла. Никакой другой информации о ее детстве не было. В возрасте восемнадцати лет ее отправили в колледж Сары Лоренс, где она благополучно училась. Закончив колледж, вернулась в Россию. Ее родители погибли, когда ей исполнилось двадцать лет, оставив ей огромное наследство. И снова огромный пробел до достижения Миленой возрасти тридцати лет, когда она во второй раз покинула Россию. Последние восемь лет она много путешествовала, участвовала в исследовательских экспедициях, интересовалась историей, занималась раскопками древностей, скупала недвижимость по всему миру, создавала ночные частные клубы, приносящие неплохой доход. Никаких психологических курсов не заканчивала, не имела приводов в полицию и была совершенно чиста для закона. Не замужем, детей нет, про друзей тоже не сказано ни слова. Ничего нового Джонатан не узнал. У него создалось впечатление, что все это фикция. Это словно складно выдуманная биография, с конкретными данными. Он знал, что подобное возможно, если хорошо заплатить кому надо. Кем бы ни была Милена Мортимер, он это обязательно выяснит. Стоп... Исходя из досье, получается, что на данный момент ей тридцать восемь лет. Но ей не дашь и тридцати. Как это возможно? И нет никого, кто был близок с ней и остался в живых. Ни сестер, ни теток, ни школьных подруг. Можно послать запрос в колледж, но это вряд ли даст какой-то результат. Милена предвидит его действия. Что, если это, вообще, не досье, а она сама напечатала ловко придуманную историю и подсунула ему? Но... тридцать восемь.... Его матери сорок один. Черт, он стукнул кулаком по столу.

- Джонни? - вопросительно взглянула на него Кристин. - У тебя такой взгляд, словно ты приведение увидел. - она нервно улыбнулась. - Все в порядке?

- Да.- ответил он, нервно проведя по волосам. - Кристин, как ты считаешь, моя мама хорошо выглядит для своего возраста? - стараясь выглядеть небрежно, как бы невзначай спросил Грэй.

- Да, Джон, отлично просто. - Блэйзи озадаченно улыбнулась.

- А на сколько она выглядит?

- Ну, я не знаю. - засомневалась девушка, задумчиво постукав ноготками по поверхности его стола.- Тридцать пять, шесть. Не больше.

- А, если честно? Без лести?

- Тридцать шесть. Я честна, как младенец. - вздохнула Кристин. - Пластические хирурги не всесильны.

- Значит, лучше выглядеть, как, допустим, тридцатилетняя, она не будет?

- Нет, это невозможно. Но есть такие тридцатилетние, и их большинство, которые по сравнению с твоей мамой просто старухи. К чему эти вопросы?

- Она решила сделать еще одну подтяжку. Я волнуюсь за ее здоровье. - соврал Джонатан, отводя взгляд. - А что вчера на этом сатанинском семинаре, я пропустил?

- Ничего нового. Просто истории возникновения вампиров, объяснения их существования и споры по этому поводу. - Она села на край стола. - А откуда такая заинтересованность?

- Просто так, Крис. - раздраженно ответил Джонатан. - И чем закончились споры? Есть вампиры или нет?

- Я думаю, мы узнаем об этом завтра. Мне кажется, что кое-что из того, что говорил Рискин очень странно. Столько разных народов, культур, и во всех есть поверья о вампирах. - она выглядела обрадованной. Не каждый день ей доводится учить чему-то ее всезнающего шефа.

- А как же Порфирия? - спросил он, сделав глоток кофе.

- Что-что? - брови Кристин поползли вверх.

- Порфирия - болезнь вампиров. Я думал, что все мифы объясняются этим редким в наше время заболеванием.

- А подробнее.... - попросила Кристина, слегка разочарованная в собственном неведении.

- Эритропоэтическая порфирия или болезнь Гюнтера характеризуется тем, что организм не может произвести основной компонент крови- красные тельца, что в свою очередь отражается на дефиците кислорода и железа в крови. В крови и тканях нарушается пигментный обмен, и под воздействием солнечного ультрафиолетового излучения или ультрафиолетовых лучей начинается распад гемоглобина. При порфирии небелковая часть гемоглобина -- гем -- превращается в токсичное вещество, которое разъедает подкожные ткани. Кожа начинает приобретать коричневый оттенок, становиться всё тоньше и от воздействия солнечного света лопается, поэтому у пациентов со временем кожа покрывается шрамами и язвами. Язвы и воспаления повреждают хрящи -- нос и уши, деформируя их. Вкупе с покрытыми язвами веками и скрученными пальцами, это невероятно обезображивает человека. Больным противопоказан солнечный свет, который приносит им невыносимые страдания. Кожа вокруг губ и дёсен высыхает и ужесточается, что в результате приводит к тому, что резцы обнажаются до десен, создавая эффект оскала. Ещё один симптом -- отложение порфирина на зубах, которые могут становиться красными или красновато-коричневыми. Кроме того, у пациентов сильно бледнеет кожа, в дневное время они ощущают упадок сил и вялость, которая сменяется более подвижным образом жизни в ночное время. Надо повторить, что все эти симптомы характерны только для поздних этапов болезни, кроме того, существует множество других, менее ужасающих её форм. Как уже писалось выше, болезнь была практически неизлечима вплоть до второй половины XX века. Есть сведения, что в Средние века, якобы, больных лечили свежей кровью, дабы пополнить дефицит красных телец, что, конечно, невероятно, так как употреблять в таких случаях кровь "перорально" бесполезно. Страдающие порфирией не могли есть чеснок, так как сульфоновая кислота, выделяемая чесноком усиливает повреждения, вызываемые заболеванием. Заболевание порфирии может быть вызвано и искусственным путем, путем употребления некоторых химических препаратов и ядов. - Закончив свою лекцию, Джон сложил руки на столе, и взглянул на потрясенную Кристин.

- Ну, ты меня сделал. Ты, что готовился? - спросила она, придя в себя.

- Нет, просто изучал медицину какое-то время. Болезнь редкая, вот и запомнил. По статистике ею болеет один человек из двухсот тысяч. Болезнь является наследственной. Считалось, что порфирия была наиболее распространена в маленьких деревнях Трансильвании, примерно 1000 лет назад, где возможно имело место близкородственное размножение или, другими словами, инцест. Вот так, дорогая. Бешенство -- это ещё одно заболевание, связанное с вампирским фольклором. Страдающие этой болезнью избегают солнечного света и не смотрят в зеркала, а возле рта у них вспенившаяся слюна. Иногда эта слюна может быть красной и напоминать кровь. Некоторые современные психологи выделяют расстройство, называемое "клинический вампиризм" или синдром Ренфилда, в честь поедающего насекомых приспешника Дракулы из романа Брэма Стокера, при котором жертва одержима питьём крови людей или животных. Как тебе такая теория? - он стукнул карандашом по столу. - Я знаю достаточно, чтобы не верить во всю эту муть с вампирами, но мне не понятен этот ажиотаж, связанный с ними. Неужели людям нравится думать, что по земле ходят ожившие трупы, жаждущие их крови?

- Ты ходячая энциклопедия и спорить с тобой бесполезно, но как же многочисленные истории, пусть не доказывающие их существование, но наталкивающие на подобные сомнения. Есть целая иерархия вампиров, кланы. Насчитывается семьдесят два вида вампира. Думаешь, люди это из воздуха придумали?

- Все это суеверия и страхи, пришедшие к нам от малограмотных предков, которые даже тени своей боялись? Больных туберкулезом тоже считали вампирами. Их убивали, раскапывали гробы с телами и сжигали и обезглавливали трупы. Любой человек с подозрительными повадками и кожным заболеванием казался или вампиром или оборотнем. Это в высшей степени, идиотизм, но я объясняю его примитивностью развития. До нашего времени все эти поверья дошли видоизменившимися , обросшими еще большими подробностями и историями, которых не было. Все эти случаи объяснимы, Крис. Ты и сама это понимаешь. Просто тогда не было ни врачей, ни ученых, которые разнесли бы в пух и в прах все легенды и домыслы.

- Но, если ты все это знаешь, зачем вчера пошел со мной? Зачем сейчас меня расспрашиваешь, хотя оказывается, и в этом вопросе ты просвещен лучше, чем я? Ты меня пытаешься убедить или себя? - Кристина вопросительно воззарилась на него.

- Никого я не пытаюсь убедить. Мы все взрослые люди. Я пойду завтра с тобой и посмотрю, что новенького сможет рассказать твой Рискин. Если ему удастся меня убедить, с меня ужин в ресторане.

- Согласна. - Блэйзи хлопнула в ладоши. - Тебя, кстати, клиент в приемной дожидается. Позвать его?

- Черт, а что ты раньше молчала? Зови, конечно.

- Я просто не могла оторваться от нашего интересного диалога. Ты - гений, Джонни. У тебя не мозг - а кладезь информации на любую тему.

- Иди уже, кладезь. Где слов-то таких набралась. - Джонатан усмехнулся, хотя ему было не до смеха.

Из-за своих дневных отлучек ему пришлось задержать гораздо дольше, чем он рассчитывал. Кристин он отпустил во время, а сам остался до победного. Элизабет неоднократно звонила ему, напоминая о своем существовании и о своей гостье с племянницей, с которой его опять будут сватать. Но, увы, работа не ждет. А последнего клиента Джонатан отпустил в половине восьмого вечера. И остался еще на несколько минут, чтобы поискать что-то полезное в интернете. Но он не знал, что искать. Набрав в поиске "Ночь вампиров", он нашел только адреса и телефоны клубов в Лондоне, Париже, Дрездене, Будапеште, Венеции, Нью-Йорке, Москве, Новом Орлеане, Каире и других крупных городах мира. Это только говорит о том, что Милена не только удивительно хорошо сохранилась, но еще и очень работоспособна и богата. Но, что ей надо от него, от адвоката Джонатана Грэя. Действительно ли она владеет гипнозом? И зачем ей нужно было стирать память комиссара Джонс, а, наверняка, и память тех, кто готовил этот чертов пустой отчет. Сам Джонатан много изучал психологию, как отдельную науку, и спорную околонауку "Парапсихологию", а так же астральные миры, телепатию, телекинез, разные формы целительства, как основные ее составляющие. Первой степенью гипноза - легкой - владеют многие психологи и у Джонатана тоже получалось вводить в транс добровольцев с помощью маятника, но Милена точно воспользовалась не этим методом. Вряд ли Джонс так просто стояла бы и ждала, когда ее загипнотизируют. Для глубокого гипноза нужен особенный дар, и долгая работа и практика. Джонатан не так сильно углублялся в изучение этого вопроса, считая, что ему это не пригодится. Тем более, что применение гипноза не во врачебной практике и то только строго с разрешения пациента или его близких, наказуемо законом. Что означает, что Милена Мортимер не так законопослушна, как характеризует ее досье.

Снова завибрировал мобильник, Джон не стал брать трубку. Он и так знал, что это Элизабет. С тяжелым вздохом он выключил компьютер.

Подземная автостоянка освещалась яркими лампами, издающими раздражающий гудящий звук. Она была абсолютно пуста, если не считать его машины. Сам не зная почему, Джон испытал жутковатое ощущение, слушая эхо своих шагов. Ему показалось, что легкое дуновение ветра коснулось его волос, хотя помещение было замкнутым и непродаваемым. Ускорив шаг, он запрыгнул в вой автомобиль и рванул с места, не оглядываясь, ругая себя за слабость и неоправданную трусость. Однако, ощущение того, что за ним кто-то наблюдает, безмолвно присутствует рядом с ним, не покидало Грэя на протяжении двадцати минут, ровно столько он ехал от офиса до своего особняка. И только увидев разгневанно-радостное лицо матери, он по-настоящему расслабился.

- Наконец-то, - воскликнула она. - Быстро переодеваться и мыть руки. - Я распоряжусь, чтобы нагрели ужин.

- Мам, не стоит. Я выпью чаю. - попробовал оспорить приказ Джонатан.

- Это не обсуждается. - строго огласила свое решение Элизабет. Джон успел заметить перед тем, как отправиться к себе, что мать прекрасно выглядит в воздушном голубом платье под цвет глаз, обнажающим все еще красивые руки и стройные щиколотки. А высокая прическа подчеркивает идеальный овал лица и длинную шею, украшенную великолепным ювелирным изделием с алмазами. И все же, она выглядит старше Милены Мортимер, и не на три года, а на все десять, как минимум.

Он появился в гостиной спустя несколько минут, свежий и одетый в скромную рубашку цвета мокрого асфальта и вельветовые брюки. А ведь Милена так и не вернула ему очки, вспомнил он во время знакомства с Элис Уайт, племянницей жены члена парламента. Девушка оказалась совеем юной кареглазой шатенкой, худенькой и испуганной. Ее огромные глаза смотрели на него со страхом и непониманием. Да уж, он точно не парень ее мечты. Он уже видел милашку Элис со скромным бледным преподавателем экономики в очках и намечающейся лысиной.

- Рад познакомиться, Элис. - произнес он банальную фразу. - Прекрасно выглядите.

На самом деле Джон так не думал. Его взгляд скользнул по нелепому одеянию девчушки. Невыразительного мышиного цвета блузка с широкими рукавами и перламутровыми пуговками только подчеркивала такой же унылый цвет волос и абсолютно скрывала хотя бы какой-то намек на формы или фигуру, под расплывчатыми рюшами, как впрочем, и широкая юбка ниже колена ужасного коричневого цвета. Он присел, напротив нее и натянуто улыбнулся. Все же в ее лице что-то было. Она казалась беззащитной, близкой к истерике, что и понятно, если учесть, сколько времени она провела с этими стары... взрослыми хищницами. Джонатан поздоровался с миссис Уайт, которая просто пожирала него взглядом. Она тоже выглядела неплохо. К ярко рыжим волосам она подобрала ядовито зеленый шелк, что, как ни странно, смотрелось очень гармонично, а вот малышка Элис совершенно терялась на их фоне.

- Джонатан, мы так долго тебя ждали. - поворковала жена члена Парламента.

- Мис.. - начал было он.

- Мэгги. Просто Мэгги. Сколько можно тебе говорить? Джон, ты просто красавец, знаешь об этом. - оборвала его Мэган Уайт.

- О спасибо, Мэгги. Вы открыли мне глаза, но я точно буду не первым, когда скажу, что вы сегодня обворожительны. Зеленый вам к лицу. Вы просто расцветаете в нем. - Джон ослепительно улыбнулся, а Мэган и правда расцвела.

Прислуга принесла ему ужин, отвлекая от расточения комплиментов дамам. И он вдруг вспомнил, что ничего еще не ел. К удивлению Элизабет, Джонатан налил себе целый бокал мартини со льдом, а обычно он пил только сок.

- Дамы? - предложил он.

- Нет, Джонни. Мы уже выпили по бокалу красного вина. - ответила за всех Элизабет Грэй.

- Я бы не отказалась. - смело подала голосок Элис. Джон удивленно вскинул брови. Ей точно глоток спиртного только на пользу пойдет. Джонатан галантно наполнил ее бокал.

- За встречу и за знакомство. - он широко улыбнулся Элис, демонстрируя безупречные зубы.

Лиз и Мэгги обменялись довольными взглядами.

- Элис - дочь Рональда - брата моего мужа. Она сейчас на каникулах и гостит у нас. - сообщила Мэган.

- И как вы находите Лондон, Элис? Довольно мрачное место для отдыха, не так ли? - спросил он.

- Напротив. - тонкий голосок оказался на удивление приятным. - Мне здесь нравится. Я не люблю жары и солнечного света. Здесь самый лучший для меня климат. - сообщила девушка, не поднимая глаз.

- У Эли очень чувствительная кожа. - пояснила Мэгги, играя салфеткой. Бриллианты на ее пальцах слепили глаза. - Она быстро обгорает на солнце.

- Бывает. Ничего страшного. А где вы учитесь? - чтобы просто поддержать разговор, спросил Джонатан.

- В Гарварде на юридическом факультете, там же где и вы учились. Мы не однократно встречались, вы просто меня не запомнили.

"И не удивительно", - подумал Грэй, а вслух сказал:

- Не может быть! Я бы не пропустил такие огромные выразительные глаза.

- Обычно я хожу в очках. - Элис бросила на него взгляд, исполненный благодарности. Она прекрасно понимала, что он просто щадит ее чувства. Наверняка, она прекрасно знает, что на таких, как она красавчики типа Джонатана Грэя не оглядываются. А жаль, неплохая девчушка. Если ее приодеть, да накрасить, то, возможно, будет и ничего. Он повнимательней присмотрелся к ней. Да уж, ничего ... хорошего. Она снова замолчала, и воцарилась напряженная тишина. Джон залпом выпил свой мартини, приторный на вкус и налил еще.

- Элис у нас очень интересующийся человек. - начала петь дифирамбы своей племяннице Мэган Уайт, поняв, что пора брать ситуацию в свои опытные руки. - Помимо права, она очень увлекается мифологией и парапсихологией, и, честно говоря, заразила меня.

Джон еле сдержался, чтобы не закатить глаза. Весь мир посходил с ума. Еще одни любительницы мифов. Если сейчас начнут песню про вампиров, он точно повесится.

- Да вы что. - выдавил он с кислой улыбкой.

- А вы знаете, что означает термин Доппельгангер? - вздернув подбородок, спросила Мэг. Она явно хотела всех удивить диковинным словом.

- Немецкое слово "доппельгангер" соответствует английскому термину "аутоскопия", тесно связанному с понятиями билокации и астрального путешествия. Буквально это слово переводится как "человеческий двойник". - Сухо ответил Джонатан монотонным голосом. Элис явно оживилась, удивленно глядя на него.

- И что вы об этом думаете? - спросила Элис. Серые глаза ее засверкали. Заинтересованность налицо. - Существуют ли на самом деле астральные двойники?

- Я думаю, что мы не будем прибегать к методу основателя Британского колледжа психических наук Джеймса Хьюат Маккензи, чтобы проверить истинность утверждений по этому поводу. - Джон улыбнулся. - Хотя пару бокалов, и я буду готов увидеть своего двойника.

- Может, посвятите нас в ваши разговор? - попросила Элизабет.

- Ну, смотри. - предупредил Джон. - Сама напросилась. .- Начнем-с. - он сделала глоток мартини и продолжил. - Непредвиденная встреча с собственным астральным двойником часто приводит людей в серьезное замешательство. Ги де Мопассан рассказывал своему другу о том, как по возвращении домой он был совершенно обескуражен, увидев своего двойника сидящим в кресле. Появление доппельгангеров можно объяснить проекцией прошлых воспоминаний. Однако в некоторых случаях двойники являются из будущего. Основатель Британского колледжа психических наук Джеймс Хьюат Маккензи пал жертвой собственной предубежденности и академического энтузиазма. Маккензи был строг и категоричен в суждениях и всегда прямо высказывал свою точку зрения. Будучи твердо убежден, что алкоголь и другие наркотики оказывают негативное влияние как на тело, так и на душу, он таки решился доказать пагубность дьявольского зелья, испытав его действие на себе. Сознательно нагрузившись спиртным, он вышел погулять. Посмотрев на. другую сторону улицы, он увидел себя идущим по тротуару. Переведя взгляд на себя, идущего по эту сторону, он пришел в крайнее замешательство, поскольку спьяну не мог определить, где находится его истинное "я". Вот так, Элизабет. Ты удовлетворена?

- Вполне. - нахмурилась Лиз, явно ничего не поняв из вышесказанного.

Джон повернулся к Элис.

- О чем вы еще желаете поговорить, мисс? О астральных мирах, чакрах, иллюзиях сознания, методе самовнушения и многоэтажности непроявленного мира? - буднично спросил он. Элизабет побледнела, а глаза Элис стали еще больше.

- Я все об этом знаю, Джонатан. Мне интересно, что вы думаете о магии, о колдовстве? В этой сфере вы так же категоричны и не признаете существования подобных понятий?

Джон Грэй готов был свалиться под стул. И все-таки они до этого дошли. Еще немного и он поверит в карму.

- Боюсь, что да, Элис. - устало выдохнул он.

- А зря. - она разочарованно улыбнулась.

- А знаете что! - оживленно воскликнул Джон. - Я приглашаю вас завтра пойти со мной в школу магии. Я думаю, что вам там обязательно понравится. И маг у них пресимпатичнейший. Деймон Рискин.

- Рискин? - радостно воскликнула Элис Уайт. - Я знаю его. Я была у него на семинарах Париже в прошлом году. Он - потрясающий. Его познания невероятно глубоки.

- Я рад, что вы согласились. - мрачно улыбнулся Джон. Ему пригодиться эта девчонка с ее странным увлечением. В отличии от Крис, она действительно умна, и возможно, прольет какой-то свет на творящееся в клубе. Так или иначе, ему будет интересно послушать мнение другого разумного человека, а то ему начинает казаться, что он потихоньку сходит с ума.

ГЛАВА 5

Ночью ему приснился кошмар. Но не простой, а с эротическим уклоном. Сон не был оборванным или размытым. Он был на удивление реальным, словно Джон смотрел цветной фильм хорошего качества. Обычно в его сновидениях он сам был основным участником, и все события, происходящие во сне были связаны с ним, но на этот раз Джонатан оказался в роли наблюдателя. Он даже не был уверен, что это сон, уж больно реальной была картинка. Сначала он очутился в темном замкнутом помещении, где не было ни света, ни окон, ни единого движения воздуха. Только отблески огня с факела, прикрепленного к стене, влажной, неровной, покрытой плесенью и мхом каменной стене, по которой ползали отвратительные насекомые. Наблюдения натолкнули Джонатана на то, что, скорее всего, он оказался в пещере, которая находится в близком расстоянии от воды, возможно, в прибрежных скалах, и судя по ужасному едкому запаху, в ней кто-то недавно умер. Из-за царящего в небольшом пространстве сумрака он не сразу заметил мужчину и женщину, лежавших на лохматой шкуре неизвестного животного у дальней стены. Свет до туда почти не добирался, но Джон видел, как светятся их белоснежные обнаженные тела в темноте. Сначала, Грэй решил, что именно они и умерли, и издают отвратительный трупный запах, но внезапно женщина пошевелилась. Она села и отблеск факела упал на ее лицо. Джон едва подавил рвущийся из горла крик. Это было лице Милены Мортимер, но в тоже время, Джонатан нутром чувствовал, что это не она, не смотря на невероятное сходство. Он еще больше был поражен, когда ее плечи обняли крепкие мужские руки, темноволосая голова склонилась к ней, что-то нашептывая на ухо. Это было непостижимо, но у мужчины было его лицо, только волосы намного длиннее, и что-то отталкивающее животное светилось в глазах. Джонатан коснулся своего лица и вспомнил разговор за ужином, где речь шла об астральных двойниках. Но ведь это невозможно. Что это такое? Проекция из прошлого? Или они с Миленой являются реинкарнацией этих людей. Осознание того, что это сон немного расслабила напряженные нервы Грэя. С самого детства он легко отличал сон от реальности, и даже частенько допридумывал сюжеты своих снов, если они ему нравились. Но на этот раз Джонатан решил пустить все на самотек и посмотреть, чем закончиться жуткий сон. Ему казалось, что он оказался в совершенно другом времени, далеком, очень далеком от наших дней. Все в этом странном месте попахивало язычеством и смертью. Лицо женщины не было тронуто ни пинцетом, ни косметикой, ногти коротко подстрижены, неухоженные волосы. И что им делать в вонючей пещере на звериной шкуре абсолютно без одежды? Они были похожи на парочку древних людей, такими же примитивными казались их глаза, в которых отражалась зверина жесткость. Возможно, охотники-одиночки, отбившиеся от племени, но почему их лица повторяют черты его и Милены? Как они могут быть связаны с этим? Даже во сне Джон не мог не анализировать увиденное. Женщина медленно поднялась. Кошачья грация и пластичность движение вновь напомнили ему о Милене Мортимер. Она оказалась не совеем обнаженной, на бедрах свисал какой-то обрывок материи, грудь заслоняли длинные волосы. Мужчина с лицом Джонатана наблюдал за ней с неприкрытым желанием и обожанием. Взгляд хозяина сна скользнул левее, и обнаружил то, что издавало вызывающий рвотный рефлекс запах, который почему-то не действовал на постояльцев пещеры. Рядом с их ложем на каменном полу лежали тела двух совсем юных девушек в простых белых платьях. Такие носили сельские женщины в 10-11 веках. Если это действительно древние предки, тогда они были убийцами. Этот вариант Джону совсем не нравился, и он решил, что сон - комплексный результат вечернего разговора обо всякой ерунде.

- Не пора ли прибраться? -произнесла женщина голосом Милены. - Позови Ричарда, пусть он уберет тела и приведет свежую кровь. Я голодна.

"Свежая кровь"? Они точно убийцы. Каннибалы?

Мужчина поднялся. Он в отличии от женщины был одет в брюки, причем неплохого покроя и из дорогой ткани, хоть и весьма потрепанные. Возможно, он принадлежал к более высокому обществу, но что делал он в пещере? Джон наблюдал, как мужчина неспешно проследовал вдоль стены и открыл вход, в соседнее ответвление, завешанное бурой шкурой, которая, скорее всего, принадлежала когда-то крупному медведю. Другая пещера была гораздо больших размеров. То, что увидел там Джонатан, заставила его содрогнуться от ужаса. Несколько женщины, связанных веревкой, еще живые, но онемевшие от страха, лежали прямо на полу, их одежда была рваной и окровавленной, руки и ноги в ссадинах, словно их волокли сюда, или они пытались вырваться из плена. На груде тряпок, которая видимо служила одеждой для предыдущих жертв, сидел молодой человек, совеем мальчишка, изможденный и худой. Его лицо скрывали грязные сбившиеся в колтуны волосы, которые, возможно, когда-то были светлыми, а сейчас представляли собой серую нечесаную копну. Его распахнутая на груди грязного цвета рубашка была забрызгана кровью, на руках тоже запекшаяся кровь. Он сидел, согнув ноги в коленях, и не шевелился. Вся его поза выражала отчаянье и злобу. Джон решил, что занявшие соседнюю пещеру любовники, а том, что они ими были, сомнений не возникало, держат его, как стражника жертв, и, возможно, и их добытчика. Только он еще не понял, что заставляет юношу оставаться здесь. Страх перед своими угнетателями или собственное желание.

- Ричард, просыпайся. Убери тела из нашей пещеры, и приведи нам еще двоих. - громко произнес мужчина. Голос его был невероятно густым и звучным. Чем больше Джонатан смотрел на него, тем больше видел разницу между ними. Жесткое выражение лица сменил звериный оскал, когда бедняга Ричард не откликнулся на его приказ.

Одним рывком рассвирепевший охотник схватил парня за волосы и заставил посмотреть на себя. Джону бросилось в глаза мертвенная бледность и безнадежность в лице мальчишки. Но в глазах, казавшихся невероятно яркими не грязном изможденном лице, горела ненависть, в них еще теплилась жизнь и противостояние. Он не желал подчиняться.

- Что тебе нужно, Ланкастер? - голос парня казался взрослее, чем он сам выглядел.

"Ланкастер". Значит, его возможный предок был англичанином. И все это скорее всего, происходит в старой раздробленной Англии, в период кровопролитных войн, когда англосаксы на протяжении двухсот лет отбивались от датчан и викингов. А это и правда 10 век, но Ланкастеры - английская королевская династия, младшая ветвь Плантагенетов - от сына, а это уже 13 век. Возможно, просто совпадение фамилий.

- Мне ли повторять тебе, щенок безродный. - рявкнул Ланкастер.

- Не тебе задавать передо мной, Ларри. Ты теперь тоже никто. Я был вчера в деревне, и кое-что узнал. - язвительная усмешка коснулась потрескавшихся куб Ричарда. Джонатан восхитила его храбрость против мускулистой крепкой угрозы в лице Ланкастера.

- Что же? - Ларри все еще держа парня за волосы, поднял его на ноги. Глаза Ланкастера начали меняться, превращаясь в черные глазницы без белков, верхняя губа дернулась, обнажив удлинившееся клыки. На этом месте Джонатан расслабился. Это точно не его предок, а плод разыгравшейся фантазии. Столько разговоров и магии и вампирах, вот и снится всякая дребедень.

- Вильгельм Завоеватель был коронован сегодня в Вестминстерском Аббатстве. Он - король Англии, еще один новый король. Они сменяются один за другим. О них слагают легенды и поют песни в деревнях. А ты страшное воспоминание, которое вскоре забудется. - ответ Ричарда прозвучал спокойно и отрешенно. - Но это не имеет никакого значения. Для меня, да и для тебя тоже.

Джонатан снова сделал для себя выводы. Во-первых, 25 декабря 1066 года Вильгельм был коронован в Вестминстерском аббатстве, восстановленном Эдуардом Исповедником, а, значит, это все-таки 11 век. А во-вторых, он так и не понял какое отношение к королевскому роду имеет Ларри Ланкастер, чье имя не отражено в истории?

- Да, ты прав, Ричард. Для нас нет ни времени, ни королей. Мы свободны. Все, кроме тебя. - Ларри отпустил парня. - Я пойду в деревню, поохочусь, а ты выполни поручение Люцианы. Она голодна. - Ланкастер усмехнулся, окинув его презрительным взглядом. - И привыкни к мысли, что ты родился рабом, и поэтому ты ее слуга, а я все еще король. Для нее. - он бросил взгляд на обезумевших от страха связных женщин. - Отвратительные мерзкие и грязные. Это все на что способен ради нее? Поверь, она не оценит. Ты жалок, Ричард. И знай, что ты здесь в грязи убираешь наши трупы не потому что я так решил, а потому что она позволяет мне принимать это решение.

- Когда-нибудь я убью тебя, Ланкастер. - яростно воскликнул Ричард. Тот лишь оглушительно расхохотался.

- Ты не нарушишь один из главных законов. Она покарает тебя.

- Тогда я убью ее. - исподлобья глядя на Ланкастера, произнес Ричард.

- Свою возлюбленную королеву? Нет, Ричард, ты этого не сделаешь. Никто не сможет это сделать. Иди лучше и расскажи ей в очередной раз о своей любви и преданности, и желательно в стихах. Ей это нравится, заставляет ее чувствовать себя настоящей леди.

Ланкастер с лицом Джонатана Грэя вышел из пещеры, провожаемый полным ненависти взглядом.

- Не злись, Ричард. Придет и твое время.- произнес обольстительный голос появившейся, словно из-под земли женщины. Она подошла к молодому человеку. Глаза ее излучали нежность.

- Мне нужно проверить твою преданность. Ты не проведешь вечность здесь. Обещаю. - она положила ладони ему на грудь, и он задрожал, но не от ненависти.

- Люциана, я здесь уже восемьдесят лет. Я - твой пленник. Ты отпустила всех, кто был здесь с нами. Остался только я. - в глазах его отразилась боль и непонимание. Люциана ласково прикоснулась пальцами к его губам.

- Ты мой золотой мальчик, забыл об этом? Разве я могу отпустить тебя? Что я буду делать без твоих человеческий страданий, без твоей боли и страсти, которая напоминает мне о том, что я еще жива? В твоей душе столько сомнений, ты сопротивляешься мне, не хочешь покориться, и я не смогу выпустить на волю того, кто набрав силу, вернется за моей головой.

- Тогда отошли Ланкастера. Я не могу больше терпеть его нападки. Я готов убить его, но не могу преступить закон. Я не готов пожертвовать собой ради его смерти. - он порывисто схватил ее за руки. Глаза Люцианы насыщенного зеленого цвета сверкнули темным огнем. - Сначала приведи мне одну из этих отбросов, я не могу разговаривать на голодный желудок.

Джон стойко наблюдал, как Ричард подходит к одной из связанных женщин, и она начинает дергаться из последних сил, но посмотрев в его глаза, затихает и позволяет отвести ее к Люциане, застывшей у стены. Впиваясь клыками в горло жертвы, она не сводит почерневших глаз с Ричарда, на лице которого отражается человеческое страдание и боль.

- Когда ты перестанешь оплакивать в душе каждую тварь, служащую нам пищей, я отправлю Ланкастера подальше. - произнесла она, бросая обескровленное тело на землю. - Но не раньше...

- Джонни, - чья-то рука потрясла его за плечо, вырывая из объятий жуткого, но в тоже время увлекательного сна, наполненного каким-то смыслом. Джонатан не сразу узнал голос матери. И какое-то время смотрел на нее невидящим отсутствующим взглядом.

- Что случилось, мам? - спросил он охрипшим голосом.

- Случилось то, что ты не услышал будильник. - она мягко улыбнулась, убирая со лба его волосы. Голубые глаза светились теплотой и заботой. - Ты дергался и мычал во сне. Кошмар приснился?

- Да. - Джон кивнул. - Причем весьма складный, хоть записывай.

- Совсем, как в детстве. - вздохнула Элизабет с печальной улыбкой. - Тебе часто снились страшные сны. Ты кричал и просыпался, прибегал ко мне. Но так ни разу и не рассказал, что за чудища мучают тебя во сне.

- Я не помню ничего подобного. - нахмурился Джонатан, присаживаясь.

- Не удивительно. Тебе было лет пять - шесть, когда это началось. Мы даже нанимали доктора, который помог тебе избавиться от кошмаров. Ты забыл об этом, потому что наша память избирательна. Иногда мы предпочитаем забыть то, чего не понимаем, но наше подсознание хранит эти воспоминания. И иногда они возвращаются, когда мы меньше всего готовы к этому. - в ее взгляде промелькнуло что-то странное, неуловимое, заставившее Джона повнимательней присмотреться к ней.

- Ты так говоришь, словно тебе это знакомо. - задумчиво произнес он.

- Нет. Это мне сказала твой психолог. Я запомнила ее слова. Вот и все. - Элизабет отвела взгляд, и поднялась. - Одевайся, иначе опоздаешь.

- А ей удалось узнать, что мне снилось? - спросил Джонатан. Лиз обернулась. Лицо ее было бесстрастным. Она выглядела так, когда пыталась что-то скрыть.

- Этого она мне не сказала. Ты успокоился, и я тоже.

- Ты можешь дать мне ее адрес или телефон?

- Зачем, Джонни. Столько лет прошло. Не надо бередить пошлое. Ни к чему хорошему это не приведет. - она вышла из комнаты. Джон озадаченно смотрел на закрытую дверь. Слова матери наполнили его смутной тревогой. Он не верил, что у него могли быть проблемы с психикой. Он чувствовал себя абсолютно нормальным до сегодняшнего дня. Если его кошмары вернулись, то как связан этот рецидив с Миленой Мортимер? И что означает его сон, в котором он и она в главных ролях, точнее их двойники?

Джонатан впервые явился на работу не в деловом костюме, а в черной водолазке и джинсах, отлично сидевших на спортивной фигуре молодого человека. Он захватил с собой кожаную легкую курточку на случай дождя, зонты Джонни не любил, потому что постоянно их терял. Кристин, завидев его, присвистнула и хлопнула себя по бедрам.

- Чтоб я сдохла. - вульгарно хихикнула она. - Ты вылитый Бэтмен. Только плаща и маски не хватает. Обалденно выглядишь. - похвалила Блэйзи.

- Я тоже рад тебя видеть. - Джонатан едва сдержал ироничную улыбку. - Ты, смотрю, проявляешь нездоровое рвение к работе. Второй раз во время.

- Нет, Джонни-красавчик, ошибаешься. - она медленно приблизилась и положила руки ему на плечи. Он вопросительно приподнял бровь. - Это ты опаздываешь второй день.

Джон усмехнулся. Надо же, а он уж начал верить, что в Кристине зародилась пунктуальность.

- Как твой ужин? - девушка кокетливо улыбнулась, исследовав крепость его бицепса. - Понравилась новая кандидатура?

- Безумно. Может прекратишь щупать меня? - поинтересовался он насмешливо. Кристин притворилась, что обиделась.

- Фи, какой противный. Даже потрогать нельзя. Никакого удовольствия на этой работе. Одни дела.

Джон похлопал ее по руке.

- Давай, работай. Телефон разрывается. - строго распорядился он. - Кстати, мисс Элис Уайт пойдет сегодня с нами. Тебе она обязательно понравится.

- Да неужели. - Кристин насторожилась, услышав и сопернице. - А как же твоя старушка? В пролете? Только не говори, что вчера ты не с ней зависал столько времени, а потом соврал мне, что обедал, хотя вернулся не в себе и с голодными глазами?

- От тебя ничего не утаишь. - вздохнул Джон, включая кондиционер. Опять в Лондон пришла духота. Сплошные аномалии. - Моя, как ты выразилась, старушка, на самом деле оказалась не так молода, как я думал.

- Я же говорила. Женскую интуицию не проведешь. И что? Ты разочарован? - выглядывая из-за своего монитора, полюбопытствовала Кристина.

- Напротив, я заинтригован. Она сногсшибательна, но вряд ли у нас что-то получится. - он вздохнул и открыл папку с делом первого назначенного на утро клиента.

- Сколько сарказма в голосе. Джон, она тебя отшила. Так и скажи. Не расстраивайся, я всегда рядом. Могу утешить. - она выжидающе смотрела на него полным надежды взглядом.

- Спасибо, дорогая, но я как-нибудь сам. Переживу.

- А эта мисс Элис? - Кристин спряталась за монитор, чтобы он не заметил дикой заинтересованности на ее лице. - И правда ничего?

- О да, ты будешь от нее в восторге. Потерпи до вечера. - Джонатан лукаво улыбнулся, представив, как вытянется лицо Кристины Блэйзи, яркой привлекательной, стильной и самовлюбленной до тошноты особы, когда она увидит свою потенциальную соперницу.

Но на самом деле его лицо вытянулось гораздо сильнее, когда в конце рабочего дня на пороге появилась мисс Элис Уайт, племянница влиятельного политика и светского человека, чье имя часто мелькало в заголовках утренних газет. Джон потерял дар речи, как впрочем, и последний на этот день клиент, восседавший в кресле с высокомерно-приторной улыбкой напротив Джонатана Грэя, когда увидел вчерашнюю скромницу и серую мышь, которая сегодня предстала в совершенно другом амплуа. Лучше всех отреагировала Кристин. Сначала она раскрыла рот так, что врач смог бы проверить ее горло, а потом закрыла его ладонью и захихикав, отвернулась, точнее спряталась за монитор, чтобы не поставить гостью в неудобное положение.

- Элис? - обретя дар вещания, запинаясь спросил Джонатан, скользя взглядом по разукрашенному лицу. Первым бросился в глаза ее парик с кроткими черными волосами и длинной челкой, скрывающей брови. Глаза девушки были густо накрашены и подведены карандашом, дальше шли черные тени до самых бровей, точнее до челки, на губах помада такого же цвета, как и тени, на щеке непонятный рисунок, похожий на какую-то бесовскую пентаграмму. На шее красовалась железная цепочка с огромным черепом, кроткий топик с сатанинской звездой на груди, юбка короче некуда с рисунком паучьих лапок, лосины, больше похожие на паутину, а на ногах огромные ботинки на толстой подошве. В общем, его ночной кошмар оказался просто детской сказкой по сравнению с юной леди, студенткой Кембриджа, представшей ему во всей красе. Единственным плюсом было то, что фигура у нее оказалась очень даже нечего.

- Я рано? - улыбаясь, словно поднявшийся из преисподни демоненок, весело спросила она.

- Нет-нет? - Джон перевел взгляд на потрясенного клиента и натянуто улыбнулся. - На сегодня, я думаю, можно закончить. Мы обсудим все подробности завтра. Кристин, - крикнул он, стараясь не смотреть на свою гостью, - Запиши мистера Джеймса на завтра на одиннадцать часов.

Когда мистер Джеймс проходил мимо Элис, она ослепительно ему улыбнулась, отчего мужчина схватился за сердце и побледнел.

- Вы закончили работать? - обратилась Элис к Джонатану. Он кивнул, все еще не привыкнув к перевоплощению мисс Уайт. Ужас, ему еще с ней в люди идти! Он чуть не застонал от досады.

- Элис. - скромно начал Джон, окидывая ее выразительным взглядом. - Что это?

Кристин не дала ей ответить, подскочив и протягивая руку. Похоже, она была счастлива.

- Меня зовут Кристина Блэйзи, я секретарь и личный помощник Джонатана. А вы, наверно, Элис. - она энергично трясла руку мисс Уайт. - Я столько хорошего о вас слышала.

- Правда? - засомневалась Элис, недоверчиво взглянув на Джона. - Мы только вчера познакомились.

- Так он целый день о вас и говорил. - продолжала нести чушь Кристин. - Джонни, дорогой, неужели ты удивлен образом совей новой знакомой? Элис, вы не сказали Джонни, что вы гот?

- Кто? - не понял Джонатан. Нет, он знал, про это молодежное направление, но думал, что люди из высшего общества далеки от всех этих панков, гопников, металлистов и т.д.

- Я думала он понял. - удивилась Элис. - Я же говорила, что увлечена парапсихологией и магией. Я часто бывала в местном клубе "Ночь вампиров", когда приезжала к тете на каникулы. Там много наших собирается.

Джон оживился, услышав последние известие. Что ж, хоть какая-то польза от этой ненормальной.

- Элис, именно туда мы и направимся. Деймон Рискин проводит собрание под клубом, в подвале. - сообщил он.

- Это же здорово. Потом можно неплохо потусоваться. - радостно воскликнула Элис. Кристина бросила на Джонатана насмешливый полный злорадства взгляд.

- Клево. - кивнула она, дружелюбно улыбаясь мисс Уайт. - Идем?

- Да. - мрачно ответил Джонатан, перекидывая через руку свою куртку и снимая очки. Не хотелось и их оставить.

- Тебе так лучше. Ничего, что я на ты? - спросила Элис.

- Конечно. - Джон вздохнул с ноткой обреченности взяв свою даму бод руку, вывел из офиса. В здании еще было полно народу, и их провожали десятки недоумевающих взглядов. Джонатан бесстрастно улыбался, а на самом деле готов был провалиться под землю, туда, откуда пожаловала мисс Элис. Кристина семенила за ними, тихонько хихикая. Ее Джон мечтал придушить.

- А тетя с дядей знают, про ... это? - спросил он как можно тише. Элис улыбнулась. На фоне черных губ, зубы просто слепили своей белизной.

- Конечно. Сейчас это модно. В клубе тусуется много моих знакомых. Там, вообще, только элитная молодежь собирается, ну, и престарелые богатые психи. В основном, тетки. Надеются на бессмертный поцелуй вампира, который сделает их вечно молодыми. - она усмехнулась. - Кому нужны старушки?

Джон ничего не ответил. У него просто не было слов. Вчера он думал, что Милена Мортимер слегка с приветом, но по сравнению с Элис, она была просто образцом благоразумия. Грэй помог своим дамам загрузиться в автомобиль, черный Мерседес, по случаю одолженный у матери. Мисс Уайт села рядом с ним. Джон надеялся, что они не станут причиной массовых ДТП.

- Элис, а почему ты учишься на юридическом факультете? - поинтересовался Джонатан, чтобы разрядить напряженную тишину, установившуюся в салоне, и прерываемую только идиотским хихиканьем Кристин.

- Потому что мне это интересно. Одно другому не мешает. Разве нет?

- Да, ты права. Просто интересы очень разные, противоположные.

- Я же не медик. Вот врачи категоричны в своих выводах, как впрочем и математики. Считают людей, поддерживающих теорию вероятности существования другой реальности, не подвластной уравнениям и таблице Менделеева, круглыми идиотами. Юрист отвечает за право, за закон. Разве закон как-то связан с парапсихологией и мистикой?

- А разве нет? - оспорил Джон. - А как насчет различных кровавых оргий, жертвоприношений, убийств, вызванных гипнотическим воздействием, и простое выманивание денег и людей, зомбирование и порабощение личности человека?

- Джонатан, ты усугубляешь. Среди приемлющих традиционные взгляды на жизнь и окружающий нас мир, гораздо больше преступников. - не согласилась Элис. - Многие маги верят в Бога и соблюдают его заповеди. Они видят его не таким, как христиане или католики. Но почему-то многие отожествляют магов и колдунов с Сатаной. А раз Сатана, значит, анархия и хаос, несущие распутство и вседозволие. Но в большинстве, все не так, как представляется. Я не сатанист. И я люблю людей и мир, который нас окружает. Грех, Джонатан - это не нарушение десяти заповедей, это недовольство, недовольство тем, что окружает тебя, меня, нас всех. Выражая свое несогласие с теми или иными факторами, мы вступаем в конфликт с Богом, с создателем. Мир создан не нами, и не нам судить руку, нас создавшую. Если отрицать магию, то она не исчезнет с лица земли. Если есть маги, колдуны и другие, одаренные необъяснимыми возможностями, люди, значит так угодно Создателю. Разве мы, полуслепые и жалкие, можем судить о том, в чем не сведаем? Бог - это любовь. И если мы полюбим наш мир, так, как он призывает нас это делать, то не останется никаких сомнений в том, что истинно, а что нет. Все заповеди построены на любви к ближнему, на почитании Создателя. Но они не нужны тому, кто понимает настоящее определение греха.

Элис закончила. Джон сожалел, что за рулем. Он бы хотел увидеть ее глаза во время этой горячей речи. Он был не согласен с ней во многом, но на споры у него не было ни сил, ни желания. Каждый человек имеет право на собственное мнение. Но вот насчет любви, ему понравилось.

- Слушай, а ты где этого начиталась? - спросила Кристин, выглядевшая слегка удивленно.

- Дело не только в прочтении, Кристина. Нужно понять, что из того множества информации, доступной в наше время читателю, истинно для тебя. Я ведь не утверждаю, я выражаю свою точку зрения. - пояснила Элис.

- А мне она очень нравится. - согласилась с ней Кристин. - Это потрясающе. Гибкость сознания, я бы сказала. Джон вот несгибаем. - она громко вздохнула. - Готов отрицать даже существование аиста.

- Какого аиста? - переспросила мисс Уайт.

- Который детей приносит. - Кристин выглядела совершенно спокойной, чем озадачила малышку Элис. Девушка нахмурилась, а Крис расхохоталась.

- Да, пошутила я, не напрягайся. Джонатан, а она мне нравится. Она умная и приколистка. - Блэйзи достала из сумочки сигареты. - Не против, если я покурю?

- Приехали уже. - пробурчал Джонатан, припарковываясь среди автомобилей на стоянке возле клуба.

У входа их встречал уже знакомый Джонатану Луис. На нем было одеяние, принадлежавшее какому-нибудь лорде лет этак двести назад, и выглядел он вполне эффектно. Его прозрачный взгляд задержался на лице Джонатана.

- Ты! - узнал он, криво усмехаясь. - Буянить не будешь?

- Не знаю еще. - пожал плечами Грэй, холодно взглянув в бесстрастное бледное лицо. Тут Элис снова его удивила, повиснув на шее Луиса.

- Луи, сто лет тебя не видела. Как поживаешь? - щебетала она вне себя от восторга. Он что-то прошептал ей на ухо, и девушка счастливо заулыбалась.

- Что женщины находят в этих ходячих манекенах? - спросил Джон у Кристин.

- Они красивы, в них есть загадка. В каждом, кто работает в клубе. Их словно специально отбирали.

- А на меня эти ребята производят неприятное впечатление. Они, как куклы, которые дергают за веревочки. - недовольно пробурчал Джон.

-Не ревнуй, ты у нас тоже душка. - Крис взяла его под руку, и они прошли в клуб.

Джонатан бегло обвел взглядом помещение и собравшихся в нем людей, многие из которых выглядели так же, как Элис. Пока они шли к входу в подвал, Уайт то и дело их тормозила, обнимаясь то с одним чудиком, то с другим. Он явно чувствовала себя здесь, как рыба в воде. Джонатан был не против этих задержек, разглядывая лица посетителей.

- Ищешь кого-то? - лукаво спросила Кристина.

- Тебе показалось. - ответил Джон раздраженно. На самом деле он искал только одно лицо. Лицо Милены Мортимер. Его сердце бешено колотилось в предчувствии этой встречи. Он ждал ее и боялся. Противоречивые чувства разрывали его на части. Однако, Джонатан ничего не мог поделать со своим безумным влечением к этой непостижимой женщине. Он был одержим ею. Если это не гипноз, тогда что....

Внизу ее тоже не было. Джон испытал разочарование, которое наполнило сердце досадой, близкой к боли. Это что-то совсем из рук вон выходящее.

На этот раз им достались места на втором ряду. Снова погас свет и появился маг Рискин в своем черном одеянии. После длительного многословного приветствия, он, наконец, перешел к сути вопроса, который предстояло обсудить.

- Вчера мы с вами поговорили об истоках вампиризма, о самом определении, о классификации вампиров в зависимости от местонахождения, о мифологии и различных поверьях, связанных с вампирами и о гонении, которому они подвергаются вплоть да наших дней. Я рассказал вам немало примеров и историй, ставящих под сомнение отрицание существования этих существ. Также мы пришли к выводу, что верования в вампиров имеют славянские корни. Славянские и румынские вампиры объединяют в себе черты всех остальных. Итак, что мы имеем. Вампир, стригой, ветала, Лилит, Брахмаракшаса, носферату, упырь, вурдалак и многие другие - вес это названия неживой нечисти, питающейся кровью человека. Мифология показывает их злобными кровожадными примитивными существами, вылезающими из гроба и нападающими на все живое. Мы с вами понимаем, что если бы это действительно было так, то вряд ли вампиры дожили до наших дней. Я рассказывал вам на предыдущем занятии и примитивном представлении людей относительно вампиров. Их почему-то считают неразумными, и думают, что колом, омелой, чесноком, гвоздями и разбросанными вокруг могилы семенами, которые якобы должен сосчитать вампир, можно удержать это сильное существо, обладающее разумом, в несколько раз превосходящее человеческий. Сейчас мы забудем обо всем, что я говорил вам раньше. - Деймон сложил руки на груди и улыбнулся. Джонатан посмотрел на напряженный профиль Элис, которая была явно увлечена речью колдуна, вызывающей у Джона только отвращение и скуку.

- Друзья мои, - скрипучий голос снова разрезал тишину. - Мифология и легенды, дошедшие до нас, всего лишь домыслы, хранящие в себе лишь крупицу правды, о которой я расскажу вам сегодня. Вы не найдете это ни в интернете, ни в книгах. Эту правду мне рассказал настоящий представитель этой неизученной таинственной расы бессмертных. Начнем с самого начала. Итак, многие из вас знакомы с книгой Нода. Вначале был только Каин. Каин, который в ярости убил Авеля. Каин, который был изгнан. Каин, который навечно проклят быть бессмертным. Каин, который проклят Вечной Жаждой крови... Это действительно так. Но на этом совпадение с реально происходящими событиями заканчивается. Каин скрылся в царстве теней, выпустив в наш мир, который населяли различные боги и примитивные смертные, служившие этим богам, двух своих дочерей. Было ли родство кровным или это просто метафора, доподлинно неизвестно. Две прекрасные женщины. Их имен нет в мифологии. Но именно они были прародительницами двух сильных племен. Племя сосущих кровь и племя одевающих шкуру. Вампиры и оборотни. Люциана и Марла. - голос старика стих. Джонатан напряг слух и перестал пялится на впереди сидящую девицу с невероятной шевелюрой. Может, он ослушался? Или это просто совпадение?

- Люциана была рождена тьмой, дитя грехопадения, обреченная на жажду крови, унаследованную от отца. Она была мудра, как он и прекрасна. Боги приняли обоих женщин, которые пленили их своей красотой. И подобно богам, Люциана и Марла принимали кровавые жертвы, которые преподносили им люди. Прошли столетия, прежде, чем Боги опомнились и увидели, что род человеческий близок к вымиранию. Тысячи вампиров населили землю. Растерянные боги погрузили Люциану и Марлу в глубокий сон, чтобы решить их участь. Именно тогда родились шесть законов, которые заставили соблюдать Люциану. Первый: Маскарад. Ты не будешь раскрывать Твою природу тем, кто не одной с Тобой Крови. Второй: Владение.Твое владение - Твоя собственная забота. Все другие оказывают Тебе уважение, пока они в нем. Никто не может оспаривать Твое слово в Твоем владении. Третий: Потомство. Ты будешь повелевать другим только с разрешения Твоего старейшины. Если Ты создашь другого без позволения старейшины, Ты и Твое потомство будете убиты. Четвертый: Расчет. Те, кого Ты создаешь - Твои отпрыски. Пока Твое потомство не будет отпущено, Ты направляешь их во всем. Их грехи искупать Тебе. Пятый: Гостеприимство. Уважайте владения друг друга. Когда Ты приезжаешь в другой город, Ты представишь Себя Тому, кто правит там. Без его согласия Ты ничто. Шестой: Разрушение. Тебе запрещено уничтожать другого из Твоего рода. Право уничтожения принадлежит только Твоему старейшине. Только старший из вас объявит охоту на Кровь. Я привел вам общепризнанную формулировку. Возможно, реальные законы отличались, но общий смысл был тот же. Итак, роль старейшины взяла на себя индийская богиня Кали, известная всем здесь. Люциана была обречена покоряться правилам. Но на этом не закончилось наказание богов. Теперь прародительница вампиров должна была впадать в дневной сон, солнечный свет был для нее губителен. Созданных Люцианой отпрысков не уничтожили, а разделили на кланы, которые постоянно соперничали между собой. У Богини Кали не было времени для разрешения споров, а Люциана не имела полномочий, чтобы вмешаться. Несколько сот лет она показывала богам свое смирение и покорность, но то была хитрость и холодный расчет. Ей удалось убедить Богов вернуть ей дневное бодрствование. Спустя еще несколько столетий, Люциана начала плести заговор против старейшины кланов. Она объединила всех своих детей и пообещала им отмену третьего закона, в котором запрещалось создание новых детей тьмы. Кали было свергнута, а Люциана стала полновластной Повелительницей вампиров, обладающей поистине божественной силой и властью. Она сдержала слово и отменила третий закон. Вампиры распространялись по миру, подобно чуме. Их численность снизилась, благодаря войне клана вампиров с кланом оборотней. Марла и Люциана не поделили любовь прекрасного Бога Ролима, который предпочел Марлу. Два рода уничтожали друг друга, тем самым оказывая человечеству услугу.

- А что стало с Богами ? Разве они не могли ничего сделать? - спросила Элис, поднявшись. Маг снисходительно и мягко улыбнулся.

- Ничто не вечно дитя мое. Боги, к сожалению, тоже. Все, что они успели сделать, так это создать два орудия, которые могли бы остановить Люциану. Серебренный кинжал, с помощью которого можно убить вампира. Причем, это единственный способ уничтожение сильного вампира. И меч, отнимающий силу. Они отдали эти орудия людям и наложили на них заклинания, скрывающие их от всевидящего ока сосущего кровь. Шли годы, и война между двумя племенами бессмертных подошла к концу. Оборотни были стерты с лица земли более умными и быстрыми собратьями - вампирами. Годы меняли не только жестоких язычников, прыгающих вокруг каменных изваяний в набедренных повязках, и приносящих друг друга в жертвы богам, которые в то время уже покинули землю. Люди становились человечнее, в их сердцах появился один Бог, истинный, несущий любовь и сострадание. Из таких людей возникла новая раса вампиров - мертвецов с душой человека, способных контролировать свои инстинкты. Что привело еще к одному восстанию, в последствии которого кинжал был найден одним из вампиров. Поверив ему, человек сам отдал в его руки оружие. И Люциана была повержена.

- Значит, Повелитель вампиров - мужчина? - снова вскочила Элис. Джонатан к собственному изумлению тоже был поглощен рассказом Рискина. Это было ново для него. Ни в одной энциклопедии ничего подобного не было описано.

- Был. - Маг снова улыбнулся. Его бесцветные глаза заблестели. - Люциана была очень мудра и предвидела подобный поворот событий. Лишить ее силы мог только священный меч, который не найден и по сей день. Убив ее вампир, не получил полного могущества. Свою силу она могла передать добровольно. Она оставила свою дочь среди смертных, спрятав ее от глаз своих потомков, и завещала ей силу, зная, что когда придет время, ее дитя возглавит бессмертное войско. Люциана также не поделилась с вампирами возможностью переносить солнечный свет и бодрствовать в дневное время суток, создав обманный миф о гребне Люцианы, в который была заточена сила противостояние лучам солнца. Тысячелетие вампиры потратили на то, чтобы найти его. На самом деле этот дар она передала своему палачу, который узнал это, только, когда нашел дочь Люцианы. Вечность имеет свойство менять понятия и желания, и душу. Уставшая от потерь и боли, душа черствеет. Люциана предвидела и это, когда оставила наследие своей дочери, ставшей третьим поколением вампиров, и восстановившей третье правило. Дочь Люцианы - надежда людей, что однажды вампиры и смертные придут к согласию и научаться существовать в мире. Убивший смертного, умрет. Да, будет так.

- И это все? - восторженно спросила девица с копной на голове. - Значит, теперь вампиры друзья?

- Я бы так не сказал, милая. Они бессмертны. И они обладают властью над нами. Мы должны их остерегаться. Этот мир не прочен, пока Повелительница уничтожает ослушавшихся. Если тот, кто противится ее власти, найдет меч и лишит ее силы, снова потекут реки крови. Не все вампиры обладают душой, как и люди. Мы с вами не менее кровожадны и жестоки. Вспомнить только, сколько войн человечество вело в борьбе за власть.

- Замечательно. - усмехнулся Джонатан, посмотрев на Элис, которая задумчиво молчала, погруженная в свои мысли. - Ты что, в это веришь? - спросил он. В зале начались дискуссии, ученики задавали вопросы магу, а тот на них с радостью отвечал.

- Да, Джонатан. Я верю. - ответила Элис, подняв на него ярко накрашенные глаза. - А почему нет? Все это так ново и странно. Хорошо, что я все записала на диктофон. Завтра залезу в интернет. А вдруг что-то найду? Но... Иногда мне кажется, что в этом клубе.... - она засомневалась, стоит ли озвучивать свою мысль, но решилась. - Люди, работающие здесь. Эти молодые и красивые мужчины и женщины.... Я была здесь первый раз пять лет назад. Их восемь вместе с управляющим Джозефом. Они не изменились, ни один. У них нет выходных. Они ничего не едят. Я , по-крайней мере, ни разу не видела. Вся эта таинственность и внешнее совершенство. И взгляд, словно проникающий в душу. Что, если они и правда вампиры?

Джон мягко улыбнулся.

- А что, если кто-то хочет, чтобы мы так думали? Что, если кому-то выгодно вводить в заблуждение людей? Что, если это своего рода гипноз? - в его глазах был не вопрос, а железная уверенность. - Что, если эту историю придумал кто-то, стоящий за ширмой?

Сомнение пробежало по лицу Элис Уайт. Она неуверенно улыбнулась.

- А если нет? - спросила она, глядя на него глубоким испуганным взглядом. - Что, если нет? - повторила она.

- Тогда нам нужно найти этот чертов меч. - невозмутимо вмешалась Кристин. - И отдать его Повелительнице. Так выходит. Он не доступен глазу вампира и защищен заклинаниями, но люди смогут его найти. Может, это своеобразный призыв о помощи, обращенный ко всем нам?

- Или к кому-то конкретному. - прозвучал скрипучий голос Деймона совсем близко. Его пронзительные глаза смотрели на Джонатана, и на долю секунды он даже поверил во все это, завороженный этим взглядом. Но через мгновение уже смеялся над собой и над легковерными спутницами.

- Идем наверх, соблазнять вампиров. - сказала Кристин, подмигнув Элис. - У Джона, кстати тут есть одна зазноба. Уверена, ему не терпится ее увидеть.

- Ну, и болтушка ты. - покачал головой Джонатан. Тревожное предчувствие снова вернулось. Он не мог понять и распознать источник этого чувства. - Идемте, вампирши. - натянуто улыбнулся он.

Покидая помещение в обнимку с подружками, Джонатан спиной чувствовал прикованный к себе взгляд Деймона Рискина. Что бы не происходило в этом клубе, Джон теперь знал наверняка, что маг во всем этом как-то замешен, а его знакомство с Миленой только подтверждает вывод Джона. Но расспрашивать его бесполезно. Эти люди очень опасны. Конечно, Джонатан не верил в порчу и сглаз, во все это нарушение кармы, но определенными возможностями колдуны владеют, и Джон не собирался проверять их действие на себе. Он, вообще, всегда старался держаться как можно дальше от этой стороны неизведанного. Теперь нужно найти саму мисс Мортимер, чтобы задать ей несколько вопросов. Ему было крайне интересно узнать, как этой женщине удается дурачить стольких людей, и как ей удается так ловко манипулировать сознанием. Где она этому научилась? Теперь ей не заморочить ему голову своими полунамеками и туманными словами. На лекциях по психологии их учили противостоять гипнозу, а он всегда был прилежным студентом.

В полутемном зале, застывшем в тишине, на сцене происходило какое-то представление. Сценарий был явно срисован с одной из баек о вампирах. Красочные костюмы, недешевые декорация и скрытые под маски лица. Все это отдавало банальщиной. Джон был разочарован в Милене. С ее-то фантазией, украсть идею дизайна клуба из фильма "От заката до рассвета", причем во всех подробностях, подобрать таких же танцовщиц, всех этих красавцев-барменов, официантов, администраторов и даже охранников с внешностью голливудских звезд, а теперь еще ставить спектакль по книжке с бездарными актерами. Отвратительно. Причем, весь этот маскарад стоит немалых вложений.

- Ищите столик? -прошелестел густой мужской голос прямо над ухом Джонатана. Он быстро обернулся. Перед ним стоял тот самый администратор Чарли, который в прошлый раз пытался его выпроводить. И почему он тут всем так не нравится? Чарльз широко улыбнулся, и в голову Джона проникли сомнения, что и этот парень в курсе того, о чем он думает? Может, это все-таки засекреченная группировка с паронормальными способностями. И у них тут какая-то миссия? Пока Джон задумчиво взирал на безупречное лицо Чарли, Элис уже весело что-то обсуждала с ним. Кристин смотрела на нее с легкой завистью. Она тоже была не прочь позаигрывать с привлекательным персоналом клуба.

Чарли проводил их к столику прямо перед сценой и даже пожелал приятного вечера и прислал ослепительно красивую официантку с не менее красивым именем Ева. Оно ей очень шло. Натуральная блондинка с густыми вьющимися длинными волосами, струившимися по хрупких плечам, с загадочным пытливым взглядом ярко-синих глаз и ногами от самых ушей.

- Что будете пить? - спросила она мурлыкающим томным голосом.

Девушки заказали себе виски с содовой, а Джон воздержался, ограничившись стаканом сока. Он не хотел, чтобы его разум был затуманен спиртным. Он должен сохранить бдительность и ясность ума. Попивая свой напиток маленькими глоточками, он выискивал среди собравшихся Милену, но она не торопилась появиться. Хочет заставить его волноваться. Пусть позабавится. Больше этот номер не пройдет. Он взглянул на сцену, где как раз происходило соблазнение невинной жертвы широкоплечим вампиром в длинном плаще и маске. Лицо соблазняемой не было скрыто. Скорее всего, доброволец из зала. Девушка явно наслаждалась происходящим, и когда лицо вампира наклонилось к ее шее, в глазах ее застыл такой восторг, который сыграть невозможно. Джон отвернулся, не в силах наблюдать эту нелепую картину.

- Где твоя подруга, о которой говорила Кристин? - поинтересовалась Элис, заметив, что Джонатан совсем загрустил.

- Наверно, очень занята какими-то делами. Она - хозяйка этого дурдома. - пояснил Джон, окидывая клуб скептическим взглядом. На лицо отразилось удивление.

- Она здесь? В Лондоне? Боже мой, какой совпадение. Столько клубов по всему миру, а она именно здесь, и у меня есть возможность познакомиться с этой таинственной женщиной.

- Если она появится.- мрачно произнес Джонатан, допивая свой сок. - В чем я уже начинаю сомневаться.

- Постой, а как ...откуда ты ее знаешь? - недоумение не сходило с лица Элис Уайт.

- Познакомился во вторник. - ответила за него Кристин, насмешливо взглянув на Грэя. - И с тех пор сам не свой. Влюбился? - не сводя с него глаз, девушка сделала большой глоток виски и даже не поморщилась, словно в стакане была вода.

- Не думаю, что готов дискутировать на эту тему. - ушел от ответа Джонатан. У него вдруг закружилась голова. Лица людей стали расплываться, туман окутал его со всех сторон невидимой стеной.

- Джонатан, что с тобой? - услышал он испуганный вскрик Кристин, и схватился за край стола.

- Они что-то добавили в сок. - еле ворочая языком произнес он. Все вокруг завертелось и стало удалятся. Звуки стали глуше, превратившись в шумовую монотонную атаку на его воспаленный мозг. Джон закрыл ладонями лицо и попытался собраться, но ничего не помогало. Он чувствовал, как Кристин пытается привести его в чувство, что-то говорит, подносит к губам стакан с водой, но он уже не слышит ее и даже пошевелиться не может. Все кончено, он попался.

Из тумана выплыло мужское лицо. Бледная кожа, неистовые глаза, полные зловещей глубины. Джон видел его впервые, но уже знал, что он один из них.... Эти глаза заставили его подняться, они влекли и приказывали, а Джон не мог сопротивляться. Он забыл, забыл все методы противостояния гипнозу.

- Вашему другу плохо, я уведу его наверх. Там есть комната, в которой он сможет отдохнуть. - низкий голос говорил мягко и медленно. Джон попытался сфокусировать взгляд на своих спутницах, но их лица расплывались. Почему-то они не стали спорить, и позволили этому человеку увести его. Джонатан шел за мужчиной, едва передвигая ногами. Он не чувствовал своих шагов, его тело словно стало невесомым. Он пытался убедить себя, что все это иллюзия, что ничего нет, что....

- Что вы добавили в мой сок? - сумел выговорить Джонатан. Мужчина обернулся и ласковая улыбка заиграла на губах, улыбка, не затрагивающая глаз.

-Я? Ничего. - он взял его за локоть, чтобы помочь преодолеть лестничный пролет. Потом был длинный коридор, погруженный во мрак, а когда они остановились, перед ним распахнули дверь в просторную комнату, освещаемую светом одинокой свечи, стоящей на тумбочке возле кровати, накрытой кроваво-красным пледом.

- Здесь вы можете отдохнуть. - произнес мужчина, запирая за ним дверь. Джонатан нажал на ручку, но бесполезно.... Он был в ловушке. В какой-то комнате с наглухо закрытыми окнами и .... Больше он ничего не сумел рассмотреть. Дотащившись до кровати, он обессилено упал на нее и отключился.

- Джозеф? - Милена повернулась к нему, почувствовав его присутствие. Морэ прикрыл за собой дверь. - Он здесь? - спросила она, присаживаясь на свою постель.

- Да, в соседней комнате. Действие наркотика оказалось сильнее, чем мы думали. Какое-то время он проведет без сознания. - Джозеф виновато развел руками. - К сожалению, мы не асы в этом деле. Зачем тебе понадобилось опоить его? Уверен, что у тебя достаточно сил, чтобы просто заставить этого парня выполнять все твои требования.

- Я не хочу, чтобы он знал насколько велики мои возможности. Пусть думает, что я решила воспользоваться его слабостью. - Милена спокойно улыбнулась и принялась расчесывать свои черные густые волосы. Ее глаза были пусты и холодны, как зимнее ночное небо.

- Он будет зол. - предупредил Морэ. - Он понял, что мы что-то добавили в сок.

- Умен и упрям, как его отец. - Милена поднялась и бросила расческу на кровать. - Не переживай, Джозеф, я сумею его успокоить. Он не доставит нам неприятностей.

- Я знаю, Повелительница. - Морэ склонил голову. Мысленно Мила приказал ему уйти, и он повиновался. Посмотрев на свое отражение в зеркале на стене, Милена увидела сомнение и печаль в своих глазах. Ричард прав, она еще слишком слаба. Роль соблазнительницы давалась ей с трудом. На самом деле, ей вовсе не хотелось причинять боль этому мальчику, но у нее не было другого выхода. Он - ее единственная надежда.

Джонатан....Проснись, Джонатан.

Голос прозвучал у него в голове. Печальный, нежный и в то же время, настойчивый. Он словно вытаскивал его из темного небытия, опутывая золотой прозрачной паутиной. Осязаемый, волшебный и ласковый, как прикосновение женщины. Он чувствовал его легкое дуновение на своем лице и в волосах. Необыкновенное и сладкое ощущение, когда еще сознание находится во власти сна, но чувства уже начинают пробуждаться и реагировать на эту райскую музыку чарующего сладкого голоса. И на границе возращения в реальность, он четко уловил, как что-то или кто-то прикасается к его лицу, легко и быстро, словно боясь или смущаясь.

Джонатан распахнул глаза, обводя взглядом комнату, которая все еще кружилась, но уже не так быстро, вещи прибрели более ясные контуры. Прикосновение и голос ему почудилось, потому что он был один. Точнее, ему так показалось. Из темного угла, словно привидение, появилась Милена Мортимер. На ней был прозрачный и легкий бледно-зеленый пеньюар, схваченный на талии широким поясом, черные волосы вьющимися локонами лежали не плечах и груди. Она словно укрывалась ими, как та женщина из сна с ее лицом. Она казалось нереальной, воздушной, словно темный ангел. Ее божественная красота ослепляла его, наполняя трепетом и незнакомыми новыми ощущениями, от которых щипало глаза и замирало сердце. И он понял, что у него нет ни сил, ни желания сопротивляться ее чарам. Джон приподнялся, обнаружив, что снова овладел своим телом. Она шагнула к нему, заполнив комнату легким шуршанием своей одежды. Зеленый цвет ее пеньюара подчеркивал глубину и цвет ее потрясающих глаз, смотревших на него молчаливо и строго. Отблески свечи падали на ее белоснежное лицо, придавая ему магическое сияние. Она подошла ближе, присела на край кровати и ласково невинно улыбнулась. Но Джонатан знал, какая стальная сила, какая власть таится за этой улыбкой ангела.

- Ты мне не кажешься? - спросил он, не узнав собственного голоса. Милена отрицательно покачала головой. - Ты приказала добавить наркотик в мой напиток? - озвучил Джонатан следующий вопрос. Она, молча, кивнула. Джон сел и запустил руку в свою роскошную гриву. - Но зачем? Это же не законно. Это так вы делаете из людей бесчувственных манекенов? Что ты сделала с Сэмми Джонс и каким образом твое досье оказалось у меня дома? Что происходит? Кто ты, черт подери?

Милена продолжала смотреть на него с мягкой терпеливой улыбкой, как мать смотрит на капризного ребенка.

- Почему ты не отвечаешь? - Джон начал сердится, раздраженный ее молчанием и спокойствием. Словно он тут просто полежать пришел. - Ты понимаешь, что я могу пойти в полицию и рассказать, что вы распространяете тут наркотики. У меня много связей. Мне поверят. Если ты не объяснишь мне все, я так и сделаю.

- Что ты хочешь знать? - голос ее вибрировал и переливался, как трель соловья. Изумрудный взгляд пронизывал насквозь, забираясь за все его барьеры, заглядывая в каждый уголок подсознания, читая его, как открытую книгу.

- Сначала перестань делать это. - с трудом выдохнул он, отводя взгляд.

- Что? - в притворном недоумении вскинула брови Милена.

- Гипнотизировать меня. - резко ответил Джонатан. Она пожала плечами.

- Хорошо, не буду. - ответила мисс Мортимер. - Как тебе понравилось занятие?

- Ты не ответила на мои вопросы. - жестко напомнил Джонатан, стараясь не глядеть в ее слова. Он пообещала, не гипнотизировать его, но он все еще чувствовал ее влияние на все свои чувства и мысли.

Милена широко улыбнулась.

- Зачем? Ты и так ответил на них за меня. - невозмутимо произнесла она. - Я не наркодиллер. Тебе добавили легкий и вполне безопасный препарат, чтобы мы могли нормально поговорить, чтобы ты не натворил глупостей и не вздумал применить физическую силу. Ты не из хрупкого десятка.

- Да, у тебя тут целая вереница прихвостней. Что бы я мог тебе сделать? - Джон усмехнулся.

- Значит, ты не отрицаешь того, что мог бы попытаться? - она вопросительно посмотрела на него.

- Я не трону тебя, Милена. Неужели я похож на...

- Я не знаю тебя.- не дала ему договорить Милена. Она приподняла его лицо за подбородок, заставив посмотреть на нее. Прикосновение ее прохладных нежных пальцев обожгло его, заставив кровь быстрее бежать по венам. Он взглянул в невероятно глубокие глаза, засасывающие его на самое дно. Она улыбнулась, обнажив жемчужные зубы.

- Я не пытаюсь воздействовать на тебя с помощью гипнотического дара, который у меня действительно есть. Но сейчас ты в моей власти по своей воле. Я могу показать тебе кое-что, если ты согласен. - она загадочно и лукаво улыбнулась. Джон скользнул взглядом по полупрозрачному пеньюару, через который просвечивало кружевное белье. Интересно, а она всех навещает в таком виде?

- Ну, если ты снимешь вот это. - он показал на легкое бледно-зеленое одеяние Милены. - Я полностью за.

- Это все, что тебе нужно? - в глазах ее промелькнуло разочарование, но Джонатан не стал лгать.

- На данный момент да. - ответил он. Желание накрыло его с головой, отключая здравый смысл, заставляя забыть, зачем он сюда пришел.

- Джонни, это плохая идея. Я еще никого не сделала счастливым. - Милена попыталась встать, но он поймал ее руки и рывком притянул к себе. Она мягко приземлилась на него сверху. Ее глаза сверкали, но не от гнева.

- А я не прошу счастья. - прошептал он. - Я просто хочу заняться с тобой любовью. И все.

- Нет, не все, Джонни. Боюсь, что это помешает нам в дальнейшем. Мне. - уточнила она.

Джонатан прошелся руками по ее спине, обхватил упругие ягодицы и прижал ее бедра к доказательству серьезности своих желаний.

- А мне мешает кое-что другое. - он улыбнулся и со стоном впился в ее прохладные губы, открывшиеся ему, словно лепестки роз. Их дыхание смешалось, требовательный язык Джонатана проник в теплую пещеру ее рта. Сердце Джонни так оглушительно билось, что он сам слышал его. Он касался руками нежного шелка ее волос, наслаждаясь их живой мягкостью, ласкал тонкую бархатистую кожу лица, опускаясь ниже, к плечам, спуская с них легкую ткань пеньюара.

- Джонни. - нежно прошептала она, погладив его по щеке кончиками пальцев. Она оторвалась на мгновение от его губ, чтобы заглянуть в потемневшие от страсти и томительного ожидания глаза. В ее человеческой душе боролись сейчас самые разные чувства. Она не могла остановить это, но не потому, что так было нужно, а потому что сама не хотела прекращать эту игру. Воспоминание о Ричарде, его холодное и злое лицо возникло в ее памяти на долю секунды и пропало.

- Боже мой, - прошептал Джонатан, когда задрав его водолазку, она горячими губами проложила дорожку из легких поцелуев от сильной груди до твердого, как камень, пресса. Его кожа казалась мягкой, но под ней чувствовались стальные мышцы, напряженные до предела. Ее руки задержались на ремне его джинсов, но отбросив последнее сомнение, она расстегнула ремень и молнию. Ее губы устремились ниже, и она услышала, как в стоне, вырвавшемся из груди Джонатана послышался возглас удивления и восторга....

Джонатан оправдал ее ожидания, даже превзошел их. Невероятная страстность и пылкость чередовались с приступами ослепительной, мучительной нежности, когда ее тело готово было петь в его юных, но таких чутких руках. Милена полностью открылась его страсти, отдавая взамен столько же, сколько давал ей он. Она уже забыла, как это, когда тебя любят по-настоящему, а не просто утоляют свою похоть. Восемь лет ее постель была полем битвы двух соперников, а теперь она ликовала, ощутив , наконец, себя желанной и живой. В горячих объятьях Джонатана не было ни лжи, ни притворства, он был настоящим и искренним в своей страсти. Вряд ли у него в столь юном возрасте было так много любовниц, чтобы он приобрел это невероятное умение отправит женщину на небеса, это было внутри, в его крови, в подсознании. Их тела узнали друг друга спустя столько столетий. Вот она, генетическая память, думала Милена Мортимер, впиваясь острыми клыками в шею любовника, который не почувствовал ничего, кроме волны наслаждения. И в этот момент ей самой показалось, что она оказалась в раю.

Джонатан не понимал, почему с этой женщиной все не так, как с другими, почему все его чувства и нервы оголены, и он готов умереть от невероятного жгучего экстаза. Словно мир вокруг остановился, пока он держал в своих руках чувственное потрясающее своей белизной тонкое и дрожащее от несдерживаемого желания тело любовницы, а потом вдруг рассыпался миллиардами разноцветных огней, оставив его почти бездыханного, но безмерно счастливого лежать на мягком бархате покрывала. Он смотрел на ее безмятежный профиль, прилипшие ко лбу волосы, и приоткрытые губы. Его душа разорвалась на части, а она выглядела совершено спокойной. Ее взгляд блуждал в тайном особенном мире, недоступном глазам Джонатана. Он еще не мог говорить, но и не знал, что стоит сказать в этот момент. Никакие слова не могли выразить того, что творилось в его сердце. Его счастье оказалось двуглавым. Одна голова - радость, другая - боль.

- Тебе нужно идти, Джон. - повернувшись она взглянула на него изумрудами глаз, в которых ничего нельзя было прочитать. Джонатан дотронулся до ее лица, чтобы удостовериться, что все это ему не приснилось. И он вдруг понял, что она впервые назвала его просто и сухо - "Джон". Он прошелся взглядом по совершенному обнаженному телу, задержался на алых губах. Неужели это все? Просто " Тебе нужно идти, Джон".

- Я хочу остаться с тобой. - произнес он настойчиво, привлекая ее к себе. Милена поцеловала его в плечо и мягко улыбнулась.

- Это невозможно, Джонни. - ее вкрадчивый мелодичный голос снова наполнил его желанием. - По ночам тут происходят вещи, которых тебе лучше не знать. - ее рука осторожно обняла его за талию, голова устроилась на сильном мужском плече.

- Оргии? - поинтересовался Джон, прекрасно зная, что она не ответит правду. Пусть так. Он не верит, что она способна сделать какое-то зло. Все наверняка легко и просто объяснимо.

- Нет. - она улыбнулась, уперевшись подбородком в его грудь. Вблизи ее глазах казались еще больше, ярче и загадочней. Она заметила, как взволнованно вздрогнули его губы, когда их глаза встретились. - Ты прав, Джонни, я не делаю ничего плохого. - тихо и серьезно проговорила она.

- Ты мысли читаешь? - спросил Джонатан, уже не удивляясь. Его сердце ликовало, вопреки всем доводам рассудка. Милена Мортимер - особенная женщина. Но он бы и не полюбил другую.

- Джон, тебе нельзя меня любить. - она тревожно вгляделась в его лицо. Джонатан нахмурился.

- Это еще почему? Это мне решать, что можно, а что нельзя.

- Ты не понимаешь, как все серьезно. - Милена покачала головой и отстранилась. Он восхищенно смотрел, как она плавно соскальзывает с постели, ее теле блестит в свече свечей. Нагнувшись, она подняла с пола свой пеньюар и накинула его на обнаженное тело.

- Что именно серьезно? - в недоумении спросил Джонатан, тоже решив одеться. Ему не хотелось уходить, но она не желал, чтобы он остался, а навязывать себя Джону не хотелось. Он заметил, как Милена смущенно отвела глаза, когда он натягивал водолазку. Его удивляло, почему она скромничает после всего, что между ними было. В ее возрасте это больше, чем странно.

- Тебя смущает то, что я старше. - Милена не спрашивала, она утверждала. Джон усмехнулся, натягивая джинсы.

- С чего ты взяла? - спросил он.

- Прочитала в твоей голове. - спокойно ответила Милена. Обиженной она не выглядела, что уже хорошо.

- И ты так просто можешь читать все мои мысли? - спросил он.

- Только те, что ты позволяешь мне прочитать. Есть то, что даже мне не под силу видеть. Ты умеешь блокировать сознание, только еще не научился этим управлять. - Она наклонилась к нему и коснулась губами его губ. Обхватив ее голову, он жадно овладел ее ртом, вызвав у нее удивленный смешок.

- Ты просто ненасытное животное. - сказала она, вырываясь из его объятий. - Ты так и не ответил, Джонни. Ты ведь читал мое досье, и ты знаешь, что я на три года младше твоей матери.

- А откуда ты знаешь, сколько ... - начал он, но махнул рукой. - Я забыл, что ты телепат. Нет, меня это не смущает. Я думаю, что досье ты сама придумала. Так?

- Нет, Джонни. - она выпрямила спину, взглянув на него с легкой прохладцей. - Это действительно досье Милены Мортимер. Я ничего не придумывала.

- А для чего было стирать память Джонс? - сощурив глаза, поинтересовался Джонатан.

- Я стараюсь держаться подальше от полиции. Таким, как я всегда угрожает опасность. Ты ведь слышал о людях, которым запрещено играть в казино. Это не все, в чем они ущемлены. Для ученых мы подопытные крысы. Если кто-то заподозрит, что я мастер гипноза, то мне не поздоровится.

- Допустим, я поверил. Ты принесла досье в мой дом?

- Нет. Это сделал Карл.

- Ты спишь с ним?

- Джон! - Милена бросила на него яростный взгляд. - Как ты смеешь?

- Я хочу знать со сколькими мне придется тебя делить. - ответил Джонатан. Он не успел заметить, как она приблизилась. Осознание того, что его ударили по лицу, пришло гораздо позже. Видимо, действие наркотика еще не прошло, раз Милена двигается, как Кларк Кент.

- Убирайся. - приказала она ледяным стальным голосом, резанувшим его слух, как острая бритва.

- Прости, я не хотел тебя обидеть. - Джон развел руками. На лице его читалось искреннее непонимание. - Я просто не знаю, что связывает тебя со всеми этими людьми. Что, по-твоему, я должен думать? Кто это Карл? Почему он пошел в мой дом? Как прошел мимо моей матери?

- И ты решил, что он мой любовник? Почему? Я что произвожу такое впечатление? Но я отвечу на твой вопрос. - она пронзила его ледяным взглядом. - Карл не проходил мимо твоей матери. Он видел ее, только она об этом не помнит. Карл - такой же как я. Мои друзья и те, кто на меня работает обладают тем же даром, что и я.

- Это не дар, Милена. Это называется иначе. Способность разума, но не эфирное божественное благо. Не буду спорить, что это может каждый, если немного потренируется. Паронормальные способности, это, как возможность некоторых умножать в уме четырехзначные числа или проплыть стометровку быстрее, чем кто-либо. Я не знаю, как тебе удалось собрать вас всех вместе, мне не понятна ваши миссия. Что вы делаете, собравшись в команду?

- Просто живем, поддерживаем друг друга. -горячо воскликнула Милена. - Простые люди не всегда способны понять тех, чьи возможности превышают их собственные. В моем досье не сказано, что я провела в психологической лечебнице несколько лет, пока не сказала, что я не вижу мыслей, что кошмары отпустили меня. Тогда я еще не умела управлять своей силой, иначе вышла бы гораздо раньше. Я не хочу снова оказаться в больнице. Вместе мы сильнее. - она замолчала. Да, она лгала ему, но сейчас эта была та доля правды, которую он готов был принять.

- А как с этим вашим кружком гипнотизеров-телепатов, связана вампирская тема?- Джон вопросительно посмотрела на нее. Милена отвела взгляд.

- Никак. Мы отличаемся от других. А здесь мы не менее странные, чем наши посетители. Никому и в голову не придет, что проникновенные глаза моих друзей, читают их мысли, а не изображают вампирскую мудрость. - размеренно объяснила мисс Мортимер.

- Складно, но я почему-то не могу во все это поверить. - покачал головой Джонатан. - Зачем тебе я? - он взглянул в безмятежные, как море в хорошую погоду, глаза. Милена улыбнулась одними губами.

- Ты один из нас. - ответила она, и это была чистая правда. Брови Грэя поползли вверх. Она же это не серьезно?

- Что, прости? Я не ослышался? - переспросил он.

- Нет, Джонни, не ослышался. Я вижу тех, кто обладает неординарными способностями. Я нашла тебя в больничных архивах. Я преступаю закон, и тебе это не по душе. То, как я достаю данные о пациентах психологических клиник, не вполне законно, но мне необходимо собрать всех нас, чтобы понять природу наших возможностей и обезопасить людей от тех, кто попытается воспользоваться своим превосходством в угрозу человеческому существованию. Мы - не до конца изученный феномен, и мы не совершенны.

- Но я никогда не лежал в клинике. - Джонатан выглядел озадаченным, сбытым столку.

- Нет. Твои родителя пригласили самого лучшего психотерапевта из местной клиники на дом, им не хотелось, чтобы эта история выплыла. Но твой доктор завела историю заболевания, а по истечению срока давности, сдала ее в архив. Теперь твоя карточка у меня.

Сейчас она тоже говорила правду, утаив только то, что архивы просматривал Карл и искал он именно его. Но Джонатану этого лучше не знать.

- И что там? - голос Джонатана Грэя дрогнул.

- Ничего страшного. Просто сны. Ты видел в них события, которые происходили в действительности, но которые ты не мог видеть наяву. Видимо, они были не очень приятными, раз ты боялся засыпать. Мне жаль, что я вторглась в твою жизнь так беспардонно. - Милена искренне улыбнулась. - Ты должен чувствовать, что не такой, как все.

- Нет, ты ошибаешься. Может, в детстве что-то и было, но сейчас я нормальный, обыкновенный юрист.

- Обыкновенный? Ты владеешь в совершенстве шестью языками, у тебя фотографическая память, ты прочитываешь толстую книгу за несколько часов, ты невероятно вынослив и работоспособен, ты часто ловишь себя на мысли, что знаешь, что в следующий момент скажет твой собеседник и.... - чувственная улыбка тронула красивые губы. - и ты можешь заниматься любовью несколько часов подряд.

- Я - Супермен? - Джон приподнял одну бровь, скептически глядя на Милену. Последний довод очень польстил его самооценке. А вот предыдущие были весьма сомнительны.

- Четыре языка. Иврит и латынь я еще не выучил. - проговорил он, устало помотав головой. - Я уже ничего не понимаю, Милена. Если я один из вас, то почему не могу читать твои мысли? Или мысли других?

- Я научу тебя. Но мои мысли ты сможешь читать только в том случае, когда я тебе это позволю.

- Почему я до сих пор слушаю все это? - вздохнул Джонатан безнадежно и протяжно. - Телепатия, гипноз, какие-то вещие сны. Может, я уже в дурдоме? А?

- Нет. - Мила мягко рассмеялась. - Я хочу, чтобы ты захотел помочь мне. Твое желание очень важно.

- Помочь в чем?

- Научить тебя всему тому, что умеем мы. - уверенно ответила она, выдержав его подозрительный взгляд.

- Ты же уезжаешь в конце недели за реликвией какой-то. Стой, я понял зачем ты путешествуешь, ты ищешь подобных себе по всему миру. - Лицо Джонатана озарилось. Милена сдержала улыбку, оставаясь спокойной и серьезной.

- Да. - кивнула она, взмахнув ресницами. - Я не еду в Россию в конце недели. Я поеду туда, но позже. А может и там.

- Я рад, что ты остаешься. - Джон медленно приблизился к ней и коснулся губами ее волос. Он не видел, как маска боли исказила красивые черты ее лица. Это жест напомнил ей о другом мужчине, чье имя еще не скоро сотрет ее память. В отличии от людей, бессмертные помнят все, их память, как Вселенная - бездонна.

- Значит, Карл - просто друг? - шепотом спросил он. Мила тихонько толкнула его.

- Ты невыносимы ревнивец. - выдохнула она с наигранным раздражением.

- Я хочу услышать, что у тебя никого нет. - не отставал он.

- Джонатан, я - свободная женщина. Никто не сможет меня контролировать. Сейчас у меня никого нет, но я не могу обещать, что завтра это обстоятельство не изменится.

- Изменится. - Джон самоуверенно улыбнулся. - Завтра у тебя буду я.

- Ты неисправим. - Она вдруг встрепенулась, как тогда в кафе, перед тем, как появился Карл. В глазах застыло отсутствующее выражение. - Джонни, тебе нужно ехать домой.

- Ладно, я уеду, но завтра я приду, и не дай бог меня не пустят. - сдался Джонатан.

- Не нужно. Тебя не пустят. Я сама позвоню тебе. - Милена настойчиво улыбнулась. - До завтра, Джонни. - она дотронулась губами до его щеки, но он решил, что такого поцелуя ему мало и жадно впился в ее губы. Его сердце оглушительно забилось под ее ладонями.

- Ты ненормальный. - нежно прошептала она. - Иди.

- Я хочу познакомить тебя с мамой. -обернулся в дверях Джонатан. - Я обещал, что, если влюблюсь, то она узнает об этом первая, а я всегда держу слово.

Милена была удивлена и тронута его словами, но ничего не успела ответить, он закрыл за собой дверь. Она слышала его быстрые шаги за дверью. Он сейчас счастлив и полупьян от своей любви, но Мила знала, что ей придется разбить его сердце так же хладнокровно, как в свое время было разбито ее сердце. Джонатан вызывал в ней смешанные чувства нежности, желания и осознания неотвратимости плохого финала их отношений.

Иногда нам не удается быть честными даже с самими собой. Иногда правда оказывается совсем не той, что мы ждали, и тогда легче оказаться обманутым, но, увы, уже слишком поздно. Иногда нам всем приходится делать выбор между своими интересами и интересами другого человека, и мы выбираем себя, даже, если второй нам очень дорог. Так уж устроены люди, мы все не святые. Но даже в обществе, где каждый сам за себя, есть что-то способное всех объединить, превратить в команду. И это что-то есть любовь и милосердие. Но в сердцах, полных равнодушия для этих чувств совсем не остается места. В вечной борьбе за выживание, мы погрязли в быту и серости, в глупых обидах и жалобах на судьбу. Мы забыли, что есть радость, которую только любовь способна дать. Но это не та любовь, которую имеете ввиду вы, ложась в постель со своей супругой или супругом и поворачиваясь спиной, думая о предстоящей рабочей неделе, о проблемах с коллегами, и деньгах на проезд, и далеком отпуске, который неплохо бы провести вдвоем, а еще лучше по отдельности. Да, еще неплохо бы прибавку к зарплате, да премию под Новый год, и коньки для подрастающего сына. Мы разучились мечтать. Вот, что самое страшное. Научиться любить невозможно. Это надо почувствовать. Настоящая любовь растворяет в себе все проблемы и тяготы неотвратимых будней, делая каждый день похожим на праздник, который делаем мы сами, а не новые коньки и прибавка к зарплате. Там, где любовь, там нет злобы, обид, разочарований, ненависти и раздражения. И только любящие и любимые видят мир таким, каким создал его Господь. Ибо Бог - это любовь. Тот, кто любит, тот знает, что такое рай. И чтобы попасть в него не обязательно умирать....

- Почему ты не уехал, Карл? - Милена откинулась на спинку кресла. Глаза ее были задумчивы. Она не смотрела на Карла, не пыталась читать его мысли и не думала о Джонатане. О нем напоминал только запах мужчины, оставшийся на ее теле даже после душа и привкус его крови на губах. И все.... Честно говоря, Мила ждала совсем других эмоций. Пока он был рядом - был полет, фейерверк чувств, а сейчас только пустота и безразличие. Ей никто не нужен. Никто.

- Ты где-то не здесь. - заметил Карл, подходя ближе. Его глаза внимательно изучали ее лицо. - У женщины есть тайна?

- Я задала вопрос, Карл. - ее глаза покрылись инеем. Он отпрянул и встал напротив, облокотившись на журнальный столик.

- Я потерял нить. Я не знаю, куда мне ехать. Где искать меч. - ответил он, опуская голову. Темные волосы упали на красивое лицо вампира. - Мне кажется, что ты знаешь больше, чем я, но пытаешься это скрыть.

- Ты проницателен, Мартелл. - она холодно улыбнулась уголками губ. - Что с того? Если я что-то утаиваю, значит так нужно.

- Но что делать мне? - задал вполне уместный вопрос Анжуйский.

- Просто уезжай. - спокойно ответила Милена.

- Я мешаю тебе? Почему ты медлишь с этим мальчишкой? Он нравится тебе? - он заглянул в ее глаза, надеясь что-то в них прочитать.

- Как и все люди. Он - просто молодой мужчина, обреченный на вечность во мгле. Я должна объяснить ему, что он умрет для мира, к которому привык. Какие слова я должна найти, чтобы он понял, что это неизбежно.

- А что сказал тебе Камилла перед тем, как умерла? Ведь именно она убедила тебя в необходимости исполнения твоей судьбы. - Карл печально улыбнулся. - Ты сама сделала свой выбор. Ты знаешь, что делать.

- Она сказал мне правду. -медленно проговорила Милена. - Правду, которую мне пришлось принять. Я не хотела умирать, Карл. Я никогда не забуду этот момент. - Женщина прикрыла глаза, перед которыми с молниеносной скоростью мелькали образы прошлого. Полный отчаянья и безысходной злости взгляд Ричарда перед тем, как он убил ее - Людмилу Ларину, женщину, так любящую жизнь и его. Тогда она потеряла и то и другое.

- То, что произошло со мной, Карл, это не судьба, а проклятие. Я могла бы остаться и жить, но не стала бы другой. Во мне что-то умерло еще до того, как Ричард лишил меня жизни.

- Ты знаешь, что он убьет тебя, если найдет меч первым? - спросил Карл, выжидающе глядя на ее лицо, которое осталось совершенно спокойным.

- Знаю. И я знаю так же, что убью его, если первой окажусь я. Не знаю, почему я обсуждаю все это с тобой, Мартелл. Я знаю одно, что никогда еще так остро не чувствовала свое одиночество и никогда не была так несчастна.

- Это из-за Джонатана? - спросил Карл. Его глаза были полны грусти. - Ты почувствовала, как живое сердце пульсирует у тебя под ладонями? Стало жаль его? Так бывает сначала. Именно поэтому нам нельзя привязываться к смертным. Делая их такими же, мы теряем то, что больше ценили в них - человечность, возможность чувствовать не так, как мы. Их глаза больше не горят, не сияют. Они гаснут, как падающие звезды и тогда приходит понимание, что ты мертв и все, к чему прикасаешься, все, что любишь, тоже умирает. А потом приходит боль, отнимающая последнюю надежду на то, что однажды рассвет принесет тебе новый день, не похожий на предыдущий, и все можно будет начать с нуля.

- Ты философ, Карл. И романтик. Это спустя столько веков. - Милена искренне улыбнулась. - Ты угадал, когда говорил, что все, к чему мы прикасаемся умирает. Все имеет свою цену. Но та, что платим за свое бессмертие, слишком высока. Люциана ушла, потому что эта дань стала для нее непосильной. Она умела страдать больше, чем все вы, чем я. Эта боль несоизмерима со всеми мучениями человечества. Но она не искупила своих грехов, взвалив их на мои плечи. И я не ненавижу ее за это. А Джонатан ... - Мила прикрыла глаза. - Он тут не причем. На короткий миг он подарил мне ощущение настоящей жизни, но этот призрачный глоток счастья оказался очень мимолетным. Он напомнил мне меня саму. Безрассудство, страсть, неверие. Я заблуждалась, когда думала, что любовь может преодолеть все преграды. Гораздо легче, когда не любишь.

- И ты разучилась любить? - Карл снова приблизился к ней и положил ладонь на ее плечо. - Я не думаю, что это правда, Мила. Ты ведь любви нас учить должна.

- Но я не могу. - открыв глаза, Мила с тоской посмотрела на него. - Карл, ты получше всякого психотерапевта. Почему я именно тебе готова рассказать все?

- Наверно, потому, что я был рядом, когда с тобой происходили все эти события. Я был свидетелем того, как перестало биться человеческое сердце в твоей груди. Разве кто-то сможет понять тебя лучше, чем я? Я ведь почти люблю тебя. И любил бы по-настоящему, если бы знал, что это не напрасно. Я из тех, кому нужно не только тело. А твоя душа, к сожалению, занята. Я с удовольствием объясню это Джонатану, когда ты разобьешь его человеческое сердце.

- Ты ведь знаешь, что не хочу этого делать? - в голосе Повелительницы прозвучало отчаянье. - Но сделаю, потому что Вадим не сможет ждать еще тысячу лет. Он сойдет с ума от одиночества.

- Ты пытаешься оправдать себя. - Карл понимающе улыбнулся. - Не стоит этого делать. Ты решаешь. И все твои решения правильны и целесообразны.

- Вадим отстроил тот дом у реки. - Губы Милены дрогнули, глаза заволокло сожалением. - Я была у него несколько лет назад. Я думаю, что он никогда не смирится, если останется одинок. Он сидит на берегу и смотрит в воду на свое отражение. И так день за днем. Это невыносимо видеть его таким и знать, кем он был раньше, помнить его улыбку и смех и чувствовать свою долю вины за случившееся.

- Он не винит тебя.

- Но он по-прежнему ненавидит Ричарда. И ему легче, потому что ему есть кого винить во всем. А что будет с Джонатаном? Его отец мертв. Я убила его, и я пришла, чтобы забрать душу его сына. Я хочу мира между нашими кланами, но возможен ли он, если даже в моей душе мира нет.

- Ты найдешь его, когда придет время. - пообещал Карл.

- Наверно. - Милена улыбнулась задумчивой печальной улыбкой. - Ты должен уехать, Карл.

- А как же меч? - спросил он.

- Я думаю, что он найдет меня сам.

ГЛАВА 6

- Как вы ушли? - спросил Джонатан, отъезжая от стола подальше, вытягивая ноги и кладя их на стол. Кристин приподняла брови.

- Ты не помнишь? - спросила она. - Ты ушел с офигенно красивым мужиком к своей несравненной даме. Извини, но мы тебя не дождались.

- Я был в порядке? - осведомился Джон, пытливо глядя на свою помощницу.

-Видимо не совсем, раз спрашиваешь. - усмехнулась она. - Это мы были не в себе, а ты вроде сок пил.

- Ясно. - кивнул Джонатан. Значит, с его девочками уже поработали друзья Милены. От воспоминания о ней у него дух перехватило. Он не спал всю ночь, думая о ней, анализирую все, что произошло с ним с момента их встречи, и многое по-прежнему оставалось для него неясным. Да почти все, кроме его чувств к ней. Кем бы не являлась на самом деле Милена Мортимер, он был на сто процентов уверен, что это та женщина, которая действительно нужна ему. И неважно сколько ей лет и чем она занимается со своими дружками- гипнотизерами. Имело значение только одно - наличие Милены в его жизни. Сердце подсказывало ему, что нет никакого криминала в ее действиях. Она просто не способна совершить настоящее преступление. Она пытается казаться холодной, уверенной, сильной и независимой, но Джонатан почувствовал, как на самом деле она беззащитна и глубоко несчастна. Он еще не знал, чем это вызвано, но безумно хотел разобраться во всем.

Тщетно Джонатан Грэй пытался сосредоточиться на работе. Все валилось из его рук, он почти не слушал своих клиентов, временами просто выпадал из реальности, предаваясь мечтам и воспоминаниям. Энергия была в нем ключом, и его напрягало то, что приходиться сидеть в кресле. И единственным что заботило его, было то, что время близилось к обеду, а Милена так и не позвонила. Около двенадцати Кристина засобиралась на обед. И к своему великому удивлению, она собиралась провести его с невероятной Элис Уайт. Оказывается, вчера он много пропустил, и девчонки успели подружиться. Как странно устроен мир. Совершенно разные люди, а им интересно вместе. Разве не парадокс. Джон не мог представить, о чем могут общаться интеллектуалка и гот по совместительству Элис и легкомысленная сумасбродка Кристин.

Оставшись один, Джонатан принялся ждать звонка с еще большим нетерпением волнением. Внутренний голос говорил ему, что Милена непременно позвонит, но ожидание казалось мучительным. Он думал о ее глазах и губах, о белой коже, на ощупь мягче шелка, и о волосах, разметавшихся по покрывалу. Неземная....

Наверно сказалась бессонная ночь, а может нервное напряжение, но Джонатан уснул прямо за столом, уронив голову на сложенный перед собой руки. Некоторые парапсихологи считают, что наши сны это обрывки воспоминаний из прошлых жизней. Джон же считал, что во сне мозг просто обрабатывает полученную информацию, иногда несколько искажая и путая факты и события. Но это был даже не сон, а оборванные виденья, яркие, полные настоящих ощущений.

Вот он в заброшенном парке, покрытом мраком. Вечер или глубокая ночь, полная луна и одиноко бредущая женщина. Джонатан видит ее сзади. Темные волосы собраны на затылке в бесформенный пучок, поношенный пиджак, широкие старые джинсы, чудовищная обувь, тяжелая сумка, которая больше напоминает мешок для продуктов. Ее шаги эхом отдаются в звенящей тишине. Она явно никуда не торопится и излучает уныние и подавленность. Весь ее облик излучает обреченность. Джонатан часто встречал таких женщин с невероятной мукой в глазах, измученных, усталых, зажатых и жалких. Легкое дуновение ветра заставляет его оглянуться, и в другом конце аллеи он замечает другую фигуру, мужскую. В отличии от женщины, этот человек источает уверенность, силу, власть, скрытую угрозу. Он не идет, а словно скользит над землей с кошачьей прирожденной грацией. Длинный черный плащ ладно сидит на крепкой фигуре высокого мужчины, светлые волосы почти касаются плеч. Синие опасные глаза неотрывно наблюдают за впередиидущей женщиной. Джон пытается предупредить ее, но не может, оставаясь бестелесным наблюдателем. Мужчина уверенно и грозно надвигается, и с удивлением Джон узнает в нем изнуренного парня из другого сна. Ричард. Теперь он выглядит иначе. Сильный и ухоженный, полный какого-то необъяснимого магнетизма. Но что они делает в нашем времени? Или это далекий предок. Однако, внутреннее чутье подсказывает Джонатану, что этот тот же Ричард. Упрямый жесткий взгляд, властная линия рта. Зачем ему эта безликая женщина? Он почти догнал ее, но она не слышит его шагов. Бледная ладонь легла на женское плечо, и она испуганно обернулась.... Джон едва подавил возглас. Хотя его все равно никто бы не услышал. Это была Милена. Точно она, смутно напоминающая саму себя, выглядевшая намного старше и небрежней, чем та яркая сильная красивая женщина, которая предстала перед Джоном несколько дней назад. В зеленых глазах застыл страх , сменившийся облегчением, а затем гневом. Ярость сделала ее похожей на саму себя. Он не слышит о чем эти двое говорят. Но громкие гневные нотки постепенно исчезают из ее голоса, на лице появляется растерянность. Ричард хватает ее за руку, она вырывается, но с явной неохотой. Буря сомнений отражается на ее лице, словно перед Джоном совсем другая женщина, совершенно не умеющая владеть собой. Беззащитная, хрупкая....

Потом Джонатан очутился на яхте посреди реки, словно кто-то перекинул его в другой кадр телесериала. По названию яхты, он понял, что действие происходит в России. Еще одно совпадение. Разве не говорила Милена, что долгое время прожила в этой загадочной стране? Но как связан с ней Ричард из пещеры, которому на этот момент приходилось бы больше тысячи лет? Он, кстати, тоже на яхте вместе с Миленой. Теперь они не ссорятся, скорее наоборот. Теперь она уже похожа на саму себя, но взгляд совершенно другой. Неуверенный, полный любви и нежности, ее губы что-то шепчут, но слова теряются в общем гуле реки и шуме мотора. Красивая белоснежная шуба закрывает ее от ветра, снежинки падают на распущенные черные волосы, счастливая улыбка ослепленной своими чувствами женщины. "Люби меня, Ричард", доносятся до Джонатана слова Милены. Столько мольбы и страха в этой незамысловатой фразе, столько надежды и желания. Значит, и правда все тот же Ричард. Он склоняется над ней улыбается спокойной уверенной улыбкой. Подхватив женщину на руки, он несет ее в каюту.... И выполняет ее просьбу. Но что-то подсказывает Джону, что она имела не совсем то, что сделал он. Грэй осознавал, что это всего лишь сон, но гнев и ревность разыгрались в нем, как в реальности, когда он наблюдал сцену страсти между главными героями. Но слава Богу, увидел он не так и много, вновь переместившись.

Он не сразу понял в чем дело. Перед ним мелькали какие-то тени. Уже потом Джон смог разглядеть двоих молниеносно двигающихся мужчин. Они сцепились в смертельной схватке, пытаясь разорвать друг друга на части. От одного взгляда на них волосы на голове приходили в движение. Полуголые, с рваными рами, черными глазницами и оскаленными клыками, они больше походили на животных, чем на людей. Здесь Джон увидел еще одно знакомое лицо - его собственное. Ланкастер, подсказала ему память. И , конечно же не обошлось без мисс Мортимер, которая наблюдала за происходящим с не меньшим ужасом, чем Джонатан. Ланкастер отбросил бездыханного измученного схваткой Ричарда, и двинулся на нее. Он громко назвал ее имя. Люциана. Но это была Милена Мортимер. Джон ни на секунду в этом не сомневался. Однако, в следующую секунду ее глаза изменились и его уверенность пошатнулась. Что-то сверкнуло в ее руке. Короткий острый клинок по самую рукоятку вошел в грудь Ланкастера. Удивление в его глазах сменилось болью.... Серебренный кинжал. Не о нем ли рассказывал Деймон Рискин на своем вампирском семинаре. Что за путаница?

В новом кадре Милена оказалась в объятьях совершенно незнакомого мужчины с коротко остриженными темными волосами. Теперь глаза мисс Мортимер полны покоя. Она кажется счастливой и умиротворенной. Джон не успевал за всей этой вереницей мужчин, и не может уловить сути происходящего.

Короткая вспышка и он на берегу моря. Этот самый незнакомый мужчина закрывает собой рыжеволосую девушку. Ричард направляет на него дуло пистолета, и в этот момент появляется Милена Мортимер, тоже вооруженная до зубов, но не такая уверенная как ее светловолосы любовник. Да, не повезло ребяткам. Милена опускает свой пистолет, в глазах ее мука и сожаление. Может, ту любовный четырехугольник? Но нет. Рыжая внезапно подпрыгивает в воздух, да так высоко, что спортсмены отдыхают. Ее тело во время прыжка вытягивается и деформируется, и на песок она приземляется уже в образе белой волчицы. Вот это да, удивляется про себя Джон, но слегка расстраивается, когда Ричард нажимает курок и красивое животное падает на песок, превращаясь обратно в девушку.

Следующее перемещение было последним, замыкающим звеном. Финал. Сцена обращения Милены в клыкастое существо. Джон запомнил ее до мелочей. Огромный расплавленный до красна шар, больше напоминающий шаровую молнию на мгновение завис над бездыханной обескровленной Ричардом Миленой. Ее любовник отвернулся, когда шар вошел в ее тело, но не сжег его вопреки ожиданиям Джонатана, а словно растворился в ней. Открывшая изумрудные глаза женщина была той Миленой, которую знал Джон....

Не доверяй ей, Джонатан. Ты видел, кто она. Найди меня Джонатан. Найди меня и спасу тебя....

Грэй открыл глаза. Голос, произнесший последние слова, все еще звучал в его голове, как отдаленное эхо. Он мотнул головой, отгоняя остатки невероятного сна. Привидится же такое. Он с облегчением вздохнул, разглядывая знакомую надежную обстановку офиса. Монотонное щелканье клавиатуры окончательно вернуло его в реальность. Больше никаких школ магии.

- Ты вернулась? - хрипло спросил он, обращаясь к Кристине. Девушка выглянула из-за монитора.

- Да. И в отличии от тебя, уже работаю. Спать надо по ночам, а не таскаться по престарелым женщинам. - усмехнулась она. - У тебя Грэгори Видлоу через пятнадцать минут.

- Хорошо, Крис. - пробормотал Джон, прокручивая про себя увиденный сон. Странно, что он так отчетливо помнил все подробности. Обычно сны забываются моментально. Что за чертовщина с ним творится? Грэй чувствовал себя разбитым и растерянным. Эти видения были похожи на самостоятельные кусочки какой-то жуткой истории, которую словно специально пытались ему рассказать. Но кто? И зачем? И возможно ли вмешательство в сны на расстоянии? Если это гипноз, то тот, кто управляет сознанием, должен находится в непосредственной близости от своего объекта.

- Джон, что-то не так? Жутко выглядишь. - всполошилась Кристина, взглянув на начальника.

- Мне уже второй раз снятся вампиры, а теперь еще в купе с оборотнями. - Джонатан слабо улыбнулся. - Помнишь, Деймон говорил, про Повелительницу вампиров? Так мне приснилось, что это Милена Мортимер. Жуть, правда?

- Ей бы пошло, но я не поняла о какой повелительнице речь? - она выглядела искренне удивленной.

- Ты что ничего вчера не слушала? - спросил Грэй, напряженно глядя на подчиненную.

- Напротив, я была само внимание. - ответила Блэйзи.

- Ну, он говорил о двух женщинах, вышедших из тьмы. Одна - оборотень, другая вампир. Люциана. - на лице Кристины промелькнуло удивление и тревога. - Меч и кинжал. - добавил Джон. - Ты сама говорила, что только люди могут найти меч, отнимающий силу.

- Ты что-то путаешь. Деймон рассказывал о Каине, книге Нода и древних кланах вампиров. Ни о каких женщинах речи не было. Ты что-то путаешь. - девушка нахмурилась и присмотрелась к нему. - Что с тобой происходит, Джон?

- Не моет быть. - пробормотал Грэй. - Человек двадцать слушало его бредни. Я точно помню. Ты просто прослушала.

-Ты извини, но я считаю, что тебе нужно отдохнуть. Ты переутомился. Тебе все приснилось.

- Я позвоню Элис.

- Не стоит. Мы только что обсуждали вчерашнее занятие. Ты только напугаешь ее.

- У нее был диктофон. Я хочу прослушать запись. - упрямо заявил Джонатан.

- Как знаешь.- Кристина передернула плечами. - Ничего нового ты там не услышишь.

Джон не поверил подруге и уже через час сидел в кафе с Элис Уайт. Она была обескуражена его звонком и просьбой встретиться и с собой прихватить диктофон, но противоречить не стала. Она явилась на встречу в образе примерной девочки. Джон уже не удивлялся столь кардинальным изменением внешности. Элис без долгих расспросов отдала Джонатану запись. Она не выглядела удивленной, решив, что Джонатан проявляет интерес к ее любимой теме. То, что услышал Грэй на пленке, повергло его в смятение. Это была совсем другая история. Просто один из общеизвестных мифов. Ни о какой Люциане и мечах не было ни слова. Джон почувствовал себя круглым идиотом. Какое-то время он смотрел на Элис Уайт в ее очередном безвкусном коричневом платье, сомневаясь и размышляя над тем, стоит ли ей сообщить, что на записи совсем не та информация, которую он надеялся услышать. Но ведь терять ему особо нечего. Мнение Элис для него не авторитетно. Если она сочтет его придурком, то сильно огревать он не станет.

- Элис, я должен кое-что тебе рассказать. - вздохнув и решившись начал он. - Ты можешь допустить такой вариант.... В общем, есть теория, что Деймон вчера поведал нам иную историю, которая, скорее всего была придумана с какой-то неизвестной мне целью третьим лицом. Но этому лицу не очень хотелось, что бы выдумка эта стала достоянием общественности, и Деймон стер из вашей памяти данную информацию, заменив ее другой, банальной и доступной общественности по средствам интернета и литературы, а пленку в диктофоне тоже подменили, но ты благополучно об этом забыла. Как тебе такой вариант, Элис?

- Ты имеешь ввиду, верю ли я массовый гипноз? - невинно и безмятежно улыбнулась мисс Уайт. Взгляд серых глаз таил в себе какие-то загадочные мысли. Джон неожиданно поймал себя на мысли, что считает удары ее сердца. Как такое возможно, он не мог объяснить. Была и еще одна странность. Проснувшись утром, Джонатан обнаружил, что очки ему больше не нужны. Зрение восстановилось каким-то таинственным образом. С приходом Милены жизнь его стала полна загадок. Но решать их он не торопился, надеясь, что все разрешится само собой.

- Да, Элис, именно это я хочу узнать.- ответил Джонатан.

- Я бывала на сеансах массового гипноза. Это удивительное действо. Люди, обладающие подобной силой, немногочисленны. И даже Деймон и еще кто-то загипнотизировали тридцать человек, рассказав несуществующий миф, то у них должна быть серьезная цель. И почему ты помнишь? Думаешь, что для тебя отвели особую роль?

- Да, мне кажется, что меня пытаются втянуть в какое-то скверное дело, но не сразу, а постепенно, сводят с ума, и заставляют сомневаться в элементарных вещах.

- А есть более реальные предположения? В чем смысл сведения тебя с ума?

- Хотел бы я это знать.- сокрушенно выдохнул Джонатан. Лицо его исказила мука. - Я боюсь, что долго не выдержу. Я учился сопротивляться гипнозу, но на этот раз все гораздо серьезней. Я впервые сталкиваюсь с подобной силой. Меня словно обокрали. Я - атеист, скептик, обладающий трезвым математическим умом, собранный и, как я думал, хорошо разбирающийся в людях. Сейчас я не уверен ни в чем. И мне кажется, что именно этого они и добиваются.

- Они? - поинтересовалась Элис, с удовольствием поедая мороженое.

- Она. Женщина. Она пришла ко мне несколько дней назад и сказала, что появилась не случайна, что я нужен ей. И с этого момента в моей жизни все пошло кувырком.

- Так поговори с ней. - Элис облизала ложку и спокойно посмотрела на него. - А лучше, сделай то, о чем она тебя просит и тогда все нормализуется. Или ты боишься, что тебе это не по силам или ты догадываешься о чем речь, и просто не хочешь пойти на встречу?

- Ни о чем я не догадываюсь. А все ее слова двусмысленны и туманны. Я только больше путаюсь. Но она призналась, что применяет гипноз в работе с людьми и со мной в частности.

- Уверен, что не знаешь, чего хочет эта женщина? - Элис приподняла брови, проницательно вглядываясь в его лицо? Джонатан отрицательно мотнул головой. Девушка пожала плечами. - Тогда просто перестань видеться с ней.

- Не могу. - Джон печально улыбнулся. - Боюсь, что я околдован.

- Любовь? - Элис заговорчески подмигнула. - Опасные люди всегда кажется нам привлекательнее простых смертных. Это я могу понять. Скажи, а что на самом дела поведал вчера Деймон Рискин? Может, разгадка в этой истории?

- Нет. Деймон не сказал ни одного разумного слова. Просто бред сумасшедшего колдуна, не более. - Джонатан поднял голову и посмотрел в окно, повинуясь внезапному порыву. Ему показалось, что на другой стороне улицы, стоит тот самый человек в черном плаще из сна. Ричард. Пронзительный взгляд синих глаза прикован к лицу Джонатана. Грэй почувствовал, как сердце замерло в груди, ладони стали влажными.

Здравствуй, Джонатан.

Грэй на мгновенье отвел глаза, а когда снова взглянул на место, где только что стоял странный субъект, было пустым. Парень словно под землю провалился.

- Джонатан, все в порядке? Ты сильно побледнел. -обеспокоенно проговорила Элис. Грэй безучастно посмотрел на нее.

- Нет, все в порядке. Просто галлюцинации начались. Извини. - он поспешно поднялся. - Извини, что потревожил тебя. Мне пора.

- Как? Уже?

- Дела. Извини. Увидимся.

Оставив деньги за заказ, Джонатан быстро распрощался с мисс Уайт и вышел из кафе. Лицо Ричарда мерещилось ему в каждом прохожем, пока он шел обратно в офис. Это была немыслимая пытка, удар по его рассудку, за который он уже не ручался.

Ближе к вечеру ему позвонила Милена. Ее слова слегка удивили его.

- Помнишь, ты предлагал мне встретиться с твоей матерью? - спросила она ласковым мягким голосочком.

- Да. - неуверенно ответил Джонатан с придыханием. Ее голос напомнил ему о нескольких волнующих часах, проведенных на кануне. Истома разлилась по телу, все сомнения улетучились. Снова захотелось жить и улыбаться.

- Оно еще в силе, Джонни?

- Конечно.

- Я согласна. С удовольствием поужинаю сегодня у вас. Только предупреди Элизабет, что я не ем после шести. Не нужно накрывать шикарный стол. - ее голос завибрировал, и он понял, что она улыбается.

- Что ты опять задумала? - спросил Джон.

- Ничего. Просто решила исполнить твое желание. У тебя снова много вопросов. После ужина я обязательно а них отвечу. Пришло время объяснить тебе все.

- Это радует. - мрачно произнес Джонатан с сомнением.

- Почему ты мне не веришь?

- Деймон Рискин каким-то образом заставил забыть свой вчерашний рассказ всех учеников. Всех, кроме меня. Это твоя работа?

- До вечера, Джонни. Я буду в девять. - она отключилась.

Грэй посмотрел на телефон. Номер скрыт.

- Мам, у нас будут на ужин будет гостья. - с порога объявил Джонатан, целуя подставленную щеку Элизабет Грэй. Женщина удивленно вскинула аккуратно подведенные брови. Выглядела она, как всегда, свежо и прекрасно.

- Гостья? - переспросила она. Джон проследовал мимо нее в гостиную.

- Да, мам. - бросил он, разваливаясь в кресле. Мечтательная задумчивая улыбка играла у него на губах. Элизабет прошла за ним и устроилась в рядом, на диване. Она даже сидела так, словно ее вот-вот снимут на обложку "Пипл". Грациозно выпрямленная спина, вздернутый подбородок, руки сложены на коленях так, чтобы были видны дорогие перстни. Джон в очередной раз задался вопросом, для чего его мать постоянно стремится к какому-то недостижимому идеалу. Для кого, если кроме подруг-сплетниц, у нее никого нет. Молодая красивая женщина посвятила себя самосовершенствованию, вместо того, чтобы заняться налаживанием личной жизни. Однажды Джон покинет отчий дом. Ему было бы тяжело бросить ее совершенно одну в этом замке со всеми ее нарядами и украшениями.

- Кто она? - спросила Элизабет.

- Подруга. - кратко ответил Джонатан.

- Я ее знаю?

- Нет, мам. Я познакомился с ней недавно. Она немного старше меня и не ест после шести вечера. Так что попроси повара, чтобы сильно не утруждался.

- Старше тебя? - насторожилась Элизабет Грэй, обеспокоенно взглянув на блаженно улыбающегося сына. - На много?

- Нет, мама. Какое это имеет значение? Она удивительная, умная, сильная.

- И, наверно, очень красивая. - Лиз поджала губы. - Мне не нравится твой взгляд, когда ты о ней говоришь. Ты ведь не влюблен?

- Но разве ты не этого хотела? - удивился Джон неадекватной реакцией матери.

- Да, Джонни. Но любовь не приходит внезапно. Ей нужно время, чтобы вырасти и окрепнуть. Ты не должен путать любовь со страстью. Это совершенно разные понятия. - начала проповедовать Элизабет. Джон закатил глаза.

- Не уверен, что разница есть. Любовь включает в себя страсть. Разве нет?

- Страсть, эйфория, влечение - все это отдельная категория чувств. Они опьяняют, но когда приходит отрезвление, бывает очень больно. - в глаза миссис Грэй закралась печаль. Джон поддался вперед, внимательно разглядывая лицо матери.

- У тебя большой опыт? - поинтересовался он. - Я думал, что отец был единственным мужчиной в твоей жизни.

- Да, Джонни. Так и есть. Эдвард - самое ценное воспоминание. Я любила его и до сих пор ему предана. Я росла в другое время. Я верила, что можно любить раз в жизни.

- Верила? - подловил ее Джонатан. - А что сейчас?

- Современные молодые люди влюбляются часто и быстро разочаровываются. Я хочу, чтобы в твоей жизни все было иначе.

- Почему ты не попыталась наладить личную жизнь за все эти годы в полном одиночестве? - задал Джон мучавший его вопрос. Губы Элизабет дрогнули в улыбке.

- Мальчик мой. Я не одинока. У меня есть память, есть мечты и странное чувство, что я что-то упустила, просмотрела, но, увы, вернуть ничего не могу. Это странно понять, но я рьяно охраняю свою территорию, личное пространство. Я боюсь кого-то впустить в свою жизнь, словно она уже занята, словно в ней нет места.

- Звучит зловеще. - усмехнулся Джон. - Но жутко романтично. Никогда не замечал в тебе подобной черты.

- И я тоже не замечала.- Лиз снова надела свою ледяную непроницаемую маску железной леди. - Значит, я права, ты влюблен? Как ее зовут?

- Милена Мортимер. Она тебе понравится.

- Надеюсь.

ГЛАВА 7

"Кружилась девушек метель

под вздохи зала.

На сцене плакала Жизель

и... умирала.

Я в третьем ярусе сижу,

под самой крышей.

Я на Жизель в бинокль гляжу:

лежит и... дышит.

А! Значит, мама неправа,

грустит напрасно.

Я видела: Жизель жива,

и всё прекрасно!"

Вика Ивченко.

Милена явилась ровно в девять. Джон отметил, что она всегда очень пунктуальна. На ней было черное строгое трикотажное платье с глухим воротом, длинными рукавами и узкой юбкой до колена. Единственным украшением была маленькая золотая брошка с головой змеи, глаза которой были сделаны из чистого изумруда, маленькие лакированные полусапожки, ни грамма косметики и распущенные по плечам черные волосы, завитые в крупные локоны. Она явно хотела показаться моложе. И это у нее получилось. Даже с самого близкого рассмотрения самым привередливым критиком, ей едва можно было дать двадцать восемь лет. Чудо, как хороша. Джон замер в восхищении, забирая из ее рук короткое пальто. Она спокойно улыбнулась, проведя кончиками пальцев по его щеке.

- Ты думал обо мне, Джонни? - воркующим голосом спросила она, обдав его горячей волной желания.

- Каждую минуту. - с улыбкой ответил он, склоняясь к ее губам, но она уклонилась от поцелуя.

- Не спеши. - она погрозила ему пальцем. - Ожидание только обостряет удовольствие от победы.

- Но разве я уже не победил? - Джон самоуверенно приподнял бровь.

- То, что получил ты, был лишь маленький аванс. - она загадочно и обещающе улыбнулась. - Выписанный скорее мне, чем тебе. - добавила Милена. - У тебя чудесный дом, Джонни. Большой, красивый, светлый. Я когда-то мечтала именно о таком.

-А теперь? - поинтересовался Грэй.

- А теперь у меня много таких домов. Я и сожалею, что хотеть больше нечего. Когда мечты сбываются, становится очень грустно. С каждым разом желания становятся все замысловатей и неисполнимее, но, увы, в наше время за деньги можно купить даже мечту идиота.

- Например?

- А какая у тебя мечта, Джонни? Жить вечно?

- Нет. Все банальнее. Я хочу понять, кто ты на самом деле под этой самоуверенной недоступной маской. - Он взял ее руку и внимательно посмотрел на нее. - Я видел сон, Милена. И не один. Очень странные сны посещают меня. В одном из них на твоем пальце было обручальное кольцо.- Джон взглянул в изумрудные глаза, в которых промелькнуло недоумение и тревога.

- Сны? - спросила она. - Всем снятся сны.

- А что снится тебе, Милена? - он поднес ее пальцы к губам. В его голосе было столько желания и чувства, что предательский трепет охватил ее тело. Она опустила длинные полулуны ресниц.

- Ничего, Джонни. Для таких, как я, сны - непозволительная роскошь. Но не будем вдаваться в подробности. Твоя мать уже заждалась. Я отсюда чувствую ее волнение.

- Да, неужели? - Джонатан в сомнении приподнял бровь. - Но, если учесть, что тридцать человек удалось убедить поверить в то, что они слышали вовсе не то, что я, то удивляться не приходится.

- Это точно. - Милена подмигнула ему. - Веди меня в свою гостиную.

Джонатан почувствовал какое-то внутреннее смятение. Он не сомневался в своих чувствах к Милене. Он не сомневался в том, что то, что она здесь - правильно. Но для него было важно мнение матери. Ему не хотелось доказывать ей, что выбор его верен. Джон хотел, чтобы она поняла это сама. Когда человек влюблен, он хочет поделится этим чувством со всем миром, и ему сложно представить, что кто-то может этого не понимать. Разве любовь - это не счастье, не дар Богов, не смысл бытия, не стимул для существования, не заполнение души необычайной радостью и смешанным страхом, что все это может закончится, и не страстная надежда на то, что именно твоя любовь будет вечно сиять в распахнутом сердце? Разве не любовь должна спасти мир, научить людей верить и надеяться? Разве не любовью проложена дорога в рай? Любовь есть Бог. Бог есть любовь. Об этом думал Джонатан Грэй и в этот момент он был готов поверить в Бога.

Элизабет вышла им на встречу, губы ее сложились в вежливую улыбку. Воспитание не позволило ей задержать свой взгляд на гостье больше положенного. Но она успела отметить необычайную красоту подруги сына, безупречный стиль, бледность лица, и невероятный холод зеленых пронзающих насквозь глаз. Ее собственное ярко-синее шелковое платье с обнаженными плечами и глубоким вырезом показалось неуместным на фоне строгого одеяния гостьи. Элизабет накинула на плечи легкий голубой шарф, который до этого держала руках. Она сама не знала зачем так нарядилась ради незнакомой женщины, что хотела ей доказать .... или себе?

- Мама, познакомься, это моя подруга Милена Мортимер. - произнес Джонатан, улыбаясь, как влюбленный школьник. Элизабет снова улыбнулась в ответ на вполне доброжелательную улыбку Милены и пожала ее на удивление холодную руку.

- Элизабет.- представилась Лиз. Неприятный холод остался на ладони после рукопожатия. Милена казалась сдержанной и спокойной, в ней чувствовалась жестокая уверенность, необъяснимая сила. Не смотря на вежливый тон, в подтексте ее голоса сквозило снисходительное презрение. Кто она такая, чтобы так смотреть на них? Присмотревшись к ее глазам, Элизабет внутренне содрогнулась. Они были пусты, покрыты ледяной коркой, под которой простилалась тьма. Страх и непонятное почтение овладели душой женщины. Она не могла отвести от Милены глаз, словно завороженная. Ее взгляд будил в ней какие-то полузабытые чувства, ее голос обволакивал, подчинял, вытаскивая наружу обрывки снов. Лиз солгала сыну. Когда-то и ее мучили сны, но она никому о них не говорила. Эти сны были слишком интимны, слишком чувственны, ужасно-прекрасны, пугающе-реальны, но Элизабет заставила себя забыть их. А сейчас пронзительный взгляд зеленых глаз гостьи напомнил ей о хранимой в подсознании тайне, она словно прочитала ее, и поэтому ее улыбка становилась все шире, все холоднее и надменнее. И Элизабет вдруг поняла, что уже когда-то видела это лицо.... Давно....

Джонатан не заметил на лице матери ни тревоги, ни смятения. Она слишком долго училась владеть собой. Ее улыбка была безмятежной и радужной.

Все сели за стол в напряженном молчании. Элизабет во главе стола, как хозяйка, а Джонатан и Милена напротив друг друга. Взгляд Джона не отрывался от лица возлюбленной. Его глаза сияли, как звезды, отражая восторг и обожание. Сердце его матери болезненно сжалось в дурном предчувствии. Что-то здесь не так. Что-то не так с этой Миленой Мортимер. Она словно из другого мира. Не смотря на отсутствие дорогих побрякушек, в ней чувствовалось королевское величие. Она казалась невероятно спокойной и сдержанной, царственно прекрасной, словно языческая богиня. Что может связывать такую женщину с ее юным наивным мальчиком? Зачем он этой львице с холодными глазами.

- Может быть, вина? - спросила Элизабет.

- Спасибо, Элизабет, но я не пью спиртные напитки. Они плохо влияют на кожу лица. - мягко ответила Милена. - Вы чудесно выглядите. Никогда бы не сказала, что у вас такой взрослый сын. Вы больше походите на брата с сестрой.

- Вы мне льстите. Но мне приятны ваши слова. - Элизабет вежливо улыбнулась. - Можно полюбопытствовать, как вы познакомились с Джонатаном?

- Конечно.- кинула Милена, посмотрев на Джона через стол. - Я думала, что Джонни поведал вам все подробности нашего знакомства. Удивительно, как сильно он привязан к вам. Эта такая редкость у современной молодежи. Честно говоря, я представляла вас другой. Джон совершенно не похож на вас. Видимо, полностью унаследовал внешность отца.

Скулы Элизабет напряглись, она побледнела, что не укрылось от зоркого взгляда Милены Мортимер. Она улыбнулась про себя. О Карл, он так плохо разбирается в женщинах, не смотря на свой семисотлетний опыт.

- Мой муж Эдвард трагически погиб шесть лет назад. - отпустив глаза, произнесла Элизабет. Протянув руку Джонни, сжал ладонь матери. - Но Джон не похож на него. Он - оригинален.

- Мне жаль. Я не знала, что вы вдова. - сочувственно солгала Милена. - Наверно, очень сложно лишиться любимого человека.

- Да, я очень любила Эдварда. - с вызовом произнесла Элизабет, взглянув в глаза Милены. - Не многие супруги способны так долго хранит свою любовь. Я до сих пор одна, потому что никто не сможет заменить его.

- Звучит потрясающе. Я завидую вам. Так любить может не каждый.

Сарказм в голосе мисс Мортимер услышала только Элизабет.

- Мой сын все, что у меня осталось. Я живу для него. - добавила Лиз. - Я желаю ему огромного счастья.

- Это понятно, вы же его мать. - Милена скупо улыбнулась. - Теперь я понимаю, в кого он так романтичен. Вы чудесно его воспитали.

- Да, я вложила в него все, что знала сама, я дала ему все самое лучшее, и он до сих пор ни разу меня не огорчил.

- Но однажды вам придется с ним расстаться. - произнесла Милена, глядя в глаза миссис Грэй.

- Что вы имеете в виду? - внутренне напряглась Элизабет.

- Так, дамы. - вмешался Джонатан. - Я чувствую себя посторонним наблюдателем. Может, посвятите меня в странный подтекст этой беседы?

- Никакого подтекста нет, Джонни. - ласково произнесла Милена. - Просто женский разговор. - Вы хотели узнать, Элизабет, как мы познакомились?

- Да. - подтвердила Грэй.

- Я увидела его на магическом семинаре в своем клубе несколько дней назад. Он выглядел таким скучающим. Я спросила его, что он здесь делает, если все это ему неинтересно. Он ответил. Так и завязалась наша ... дружба.

- Вашем клубе? - переспросила Лиз с интересом. - У вас в Лондоне клуб?

- Да, но не только в Лондоне. Это очень выгодный бизнес. Вы могли бы посетить одно из моих заведений. Правда, все мои клубы весьма специфичны, там немного необычная публика.

- Я представляю, о чем вы говорите. Почему вы выбрали подобное направление для своего бизнеса? - поинтересовалась Элизабет, слега расслабившись. Теперь она понимала, что высокомерие гостьи связано с высоким материальным состоянием, а не каким-то тайным умыслом.

- Мам, Милена очень своеобразный человек. -вставил свое слово Джон, устав от нахождения вне игры. - Ей нравится все нестандартное. Ее родители были путешественниками, искателями сокровищ.

- Правда?- воскликнула Элизабет. - Это очень интересно. Что именно они искали?

- Древние реликвии, а потом продавали их в музеи. Я тоже много путешествую, участвую в экспедициях и раскопках. Это удивительно, когда в твоих руках оказывается незатейливая вещица, которой несколько тысяч лет. Но в отличии от родителей, я все храню в своем доме в Венеции. Не могу расстаться с тем, что так тяжело досталось. Эти сокровища времени бесценны.

- Вы живете в Венеции? - спросила Лиз, сделав глоток вина из бокала. Тарелка с ужином перед ней оставалась не тронутой. Она заметила, что и Джон не притронулся к еде. Это не ужин, а пародия какая-то.

- Да, но редко бываю там. У меня очень насыщенная жизнь. Совсем не остается времени для того, чтобы побыть дома в тишине и уединении. Вы когда-нибудь были в Венеции?

Элизабет печально вздохнула, покачав головой.

- Нет, Милена. Я мало, где бывала. Но мне бы очень хотелось. Венеция представляется мне сказочной странной.

- Это так. Закрытый город на воде со своим непостижимым укладом, запахом сырости, влажными стенами, стаями голубей и какой-то обреченностью. Однажды его не станет, как когда-то не стало Атлантиды. Но легенда, воспоминание останутся. Еще много писателей расскажут о великом распутнике Казанове и красотах этого удивительного города. - Милена улыбнулась уголками губ. - Вам нужно непременно побывать в Венеции. Это лучший город на земле.

- А как же Париж? И фраза - увидеть Париж и умереть?

- Элизабет, Париж, Нью-Йорк, Вашингтон, Лондон - все это города, утратившие дух старины, не смотря на тщательно сохраняемые памятники архитектуры. Дух того времени навсегда стерт запахом бензина, сигарет и виски. Только руины могут рассказать так много о прошлом наших предков. Венеция стоит на деревянных сваях, вбитых в дно моря, у основания которых до сих пор лежат кости тех, кто возводил его. И когда вечерний туман накрывает город, то в его очертаниях можно увидеть размытые фигуры призраков времени. Это не передать словами, это нужно видеть.

- Вы очень красиво говорите, Милена. - выдохнула Элизабет пораженно. - Видимо, не только я романтична.

- В этом мало романтики. - оспорила мисс Мортимер. - Ночи в Венеции наполнены мистическим холодом. Даже мне бывает жутко.

- Да, наверно, вы правы. - согласилась Элизабет. - Вы надолго в Англии?

- Нет, я проездом. Решила проверить, справляется ли со своими обязанностями управляющий моего клуба. Завтра я отправляюсь в очередную экспедицию. Честно говоря, я пришла, чтобы попрощаться.

- Как? - опешив, воскликнул Джонатан. - Ты же говорила, что передумала.

- Джонни, иногда я меняю свое решение мгновенно. - Милена мягко улыбнулась Джонатану, выглядевшему обиженно и печально.

- Но почему ты мне ничего не сказала? - спросил он.

- Я говорю это сейчас. - она спокойно смотрела на него. - Но я могу взять тебя с собой, если ты захочешь поехать.

- Это невозможно. - категорично вмешалась Элизабет, выйдя из своей светской скорлупы. - У него работа, клиенты.

- Мам, я сам могу отвечать за себя. - раздраженно бросил Джон. - Мои клиенты никуда не денутся. В Лондоне полно адвокатов. Если будет нужно, я заплачу неустойку.

- Но это повредит твоей репутации, Джон. - настойчиво сказала Элизабет. - Ты забыл о своих планах? Бросить все и уехать легко. Но потом придется начинать все сначала. Тебя сочтут ненадежным. Это станет концом твоей карьеры. Как ты этого не понимаешь!

- Ты сгущаешь краски. Я просто возьму отпуск и все. Я имею право на отдых, как и все люди. - возразил Джонатан.

- Прошу вас, не спорьте. - Милена нежно улыбнулась Джону. - Твоя мать права, ты должен закончить текущие дела.

Элизабет мысленно поблагодарила гостью, но Джонатан снова удивил ее.

- Я поеду с тобой и точка. - безапелляционно заявил он. - Если я отпущу тебя сейчас, то никогда больше не увижу.

- Джон. - Элизабет схватила его руку. - Послушай себя. Ты же мужчина, зачем так унижаться?

- Это не унижение, мама. Я просто хочу поехать с Миленой.

- Но ты даже не знаешь, куда вы поедите и насколько! - голос Элизабет задрожал. Она знала, что отговорить сына невозможно, но ужасно не хотела отпускать его. Жуткое предчувствие владело ее сердцем.

- Я собираю экспедицию в Россию. Есть достоверные сведения, что мы сможем найти вещицу, которая насчитывает больше трех тысяч лет. - пояснила Милена.- Раскопки могут занять гораздо больше месяца. Подумай хорошо, Джон. Зачем тебе это надо?

- Я хочу отойти от своих планов. Я устал жить по сценарию. Мама, неужели ты сама не хотела бы поучаствовать в настоящем приключении?

- Джон, это не просто приключение. - холодно произнесла Милена. - Это еще и опасный и тяжелый труд. Я не уверена, что ты готов ночевать под звездами и ковыряться в земле.

- Я справлюсь. - уверенно заявил Джонатан. Элизабет схватилась за сердце, но заставила взять себя в руки.

- Мы поговорим с тобой об этом позже. - с деланным спокойствием произнесла она.

- Я не изменю своего решения.

- Элизабет, мне очень жаль, что я затеяла этот разговор. - произнесла Милена с искренним сожалением. - Я не думала, что Джон так среагирует.

- Думали. - холодно кивнула Грэй. - Но я принимаю ваши извинения.

Ужин продолжился. Только никто из собравшихся не ел. Все были задумчивы и грустны, разговор не клеился. Напряжение становилось почти осязаемым. Наконец Элизабет не выдержала.

- Я отпустила прислугу. -сказала она. - Милена, вы не поможете мне убрать посуду.

- Конечно. - Милена поднялась. Она понимала, что Элизабет просто нашла повод, чтобы остаться наедине с ней. Ее мысли были ей известны. Она даже сочувствовала ей, но разве может понять бессмертная чувства матери, боящейся за благополучие своего дитя?

Оказавшись в просторной уютной и чистой кухне, женщины в одно время поставили тарелки с нетронутым ужином на стол, и посмотрели друг на друга.

- Жаль, что я испортила всем аппетит. - попыталась пошутить Милена.

- Скажите честно, сколько вам лет? - прищурив глаза, в лоб спросила Элизабет.

Мортимер вздернула подбородок. В то, что разговор будет дружеским, она мало верила.

- Вы уверены, что хотите это знать? - холодно поинтересовалась Милена. Ее глаза потемнели, придав ее лицу жесткое зловещее выражение. Элизабет медленно кивнула.

- Хорошо, я скажу. Мне тридцать восемь лет. - она улыбнулась, глядя, как краска отлила от лица Элизабет. - Удивлены, что я так хорошо сохранилась? А, может, расстроены, что вам подобное не удается?

- Не пытайтесь оскорбить меня. Мне вы безразличны. Я думаю только о своем сыне. У вас есть дети? - выдержанно и с достоинством, присущей только английским аристократам, спросила миссис Грэй. Боль промелькнула в глазах невозмутимой, как ледяная скала, Милены Мортимер.

- Нет. - с горечью ответила она.

- Тогда вам не понять меня. Вам не понять, что значит посвятить себя ребенку, отдать все без остатка, жить только им, радоваться его успехам и плакать вместе с ним над каждой неудачей. Вы не знаете, как это впервые прижать к груди новорожденного, и понять, что отныне вы больше не принадлежите себе, что этот маленький живой комочек - частичка вас и ваш смысл существования. Вы не испытывали гордости, когда он делал первые шаги, произносил первые слова, делился своими первыми самостоятельными мыслями. Зачем вы хотите отнять у меня то, ради чего я еще жива?

- Вы ошибаетесь, Бетти Грэй. - губы Милены дрогнули в холодной улыбке. - Не я отнимаю у вас сына. Вы отталкиваете его своей заботой. Вы отказываетесь верить, что он вырос и не нуждается в постоянном контроле над его жизнью. Вы убедили себя, что живете для него. Нет. Это не так. Вы хотите, чтобы он жил ради вас и для вас.

- Да как вы смеете говорить такое? - воскликнула Элизабет. - Кто дал вам право судить меня. Что вы знаете обо мне?

- Много, Бетти. Вам ведь знакомо это прозвище. Так не называл вас никто из ваших близких или друзей. Но в глубине своего сознания, вы все еще слышите голос, ласково нашептывающий вам это сокращенное имя?

Элизабет вздрогнула, загипнотизированная взглядом Милены, она тонула в ее расширенных темных зрачках, погружаясь в бездну обрывком из воспоминания, забытых снов.

- Кто вы такая? - прошептала она едва слышно.

- Я друг. Я пришла взять то, что принадлежит мне. - мягко ответила Милена.

- Вы старше его на пятнадцать лет. Конечно, вам легко влиять на него с вашей внешностью и опытом. Вы красивы, мудры, богаты. Он наивная игрушка для вас. Я знаю, что вы разобьете его сердце. Вы не любите его.

- Он знает об этом, Бетти. - усмехнулась Милена, проведя кончиками пальцев по своим волосам. - Но он не знает, что любовь, увы, не всегда так радостна и созидательна, как это чудится вначале. Попробуйте остановить его, разубедить, но, бьюсь об заклад, вам это не удастся.

- Оставьте его, уезжайте. Он только начинает жить. Зачем вам это? - с мольбой воскликнула Элизабет, в порыве схватив холодные руки Милены, которая горько улыбнулась.

- Я не могу помочь вам, Элизабет. Вы хорошая мать и любите его, но пора отпустить Джонатана. Дайте ему совершить свою собственную ошибку или, возможно, обрести свое истинное предназначение.

- О чем вы говорите? - в недоумении пробормотала Элизабет.

- Вы знаете, Бетти. Загляните в себя, да поглубже и вы поймете, почему я здесь. Простите, но мне пора.- она высвободила руки и направилась к выходу.

- Вы не оставите его? - вдогонку бросила Лиз?

- Нет. - не оборачиваясь, ответила Милена Мортимер.

Сев на стул Элизабет беззвучно зарыдала.

- Милена? Ты куда? - нахмурившись спросил Джонатан, увидев, как она выходит из кухни и не глядя на него, направляется в холл.

- Ухожу. Мне пора. - Ответила она.

Джон рванул за ней и схватив за руку, заставил оглянуться. Его глаза были полны растерянности.

- А как же я? Ты обещала взять меня с собой. - он обхватил ладонями ее лицо. - Ты ведь не передумала?

- Нет. Но я уезжаю завтра. Я сегодня ты должен поговорить с матерью. Ей это необходимо. И, если после этого разговора, ты сам не передумаешь, то я буду ждать тебя сам знаешь где.

- Я приду.- пообещал Джонатан взволнованным полушепотом. - Через несколько часов. Успокою Лиз, сделаю несколько звонков, соберу кое-что из вещей и приду.

Милена улыбнулась, погладив его по щеке.

- Я знала, что не ошиблась в тебе. - томно проговорила она.

- Но сначала ты мне все объяснишь.

- Конечно, Джонни. Ты все узнаешь.

Проводив свою возлюбленную, Джонатан вернулся в гостиную. Элизабет вышла из кухни неровной походкой. Она чувствовала себя обессиленной и старой. Впервые ей было так больно.

- Мама.... - покачав головой, Джон взял ее за руку и усадил рядом с собой на диван. - Почему ты так расстроена? Разве ты не хочешь, чтобы я был счастлив? - спросила он, ласково убирая выбившийся локон с ее лица. В его темных глазах было искреннее недоумение.

- Останься со мной, Джонни. Умоляю тебя. Эта женщина опасна. Я чувствую беду. - в голубых глазах задрожали слезы.

- Это бред. Милена очень светлый человек, не смотря на кажущуюся высокомерность.

- Она намного старше тебя. Подумай, нужно ли тебе это приключение? Стоит ли она твоей карьеры и спокойствия?

- Мне все равно, сколько ей лет. И мое спокойствие будет невозможным без нее. Я люблю ее.

- Джон. - горько улыбнулась Элизабет, слезы текли по напудренному лицу. - Ты ошибаешься. Сейчас ты мне не поверишь, ты ослеплен ею. Но это не любовь. Это страсть, сумасшествие, но когда все пройдет, останется пустота и сожаление. Ты слишком молод, чтобы отдавать отчет в том, что хочешь сделать. Такие решения не принимаются за один день. Еще вчера ты собирался стать мировым судьей, и завтра уезжаешь на какие-то раскопки с женщиной, которая по годам могла бы быть твоей матерью. Ты знаешь ее всего пару дней, а я с тобой на протяжении всей жизни.

- Ноя не могу всю жизнь провести у твоей юбки, я не хочу продолжать это размеренное существование и делать только то, что хочешь ты. Я знаю, что не оправдал твоих ожиданий. Но увидев Милену, я кое-что понял.

- И что же?

- Я другой, я не тот, кем пытался быть. Я не хочу больше притворяться и исполнять план своей жизни, продуманной до мелочей. Мы живем один раз и иногда можно сойти с ума, позволить себе необдуманные поступки, стать авантюристом, испытать восторг, вкусить настоящей жизни.

- Джон, Джон! Остановись. Это не ты. - Элизабет с тревогой смотрела в его одухотворенное лицо. - Это не твои слова.

- Нет, мама. Только сейчас я понял, кто я. Я не степенный адвокат в очках, помешанный на учебниках и книгах. Ты бы хотела, чтобы я был таким. Но я настоящий перед тобой. Я люблю и живу, так, как хочу, как подсказывает мне сердце.

- А если оно ошибается? - печально спросила Элизабет.

- Тогда я вернусь и все начну сначала. Я еще молод, как ты заметила. Если это ошибка, то дай мне совершить ее, чтобы не сожалеть потом всю оставшуюся жизнь. - Джонатан мягко улыбнулся. Он был неколебим и полон решимости. Безнадежность овладела душой Элизабет Грэй.

- Хорошо. - сдалась она. - Езжай. Совершай свою ошибку. А я буду ждать. Я это хорошо умею. Я предчувствовала, что однажды и ты меня покинешь, как когда-то это сделал твой отец. Но обещай вернуться. Обещай. - попросила она. Джонатан растрогался, сердце защемило от сожаления.

- Конечно, я обещаю. - он попытался беспечно улыбнуться. - Мам, я буду отсутствовать месяц, может, два. Ни к чему прощаться на всю жизнь. Лучше собери мои вещи, а пока обзвоню своих клиентов.

- Хорошо, Джонни. Ты мог бы провести эту ночь дома.

- Мог бы, но боюсь, что утром Милена исчезнет, а я этого не хочу. - честно ответил Джонатан.

- А если она не полюбит тебя?

- А такое возможно? - Джонатан ослепительно улыбнулся. - Мама, я справлюсь. Я большой мальчик.

- Да. - она потерянно смотрела на него заплаканными глазами.

Мужчина стоял на берегу и смотрел, как никуда не спешащие волны слизывают песчинки, оставляя взамен пустые раковины, обрывки водорослей и мелкие круглые камушки. На протяжении нескольких лет он день за днем наблюдал эту размеренную картину. Морской ветер шевелил его отросшие почти до плеч волосы, оставляя соленый привкус на губах. Он мог часами наблюдать за волнами, лижущими песчаный берег. Это успокаивало, отвлекало от тяжелых мыслей. Он научился слушать шепот моря, чувствовать перемены его настроения, предвидеть начало бури. Когда безмятежное сине-голубое море превращалось в черное клокочущее чудовище, мужчина испытывал экстаз, восторг. Брызги летели ему в лицо, небо становилось ниже, ветер отчаянно свистел, а он бросался в воду, но море откидывало его обратно, словно не желая принимать его в свои объятья, словно считая его недостойным своей холодной мощи. Мокрый, потерянный и злой он возвращался свой дом на берегу. Дом, возрожденный из пепла, собранный по памяти без чье-либо помощи. Он жил в нем восемь лет, восемь ужасно длинных лет. Он возвращался в свой дом, чтобы провести еще одну мучительную ночь в кромешной тьме, одиночестве и борьбе с самим собой. Но долгожданный покой не приходил, он мучительно переживал каждый новый рассвет. Солнце не приносило облегчение. Каждый новый день ничем не отличался от бесполезно прожитого старого. И даже собственное отражение в покрывшемся пылью зеркале не менялось. Восемь лет. Неужели так много времени отделяло его от того момента, как он превратился в линкатропа, оборотня, вурколака, дьявольское отродье, нечисть? Одиночество и страдания стали его вечными спутниками. От осознания этого хотелось выть на луну. С каждым годом он становился сильнее, его мышцы наливались и каменели, кожа становилась смуглее от постоянного пребывания на солнце, но сердце, все еще человеческое сердце не переставало болеть и маяться. Его тело изменилось, но не погибло. Каждое полнолуние происходила неизбежная регенерация клеток, и поэтому он не старел, не болел и не умирал. Не смотря на то, что он все еще был физически жив, морально он давно умер. Пустота в его душе разрасталась до катастрофических размеров. Он потерял все, что мог иметь человек: работу, друзей, дом, любимую женщину, надежду на счастье. А приобрел холодное бессмертие. Превращаясь в волкоподобное существо, он на время забывался, отдаваясь в лапы своего собственного зверя, предаваясь кровавой охоте в близлежащих лесах. Теперь он мог менять облик не только в полнолуние, а когда вздумается, обычно в периоды дичайшего одиночества и бессильной злобы. Он сохранял память и осознание происходящего во время пребывания вне своего нормального состояния. Но беда в том, что теперь он не мог точно сказать, какое состояние для него нормально. Кто он на самом деле? И где конец его сомнений?

Почувствовав чье-то присутствие он обернулся, по-собачьи нюхая воздух, но не найдя в нем ничего подозрительного. Однако в нескольких шагах от него из небольшой струйки тумана, словно появившейся прямо из песка, вырисовывалась и приобретала все более ясные очертания женская фигура. Постепенно она перестала быть расплывчатой и прозрачной и взгляду Вадима, а это был именно он, предстала сама Повелительница вампиров. Но он видел в ней совсем другую женщину - Людмилу Ларину, его забытую любовницу, разбившую его сердце. Он простил ей то, что она предпочла ему его отца - Ричарда Милза - великолепного золотоволосого вампира с тягучим хрипловатым голосом. Он простил ее только потому, что с самого начала знал - она никогда не сможет забыть Ричарда. Вадим встретил ее в тот момент, когда ее сердцем заправляла страсть к вампиру, которого Вадим считал своим другом, который оставил ее, освободив ему дорогу. Глупо было надеться, что однажды она сможет забыть то, что связывало ее и Ричарда Милза. В тот роковой момент, когда оборотень напал на него, Мила носила ребенка, ребенка, который смог бы навсегда объединить ее и Вадима, стереть смятение в ее душе. Он не сразу узнал, что их дитя было обречено, потому что он сам - сын вампира, который всегда был для него другом, но утаил факт кровного родства, а она - наследница Королевы вампиров. Их ребенок умер до того, как на них напала Камилла, оборотень с удивительно-чистыми глазами небесного цвета и отражением солнца в волосах. Камилла, сумевшая потом исцелить его раненую душу своей неистовой и в тоже время тихой любовью. Ее он тоже потерял. Ричард убил ту, которая смогла бы скрасить его одиночество. А после всего сказал, что хотел защитить его. Какой бред. Он всю жизнь отнимал у своего сына тех, кого тот любил. Он сломал его жизнь просто фактом своего существования.

Мила заметила, как на какое-то мгновение радость мелькнула в серых глазах Вадима, но ее тут же сменило равнодушие и тоска.

- Зачем ты здесь? - спросил он. - Чем я удостоился чести лицезреть Повелительницу своими глазами?

Легкий сарказм его тона не задел Милу. Она привыкла к вечному недовольству бывшего любовника, который теперь только и делал, что предавался унынию. Она не винила его за это. Жизнь обошлась с ним сурово, но и к ней она не была милосердной. Никто из них не заслужил участи, постигшей обоих.

- А я и не здесь. - Мила попыталась улыбнуться, но он продолжал мрачно смотреть на нее.

- Я знаю. - рявкнул он. Женщина отметила про себя, что выглядит он иначе, сильно изменился с последней встречи, отрастил волосы, еще больше окреп.

- Вадим, ты не можешь вечно прятаться здесь. Я нашла тебе друга, как и обещала. Он разделит твое одиночество. Вы выберете двух самок, которые будут рожать вам детей. Ваш род постепенно возродится. Вадим, ты больше не будешь одинок. - Она подошла, точнее, подплыла ближе.

- Неужели ты действительно думаешь, что мне кто-то нужен? - спросил Вадим с некоторым раздражением. Он повернулся к морю, и Мила видела только его напряженный профиль. - Я хочу только освобождения. Я не собираюсь никого обращать. Ад, в котором, я пребываю, нельзя пожелать даже врагу.

- Ты должен. Камилла бы этого хотела.

- Перед смертью она сказала, что любила тебя. Я до сих пор спрашиваю себя, что означали эти слова. В чем загвоздка? Как могла она любить женщину, которую не знала? - Вадим посмотрел на Милу. - Ты можешь мне объяснить.

- Нет. Я знаю только одно. Говоря о любви, она же легенде родилась через двести лет со смерти Люцианы и не могла быть с ней знакома. - Мила издала тяжелый вздох. - Иногда я думаю, что она и есть Марла - древняя богиня, уставшая от вечности. Откуда иначе она могла узнать все тайны Люцианы?

- Это правда, что ты убиваешь вампиров? - внезапно спросил Вадим, резко сменив тему. - Мне это, как бывшему следователю, кажется неразумным. - Разве это правильно убивать подобных тебе? Не думаешь, что можешь обрести врагов?

- Ричард нажаловался? - с наигранной мягкостью поинтересовалась Мила, в глазах ее отразилось грозовое небо. - Опять пытался помириться? А заодно и накляузничал. Как это мерзко.

- Я , конечно, его выслушал, но не поверил ни одному его слову. Ты знаешь, что он мастер лжи и обмана. - Вадим усмехнулся и серьезно добавил. - Мне кажется, что он что-то замышляет. Честно говоря, меня удивило, что вы расстались.

- А мы никогда и не были вместе по-настоящему. Это предсказуемый финал. Я забыла его.

- Но твой голос дрожит от злости. Ярость не помогает забыть. Почему ты отпустила его? Ты хоть представляешь, какие могут быть последствия. Ты выпустила в мир зверя.

- Можно подумать, что он кому-то подчинялся. Он не так страшен, как кажется. Я и правда убиваю вампиров, но не просто так, а за несогласованное обращение смертного. Если вампиры не перестанут убивать людей, люди не прекратят охотиться на нас. Мы должны придти к миру с человечеством, доказать, что вампир - не злой монстр без души.

- Разве? - скептически улыбнулся Вадим. - А ты знаешь, я даже рад, что ты пришла. Забавная выходит беседа. Вампир и оборотень на живописном берегу моря философствуют о душе. Слышал бы тебя Ричард! Уверен, он хохотал бы до упаду.

- Напрасно ты так думаешь, Вадим. Может, он и лжец, но он любил тебя и теперь любит и очень страдает оттого, что из-за него ты ....

- Оборотень? А какая разница? В моих жилах текла кровь вампира. Рано или поздно я бы стал тем, кем рожден. - Вадим развел руками, словно пытаясь обнять мир. - У меня целая вечность, чтобы поразмыслить над этим. Возможно, через тысячу лет и я прощу его.

- А ты жесток. Я не пытаюсь его выгораживать. Но мне он тоже лгал, а я нашла в себе силы простить его. Не смотря на столетия в аду, он сумел сохранить остатки человеческой души. - голос Милы предательски дрогнул. - Боюсь, что даже я не смогу похвастаться тем же через тысячу лет.

- Да, если Милз не уничтожит тебя раньше. Ему совсем не нравится, что его сместила женщина. Не надо быть телепатом, чтобы это понять.

- Я дала ему свободу. Больше я не способна ничего отдать. У него нет сил, которые смогли бы убить меня. Он безопасен для Повелительницы. Одним взглядом я могу заставить его впасть в глубокий сон, из которого он выйдет нескоро. - Милена жестко улыбнулась. - Иногда я даже хочу померяться с ним силой, засунуть его гордыню и тщеславие куда подальше.

- И все же ты злишься на него. - проницательно подметил Вадим. - Ты не можешь заставить себя забыть его, это тебя и злит.

- Нет. Это не так. В моей жизни новый любовник.

- Смертный? - сухо поинтересовался Вадим, отводя взгляд, словно ему еще было тяжело осознавать, что теперь их связывает только дружба, да общие воспоминания.

- Да. - кивнула Мила. - Молодой и красивый сын Ланкастера.

- Это тот, которого я должен обратить?

- Тот самый.

- Хорошая же перспектива ждет мальчишку. Он-то ждет любви, а получит проклятие. А ты не меняешься. Когда тебе надоест разбивать сердца тех, кто тебя любит?

- Он забудет меня, как многие другие. Ты же забыл. - она напустила на себя невозмутимый вид, и даже сама себе поверила. Но Вадим слишком хорошо ее знал. Врать она плохо умела, особенно близким людям.

- Да, Мила, я забыл тебя, но не забыл ту боль, которая заслонила собой мою любовь к тебе, задавила ее. Хорошего же спутника ты мне приведешь. -криво усмехнулся он. - Что мы будем с ним делать? Дружно выть на луну, да тебя вспоминать? Если он так хорош, то почему тебе не обратить его в вампира?

- А как же ты? Я не могу так с тобой поступить. Честно говоря, я не готова к постоянным длительным отношениям. Он слишком порывист и горяч. Я же теперь слишком остыла. На краткий миг он дарит мне ощущение настоящей жизни и пьянящего счастья, но потом я снова умираю и это больно и не честно. Я не смогу вечно обманывать его. Он заслуживает лучшего.

- Да. Участь оборотня - это и есть лучшее. - с сарказмом произнес Вадим Розовский. - Ты сама себя слышишь. Я носом чую, что здесь что-то еще замешано. Может, ты влюблена? - спросил он.

- Не смеши. - отмахнулась Мила с высокомерием, достойным королевы.

- Это и, правда, очень сомнительно, если учесть, что я точно уверен в том, что Ричард надолго отбил у тебя охоту влюбляться. Но тогда что? Почему ты не привела его ко мне сейчас? Зачем медлить? Или тебе жаль его, хочешь морально его подготовить. Я тебе, как опытный оборотень скажу к такому трудно быть готовым, если не сказать - невозможно. Чтобы ты не пыталась делать, он вряд ли поверит в благородство твоих помыслов, когда взглянет в лицо своей новой судьбе.

- Возможно, это и так. Но я попытаюсь. - Милена туманно улыбнулась. - Увы, мне пора возвращаться. Я была рада повидать тебя, Вадим. Ты мне по-прежнему очень дорог, и мне тяжело наблюдать, как ты все больше впадаешь в тоску и уныние.

- Я недостаточно силен, чтобы смириться. В этом проблема. Мне ненавистна моя сущность. Я разбит на тысячи осколков, каждый из которых стонет от боли. Я больше не хочу жить, потому что не вижу в ней смысла.

- Ты должен набраться терпения. Придет день, и ты поймешь, что быть бессмертным не так и плохо. Ты обретешь власть и силу, когда вас станет много. Иногда ощущение собственной значимости замещает все остальное. Мы ведь с тобой Повелители. Ты поведешь свое племя, а я свое.

- Звучит, заманчиво, но я слабо верю в то, что однажды стану великим Властителем. Это тяжелое бремя, а я слишком устал от своих страданий.

- Эти страдания от одиночества. Выйди к людям, научись снова улыбаться.

- А что, если я потеряю контроль? Что, если не сдержу звериные инстинкты?

-Этого не произойдет, Вадим. - Милена мягко и уверено улыбнулась. - До встречи. Я скоро приеду к тебе.

Вадим ничего не ответил, отворачиваясь. Он не любил наблюдать, как ее фигура становится прозрачной и рассеивается, словно туманная дымка. Это лишний раз напоминает ему о том, кем они являются на самом деле и кем никогда не смогут стать. Он не был готов сделать с человеком то, что сотворили с ним. Вадим на себе проверил шкуру зверя. Ничего хорошего в этой тяжелой доле он так и не выявил. Вечная и нетленная красота была не нужна ему. Обретая что-то, мы всегда теряем. Но в этот раз потери превзошли все границы. У него не осталось ничего, чем он жил и дышал. Это больно. И это страшно. И страх с каждым днем становится все отчетливей, все яростней, все назойливее. Для чего нужна вечность, если ее не с кем разделить?

Джонатан вошел в темный зал. На этот раз его не стали задерживать и подозрительно разглядывать, а сразу отвели к столику, за которым сидела неповторимая и необъяснимая Милена Мортимер. Он смотрела на сцену. Но взгляд ее был пустым и отсутствующим, словно мыслями она была где-то далеко. Белоснежная кожа, восковая красота. Что-то беззащитное было в хрупкости ее плеч, в повороте головы. Черная прядь упала на лицо, отдельные волоки прилипли к губам. Никогда она не казалась ему такой трогательной и юной. Успевшая переодеться в менее консервативное красное платье с глубоким вырезом, Милена будила в нем невероятные желания и фантазии. Он нерешительно замер, глядя на нее с восторгом и нежностью. Сердце защемило от накативших чувств. А она не замечала его, оставаясь в своем собственном мире, видимом только ей. Народ веселился, пил, танцевал, смеялся. Шум и музыка оглушали, едкий дым щипал глаза, неоновые вспышки слепили глаза. Только Джонатан не обращал на все эти мелкие неудобства внимания. Ничто в этот миг не могло отвлечь его от созерцания любимой женщины. Странно, но несколько дней назад, он и не подозревал, что где-то ходит по земле Милена Мортимер, радуя своей красотой совсем других мужчин, дышит с ним одним воздухом, видит то же небо, улыбается, грустит, смеется. Ему казалось, что вся его жизнь была предчувствием этой встречи. Он ждал именно ее. И до нее он был совсем другим человеком, слепым, бесчувственным, примитивным. Сейчас все обретало другой оттенок, смысл. Удивительно, как за пару дней может изменится мировоззрение человека. Не смотря на все сомнения, Джонатан никогда еще не чувствовал себя таким целостным, таким настоящим и живым.

Он осторожно присел на стул рядом с ней. Что-то мелькнуло в ее глазах. Она наконец посмотрела на него осознанным взглядом, возвращаясь из мира грез.

- Ты пришел? - то ли с удивлением, то ли с насмешкой произнесла она приглушенным мелодичным голосом. На лице женщины отразилась усталость.

- Как видишь. Я своих решений не меняю.

- Это похвально. - она слабо усмехнулась.

- А как насчет твоих обещаний. - напомнил Джонатан, глядя на не в упор.

- Они в силе. - она кротко кивнула. - Пошли.

Милена грациозно поднялась, и направилась к лестнице, которая вела в номера. Джонатан смотрел на ее изящную спину, тонкую талию, упругие плавно раскачивающиеся при ходьбе бедра, длинные стройные ноги. Смотрел, и чувствовал, что не в силах сделать и шага, словно пригвожденный к месту.

- Такое бывает, когда рядом королева. - понимающе обратился к нему красивый молодой мужчина в шелковой рубашке с рюшами и кружевами. У него была обманчиво-ласковая улыбка и холодные глаза. "Один из них", - решил про себя Джонатан.

- Я Джозеф, управляющий этим клубом. - представился мужчина. Джонатан рассеяно кивнул ему. - Вы бы поспешили. Я бы не стал ждать второго приглашения.

Грэй последовал его совету. Возле номера с приоткрытой дверью он внезапно вспомнил, что видел этого Джозефа в тот вечер, когда его опоили. Именно он провожал его.

- Это был мой приказ. - послышался из-за двери голос Милены.

- Как ты читаешь мои мысли, когда нас разделяет дверь? - изумился Грэй, входи внутрь. Милена улыбнулась и пожала плечами.

- Это просто. Я могу научить тебя. Ты обладаешь таким же даром. Его передал тебе отец.

- Эдвард? Ты знала моего отца? Но как? - засыпал ее Джонатан, удивленный ее словами.

Милена стояла посредине комнаты со склоненной на бок головой, глаза ее были поддернуты зеленой дымкой, руки вытянуты вдоль тела.

- Я не знала Эдварда Грэя, но, уверена, он был достойным человеком, раз воспитал такого славного молодого человека. Но я знала твоего отца. - произнесла она спокойно, взирая на него своими изумрудами. Джонатан почувствовал, как грудь сдавило от какого-то необъяснимого ощущения, и он прижался спиной к двери.

- О чем ты? Что опять за загадки? - спросил он. В его жилах начала закипать ярость. - На что ты намекаешь?

- Я не намякаю. Я говорю прямо. - она безмятежно улыбнулась, как Моно Лиза с картины Давинче. - Я знала твоего отца.

- Но мой отец - Эдвард Грэй. - по слогам произнес Джонатан.

Милена запустила руку в свою маленькую черную сумочку и извлекла из нее круглый золотой кулон с какими-то иероглифами на тонкой цепочке. Он больше походил на древний амулет, чем на женское украшение или даже орден. Мила подошла к нему и положила кулон в автоматически вытянутую ладонь. Прикосновение холодного металла обожгло кожу. Непонятные образы ворвались в его голову, словно сны издалека, обрывки воспоминаний, размытых, неясных, страшных. Он видел этот орден раньше. Но где? Когда?

- Фамильная реликвия, насчитывающая несколько тысяч лет.- подсказала Милена. Джон растерянно смотрел на нее. Он совсем запутался. - Да, Джонни. Этот орден передавался по наследству каждой женщине вашего рода, как проклятие и как дар Богов. Твоя мать была последней наследницей. Если бы твой отец не нашел ее и не забрал то, что спрятали от нас Боги, то, возможно, сейчас он хранился бы сейчас у твоей сестры, которая непременно родилась бы, не прервись цепочка наследующих. Как оказалось, Боги не всегда дальновидны. Твой отец сумел обхитрить их. Я до сих пор не знаю, как он нашел твою мать.

- Что за бред ты несешь....- яростно начал Грэй, но Милена оборвала его, приложив палец к его губам и ласково улыбаясь.

- Послушай меня, Джонни. А потом решишь, что на самом деле является бредом. -она сделала паузу, чтобы убедиться, что он не станет ее прерывать и готов слушать. - Присядь, пожалуйста.

Джонатан послушался, презирая себя за покорность, и сел в кресло возле кровати. Он в недоумении смотрел, как она неспешно приближается, садится у его ног, и кладет свою тонкую кисть поверх его так, что медальон оказывается зажатым между их ладонями.

- Этот медальон твой отец забрал у Элизабет двадцать три года назад. Точнее, она сама отдала его. В нем заключается сила, тайна, которую можешь открыть мне только ты. Он твой по праву. Твоя кровь хранит генетическую память. Ты должен помочь мне найти то, что спрятано от моего взгляда заклятием этого ордена.

- Мой отец Эдвард Грэй. - твердо повторил Джонатан. - Я не знаю, откуда у тебя эта побрякушка, но припоминаю что-то из слов матери о какой-то пропавшей вещице, схожей с этой по описанию, но понятия не имею, как она оказалась у тебя. Но у моей матери до сих пор не было ни одного мужчины кроме Эдварда. Я уверен в этом.

- Был, Джонатан. - Милена печально улыбнулась. - Она хотела бы забыть об этом и даже думает, что забыла. Но продолжает любить его и ждать. Неосознанно, подсознательно, страдая от необъяснимой печали и тоски. Он для нее, как забытый сон. И он остался бы сном, не полюби на его так сильно, не открой она ему тайну.

- Забытый сон? - нахмурился Джонатан. Он был слишком поражен, чтобы рассуждать здраво. Он не верил ни одному слову Милены, не хотел верить.... Но зерно сомнения все же засело в глубине души. Он никогда не чувствовал себя сыном своего отца. Они с Эдвардом были слишком разными, как внешне, так и внутренне. Но его мать не могла так долго и подло обманывать их обоих. Этого не может быть, если только.... - Он, этот воображаемы отец случайно не из вашей гвардии гипнотизеров?

- Сильнейший из нас. - подтвердила его опасения Милена. - Твоя мать подверглась его влиянию на ее разум. Он заставил ее забыть о том, что было между ними. Его первоочередной целью был орден.

- Если все так, то почему ты не спросишь у него о тайне ордена? - жестко поинтересовался Джонатан, со злостью глядя на нее. Подобные новости были ему совсем неприятны, и еще более невероятны, чем он мог представить. Это же перечеркивает всю его жизнь. Нет, Милена лжет....

- Какой мне смысл лгать, Джонатан? - прочитав его мысли, спросила она, вздернув подбородок. - Твой отец вряд ли захотел бы мне поведать то, что меня интересует. В любом случае, он физически не сможет это сделать.

- Почему это?

Ладонь Милены дрогнула, она взмахнув ресницами, холодно взглянула в его глаза.

- Его нет в живых.

- Конечно. - воскликнул Джонатан, откидывая ее руку и бросая орден на пол. - Как удобно. Единственный свидетель мертв. Как ты собираешься доказать мне, что не врешь?

- Ты и сам знаешь, что это так. - Милена встала на ноги и сурово посмотрела на него сверху вниз. - Я убила его, Джонни. - выпалила она с чудовищным спокойствием, словно говорила о чем-то обыденном и банальном, а не об убийстве человека.

- Ты? - недоверчиво и нервно переспросил Грэй, слегка опешив.

- Я, Джонни. - кивнула. - Он был чудовищным. Он убивал людей. Много людей. Я спасла мир от монстра.

Джонатан вскочил на ноги и в порыве схватил ее за плечи.

- Что ты пытаешься мне втолковать? Что моя мать была любовницей серийного убийцы, который заставил ее забыть об их связи, а сам погиб от твоей руки? И ты думаешь, что я поверю во всю эту брехню? Ты совсем спятила?

Он яростно тряс ее за плечи. Взгляд Милены вспыхнул, зрачки расширились, и он почувствовал, что невидимая сила отталкивает его от нее, приподнимает над полом и бросает в другой конец комнаты. Больно ударившись плечом об стену, он в ужасе смотрел на нее. Это было уже ни на что не похоже. Гипноз, телепатия - это еще можно объяснить, но телекинез.... Он что-то попал в нелепый фильм ужасов? Или это один из ночных кошмаров, который стали мучить его с момента ее появления в его жизни. Тогда надо проснуться. Если это не сон, то он сошел с ума. Другого варианта нет.

Это не сон, Джонатан. - громко произнесла она, голос ее отдался эхом во всех уголках комнаты, прозвенел в его голове, хотя она даже рта не открыла. Еще и чревовещание.

Не сопротивляйся. Прими это. - продолжил нашептывать ее голос, врываясь в его мысли.

Реальность бывает похлеще кошмаров. Согласись?

- Нет, не хочу тебя слушать. - Джон закрыл уши руками, но голос не утихал.

Джонни, не упрямься. Я не хочу заставлять тебя. Я хочу, чтобы ты сам захотел мне помочь.

Милена подошла к нему, но Грэй шарахнулся от нее, как от чумы.

Я не причиню тебе боли, Джонни. Помоги мне, и я отпущу тебя.

Джонатан закрыл глаза, чтобы не чувствовать, как ее взгляд сканирует его мозг. Невыносимая слабость овладела его телом, словно он погружался в сон. Только этого не хватает. Еще один кошмар с Миленой Мортимер в главной роли он не переживет.

Джон, не закрывайся от меня. Это не я проникаю в твои мысли, это ты слышишь мои. Ты такой же, как мы. Не пытайся опровергать очевидное. Ланкастер был зверем, но он был гениален. Ты унаследовал его память, его силу. Это внушительное наследство. Тебе не удаться прятаться всю жизнь. От себя не убежишь. Я это уже проверила. Мне было так же сложно принять свое предназначение. Я хочу мира, Джонатан. Я не враг.

Ланкастер? - Грэй вдруг осознал, что тоже может обращаться к ней мысленно. В его памяти возникли обрывки его жутких сновидений. Лицо Милены стало еще бледнее.

-Что? - вслух выкрикнул он. - Что все это значит?

- Ты видел своего отца во сне. Вот тебе и доказательство.- усмехнулась Милена, но напряжение не покинуло ее прекрасное лицо. Она казалась ошеломленной и разгневанной, но тщательно пыталась это скрыть.

- Разве эти сны - не твоих рук дело? - подозрительно сузил глаза Грэй.

- Нет. - Милена покачала головой, пристально вглядываясь в его глаза.

- Какое отношение эти древние языческие людоеды имеют к нам? Почему они так на нас похожи?

- Не людоеды, Джонни. А вампиры. Твой отец - вампир, а та, что передала мне силу, Люциана. - Она обессилено опустилась на край кровати. Стон отчаянья сорвался с ее губ, мука исказила красивое лицо. - Я - Повелительница вампиров, Джонатан. - безжизненно выдохнула она. - Все в твоих снах, правда, как и история, рассказанная Деймоном Рискиным. Я заставила ее забыть всех, кроме тебя, потому что нам запрещено открывать тайну нашего существования. Я не могу нарушать законы, которые охраняю. Но ты один из нас по праву рождения. Я хотела, чтобы ты имел первоначальные знания, понимал нашу предысторию, прежде, чем раскрыть тебе все. Я убила Ланкастера, я - наследница порожденной тьмой. И только ты сможешь помочь мне найти меч, отнимающий силу. Пока ты человек, ты способен увидеть то, что неведомо глазу вампира.

Джонатан выслушал ее, не перебивая. Мозаика в его голове стала складываться в определенную картинку. Если представить, что смотришь фильм, то смысл очевиден. Повелительница вампиров в поисках оружия, способного лишить ее власти, находит потомка хранительницы ордена, в которой зашифрована тайна местонахождения этого самого оружия, и постепенно, маленькими дозами вводит его в курс дела, чтобы не спугнуть раньше времени. А дальше, как по запланированному четко продуманному сценарию, соблазнение, порабощение, вовлечение в ловко раскинутую паутину знакомых и родственников выбранного объекта, ложь.... Но в реальности разве такое возможно? Боги, вампиры, оборотни, тайные знаки.

- Докажи мне. - спокойно сказал Джонатан, сложив руки на груди. - Докажи, что ты вампир.

- Когда-то я о том же попросила твоего отца. Тогда я еще была человеком. - безразлично произнесла Милена. Глаза ее были пусты. - Сними рубашку. - внезапно приказала она.

- Зачем? - удивление промелькнуло на его лице.

- Сними, я сказала. - жестко бросила она. Джонатан повиновался. Стриптиз, так стриптиз. Удивляться уже не приходится. - А теперь подойди к зеркалу.

Грэй сделал шаг к овальному зеркалу на стене и замер перед ним.

- Что дальше? Я не раз видел свое отражение, и твое тоже. Кстати, разве вампиры отражаются в зеркале? - он усмехнулся.

- Замолчи. Присмотрись повнимательнее, ничего не замечаешь?

- Нет. А должен?

- У предплечья моя отметина. - он вытянула перед собой руку и принялась рассматривать свои ногти, показывая тем самым свое безразличие. Джонатан напряг зрение и правда увидел две маленькие точки, словно от аккуратных проколов, на своей коже. Как он раньше их не замечал? Он дотронулся до них, никаких болезненных ощущений не последовало.

- Ты могла просто уколоть меня. - предположил Джонатану.

- Я знала, что ты это скажешь. - она положила руку на колени. - А как насчет твоего зрения? Ты больше не носишь очки.

- Мне просто полегчало. - Джонатан приподнял брови. - Слабоватые доказательства.

- Как скажешь. - Милена засунула руку под подушку и достала пистолет. - Специально положила, предчувствуя, что понадобится. - объяснила она и бросила оружие ему в руки. - Стреляй.

- Куда?

- В меня.

- Ты рехнулась. - опешив, покачала головой Грэй.

- Но это единственный способ доказать тебе, что я не человек. Твой отец резал себя, но я не мазохистка, поэтому будет лучше, если ты выстрелишь. - яростная решимость промелькнула в ее глазах, и по выражению лица Милены, он понял, что это не шутка.

- Я не стану этого делать. - уверенно сказал Джонатан. - Что бы ты мне сейчас не продемонстрировала, я все равно не поверю, что все это не иллюзия, которую ты же и создала. Я готов признать, что ты обладаешь феноменальными способностями, ты поразительна и имеешь власть над сознанием людей. Это сложно объяснить с научной точки зрения, но подобные случаи уже были. Я добровольно соглашусь помочь тебе, если потом ты позволишь мне отвести тебя в один институт по изучению паранормальных явлений. Твоя богатая фантазия может сыграть с тобой злую шутку, ты умело манипулируешь людьми, втягивая их в свои игры. Я должен тебя остановить, пока все не зашло слишком далеко.

Мила насмешливо приподняла брови в притворном удивлении. Однако тень сомнения промелькнула на ее лице.

- Джонни, если бы это действительно было так. Я бы хотела быть сумасшедшей, я бы сама сдалась в руки психиатров. Если бы все это было иллюзией, от которой можно было бы очнуться, и снова стать человеком. Но это невозможно. Я не человек, и никогда уже им не стану. Если ты отведешь меня в свой институт, то лжеученые с радостью сделают из меня подопытную крысу. Ты слишком молод и неопытен, чтобы знать, как жестки бывают люди к таким, как мы. Я не желаю зла человечеству, я просто хочу установить перемирие. Объяснить, что смертей больше не будет, если и нас оставят в покое ваши охотники. Мы больше не враги, но можем ими стать, если меч попадет в чужие руки.

Джон с нескрываемой иронией выслушал ее речь, и спокойно спросил:

- Как я могу помочь тебе найти меч?

Милена наклонилась и подняла с пола золотой кулон, который так небрежно швырнул Джонатан. Какое-то время она долго и изучающе смотрела на него.

- Я не часами пыталась понять в чем загвоздка. - произнесла она. - Это обычный металл, с иероглифами. Я знаю, как они звучат. Я произносила их вслух несколько раз, но ничего не происходило. И приводила смертных и просила их прочитать буквы, но эффект оставался прежним, и тогда я поняла, что только ты способен мне помочь. В тебе течет кровь хранительницы тайны и открывшего тайну. У тебя получится. Но сначала скажи, почему ты согласился мне помочь?

- Я люблю тебя. Все просто. - он улыбнулся и погладил ее по щеке. - Ты поразительная, ненормальная, абсолютно чокнутая, но я люблю тебя.

- Люди....- протянула Милена с тоской, отворачиваясь от него. Она медленно подошла к окну и подняла жалюзи. Красноватый рассвет уже окрасил небо. Разве вампиры не ложатся в свой гроб в дневное время суток? - Почему вы так много рассуждаете о любви, но так мало делаете. Вы пишете красивые романы, стихи, вы умеете мечтать, но на деле... На деле все не так, как вам кажется. Если любовь настоящая, разве она может кончится или пропасть? Исчезнуть, как дым? Растворится в рассвете нового дня. Разве тот, кто по-настоящему любит, способен убить и растоптать в себе это чувство, заставить себя ненавидеть того, кого еще вчера так отчаянно любил? Разве это любовь? Разве может она соперничать с гордыней и властолюбием? Этим чувствам не место на одной ступени. Любовь должна выжить там, где все давно умерло.

Джонатан слушал ее с нарастающим напряжением и смешанным сожалением. Он видел только е застывший затылок, да слышал полный боли и отчаянья голос.

- Я не умираю с рассветом, Джонни. И у меня нет гроба, но я давно мертва. Потому что я не могу больше чувствовать, не могу дышать и любить. Я пью кровь ничего не подозревающих жертв, подвергая их гипнозу. Она будит во мне человеческие эмоции на краткий миг, а потом я остываю, словно старый труп. Это отвратительно. Неужели ты думаешь, что я могла бы придумать себе подобное существование?

- Вполне возможно. - кивнул Джонатан. - Какая-то психологическая травма, неприятное событие, да что угодно могли вызвать стресс, который перерос в серьезное психологическое заболевание. В психологии известен такое термин, как вампиризм. В лечебницах полно людей, вообразивших себя вампирами и оборотнями. Они даже могут пить человеческую кровь, некоторые склонны к каннибализму. Я был в подобных заведениях. Милена, они все психи. Я не хочу, чтобы ты оказалась среди них. Все это низменные слабости, попытка скрыться от себя, создать другой образ, сильный, уверенный. Но тебе это не нужно. Ты красива, богата, умна. Зачем эти игры в вурдалаков? Освободись от всего, просто живи.

- Пойдем со мной. - она повернулась. Джонатан в страхе отшатнулся, увидев ее неистовые, яркие и в тоже время прозрачные глаза. В них словно не было зрачков, только изумрудное холодное озеро непролитых слез.

Джонатан последовал за ней обратно в задымленный шумный зал. Он не представлял, что она еще задумала, но уже чувствовал себя порядком измотанным ее выходками. Господи, какие абсурдные вещи она говорила. Одна только байка о его отце, чего стоит. Его смущало в этой истории то, как она побледнела, узнав о его снах. Если их посылала не она, то кто? Кто еще бредит такой же историей?

- Ты умеешь различать обыкновенных людей и таких, как мы? - наклонившись к его уху, шепотом спросила она. Джонатан оглядел посетителей. Честно говоря, бледнолицые субъекты с прозрачными глазами и безупречными манерами действительно имели некоторые отличия.

- Да. - кивнул он, сконцентрировав свое внимание на темноволосой девушке в красной коже, которая ему была уже знакома. Она плавно двигалась в танце с молодым парнем обыкновенной внешности, если не обращать внимания на покрытое гримом лицо.

- Клэр прекрасна, не правда ли? - мягко произнесла Милена. - Смотри внимательней. Сейчас ты увидишь то, что другие смертные не способны разглядеть.

Джонатану показалось, что он смотрит в бинокль. Они оставались на месте, но Клэр и ее кавалер словно приблизились к ним. Обман зрения? Или снова гипноз? Джон уже не впадал в самоанализ, поняв, что все равно потерпит неудачу. Клэр смотрела в глаза своему спутнику, что-то нашептывая ему. Потом склонилась к его шее ....

- Черт, что она делает? - воскликнул Джонатан, попытавшись рвануть вперед и остановить происходящее, но не смог и рукой шевельнуть. Острые клыки Клэр вонзились в кожу молодого человека. На губах у него играла блаженная улыбка, словно ему было безумно приятно, а девушка совершала глотательные движения и тоже выглядела чрезмерно счастливой. Она внезапно подняла свои красивые темные глаза и встретила ошарашенный взгляд Джонатана. Отпустив жертву, она улыбнулась и облизала губы, а парень, шатаясь, поплелся к бару все такой же довольный.

Джонатан перевел взгляд на других подозрительных постояльцев клуба "Ночь вампиров", и большинство из них совершали тоже, что только что продемонстрировала на его глазах юная Клэр.

- Это кошмар какой-то. - задыхаясь, проговорил Джонатан. Единственным, кто не пытался напиться крови, оказался Джозеф. Он сидел у стойки бара и пил коктейль из бокала.

- А он? - спросил Грэй с надеждой. - Он ведь тоже один из вас, а пьет спиртное.

- Думаешь? - Мила приподняла бровь и взяв Джонатана за руку, повела к своему другу.

- Джонни хочет угоститься коктейлем, Джо. Ты не против? - проворковала она низким волнующим голосом. Мужчина окинул Грэя оценивающим снисходительным взглядом и с ироничной улыбкой протянул ему свой бокал. Джон подозрительно разглядывал красноватую жидкость.

- На этот раз мы ничего не добавили. - успокоил его Джозеф. - Просто вино.

Джонни сделал небольшой глоток и тут же выплюнул солоноватую жидкость. Тошнота подкатила к горлу, желудок сжался от отвращения.

- Да это кровь! - яростно выкрикнул он. - Вы что совсем ненормальные?

- Мила, ты должна успокоить своего приятеля. Нам не нужны скандалы. - мягко попросил Джозеф.

- Он больше не будет. - Милена повернулась к Грэю. - Джонни, я же предупреждала тебя. Это действительно кровь.

Джонатан оторопело смотрел на нее. У него кружилась голова, земля уходила из под ног. Так не могло больше продолжаться. Это сумасшествие....

- Эй, ты совсем бледный. - тревожно заметила Милена. - Я провожу тебя до комнаты. Ты должен отдохнуть.

Она уверенно повела его обратно в номера. Джонатан уже ничего не спрашивал и не сопротивлялся. Апатия, усталость и безучастность к происходящему захлестнули его. Милена была сама внимательность. Она уложила его на кровать, накрыла пледом и даже поцеловала легким невинным поцелуем.

- Я запру дверь. - прошептала она. - Это для твоей же безопасности. Мне нужно ненадолго отлучится, а потом я вернусь.

- Обязательно улетим, но немного позже. Нужно узнать, куда следует лететь. - она нежно улыбнулась. - Спи, Джонатан.

Элизабет Грэй не могла уснуть. Она ворочалась на своей огромной королевской кровати с боку на бок, на желаемое забвение не приходило. Тревога и сомнение рвали ее душу на куски. Она чувствовала себя разбитой, несчастной и одинокой. Впервые после окончание университета, Джонатан не ночевал дома. Ее любимый сын, е радость, ее гордость и надежда, на то, что он проживет свою жизнь более насыщенно и достойно. Она отдала ему все, что у нее было, все самое лучшее, а он оставил ее, выбрав незнакомую женщину, которая оказалась намного старше его. Она приготовилась в очередной раз пожалеть себя, когда вдруг внизу позвонили в дверь. Странно, что охрана не предупредила о посетителях. Они могли не сообщить, если только это был.... Джон! Женщина вскочила с кровати и накинув пеньюар, бросилась вниз, чуть не свалившись с лестницы и потеряв тапочку, распахнула дверь.... Радостная улыбка сползла с ее лица, сменившись отчуждением и легким недоумением.

- Милена Мортимер. - произнесла она имя визитера. - Что вам нужно?

- А где де аристократическая вежливость, Бетти Грэй?- гостья улыбнулась, сверкнув белизной зубов. Глаза ее таинственно сверкали в отблесках рассвета. Черные волосы отливали синевой.

Элизабет посторонилась, позволяя Милене войти. Она гордо выпрямила спину и приготовилась высказать этой женщине все, что она о ней думает. Никто так просто не украдет у нее сына. Элизабет Грэй не сдается без боя.

Милена тем временем бесшумно вошла. Лиз удивилась ее врожденной грации и выдержанности. Она спокойно и безмятежно ей улыбалась, словно ничего и не произошло.

- У вас очень уютная гостиная. Я забыла сказать вам это вечером. Бетти, у вас превосходный вкус. - Милена приторно улыбнулась и посмотрела на чернеющие угли в камине. - Немного холодновато.

Милена отвернулась от камина, в котором, как по взмаху волшебной палочки, вспыхнул огонь.

- Теперь гораздо лучше. - удовлетворенно произнесла он. Элизабет потеряла дар речи. - Как вас это удалось? И как вы прошли мимо охраны?

- Все это мелочи, Бетти. Не стоит тратить на них наше время. - Милена сдвинула бровки и нахмурилась.

- Зачем вы пришли? - холодно спросила Элизабет, взяв себя в руки.

- Я пришла сказать, что вы напрасно тешите себя надеждой. Он не вернется. - Милена заглянула в бледно-голубые глаза, в глубине которых застыл страх. - Ничего не говорите. Вы удивлены, расстроены. Я понимаю.

Милена подошла ближе и положила руку на ее плечо. Во взгляде ее читалось сожаление и сочувствие. Элизабет взирала на нее с искренним недоумением.

- Я знаю, что такое одиночество. - продолжила Милена слегка хрипловатым голосом. - Я знаю, как это больно - терять надежду. Но когда вы осознаете, что все тщетно, вам станет гораздо легче. Правда всегда лучше, чем ложь. Она ранит, но вносит ясность в мысли, и мы учимся жить без иллюзий.

- О чем вы говорите? - пошептала Элизабет, широко распахнув глаза. Милена отметила про себя, что без макияжа, всего этого гламурного блеска и прически миссис Грэй выглядит намного моложе. Боже, как она беззащитна.

- Прекратите ждать его. Я знаю, что он заставил вас забыть, оставив надежду и смутные ожидания. Ими вы и живете, для него вы хотите сохранить свою красоту, для него вы растили сына таким умным, интеллигентным, начитанным. Я знаю, что он бы гордился вами и Джонатаном. Он любил вас. Только вы ушли живой из его объятий.

- О чем вы говорите? - голос Элизабет задрожал. В глазах застыло отчаянье.

- О любви, о чувстве вины, с которым вы живете так много лет, о надеждах, которым не суждено сбыться и одиночестве, которое никогда вас не оставит. Но вашей вины нет. Это было предопределено. Судьба.... Я не верю в это слово. Но в вашем случае, решаете не вы.

- Где мой сын? Кого я не должна ждать? - яростно спросила Лиз, скидывая руку Милены со своего плеча.

Мисс Мортимер печально улыбнулась, и засунув руку в карман своего черного плаща, достала сверкающее золотое украшение. Краска отлила от лица Элизабет, она потрясенно смотрела на качающийся на цепочке кулон. Она узнала семейную реликвию, которая таинственно пропала еще до рождения Джонатана.

- Узнаете? - мягко поинтересовалась Милена.

- Откуда это у вас? - изумление смешанное со страхом отразилось на лице Элизабет.

- Я забрала этот древний орден у того, кому вы его отдали. Помните? - Милена пронзила ее своим взглядом. - Вы помните, но не можете заставить себя признать, что все это не сон. Что все это действительно было. Я не оставлю вам орден, но верну вам то, что он хотел забрать. Ваши воспоминания.

- Нет. - Элизабет отшатнулась и попятилась назад, пока не уперлась в стену. Взгляд Милены Мортимер неумолимо преследовал ее, копаясь в лабиринтах ее подсознания. - Не надо, прошу вас. Я не хочу. - Женщина закрыла лицо ладонями.

- Бетти Грэй, он не вернется. -повторила мисс Мортимер. - Никогда.

Она быстро, так быстро, что Элизабет, не успела уловить ее движений, приблизилась к ней и вложила кулон в холодные дрожащие пальцы. Из-под сомкнутых ресниц Лиз потекли слезы, горькие, отчаянные, бесконечные....

- Ларри.... - прошептала она, сжимая в руке то, что однажды отдала мужчине с загадочным темным взглядом, мужчине, чью внешность до мелочей унаследовал ее сын, мужчине, которого она любила и ждала все эти долгие годы. Осев на пол, Элизабет в голос зарыдала. Склонившись, Милена обняла бьющуюся дрожащую женщину. Сейчас их боль была такой похожей. И Мила впервые пожалела, что не может плакать, не способна....

- Почему? - подняв на нее полный душевной муки взгляд, спросила Элизабет. Нечеловеческое страдание отразилось в потемневших от боли глазах. - Почему он не нашел меня?

- Он не мог, Бетти Грэй. - мягко проговорила Милена, гладя ее волосы. - Я убила его.

- Нет- нет. - закричала Элизабет, набрасываясь на Милену с кулаками. Она с легкостью удерживала ее, не давая причинить себе боль. - Зачем? Как ты могла? Я же любила его....

- Я знаю, Бетти. - схватив ее руки, произнесла Мила.- Он тоже знал об этом. И он любил тебя. Но Ларри Ланкастер был чудовищем, убийцей. Иногда одной любви мало, чтобы изменить звериную сущность. Он ушел, потому что напугался, что однажды убьет и тебя. Я прочитала это в его глазах перед смертью. Но не было дня, когда бы он не думал о тебе. Мы все животные, но полюбив, становимся уязвимыми, а это для нас непозволительная роскошь.

- Зачем? Зачем ты заставила меня вспомнить? - Элизабет бессильно опустила руки, слезы ручьями текли по бледным щекам.

- А ты и не забывала. - Милена взяла золотой орден из ослабших пальцев. - Я верну его.

- Где мой сын? Что ты с ним сделала?

- Ничего, но и его тоже не стоит ждать. Тьму не обманешь. Однажды прикоснувшись к ней, уже не освободиться, и рано или поздно приходится расплачиваться. Я заберу у тебя то, что ты нам задолжала.

- Нет. Нет. Только не Джонатан. Ты не можешь забрать их обоих. Ты убиваешь меня!. - отчаянно воскликнула Элизабет.

- Он никогда не принадлежал тебе, Бетти. Прости.

Элизабет попыталась задержать гостью, но она испарилась, словно дым, оставив только боль и страдание. Упав на пол, Элизабет поджала колени к груди и бессильно закричала. Это был вопль отчаянья. О ком в этот момент она убивалась больше? О сыне или о потерянной любви?

Джонатан не слышал, как вернулась Милена. Он успел заснуть, и точно не знал, как долго ее не было. Открыв глаза, Джон увидел ее стоявшей у окна. Что она все время высматривает? Или ждет кого-то. Он бы очень хотел понаблюдать за ней незаметно, но она прекрасно знала, что он проснулся. Рассвет прокрался в комнату, солнечные луны доползли до полога кровати. И в утреннем свете Милена выглядела еще бледнее и неестественней, чем обычно. Причем, это не грим, а натуральный цвет кожи. Ее безупречный профиль был неподвижен, словно она собралась позировать художнику, руки сложены на груди, плечи выпрямлены.

- Почему ты всегда так напряжена? - спросил Джонатан, приподнимаясь и облокачиваясь на подушки. Милена повернулась к нему. Ее глаза были бесцветными и прозрачными, как ледышки. Жуткое зрелище на фоне бледного с синевой лица.

- Страшно? - саркастично спросила она. - Мы стараемся не появляться днем. Слишком явным становится отличие от людей. А напряжена я по одной причине. Мой статус подразумевает постоянный риск нападения. Против меня готовится заговор. Многих не устраивают мои законы.

- Где ты была? - удовлетворившись ответом, поинтересовался Джонатан.

- Навещала твою мать.

- Зачем, позволь узнать?

- Хотела ее успокоить, но только расстроила.

- Что ты ей сказала? - Джонатан привстал откидывая одеяло. Взгляд Милены прошелся по обнаженному торсу и темной поросли внизу живота, скрывающейся за ремнем джинсов. В глазах ее отразилось странное животное чувство. Джонни почувствовал себя неловко, захотелось прикрыться. Черт, а ведь это страх. Он боится ее. Это очень-очень плохо.

- Я сказала ей правду. Ты будешь удивлен, но она прекрасно помнит твоего отца. - Милена улыбнулась. Джонатан обратил внимание на ее клыки, которые казались длиннее, чем раньше. Она стала медленно приближаться. Джон прижался спиной к спинке кровати, похолодев от ужаса. Глаза женщины заполнила чернота.

- Господи боже. - пробормотал Джонатан. Его прошиб холодный пот. Хотелось бежать, но он не мог пошевелиться, словно беззащитный кролик перед удавом.

- Ты хотел, чтобы я перестала тебя гипнотизировать. Сейчас ты почувствуешь, как малоприятно сохранять здравый смысл во время моих поцелуев. - он не успел заметить, как она переместилась на кровать. Мгновение и она уже сидит на нем верхом, сжимая его своими сильными бедрами. Черные волосы, словно змеи вились вокруг ее лица, падали ему на грудь. Сердце бешено колотилось в груди, он задыхался, но на этот раз вовсе не от страсти. Его парализовал страх. Черные глазницы были уже совсем близко, горячее дыхание обжигало его грудь, когда Милена наклонилась к нему. Он почувствовал, как острые клыки беспощадно вонзаются в его плечо. Ни нежности, ни страсти. Она вся дышала звериной яростью и злостью. Джонатан отчаянно вцепился в ее волосы, но в это момент боль отступила, и он почувствовал, как в него потекла сила вперемешку с видениями, обрывками фраз, прерывистым шепотом, вспышками разноцветных огней. Все вокруг окрасилось в розовый цвет, он словно падал в пропасть, а потом снова поднимался и летел все выше и выше от земли, в самое небо, к звездам во тьму. Неведомый доселе экстаз охватил его и понес все дальше по лабиринтам чужих жизней и мыслей. Пока на склоне холма он не увидел ЕЕ. Полуголую и прекрасную, черные волосы раскиданы по плечам, обрывки платья едва прикрывают обнаженное тело. В глазах решимость, клыки обнажены в зверином оскале. Еще один шаг и она упадет в пропасть. Горстка камней сорвалась и полетела вниз, несколько летучих мышей и страшные черные птицы окружили загнанную в ловушку женщину. Преследователи были уже близко. Джон слышит их крики. Их предводитель уже знаком ему. Это Ричард, безжалостное выражение его лица не оставляет сомнений в его решимости убить ЕЕ. В его руке зажат кинжал, длинное серебряное лезвие зловеще сверкает в лунном свете. Он без промедление вонзает его в грудь женщины....Не боль, не страх, а тень удивления и радости мелькает в ее взгляде....

Джонатан открыл глаза. Снова был день и солнце. Милена смотрела на него с холодным отчуждением.

- Этого он не рассказал тебе? Он убил меня дважды и убьет снова. - прошептала она. Румянец вернулся на ее щеки, сделав ее снова похожей на человека.

- Прости, я была груба. - извинилась она. - Не успела поесть по дороге домой. Рана будет болеть несколько дней. Больше я постараюсь не прикасаться к тебе. Я чуть не убила тебя. - протянув руку Милена дотронулась до кровавых отметин на его плече. Ошеломленный и полуживой от пережитого страха, Джонатан не нашел сил откинуть ее руку. - Теперь любовь не кажется такой сладкой? - она почти нежно смотрела на него. - Ты уже не узнаешь во мне ту, которую недавно любил?

- Что ты сделал с Элизабет? - хрипло повторил свой вопрос Джон.

- Ничего. Я не кусала ее, если ты об этом. - Мила мягко улыбнулась.

- Почему я все время слышу его имя в твоих мыслях? - Джонатан посмотрел на нее изучающим взглядом. - Из-за него ты так страдаешь?

- А с чего ты взял, что я страдаю? - она выглядела невозмутимо и даже вызывающе, но в глубине зеленых глаз мелькала бездна отчаянья и боли. Джонатан инстинктивно потянулся к ней. Не смотря на то ,что она сейчас продемонстрировала, он чувствовал, что она сама не рада тому, что творит. Она заложница своего безумия, несчастная женщина, которой действительно нужна его помощь. Милена не стала вырываться, когда он притянул ее к своей груди.

- Расскажи мне. - прошептал он, целуя ее шелковистые волосы. Милена подняла на него свои глаза, слабая улыбка тронула красивые губы.

- Ты все видел сам. - сказала она тихо. Джонатан нежно ласкал ее плечи осторожными легкими прикосновениями.

- Я много, что видел. Кто все эти мужчины?

- Зачем тебе это знать?

- Мне важно понять, что причиняет тебе боль. - Джон приподнял ее лицо за подбородок. - Я люблю тебя не смотря ни на что. Мне безразлично твое прошлое. Я просто хочу разделить твою жизнь, какой бы она не была.

- Ты уверен? - она горько улыбалась. -Боюсь, что ты не ведаешь, о чем говоришь. Потерять друзей, близких, все то, чем ты живешь и заменить на сомнительное существование в царстве мрака, где каждый день приходиться бороться со своим собственным зверем, чтобы он не поглотил тебя целиком, не подчинил своей воли. Ничто и никто уже не вернет прежней жизни, останется только боль и сожаление, черная тоска и злость. Только это. А когда уйдет и любовь, тебя настигнет пустота и одиночество, холодное и отчаянное, безнадежное, вечное....

- Позволь мне самому решать. - он пропустил ее речь мимо ушей. - А кольцо на твоей руке. - вспомнил он. - Ты была замужем?

- Да. В прошлой жизни. - ответила Милена. - Очень давно. У меня была работа, которая меня не интересовала, но выполняла я ее ответственно и умело и в последствии даже стала большим начальником, друзья, которым не было до меня дела, муж, которого я не любила. Я ничего из себя не представляла. Бесцветная, холодная, уставшая и безразличная. А Ричард... - голос ее дрогнул. - Он научил меня жить по-настоящему. Я вдруг почувствовала себя живой, настоящей, красивой и сильной. Я поняла, что была сама виновата в своей безликости. Появились настоящие друзья, энергия била во мне ключом, мир окрасился во все цвета радуги. Это необыкновенно, Джонни, но так мимолетно. За неделю я успела взлететь в небеса и больно разбиться о землю. Мир рухнул, когда он исчез из моей жизни. Но я не хотела вечно страдать и заменила его другим мужчиной. Только ведь себя не обманешь. А мы все время лгали, мы оба. А что теперь? Пустота и ненависть. Джонни, любовь разрушает все, что мы пытаемся строить, она душит, уничтожает, делает нас уязвимыми и слабыми.

- Но ты не испытываешь ненависти. - Джонатан обхватил ладонями ее лицо. Его глаза светились нежностью. - Он сказал, мне, что ты опасна. Это так. Но.... Милена, кем бы ты не была, хоть демоницей ада, хоть Повелительницей вампиров, ничто не изменит моих чувств к тебе. Для меня сейчас настоящая только любовь. Я ничего не желаю больше знать.

- Я также думала, но позже, горько плача, на могиле своей подруги, я поняла, что не хочу вечно терять близких людей. Это выше моих сил. Но у меня не было иного выхода. Я должна была остановить хаос, который царил в клане пьющих кровь. Я до сих пор изредка возвращаюсь в родной город, незримой для окружающих и наблюдаю за жизнью друзей. Они все еще помнят обо мне. Однажды они все умрут, а я останусь такой же, как сейчас. Только я.

- Пожалуйста, не думай об этом. Не сейчас. Просто будь со мной, доверься мне.- он наклонился и нежно прикоснулся к ее губам.

- Как я могу довериться тебе, если ты не веришь мне? - она отстранилась на мгновение, чтобы заглянуть в темные глаза. - Почему ты сейчас опять подумал о Карле?

- У тебя с ним точно ничего нет?

Милена яростно влепила ему пощечину и вскочила.

- Знаешь что, мальчишка? - громко спросила она, гневно сверкая глазами. - Я устала от твоей ревности. Однажды я обязательно пересплю с Карлом, раз тебе этого так хочется.

Джон усмехнулся. Сейчас она ругалась, как самая обыкновенная женщина.

- Чему ты радуешься? - удивленно спросила она.

- Иди ко мне. - Джонатан протянул руку. - Я хочу доказать тебе, что лучше меня у тебя никого не может быть. А Карл просто самодовольный щенок.

- Слышал бы тебя Анжуйский. - Мила покачала головой, смягчившись. Честно говоря, она была не против немного расслабиться в теплых объятиях настоящего мужчины, хотя он и невероятный ревнивец. А разве не этого ей всегда не хватало в Ричарде?

- Нет. - Джон положил палец на ее губы. - Только без него. Перестань думать о нем, Милена. В постели нас должно быть двое. Только ты и я.

Глава 8

Все преступленья вольности моей

Ты положи с моей любовью рядом,

Представь на строгий суд твоих очей,

Но не казни меня смертельным взглядом.

Я виноват. Но вся моя вина

Покажет, как любовь твоя верна

В.Шекспир

Милена вышла из душа и застала Джонатана все еще нежившимся в постели. Он выглядел утомленным, но счастливым. Несколько минут назад она испытывала тоже самое. Но теперь в душе ее вновь разрасталась пустота и неуловимое чувство вины. Но перед кем? Уж не перед Ричардом ли, который только и делал, что изменял ей направо и налево все восемь совместно проведенных лет? Он мечтал освободиться от нее, и она позволила ему это. Сейчас Ричард наверняка планирует уничтожить ее или свергнуть, лишить власти, растоптать. Так почему же при мысли о нем, ее сердце замирает и хочется кричать и рушить все вокруг себя? Почему она не может вырвать его образ из своей памяти, стереть из сердца, заглушить этот крик души. Как же она устала, как устала.

- Давай начнем. - Милена решительно подошла к кровати протянула Джонатану орден. - Читай.

Грэй был немного обескуражен переменой ее настроения. Куда делась страстная нежная женщина, трепещущая и бьющаяся в его объятиях? Он взял кулон в свои ладонь. Он слабо верил, что произнесенная выгравированная на металле надпись сотворит какое-то чудо, но в последнее время столько всего произошло, что удивляться, если что-то и произойдет, он не станет. Джонатан посмотрел в холодные требовательные глаза.

- Ты уверена, что это сработает? - спросил он. Милена кивнула. Джонатан обреченно вздохнул. Ему шестое чувство подсказывало, что этого не следует делать, но оно в последнее время частенько его подводило.

Он прочитал первое слово и замер. Ничего не изменилось. Мила нахмурилась.

- Продолжай. - потребовала она нетерпеливо.

Джонатан дочитал надпись и огляделся. Воздух завибрировал, начал утолщаться, а потом словно раздвинулся и он увидел потрясающе красивый храм. Высокий купол потолка и залитый солнечным светом алтарь в центре которого находился огромный крест с распятым Христом.

- Ты видишь это? - потрясенно произнес Джонатан, не веря своим глазам.

- Что? - Мила растеряно озиралась. - Что ты видишь? Где меч?

- У основания распятия. Я знаю, где это. - Джонатан возбужденно вскочил. - Храм Спасителя в Иерусалиме.

Видение рассеялось так же внезапно, как и появилось. И это все? Так просто? Честно говоря, он ожидал определенных трудностей и препятствий, а надо было просто прочитать пару слов на древнем языке.

Милена порывисто обняла его, но тут же взяла себя в руки и отстранилась, сдержанно улыбаясь.

- По-крайней мере, мы теперь знаем, куда нужно ехать. Спасибо, Джонатан. Ты не подвел меня. Я это ценю.

- Я рад. - Джон прикоснулся к ее руке и сжал ее. - Что мы сделаем с мечом?

- Его нужно уничтожить. - с мрачной уверенностью объявила Милена. - Правда, я не уверена, что это можно сделать. Его сотворили Боги.

- Может, просто перепрячем? - предложил Джонатан. Но она так на него посмотрела, что он сконфуженно умолк, почувствовав себя полнейшим дураком.

- Его можно спрятать, но тогда мне придется тебя убить. - усмехнулась она вполне серьезно. - Любой вампир с легкостью прочитает твои мысли. Видишь ли, Джонни, мое положение очень выгодно потому, что, если я не захочу, то никто не прочитает мои мысли, но я вижу всех остальных, словно раскрытую книгу. Я научу ставить тебя заслоны от вторжений ненужных личностей, но старые вампиры, прожившие более ста лет, могут с легкостью их взломать. Мы все связаны между собой и черпаем силу друг из друга. Ни один человек не устоит против коллективного разума.

- Есть одна проблема. - Джонатан улыбнулся. Милена вопросительно приподняла брови. - Я не верю в вампиров. Ты меня не убедила.

- Ты упрямый молодой осел. - вздохнула она, распахивая шкаф. Она принялась быстро перебирать многочисленные вешалки с одеждой, преимущественно черно-красных тонов.

- Куда-то собираешься? - поинтересовался Джонатан.

- Да, я сама поеду за билетами. Нужен твой паспорт.

- А как же твои приспешники? Мы могли бы еще немного побыть в уединении. Поручи это Клэр или еще кому-нибудь. - Джонатан растянул губы в улыбке и откинул край одеяла, приглашая ее к себе. Милена покачала головой и погрозила пальцем, пряча улыбку.

- Мальчишка, что за пошлые мысли в твоей голове. - вздохнув, пробурчала она, извлекая из шкафа шерстяной черный с серыми и белыми вставками брючный костюм.

- Почему же пошлые? Я просто хочу любить женщину. - он лукаво улыбнулся.

- Извини, но я уже устала от твоей любви, дорогой. Мне нужно идти. - не стесняясь, Милена скинула банный халат и принялась одеваться. Она не надела нижнее белье, только шелковые чулки с ажурными резинками. Джон с трудом сдержался, чтобы не наброситься на нее.

- Остынь, малыш. - она насмешливо посмотрела в пылающие от страсти глаза. - И постарайся никуда не выходить, не разговаривая с моими как ты выразился приспешниками, никто не должен знать, куда мы едем. Ясно? Пока я рядом, никто не осмелится забраться в твою голову, но без меня, ты в опасности.

Милена застегнула маленькие перламутровые пуговки у самого горла и оправила юбку карандаш чуть выше колена. Строгий жакет и белоснежный шелковый шарф закончили утонченный стильный и очень консервативный образ. Но чтобы не одевала эта женщина, ее сексуальность, чувственность бросалась в глаза. Эротизмом было пропитано каждое движение, каждый жест, каждое слово, произнесенное томным низким голосом. Приподнятые брови, вздернутый надменный носик, приоткрытые в снисходительной полуулыбке губы, длинная изящная шея - Джон смотрел на нее, затаив дыхание, наслаждаясь этим зрелищем. Милена подняла руки, чтобы заколоть на затылке волосы, жакет сильно натянулся на высокой упругой груди. Посторонний человек никогда бы не догадался, что на ней нет белья. Джон готов был застонать, настолько сильно было пронзившее его желание. Мила видимо почувствовала исходящие от него флюиды, и больше не дразнясь, опустила руки.

- Я скоро вернусь. - улыбнулась она, словно строгая мамочка. Джон не хотел ничего слушать. Отбросив одеяло в сторону, абсолютно обнаженный он уже шествовал в ее направлении. Милена попятилась, но он заметил, как задрожали ее губы. Она хотела его не меньше, чем он ее....

Через полчаса ей пришлось заново одеваться и приводить себя в порядок. Она непрестанно ругалась и ворчала, но Джонатан демонстративно развернулся и отправился в душ. Мила улыбнулась, глядя ему вслед. Наверно, она все же могла бы привыкнуть к его присутствию в своей жизни, но вряд ли это возможно. Он станет оборотнем, таково было ее решение, еще до того, как она его узнала. А своих решений она не меняет. Узнав, какой сюрприз она ему подготовила, Джон скорее всего возненавидит ее, а если и нет, то вступать в связь с оборотнем очень неразумно со стороны Повелительницы.

Милена столкнулась в коридоре с Джозефом, почтительно склонившем голову, завидев ее.

- Доброе утро, решила прогуляться? - поинтересовался он с вежливой улыбкой.

- Да, Джо. - кивнула она и сухо добавила. - Я уеду сегодня.

- Одна?

- Конечно. - она удивленно вскинула брови.

- А как же ваш юный друг?

- Я не знаю. - Мила равнодушно пожала плечами. - Извини, мне нужно идти.

-Конечно, я тоже тороплюсь. Пора отдохнуть.

Мила слабо улыбнулась и прошла мимо него. Она знала, что он подозрительно долго смотрит ей вслед. Неужели и Джозеф не на ее стороне? Но его мыли были вполне миролюбивы и чисты. Наверно, у нее просто разыгралось воображение.

Джонатан вышел из душа и обнаружил, что его сумасшедшая вампирша уже испарилась. Ему не очень хотелось оставаться одному. В голову лезли сомнения и нехорошие мысли. Он снова начинал все взвешивать, анализировать, раскладывать по полочкам, но ничего не выходило. Каждый раз он попадал в тупик. Все прочитанные им книги и заслушанные лекции и семинары не могли объяснить того, что с ним происходило. Джон чувствовал себя несмышленым мальчишкой, столкнувшимся с чем-то необъяснимым и неординарным.

Растрепав влажные волосы, он постарался отогнать все мысли и ощутил, что очень голоден. А Милена строго настрого наказала ему никуда не выходить. Что же делать? Джон подошел к окну. Город давно проснулся. Люди суетливо бежали по тротуарам, иногда обгоняя автомобили, стоявшие в вечных заторах. Погода уже успела смениться, солнце спряталось за тучи, из которых вот -вот обрушится дождь.

Зазвонил его сотовый телефон, брошенный на тумбочке возле кровати. Джон и забыл, что брал его с собой. Наверно, мама беспокоится. Но это была не она.

- Привет, Джон, это Элис Уайт. - произнес бодрый жизнерадостный голос.

- Элис? - Грэй удивился. Господи, он совсем забыл, что существуют другие женщины, кроме Милены Мортимер.

- Да. Ты что с луны свалился. Куда ты пропал? Ты еще не уехал?

- Нет. А ты откуда знаешь, что я собираюсь покинуть Лондон? - поинтересовался Джонатан.

- Кристина сказала, что ты ей звонил вчера поздно вечером. Мы решили устроить прощальный обед. У тебя есть пару часов для нас? Во сколько вылет? И кстати, куда, ты летишь?

- Боюсь, что не хочу это обсуждать. Но думаю, что пара часов у меня есть. К тому же, я не прочь съесть чего-нибудь.

- Вот и здорово. Пиши адрес.

Джонатан накарябал адрес на салфетке.

- Это не кафе? - нахмурился он.

- Нет. Я решила свалить от тетки и сняла квартирку неподалеку от твоего офиса.

- Ясно. -кивнул Джонатан. - Скоро буду.

Грэй поспешно оделся. Милена придет в ярость, но он не ее пленник и имеет право попрощаться с друзьями. Он осторожно покинул комнату, прокрался по пустому коридору. Клуб был закрыт, что очень его обрадовало. Он столкнулся только с сонным охранником, который открыл ему дверь. Луис даже не взглянул на него и был весьма раздражен тем, что его потревожили.

- Я вернусь через пару часиков. Передашь Милене, что я взял с собой телефон. Пусть позвонит мне, если раньше вернется.

- Окей. -хмуро кивнул Луис.

Джон обнаружил свою машину возле клуба. Наверно, стоит ее отогнать домой. Однако встречаться с матерью ему не хотелось. Пусть думает, что он уже уехал. Странно, что она еще ни разу не позвонила. Что, если Милена обманула его? Джон сел в автомобиль и набрал номер Элизабет.

- Алле. - растягивая буквы заплетающимся языком ответила его мать.

- Привет, мам, это я. Как ты? - встревожено спросил он.

- Я пьяная, как последняя алкоголичка. И у меня есть еще много-много спиртного. Сынок, ты улетел?

- Мам, что значит, пьяная? Что случилось?

- Твой папа умер, Джонни. - она принялась всхлипывать в трубку.

- Мам, я вообще-то в курсе. Папа умер пять лет назад. - напряженно ответил Джонатан. Она догадывался, зачем Милена ходила к его матери. Чертова психопатка, что она себе позволяет! Это уже перебор.

- Нет. Я должна кое-что тебе сказать. - Элизабет громко всхлипнула. - Я изменила Эдварду. Твой настоящий отец не он. Джонни, прости меня. Ты должен отделаться от этой женщины. Она убила Ларри. Она убила твоего отца.

- Мама, успокойся. Не знаю, что наговорила тебе Милена, но ты не должна ей верить. Она не вполне вменяема. Она тебя заставила поверить в выдуманную ею историю. Это не правда. Мой отец - Эдвард Грэй. И ты никогда ему не изменяла. - спокойно произнес Джонатан. - Мам, ты должна понять, что тебя просто загипнотизировали, засунули в твою голову этот бред, а ты поверила.

- Я нашла фотографии, Джон. - тихо выдохнула Элизабет. - Когда я все вспомнила, то зашла в свою комнату и нашла за портретом Эдварда тайник. Там фотографии, письма, подарки и мой дневник.

- Тебе могли это подбросить.

- Нет. Я знаю, что это правда. Всегда знала, но не хотела вспоминать, потому что боялась, что он заберет тебя. Джон, Ларри был не простым человеком. И твоя подруга тоже не человек. Она сказала, что я больше никогда тебя не увижу. Она собирается сделать тебя таким же, как она.

- Мама, позвони психотерапевту. Он поможет. Все наладится, я обещаю. Я скоро вернусь. Не плачь, пожалуйста. Все оказалось гораздо проще, чем мы думали, и моя поездка будет недолгой. Я позвоню тебе завтра. - Джон отключил телефон. Сердце оглушительно билось в груди. Ярость переполнила его. Зачем Милене понадобилось сводить его мать с ума? Что ей это дает? Какой во всем этом смысл? Господи, она совсем свихнулась!

Джон ударил по рули и выругался. Никуда он с ней не поедет! Пусть сама катит в свой Иерусалим. Он сказал ей, где искать этот чертов меч. С него хватит этого сумасшедшего дома. Он не оставит мать в таком состоянии.

Джонатан решительно завел мотор и рванул с места. Сначала он все же заедет к девчонкам. Нужно сообщить Кристине, что он остается, да привести нервы в порядок.

Дверь ему открыла Кристина. Она выглядела как-то иначе. Странный блеск в глазах, натянутая улыбка.

- Привет. - она пропустила его внутрь. Из коридора была видна просторная гостиная. Джон ожидал увидеть сервированный стол, но обнаружил только Элис, неподвижно сидевшую на кожаном диване.

- Я рано? -спросил Джон в легком недоумении. Кристина широко улыбнулась, запирая за ним дверь.

Элис повернула голову в его сторону и поспешно встала.

- Рада, что ты пришел. - весело объявила она. Элис снова сменила стиль. Теперь на ней было черное откровенное платье и туфли на высоченной шпильке. И она выглядела очень мило, даже эффектно.

- Это для меня? - улыбнулся Джон, окидывая ее взглядом. Его начало нервировать молчание Кристины, застывшей за его спиной. Что-то здесь не так.

- Нет, Джонатан. Теперь я выгляжу только так. - объяснила Элис, ослепительно улыбаясь. Джон перевел взгляд на молчаливую Кристину. Едва заметное чувство вины плескалось на глубине ее глаз.

- Прости, Джонни. - прошептала она.

- Что происходит? - требовательно спросил Джон. Элис обошла его и встала возле Кристины. Они преградили ему путь к выходу. Но это же смешно! Он с ними справится.

- Мы не можем отпустить тебя с ней. - произнесла Кристина.

- Но я и приехал сказать, что никуда не еду. Я остаюсь в Лондоне и собираюсь послать Милену Мортимер к черту.

- Это вряд ли у тебя получится. -насмешливо произнес вкрадчивый сильный мужской голос, который Джон узнал, даже не оборачиваясь. Кошмары начинают сбываться. Грэй медленно повернулся. Из соседней комнаты бесшумно появился высокий подтянутый молодой человек в темных очках и забранными на затылке в хвост светлыми волосами. Не смотря на кажущуюся молодость, в линии подбородка и очертаниях губ, чувствовалась зрелость, уверенность, сила. Опасность исходила от него волнами. Он был не таким, как Милена. Его присутствие заставляло Джонатана внутренне содрогаться от страха. Это был красивый и жестокий зверь, притворяющийся ласковым тигренком. Кошачья грация его движение и неестественная мягкость шагов только подтверждали опасения Джонатана. Значит, этот парень не выдумка Милены. Он существует и тоже обладает странными силами. Да, с таким полюбовно договориться не удастся. Женщина-психопатка - забавно и иногда даже волнующе, но мужчина-псих - это уже серьезно. Нет, а вы посмотрите на этих матрешек. Так и поедают глазами этого поджарого красавца в стильный спортивных джинсах и синей обтягивающей мощный торс футболке. Они что тут дружно вкурили марихуаны или нюхнули коки?

Ричард, а это был именно он, принялся выхаживать вокруг Джонатана, разглядывая его со всех сторон, как выставленный на аукционе лот. Грэй оцепенел. Он был не в силах пошевелиться.

- На тебе ее запах. - прорычал Ричард, приближая к нему свое лицо. - Она доверяет тебе. Ни к чему говорить, что собираешься куда-то ее послать в присутствии других женщин. Это некрасиво. Не по-мужски.- он жестко улыбнулся холодной улыбкой. Бесцеремонно обшарив его, Ричард достал телефон из кармана его куртки растоптал ногой.

- Он тебе не нужен. Мила и так знает, как тебя найти. - сказал он, сделав шаг назад и снимая очки. У него были поразительно синие глаза, насыщенного глубокого цвета, яркие и пронзительные на фоне бледной кожи, удивительно длинные черные ресницы, изящный почти женские брови. Он был очень красив. Красивее пресловутого Карла, из-за которого Джон так волновался. На за безмятежной синевой глаз скрывалась черная бездна, угрожающая жизни опасная пустота. Он впился в Джонатана своим взглядом, улыбка на его губах становилась все шире.

- Значит, Иерусалим. - удовлетворенно произнес Ричард. - Как банально.

Милз опустился в кресло и вальяжно развалился в нем, продолжая разглядывать Джонатана, который не мог пошевелится, загипнотизированный его взглядом. Элис и Кристина медленно приблизились к Ричарду и встали по обе стороны от него.

-Ты поразительно похож на своего отца. - произнес он мелодичным густым голосом. - Ланкастер всегда нравился Миле, но она это упорно отрицала. Наконец-то ей удалось воплотить свои фантазии в реальность. - он холодно улыбнулся. - Ты можешь говорить.

-Что ты сделал с девушками? - спросил Джон, обретя дар речи. Милз пожал плечами.

- Ничего. Просто я показался им более привлекательным, чем ты. Я думаю, что мы поболтаем в самолете.

- Каком?

- В моем, пока будем лететь в Иерусалим. - спокойно ответил Ричард.

- А с чего ты взял, что я поеду? - дерзко поинтересовался Джон.

- А с чего ТЫ взял, что я не смогу тебя заставить?

- Послушай, мне наплевать, что вы все тут чокнулись и ищете какой-то мифический меч. Ты знаешь, где он. Можешь поехать и забрать его. Я пас, я остаюсь. Делайте, что хотите, хоть зарубите друг друга. Мне это больше не интересно. - выпалил Грэй. Ричард расхохотался.

- А ты мне нравишься, парень. Должен тебя огорчить, но только ты сможешь вытащить священный меч из подножия распятья. Придется поехать.

- И что ты с ним сделаешь? Убьешь ее? - спросил Джон.

- В этом нет необходимости.

- А если бы была?

- Джонни, ты не в том положении, чтобы устраивать мне допрос. Я знаю Милу одиннадцать лет, восемь из которых мы прожили вместе. Она далеко не ангел и обладает необыкновенным даром внушения. Ты для нее игрушка, но в твоей власти изменить эту расстановку ролей. Если ты мне поможешь, то она лишиться своей спесивости и надменности. Пора ей спуститься со своего трона.

- Но она уверена, что ты ее убьешь. - вставил Джон. Ричард скептически улыбнулся.

- Я не смог бы этого сделать.

- Она настроена более категорично.

- Надеюсь вы говорили обо мне не в постели?

- А если и так, то что? Неприятно?

- Мне безразлична ее личная жизнь. - холодно ответил Ричард. - Я - вампир, хоть ты и не веришь в нас. А вампиры не способны испытывать ревность, это чувство свойственно только смертным. Все, что связывало нас с Милой, давно в прошлом.

Ричард поднялся с кресла.

- Нам пора. Элис поедет с нами.

- Почему она? - спросил Джонатан, заметив, как просветлело лицо девушки, на губах заиграла благодарная улыбка. Ричард ласково провел по ее щеке кончиками пальцев.

- Теперь Элис одна из нас. - пояснил Ричард, не глядя на Джонатана. - Она мой тайный агент. - он отвел волосы с шеи девушки, и Джон увидел на нежной коже Элис следы зубов. Еще немного и он поверит, что не все, что говорила Милена, было бредом. - Милена слишком недальновидна. Она не соизволила просканировать Элис, сочтя ее бесцветной и неопасной. Она забыла, что когда-то сама была такой же.

- И тебя злит, что именно Милена у власти, а не ты - такой умный и дальновидный?

- Не пытайся задеть меня, вывести на эмоции, которых я не чувствую. В глубине души я абсолютно пустой и плохой парень. Не шути со мной. Это опасно. - предупредил Ричард. - Нам нужно поспешить. Мы должны приехать первыми. Не хочется встретиться с Милой раньше времени.

- Боишься?

- Думаешь, стоит?

Через час троица уже находилась в самолете Ричарда, управляемым вполне адекватным пилотом. Джонатан смирился с тем фактом, что ему не удастся избавится от этих двоих, пока не сделает то, что им нужно. Глядя в иллюминатор на удаляющуюся землю, Джон подумал, что ему следовало послушать Милену и остаться в безопасном номере. Ведь, если вся эта история правдива, не смотря на то, что его здравый смысл сильно сопротивлялся в это верить, и вампиры действительно существуют, как не абсурдно это звучит, то он здорово подвел ее своей беспечностью. Это попахивает предательством. Джонатан посмотрел на безмятежный профиль Ричарда, который сосредоточил свое внимание на Элис, что-то нашептывающей ему на ухо с томной лукавой улыбочкой.

- Ты точно не убьешь ее? - спросил он. Ричард повернулся. Глаза его были холоднее айсберга.

- Нет, Джонни. Не мучайся. Она понимает, что ты не в силах сопротивляться мне. Когда она лишиться своей власти, ей понадобиться чье-то надежное плечо. Теперь твоя очередь тешить ее самолюбие.

- Твои слова пропитаны злостью. Мне кажется, что тебе не власть нужна. Ты просто хочешь самоутвердиться, доказать свое превосходство.

- Ты глупец, Джонни, не смотря на все свои знания. Тебе не понять меня. Даже она не способна. Я хожу по земле больше тысячи лет, мне не надо самоутверждаться и что-то доказывать. Я - древнейший вампир на земле. - снисходительно улыбаясь пояснил Ричард.

- И ты бесишься от мысли, что женщина заняла твое место. Признайся, что самое неприятное в этой ситуации? То, что ты не сверху?

- Я слишком долго был сверху, Джонни, и мне это здорово наскучило. - он двусмысленно усмехнулся. Грэя пронзило отвратительное чувство жгучей ревности и злости. Ричард удовлетворенно хмыкнул.

- Хочешь меня ударить? - поинтересовался он. - Не стоит. Я все равно сильнее. В этом нет смысла. Я не претендую на твое место. Поверь, оно очень незавидно и ненадежно. У меня куда более глобальные планы.

- Ты думаешь, что она будет покорно ждать, пока ты будешь совершать ритуал. - сомнительно покачал головой Джон.

- Нет, не будет, но я что-нибудь непременно придумаю. Я же умный. -Ричард широко улыбнулся. - А ты так заговорил, словно поверил в наше существование.

- Я просто хочу понять, как далеко вы зайдете в своем безумии.

- Нет, ты почти уверен, что все это правда, просто твой разум сопротивляется. Твой отец тоже был упрямым. Он так же смотрел на меня, как ты. Но тебе я не враг. Скорее, друг. Ты сам не знаешь, как может быть опасна Милена. Она уничтожила бы тебя, после извлечения меча.

- Зачем?

- Ей не нужен свидетель. Что, если меч нельзя уничтожить? Тогда она его перепрячет, а ты .... Зачем ей будешь нужен ты?

- Я не верю тебе. Милена - не убийца. - горячо воскликнул Джонатан.

- Да? Она не поведала тебе о том, что за восемь лет своего правления, уничтожила триста пятьдесят вампиров, причем собственноручно.

- Какой смысл убивать себеподобных? - не поверил Грэй. Ричард окинул его усталым взглядом.

- Они нарушили закон.

- Какой?

- Не обращать смертных в вампиров.

- Но разве это не разумно? - возразил Джон.

- Обращение человека, единственная радость для таких, как мы. Через людей мы снова чувствуем себя живыми, питаясь их чувствами, мыслями, желаниями. Она делает тоже самое, питаясь тобой. Важно не просто взять кровь жертвы, а еще и отдать ей частичку самого себя, только тогда мы испытываем настоящее удовлетворение.

- Звучит омерзительно. Радоваться убийству - разве это не низко? - с отвращением произнес Джонатан. Ричард хищно улыбнулся.

- Это нужно почувствовать, Джонни. Мы не убиваем, а дарим вечную жизнь.

- А ты спросил у Милены, нужна ли ей вечна жизнь, прежде чем убить ее? - дерзко спросил Джон, глядя в холодные глаза. Тень пробежала по лицу Ричарда, он сжал кулаки, и Грэй инстинктивно отпрянул. Но Ричард быстро овладел собой, и спокойно произнес.

- Я прощаю тебя за то, что ты любишь ее.

Он отвернулся, демонстрируя свое нежелание продолжать разговор. Джонатан задумался. Не похоже, что это самодовольный выродок врет. Неужели Мила обманула его. Что-то здесь не сходиться. Внезапно он почувствовал теплое дуновение ветра на своем лице, словно кто-то коснулся его рукой. Мысли понеслись прочь. Он закрыл глаза и услышал тихий ласковый голос Милены.

Джонни, я не сержусь на тебя. Ты должен быть осторожен. Не слушай Ричарда. Он - мастер обмана.

Ты просила его обратить тебя?

Да.

Почему?

Так было нужно. Только я способна остановить хаос. Люциана завещала мне эту власть, чтобы я установила равновесие и мир. Но обрести ее силу я могла только через смерть.

Что мне делать? Как помочь тебе?

Я справлюсь, Джонни. Ему не получить то, что принадлежит мне.

А что будет со мной, когда все закончится?

Он уже что-то наплел тебе? Джонни, я не собираюсь превращать тебя в вампира. Ты будешь жить. Даю слово.

- Передавай привет. - ворвался в сознание Джонатана еще один голос.

Милена... - позвал Джон, но она оставила его.

- Я до сих пор ее волную. - усмехнулся Ричард, глядя на него.

- Нет, не волнуешь. - покачал головой Джонатан, послав ему полный презрения взгляд. - Ты причиняешь ей боль. Она любит тебя, а ты хочешь растоптать ее, унизить. Вот это не по-мужски.

- Что ты можешь понять в наших отношениях? Что ты знаешь о боли? Об одиночестве? Об унижении, злости, ненависти, страсти, о любви? Что, Джонни? Ты не был так одинок, как мы, ты не страдал столетиями, ты терял все в один краткий миг. Не пытайся обвинить меня в том, чего не понимаешь. - яростно глядя на него, сказал Ричард. В глазах его вспыхнул синий огонь, губы изогнулись в горькой улыбке.

Джон потрясенно смотрел на него. В сердце больно кольнула неприятная догадка. За намеренно жестокими словами Ричарда пряталось что-то глубокое и сильное.

Элис попыталась утешить его, прикоснувшись к его плечу, но он отбросил ее руку. И закрыл глаза, не желая общаться даже с ней.

Мила в это момент только садилась в самолет. Она была сильно раздасована произошедшей неприятностью. Ей придется отбивать Джонатана, или сражаться с Ричардом, чего ей совсем не хотелось. Тешило только то, что ситуация прозрачна. Теперь она знает, кто готовил заговор. В глубине души Милена давно это подозревала, но глупое сердце не хотело верить, что Ричард способен на такое вероломное предательство. На что он надеется? Ему не удастся застать ее врасплох. А в схватке она в любом случае выйдет победителем. Да она может просто заставить его съесть этот чертов меч. Вырвать его из рук Ричарда одним взглядом. Господи, какая глупость! Он вроде всегда был разумным вампиром. Это же самоубийство. Что он пытается ей доказать таким смешным способом? Проверить дрогнет ли у нее рука? Мила закрыла глаза. Тревога съедала ее сердце. Нет, она все еще не готова к битве с Ричардом. Но, если другого выхода нет, она сделает то, что должна. Сделает....

Да храма пришлось добираться на автобусе. Ричард решил, что у них достаточно времени и нет смысла брать такси. Джонатан счел подобное решение не совсем верным. Если ему так не терпится заполучить меч, то к чему тянуть время. Элис, как пятнадцатилетняя влюбленная школьница, висела на сильном плече Ричарда, который хранил напряженное молчание. Джон подумывал о том, есть ли возможность сбежать от них, когда они выйдут из автобуса. И куда ему бежать? Вдруг Милене понадобится помощь, а его не окажется рядом. Но что он сможет сделать, против этих сверхлюдей, наделенных невероятной силой. Что-то говорило, что они с Элис лишние в этой глубоко личной схватке. Грэй не был дураком, и как бы Ричард не прятал свои эмоции и чувства за ледяной небрежностью, показушным равнодушием и невозмутимым спокойствием, демонстрируя свою хищную опасную сущность, Джон был уверен, что он вовсе не был страшным злодеем из фильма ужасов. Кроме жажды власти было что-то еще за его стремлением заполучить несчастный меч. На Иерусалим опустились сумерки. Интересно, как они попадут в храм. Кто их туда пустит в такое время? Но тут Джон вспомнил, что Ричард тоже может заставить человека сделать все, что он пожелает. Да, святые отцы будут в шоке, узнав, что их святилище осквернил самый настоящий принц тьмы. В том, что это правда, Джонатан уже почти не сомневался. А это значит, что его отец тоже был вампиром, которого убила Милена. И влюблен он не в психопатку, а в Королеву проклятых. Просто сюжет для ужастика. Странно, что он так спокойно это воспринимает. Возможно, это шок. И понимание всего ужаса сложившейся ситуации придет позже. Сейчас же его волновало другое. Он беспокоился о Милене. Она не должна пострадать. Если то, что говорит Ричард о ее законах правда, то ему гораздо выгоднее, чтобы выиграла в этой битве именно она. Ему не хотелось бы стать кормом, в случае победы Ричарда, а в том, что он обязательно им полакомиться, Джонатан не сомневался. Он и сейчас время от времени поглядывает на пульсирующую вену на его шее.

- Нужно выйти пораньше и прогуляться. Я проголодался. - прочитав его мыли, зловеще произнес Ричард. Элис поддержала его идею.

- Не беспокойся, я не собираюсь тобой питаться. Пока не собираюсь.- Ричард рассмеялся. - Видел бы ты сейчас свое лицо.

Джонатану пришлось наблюдать не очень приятное зрелище насыщения вампиров случайными прохожими, которые, кстати, особо и не возражали. И утолив голод парочки хищников, преспокойно продолжили свой путь.

- Страшно? - поинтересовался Ричард, стирая каплю крови с губы тыльной стороной ладони. - Или завидно?

- Ни то ни другое. - хмуро бросил в ответ Джонатан. Вдали показались стены храма. Грэй внутренне напрягся. А что если они все-таки психи и никакого меча там нет? Что этот кровосос с ним сделает?

- Съем. - усмехнулся Ричард. - Не переживай, Джонни, меч там, где ты его видел. И мы скоро его заберем.

- Почему ты так спокоен? - сухо поинтересовался Грэй. - Милена уже летит сюда. Как ты собираешься справиться с ней? Что ты задумал?

- Как много вопросов, Джонни. - Милз остановился и посмотрел на него изучающим внимательным взглядом. - Ты все узнаешь, когда придет время.

- Неужели власть так важна для тебя, Ричард? Я видел тебя в пещере, я чувствовал твои страдания. Ты не чудовище, не зверь. Ты уничтожил Люциану, потому что она была злом, которое уже нельзя было остановить.

- Она хотела, чтобы я убил ее, Джонни. Люциана была божественным созданием, ангелом из преисподни, жестоким и мудрым, мудрее всех нас вместе взятых. Ты знаешь, что не все боги гуманны и справедливы. Но даже первозданное зло способно устать от кровавой бойни. - Ричард посмотрел на позолоченные купола храма. Несколько часов и они поднимутся по склону холма и войдут в святилище. - Тебе покажется это неправдоподобным, но я верю в Бога, Джонни. В великого правителя миров. И он смотрит сейчас на нас и улыбается, потому что я на верном пути. Я иду к нему.

- Я не совсем понимаю смыла твоих слов. - едва поспевая за ускорившим шаг вампиром, проговорил Джонатан Грэй. Элис шла немного поодаль, словно не желая мешать разговору мужчин. Джон догадывался, что это приказ Ричарда. И его удивляло, как легко Элис выполняет любой каприз своего господина.

- Сущность каждого человека отлична и многогранна. -произнес Ричард, не глядя на Джонатана. - Элис изначально была слабой. Ты другой, я могу влиять на твои мысли и сны, но ты не подчинишься, чтобы я не делал. Ты сильнее, потому что в тебе кровь Ланкастера, глубоко внутри ты один из нас, но чтобы занять свое место в нашем царстве теней, ты должен умереть. Мила не рассказывала тебе о том, что такие, как ты рождаются раз в тысячелетие. У вампиров есть определенный сложности с потомством. Это наша кара за грешный образ жизни.

- Но Милена не дочь вампира. Однако она не поддалась твоим чарам, когда была смертной.

- Тебе хочется говорить о ней. - Ричард улыбнулся. - Мне понятны твои чувства. Хочешь узнать все о любимом человеке, точнее вампире. Тебя не пугает то, что она .... - он многозначительно замолчал.

- Вампир? Если честно, то я еще не понял. Сначала я решил, что она просто сумасшедшая, но на мои чувства это не повлияло. Я увидел ее в темном кабинете в подвале клуба и понял, что знаю ее. Это странное необъяснимое чувство узнавания родственной души....

- Оно обманчиво. - Ричард посмотрел на него, слегка повернув голову. - Я испытывал примерно тоже, когда встретил Люциану. Любовь к ней была жуткой болью, я умирал от ненависти, злости и ревности каждую ночь, наблюдая затем, как она придается разврату и убийству. С ней я познал ад. Но убив ее и очистив мир от зла, я не почувствовал удовлетворения. Я не получил ни власти ни великой силы. Я создал свое царство вампиров в то время, как твой отец создавал свое. Я хотел сделать своих детей человечными, живыми, способными на сострадание. Ты представляешь, что такое вечность и что она способна сделать с тобой? Сначала это даже интересно, разные люди, страны, новые познания. Я наблюдал, как мир взрослеет, меняется, как растут города, появляются чудеса науки и техники, как бренный мир становится таким, каким ты видишь его сейчас, и я ждал, что однажды пойму смысл нашего существования, о котором Люциана так и не поведала мне. Я был одинок, я страдал, и убивал.... Но так ничего и не понял. Я удерживал свою власть над остальными вампирами путем вечной борьбы с ними. Это нелегкая доля, если учесть, что они в любой момент могли ополчиться и уничтожить меня. Я хотел, чтобы они научились быть не просто животными, я хотел научить их контролировать свои инстинкты. Я и бы сделал это, будь сила Люцианы в моих руках. Я, как и Мила, хочу мира. Но я добивался его только своими силами, не надеясь ни на кого. Но Люциана знала, как велика моя жажда власти, поэтому она не отдала ее мне. Я слишком долго жил на свете, в моей душе накопилось столько зла и ненависти, что я почти согласен с ней, но, если я перестану бороться с этим, потеряю возможность править и учить, то кем я стану? Для чего тогда я прожил тысячелетие? Чтобы в итоге стать рабом?

- Ты мог бы стать другом и соратником.

- Нет. Ты не понимаешь, Джонатан Грэй. Вампиры это стая, мы не друзья друг другу. Мы вечные соперники, уставшие и пресыщенные хищники. Мы держимся вместе, чтобы выжить, но в глубине души каждый мечтает попасть на место Милены.

- Ричард, но из твоих слов я понял, что и ты и она хотите для вашего клана одного и того же. Для чего тогда это противостояние? Дай ей возможность принести мир в ваши души.

- Она не сможет. - Ричард грустно улыбнулся. - Как ей удастся принести мир в души тысячи бездушных, если даже в моей душе его нет. Я был с ней довольно долгое время, не сравнимое с вечностью, но у нее не вышло, не получилось убедить меня в ее правоте.

- Ты сам не позволил ей это сделать. Я не знаю, что между вами произошло, но вы оба от этого страдаете. Наверно, эта битва действительно важна для вас. Только так вы сожжете завершить эту внутреннюю бессмысленную борьбу. Все ведь гораздо проще. Я человек и я не прожил тысячелетия, но мне ясно одно - я хочу, чтобы Милена была счастлива, потому что люблю ее. Мне не важно кто даст ей это счастье, я или ты, или еще кто-то. Мне не важно, что она может сделать со мной. Я готов даже умереть, если ей так нужно.

- Вот этого я и боюсь, Джонни. - Ричард положил свою ледяную руку на его плечо. - Это участь раба. Я же привык повелевать.

- Но я не согласен. Я не чувствую себя рабом. - опроверг его слова Джонатан.

- А кто хочет признать себя слугой? Но, Джон... Пройдет время, много времени, ты испробуешь все радости, которые есть в мире, сменишь не одну сотню женщин, если, конечно, успеешь за свой короткий век, и поймешь, что ползать у ног любимой женщины просто недостойно, когда вокруг столько желающих ползать у твоих. - Ричард скупо улыбнулся. - Первые пятьсот лет своей жизни я потратил именно на чувственные наслаждения. Не представляешь насколько порочен был мир несколько столетий назад. Сексуальные оргии из десятков людей, устраиваемые прямо во дворцах, мужеложства и различные извращения. И уже не имеет значения, кто с тобой мужчина или женщина. Но потом приходит понимание бессмысленности подобного образа жизни, душа черствеет, становится холодной и циничной, а все люди вызывают презрение и отвращение. Скука, одиночество, боль - это все, что остается нам, уставшим от сомнительных радостей жизни.

- Ты спал с мужчинами? -недоверчиво спросил Джонатан, в его глазах читалось изумление.

- Джон, я совсем о другом пытаюсь тебе сказать. - раздраженно взглянул на него Милз. - Ты еще совсем мальчишка. Если я начну рассказывать тебе подобности своей интимной жизни, то тебя стошнит через несколько минут, а еще через полчаса поймешь, что после каждого моего прикосновения тебе хочется умыться.

- Ты мог бы написать книгу. Уверен, что она пользовалась бы успехом. Ты столько всего видел. Неужели не хочется поделиться с людьми своими знаниями?

- Я слишком хорошо узнал людей за время своего пребывания здесь, они не любят, когда им говорят правду, правду о них. Люди жестки, лживы, распущенны и порочны, не все, но большая часть. Мила хочет сделать нас похожими на этих жалких смертных, но сама ничего не знает о людях.

- Но и ты и она были людьми.

- Да, но я был человеком так давно, что забыл, что это такое. А Мила вела слишком замкнутый образ жизни, чтобы что-то понять о мире, в котором живет. Она наивна, как дитя. Она закрывала глаза руками, когда я пытался показать правду. Чтобы стать великим Правителем, мудрым наставником, нужны обладать смелостью, нужно уметь смотреть правде в лицо, какой бы она не была. А Милена просто охраняет смертных, потому что все еще считает себя одной из них. Черт, я знаю, что она по-прежнему каждый год навещает могилу своей подруги, подглядывает за жизнью своего бывшего мужа и друзей. - в голосе Ричарда зазвенела ярость. - Она Королева, она высшее существо с древнейшей силой, а не подруга, не коллега, не бывшая жена. Ее ничто не должно связывать с прежней жизнью.- голос его дрогнул. - Даже я.

-Почему ты так откровенен со мной? - спросила Джонатан, подозрительно глядя на него. - И со мной ли? Может, через меня ты обращаешься к ней?

- Может быть, я не знаю. - пожал плечами Ричард. - Мы так много лет говорили, но так ни к чему и не пришли. Проблема Милены в том, что она слышит только себя. Она уверена в собственной правоте. Ей безразлично то, что у кого-то может быть другое мнение.

- А в чем твоя проблема? - спросил Джонатан. Ричард пронзил его синими полуночными глазами, в глубинах которых шевельнулось отчаянье.

- Смертные дарят нам ощущение жизни, они притягивают нас изобилием своих переживаний и чувств, но сделав их подобными нам, мы испытываем разочарование и злость. Никого нельзя изменить, ничто не вечно в этом мире, нам не спастись от мглы, что заполняет наши сердца и не очиститься от холода и безразличия.

- Это не ответ. Ты не ответил ни на один мой вопрос. - покачал головой Джонатан Грэй. - Ты рассуждаешь о вечности, о смысле, но все это поверхностно. Ты не сказал настоящей правды, той, что прячется за маской жесткого и циничного лицемера.

- Просто ты пока не в состоянии прочитать истину, скрывающуюся между слов. Однажды ты поймешь, что в ничего не значащих словах порой таится такой смысл, который не каждому дано уловить. Люди слышат только то, что хотят слышать. В глубине души я художник. Это самое правдивое искусство, потому что на холсте ты можешь изобразить что угодно, но каждый, кто увидит твою работу, найдет что-то новое и близкое для себя.

- Ты своего рода философ и поэт. Я все-таки думаю, что тебе необходимо написать книгу.

-Мемуары вампира? - усмехнулся Ричард. - Не кажется ли тебе, мой друг, что это банально. Слишком много подобной литературы на полках книжных магазинов, слишком много снято фильмов о нас.

- Но в них нет правды.

- Но Дракула Брэма Стокера очень напоминает мне твоего отца - Ларри Ланкастера. Он словно списан с него. Мне иногда кажется, что однажды ночью Ланкастер навестил Стокера и поведал ему кое-что из своей жизни.

- Значит, мой отец был романтичным злодеем.

- Нет, беспринципным убийцей, я бы сказал. В двадцать первом веке он немного смирил свои аппетиты и прекратил купаться в крови людей, но сущность его не изменилась. Его нужно было остановить. Я до сих пор удивляюсь, как ему удалось напасть на след хранительницы ордена священного меча.

- Он не убил мою мать.

- Не убил. - подтвердил Ричард. - Она должна была воспитать тебя. Но он бы вернулся и забрал вас обоих.

- Не могу поверить, что мы всерьез говорим об этом.- покачал головой Джонатан. - Все это кажется страшным сном. Вампиры, оборотни - я думал, что это просто суеверные выдумки.

- Отчасти так и есть. Люди слишком мало знают, кем мы являемся на самом деле. Их познания примитивны и смешны.

- Значит, колом в сердце вас не убить?

- Почему же. Молодого вампира можно застрелить из пистолета обычной пулей, но нужно попасть в сердце.

- А молодой - это лет сто? - усмехнулся Джон.

- Нет, мы уязвимы только первый год жизни после смерти.

- А чеснок и кресты?

Ричард расстегнул рубашку и Грэй увидел у него на груди красивый золотой крест на толстой цепочке.

- Я верующий вампир, Джонни. Не скажу, что запах чеснока мне очень нравится, но и сильного отвращения к нему я не испытываю.

- А серебренные пули?

- Мы восстанавливаемся после них медленней. Они смертельны только для оборотня. Единственное оружие которым можно убить такого, как я, хранится у Милены.

- Значит, другого способа убить вампира не существует?

- Нет, но можно расчленить нас на куски или полностью обескровить. После подобных процедур даже сам Господь Бог не поднимет нас из мертвых, но это крайняя мера, которую используют смертные охотники, от рук которых погибло не мало вампиров. Есть целые семьи, которые передают из поколения в поколения знания о нас. Они изучают нас, ведут нашу биографии, выслеживают по одиночке и нападают исподтишка, нанося удар в спину, как подлые трусы.

- Но согласись, на равных биться было бы нечестно. Вы сильнее. - оспорил Джонатан.

- Соглашаюсь. - Ричард улыбнулся. - Меня им все равно не вычислить. Но однажды они были очень к этому близки. Представляешь, я даже в полиции побывать успел, но меня выпустили раньше, чем успели нагрянуть охотники.

-Повезло.

- Нет, просто у меня денег много и адвокат хороший. Среди смертных попадаются неплохие ребята, всегда готовые придти на помощь. Они считают меня своим другом и помогают скрывать свое истинное происхождение. Мне очень часто приходиться обновлять досье, но имя и национальность я не меняю никогда. Я горжусь своей страной, которая на моих глазах превратилась из примитивной, дикой, раздробленной и полуразрушенной кровопролитной резней, в цивилизованное красивое королевство с законами, которые ты так рьяно охраняешь. Кто знает, может однажды мне понадобится твоя помощь?

- Не уверен, что представляю от какого правонарушения могу тебя защищать. - Джон сомнением покачал головой.

- Жизнь преподносит немало сюрпризов. Если долго жить, то все возвращается. - Ричард загадочно улыбнулся. - А мне почему-то кажется, что твоя жизнь будет очень длинной.

- Сплюнь.- усмехнулся Джонатан, поймав себя на мысли, что больше не испытывает страха и трепета перед Ричардом Милзом, и все больше проникается к нему уважением. Это действительно поразительно, потому что он намеревается кое-что украсть у его возлюбленной. В словах Ричарда есть своеобразный смысл, и он уже сомневался в том, чью сторону действительно стоит занять. Милена женщина, хоть и бессмертная и всесильна, она темпераментна, эмоциональна, а в управлении нужен здравый холодный рассудок, опыт и мудрость - все то, чего у нее нет, но есть у Ричарда.

- Только ей не говори о своих мыслях.- расплывшись в довольной улыбке, прошептал Ричард. - Ей не понравится. Но я с тобой согласен. Люциана была любительницей загадок. Сегодня нам предстоит разгадать последнюю. Она смеха ради отдала свою силу смертной женщины, она наказала меня за предательство. Но Мила решила, что Люциана через нее решила принести в наши ряды любовь и милосердие, чувство свойственные людям, но недоступные для смертных. Какой смех! Люциана и понятия не имела, что это такое. Единицы вампиром способны на человеческие эмоции. И даже в аду есть праведники. Но остальная масса абсолютна пуста и бесчувственна, их нельзя ничему научить.

- Но поэтому она и создала закон.

- Возродила. Это закон был создан до нее. Он противоречит нашей природе. Он хорош для смертных, но не для нас. Я согласен, что беспричинное убийство человека ради своей прихоти должно быть наказуемо, но не обращение. Мы не забираем жизнь, когда создаем нового вампира, мы даруем ему вечность и это почти всегда согласовано с самим человеком. То, что вампир не может войти в дом смертного с его разрешения, правдиво и непоколебимо.

- Но вы часто проникаете в души людей путем обмана и соблазнения. Вы красивы и умны, этого у вас не отнять.

-Вот и подумай об этом, Джонни. Является ли твоя любовь настоящим чувством или вызвана волей Милены Мортимер? - Ричард остановился. До храма оставалось не больше километра. - Мы почти пришли. Ты готов, Джонатан?

- А ты?

- Я рад, что нам удалось поговорить. Ты неплохой парень. У тебя есть собственное мнение. Я надеюсь, что ты меня не подведешь в самый ответственный момент. - Ричард искренне улыбнулся.

- Приятно слышать, но ты забываешь, что я не на твоей стороне.

- Пока нет, но ты уже сомневаешься. - Ричард повернулся к идущей в стороне Элис, и она покорно подошла к нему и взяла за руку. Ее глаза остановились на лице Джонатана.

- Ты осуждаешь меня? - спросила она. Джон пожал плечами.

- Не уверен.

- И правильно. Это мое решение. Я сама выбираю свой путь. Только так и надо жить. Сейчас я впервые чувствую себя кем-то настоящим. Это настоящая жизнь, а все, что было до, слабое и никчемное подобие.

- Я бы выбрал никчемное подобие. - уверенно произнес Грэй. - Иллюзии быстро испаряются, а совесть остается. Когда-нибудь ты пожалеешь о том, что приняла такое решение.

- У вампиров нет совести. - ответил за нее Ричард.

- Неправда. - опроверг его слова Грэй. - У тебя есть. Ты великий лжец, но у тебя большое страдающее сердце, которое светиться в глубине глаз, там, куда ты никого и никогда не пустишь.

- Там побывало много народу, и каждый сильно наследил. Это оправданная защитная реакция, Джонни.

Остаток расстояния они прошли в молчании. Ричард замедлил шаг, выражение лица было непроницаемо и задумчиво, в глазах застыла холодная полночь. О чем он думал в это момент? И думал ли?

Джонатана удивило то, что ворота храма оказались открытыми, а внутренний дворик был пуст, словно все обитатели попрятались в свои кельи. Неприятное предчувствие закралось в сердце адвоката. Тишина давила на уши. Божье место казалось зловещей молчаливой могилой. Ни шороха, ни движения, ни вздоха.

- Где люди? Настоятели, монашки? - спросил Джон, чтобы разорвать эту гнетущую тишину. Ричард, шедший впереди, обернулся. Глаза его были черны, словно угли потухшего костра. Элис нервно улыбнулась, озираясь по сторонам.

Джон так и не дождался ответа. По выложенной мраморными плитами дорожки они подошли к самому храму, двери которого тоже были не заперты. Джон даже не успел насладиться красотами священной обители, ее великолепием и старинной архитектурой. Внутри было так же пустынно и тихо. Горели свечи, отбрасывая неровные блики на строгие лики святых, сурово смотревших со старых икон на осквернивших их уединение чужаков. Джон тяжело вздохнул, затушив при этом несколько свечей. Шаги их отдавались оглушительным эхом. Джонатан поднял голову вверх. Невероятно высокий купол храма был окутан тьмой. Поежившись от страха и холода, он посмотрел на Ричарда, казавшимся таким неуместным в этом божественном месте. Если бог есть, то как он допускает проникновение в свой дом таких, как Ричард и Элис? Почему они не падают замертво под взглядами святых, окружающих их со всех сторон. Джон чувствовал, что задыхается от запаха церковного воска. В глубине храма освещенный тысячей свечей блистает огромный алтарь. Мученическая улыбка искажает опустившего свое лицо Христа. Джон перекрестился, глядя на распятие, суеверный ужас наполнил его. Ладони вспотели, сердце заскакало в груди. Как он может взять то, что принадлежит богу? И какая кара настигнет его за такой проступок?

Ричард остановился, Элис тоже. Оба смотрели на Христа с благоговением и смиренностью. И только Джонатан не мог отвести взгляда от меча, воткнутого в основание распятия. Усыпанная кроваво-алыми рубинами рукоятка с головами змей обладала каким-то невероятным магнетизмом.

- Давай, Джонни. Сделай это. - мрачно произнес Ричард. Лицо его было окутано тенью, придававшей ему зловещий вид.

Грэй сделал неуверенный шаг вперед. Фигура Христа неумолимо и строго зависла над ним, глаза смотрели на него с немым укором. Руки задрожали. Джонатан испуганно обернулся. Нерешительность читалась в широко темных глазах.

И в это момент широко распахнулись двери храма. Джон застыл от удивления. Стройная женская фигура в ослепительно белом длинном платье появилась на пороге в мгновения ока. Еще секунда и она уже испарилась так же внезапно, как и появилась и снова материализовалась совсем близко, но на несколько шагов позади от Ричарда и Элис. Царственная красота Повелительницы ослепила Джонатана. Темные волосы ее были собраны в высокую прическу, тяжелое ожерелье из россыпи бриллиантов украшало хрупкую шею, тяжелые длинные серьги сверкали в ушах, браслеты и кольца осыпали запястья и тонкие пальцы, шелк платья струился по ее телу, словно живой. Никогда еще не была она так невероятно хороша и так опасна. Ярко накрашенный глаза казались черными и невероятно огромными на тонком бледном лице, алые губы улыбались в коварной злой улыбке. Она пришла сюда драться, но выбрала слишком неудобный наряд, решил про себя Джонатан, с восхищением и смутной тревогой глядя на нее. Нет, это не та Милена Мортимер, которая предстала перед ним несколько дней назад. Сейчас перед ним стояла Повелительница Вампиров, жестокая и могущественная. И она беспощадна....

- Да, Джонни, сделай это. - голос ее оглушительным эхом разнесся по храму, заставив его содрогнуться. - Отдай мне то, что принадлежит мне. - она медленно улыбнулась, обнажив заострившиеся клыки, глаза ее заполнила черная мгла, не оставив даже белков. Было что-то завораживающее и пленительное в истинном лице вампирши. Она не казалась пугающей или отталкивающей, наоборот, ее глаза манили, обещали, ласкали и... лгали.

Ричард и Элис словно замерли, не сводя с Джонатана глаз. Они не смотрели на Повелительницу и словно чего-то ждали. Все не так, - пронеслось в голове Грэя. Они не спроста так уверены и спокойны. Джон бросил на нее еще один исполненный преданной любви взгляд, и решительно взялся за рукоятку меча. Собравшись с силами, он вытащил его. Длинное лезвие зловеще сверкнуло. Он медленно развернулся, держа меч над головой. Милена благодарно улыбнулась, глаза ее заблестели. Она протянула руку, и Джон почувствовал, как священное оружие, украденное у Христа, стало уплывать из его рук. Внезапно она потянула носом воздух и огляделась по сторонам, словно что-то учуяв. То, что произошло потом было настолько молниеносным и неожиданным, что он не успел ничего понять и зафиксировать в своей памяти, так как движения вампиров были быстрее, чем работа мозга смертного. Высоко под самым куполом раздался шорох, словно от крыльев стаи летучих мышей, и прямо сверху на устланный ковром пол храма со свистом опустились существа напоминавшие людей только телосложением и одеянием, лица их были искажены гримасой ненависти и злобы. Они шипели и рычали, словно дикие звери, обступая со всех сторон Повелительницу, но меч все еще двигался в ее направлении. Все это происходило очень быстро, словно на ускоренном режиме при просмотре фильма. Милена тоже ощетинилась, оскалив зубы и угрожающе зарычав. Ричард и Элис наблюдали за всем со стороны, не участвуя. Теперь Джонатан, понял, почему ни были так спокойны и уверены, а двери храма оказались открытыми. Но как им удалось устроить западню, если Милена контролировала мысли каждого? Джон ринулся в стороны разъяренной толпы, окружающую его любимую, но взгляд Ричарда остановил его, он Джонатан бессильно повалился на пол, как подкошенный. Вампиры поступали к ней все ближе, но она раскидывала их в разные стороны, некоторые из них вспыхивали, подобно факелам под ее испепеляющим взглядом, но все же их было слишком много. Ей не убить всех.

-Ты же не дашь им убить ее? - крикнул он из последних сил. Ричард холодно улыбнулся, и достав пистолет из заднего кармана джинсов, поднялся над землей, нарушив все законы земного притяжения, и выстрелил прямо в грудь Милены. Ее растерянный взгляд остановился на лице Ричарда, на мгновение они снова стали изумрудно-зелеными, исполненными боли и звериной муки, но потом черная ярость вспыхнула с новой силой. Алая кровь залила белоснежное платье. Сжав руками рану, Повелительница потеряла контроль всего на секунду. Но этого оказалось достаточным, чтобы меч со звоном упал на пол и оказался в руках Ричарда.

- Нет. - взревела она, с остервенением разъяренной богини разбрасывая по сторонам обступившую ее горстку вампиров, которые еще вчера боготворили ее. В ее руке свернул кинжал и вампиры испуганно отступили, но она отступать не собиралась. За предательство она покарает каждого. На войне нет законов. На войне каждый сам за себя. Рванув, она оторвала длинный подол платья, мешавший движению, и кинулась в атаку уничтожая противников с молниеносной скоростью. Ее платье залила кровь десятков вчерашних обожателей, ставших врагами в один миг, волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Джон не успевал за выпадами ее рук, которые одним за другим пронзали рычащих а потом скуливших в предсмертной агонии вампиров. Но основной ее целью был Ричард, к нему она пробиралась через толпу предателей.

- Стоп. - закричала она страшным голосом и вампиры замерли, повинуясь ее голосу. Кровь была на ее руках и лице, стекала по разорванному платью. - Я могу убить вас всех, у меня хватит сил, но вы ведь не самоубийцы. Я предлагаю вам честный обмен. Выдайте мне вашего предводителя и я сохраню ваши никчемные жизни. - Она ядовито скривила губы и посмотрела на Ричарда, который сохранял невероятное спокойствие, словно его все происходящее не касалось. Элис со страхом пряталась за его спиной, а он смело смотрел в глаза Повелительницы. Джонатан не мог не восхититься его самообладанием и выдержкой.

- Они предадут меня, не моргнув глазом, так же, как предали тебя. - произнес Ричард. - Я предлагаю тебе другой вариант. Более достойный. Попробуй забрать у меня то, что тебе так нужно, не выхватив меч силой взгляда, не парализовав меня, а в честной битве.

- Честной? - она насмешливо приподняла бровь, обведя взглядом притихшую толпу предателей. - А это было честно? Стрелять в меня, окруженную разъяренными кровососами, было честно? Зачем тебе эта битва, заранее обреченная на поражение?

- Хочу понять, как далеко ты готова пойти в своей гордыне и властолюбии. - все тем же ледяным спокойствием ответил Ричард.

- Моей гордыне? - она расхохоталась. - Ричард, ты мне будешь говорить о гордыне и властолюбии? Разве не ты выпросил у меня свободу, чтобы потом отобрать у меня силу?

-Я.- кивнул он. - Так накажи меня за это. Оставь этих жалких тварей, которых ты собиралась учить милосердию. Оно не ведомо им. Как и тебе.

Милена решительно вздернула подбородок и сделала шаг в направлении Ричарда, заметно поредевшая толпа вампиров расступилась. Она холодно улыбнулась, заметив среди них Джозефа Море.

- И ты? - спросила она.- Почему?

Джозеф отвернулся, не выдержав ее презирающего взгляда. Милена чувствовала себя преданной, растерзанной, мертвой. Боль и гнев шевельнулись в очерствевшей душе. Она не даст ему заставить ее признать свое поражение.

Ричард направил на нее свой меч и приготовился к драке.

- Не надо. - воскликнул Джонатан, поднимаясь на ноги. Ричард наконец-то освободил его. - Просто забери меч.

- Молчи, мальчишка. - разъяренный черный взгляд остановился на его лице. Холодный пот заструился по спине Грэя. На него смотрели глаза настоящего Дьявола, готового биться до последнего.

Наклонившись вперед и широко расставив ноги два хищника начала кружить по храму, выжидая удобный момент для нападения. Тишина, прерываемая их хриплым дыханием, давила на нервы. Расступившиеся вампиры с тупым равнодушием наблюдала за схваткой. Ричард сделал первый выпад мечом, но Милена испарилась и появилась с другой стороны, оставив на его спине кровавые следы от ногтей. Ричард взмыл в воздух и начал стремительно опускаться, острие холодного оружия оказалось в опасной близости от головы Милены, но она снова испарилась, и меч вонзился в пол и застрял в нем. Повелительница воспользовалась моментом, пока Ричард пытался вытащить свое оружие, и напала на него сзади. Потом уже ничего было нельзя понять. Они сцепились, как два зверя, двигаясь так быстро, что Джонатану не удавалось разглядеть, на чьей стороне преимущество. Они скользили по воздуху, пытаясь обогнать друг друга, сделать более быстрое движение. Ричард по большей части оборонялся, не тратя много усилий, а вот Милена вскоре сильно вымоталась от утомительной борьбы, но как прекрасна она была в своем гневе, как царственно сражалась, и как велико было ее изумление, когда она оказалась лежавшей на спине. К ее горлу с бешено пульсирующей голубой жилой прижималось холодное острие меча, одно движение и оно пронзит ее насквозь. Возвышаясь над ней, Ричард невозмутимо наблюдал, как ее глаза вновь зеленеют, а свирепый оскал меняет растерянное выражение. Джон внутренне содрогнулся, представив, как должно быть она удивлена своим поражением. Ее грудь под забрызганным кровью платьем шумно вздымалась, глаза светились ненавистью и злобой.

- Что ты медлишь? - свирепо закричала она. - Покончи с этим. Если ты ждешь, что я буду умолять сохранить мне жизнь, то не дождешься!

Ричард криво улыбнулся. Лицо его хранило непроницаемой отстраненное выражение, в глазах застыла усталость. Сделав шаг назад, он швырнул меч на пол.

- Вот она твоя победа, залитая кровью. Если твоя сила, сделает меня таким же чудовищем как ты, то она мне не нужна. - произнес он и пошел прочь. Милена приподнялась, подняв меч дрожащей рукой и обвела взглядом притихших вампиров, склонившись перед ней. Она снова была их Повелительницей. Как быстро все меняется в этом мире.

-Прости нас, Милена. - произнес Джозеф, подходя ближе. - Он обещал нам свободу. Он сказал, что победит.

Милена взглянула на спину удаляющегося Ричарда. Он уходил один, как проигравший.

Джозеф указал пальцем на Элис.

- Повелительница, Ричард нарушил закон. Эта девушка обращена им несколько дней назад. - он заискивающе улыбнулся. Милена испытала невероятное отвращение к этим низким омерзительным льстецам, не верным никому, готовым принять сторону любого, кто пообещает им чуть больше власти. Победа, залитая кровью.

- Взять его. -поднимаясь на ноги произнесла она приглушенным голосом. Джон вздрогнул и потрясенно посмотрел на нее.

- Ты не можешь... - пробормотал он, приближаясь. Милена жестко улыбнулась.

- Я могу все, Джонни. Я же Королева. - торжественно произнесла она. -Нам пора уходить.

Джон взглянул на скрученного бывшими союзниками Ричарда, который даже не собирался сопротивляться. Он подмигнул Джонатану и ободряюще улыбнулся, словно это ему нужна была поддержка и помощь. Милена медленно приблизилась к нему. Ричарда поставили перед ней на колени.

- Лучше бы ты убил меня. - коварно улыбаясь произнесла она. - В отличии от тебя, я не проявлю слабости.

- Я именно на это и рассчитываю. - его губы дрогнули в улыбке. Милена изогнула бровь, взглянув в синеву глаз.

- Ты не боишься смерти? - спросила она.

- Я слишком устал от жизни.

- Тем лучше. - она прошествовала мимо с достоинством королевы.

Глава 9

- Милена, можно мне войти?

- Ты уже вошел, Карл.- заметила она, глядя на него изумрудами глаз. Анжуйский прошествовал к кровати, на которой она лежала, прикрытая шелковыми простынями. Рядом на диване сидел ее юный друг, погрузивший в изучение старинной рукописи. Карл посмотрел на него с недоумением. Почему он все еще здесь? Разве он не выполнил свою миссию. Пора уже ему познакомиться с Вадимом Розовским, а не прохлаждаться тут в компании Повелительницы.

- Это не твое дело, Карл. - прочитав его мысли, лениво произнесла она, потягиваясь, словно грациозная кошка. Джонатан поднял глаза и недружелюбно улыбнулся. - Что ты хочешь, Мартелл?

- Ты вернулась в Венецию неделю назад. - начал Анжуйский.

- И?

- Ровно столько Ричард содержится в подвале, заточенный в серебренную клетку. Наши друзья волнуются. Им интересно, когда состоится казнь.

- Понятно. Вы жаждете крови, как это гнусно. - фыркнула она. -Но еще не было суда. Джон изъявил желание защищать нашего пленника. Я понимаю, что тебе не терпится избавится от соперника, но прояви сдержанность и уважение. Ричард древнейший из нас и никогда не использовать свое преимущество, чтобы уничтожить личных врагов, за исключением Ланкастера.

- А что будет с девушкой? - спросил Карл. Мила усмехнулась.

- У тебя на нее планы? Должна тебя разочаровать, она разделит судьбу своего хозяина. Закон одинаков для всех.

- Милена, твои дети ждут объявления даты суда, если он, вообще, когда-нибудь, состоится. - холодно произнес Карл.

- Это требование? Не стоит волноваться. Суд состоится завтра. Вы кормили его?

- Нет. Он же пленник. С какой стати?

-Покормите. - приказала Милена. - Если ему суждено завтра погибнуть, то пусть он будет сытым.

- Будет исполнено. Еще один вопрос.

- Слушаю.

- Если закон один для всех, то для чего Ричарду защитник?

- Пусть будет. Послушаем, что он нам поведает. -Милена с улыбкой посмотрела на Джонатана. - Он очень убедителен. Вдруг вы сами передумаете и потребуете освободить Ричарда.

Карл рассмеялся.

- Это маловероятно, но я не против спектакля. Так даже интереснее...

- Девочку тоже не забудьте покормить. - прервала его Милена.

Анжуйский склонил голову и удалился.

Джон отложил рукопись в сторону.

- Ты и правда собираешься их убить? - спросил он. Мила пронзила его взглядом.

- Думаешь, что не стоит?

- Он пощадил тебя.

- И что?

- Это не гуманно с твоей стороны. Ты должна отпустить его.

- Да? И когда это я позволила тебе указывать мне, что я должна, а что нет? - Милена снисходительно улыбнулась. В голосе зазвучали стальные нотки. - И как по-твоему, это будет выглядеть? Я не имею права на такую роскошь, как гуманность. Я должна следовать закону, иначе наступит хаос.

- Ты можешь сказать, что прощаешь его, потому что он сохранил твою жизнь.

- Джон! -крикнула Милена, призывая его к молчанию - Он предал меня, он стрелял в меня, он собрал против меня целое войско вампиров.

- Но он не собирался тебя убивать.

- Он хотел забрать мою власть, но понимал, что сможет сделать это, только убив меня. Никто не виноват, что у него не хватило смелости сделать последний шаг. - яростно сказала Повелительница. - Джон, я не знаю, что он там тебе наговорил и знать не хочу, но Ричард всю свою жизнь играл только в свою пользу. Уверена, что он сейчас очень жалеет, что не вонзил меч в мое горло под самую рукоятку. Но второго шанса я ему не дам. Теперь меч не найдет ни смертный, ни вампир. Если бы он забрал мою силу, если бы ему это удалось, то в клетке в подвале сидела бы я. Неужели ты этого не понимаешь?

- Это ты ничего не понимаешь. - обреченно произнес Джон, разочарованно глядя на нее.

- Читай свою книгу. - раздраженно бросила Милена, откидывая простыни и поднимаясь. Луна заглянула в открытое окно, придав белоснежной коже Милены золотистый оттенок. Она долго смотрела не нее, словно прося совета, но луна продолжала молчаливо светить. Накинув на плечи пеньюар, Мила вышла на просторный балкон. Ее захлестнули воспоминания. Совсем недавно она прощалась здесь с Ричардом. Теперь ей предстоит убить его. Вместе с ним умрет все то человеческое, что осталось в ней. Она чувствовала смертельную усталость. Для чего все это? Чему она сможет научить бесчувственных и лживых детей тьмы, способных только на предательство и убийство? Они не перестанут нарушать законы, пока она не убьет их всех, или они не убьют ее. Это утопия, выхода из которой нет. Не это ли пытался объяснить ей Ричард? Теперь она никогда не узнает, зачем он пошел на это подлое предательство. Она видела отрешенность в его взгляде, когда он отбросил от себя меч. Почему? Почему он не убил ее? Разве не для этого он задумал такой хитроумный план? Зачем отказываться от победы, уже держа ее в руках. Что он хотел ей доказать? " Я хочу узнать, как далеко ты готова зайти" - вспомнились ей его слова. Что именно он имел в виду?

Она вернулась в спальню и застала Джонатан спящим. Нежная грустная улыбка тронула ее губы. Завтра и его участь будет решена. После казни, они отправятся к Вадиму, и все будет кончено.

Мила тихонько прошла мимо Джонатана и спустилась по лестнице к подвалу. Дом был пуст. Никто не видел, как она нерешительно застыла у железной толстой двери, прислушиваясь к тому, что происходит за ней. Семь ночей она спускалась сюда, но не решалась войти. Следующей ночью у нее не будет такого соблазна. Клетка опустеет, а сердце ее очерствеет окончательно. Как смог Ричард убить Люциану и сохранить свою душу? Почему он не превратился в бездушного монстра? Мила положила ладонь на холодную поверхность, вспомнив, как когда-то давно именно также стояла перед дверью в его склеп. Тогда она была Людмилой Лариной, смертной влюбленной женщиной, верившей в то, что любовь сможет преодолеть все преграды, но она не была способна преодолеть даже эту дверь. Она услышала, как звякнули цепи по бетонному полу и испуганно отшатнулась. Наверно, он знает, что она здесь. Мила посмотрела на свои дрожащие руки. Она не может вот так уйти, не сказав ему последнее прости. Она никогда потом себе этого не простит. Последний раз посмотреть в его глаза и сказать.... Что сказать?

Достав ключ из карманы пеньюара, она решительно отперла дверь и вошла. Рядом с клеткой на столе горела свеча, единственный источник света. В самом углу клетки, на бетонном полу сидел Ричард, руки и ноги которого были закованы в кандалы. Он не шевельнулся, почувствовав ее присутствие, показывая тем самым свое нежелание видеть ее. Мила тихо подошла к клетке и взявшись за прутья, посмотрела на него. Он не выглядел изможденным или испуганным.Он был все так же прекрасен и невыносимо спокоен, только в темно-синих усталых глазах мелькала тоска и обреченность. Мила отперла тяжелый замок клетки и оказалась внутри. Теперь их разделяло несколько шагов. Ричард поднял голову и взглянул на нее с холодным пренебрежением.

- Пришла проверить, не готов ли я валяться у твоих ног и молить о прощении? - спросил он. - Так я не готов. Ты можешь держать меня здесь хоть целую вечность, я не испытаю и грамма раскаянья. Почему ты выбрала такой способ заточения? Хотела еще больше ткнуть меня носом в свое величие. Когда-то мне уже удалось выбраться из такой же клетки, и я исполосовал шрамами Мириам, возомнившую себя моей хозяйкой.

- Но не Мириам. И я не стану держать тебя здесь вечность. - тихо ответила Милена, сделав еще один шаг вперед. - Казнь состоится завтра. - она присела перед ним на корточки и заглянула в лицо, на котором не отразилось никаких эмоций. Светлые волосы обрамляли аристократичный овал красивого лица, губы изогнулись в улыбке. В синих глазах отразилась радость, почти торжество.

- Значит, ты пришла попрощаться. - почти нежно произнес он. - Я польщен.

Цепи снова звякнули, когда подняв руку, он коснулся ее лица кончиками пальцев. Оковы презрения и равнодушия пали с его лица. Он снова стал таким, каким она впервые его увидела. Слегка насмешливым, со вздорной лукавой ласковой улыбкой и невероятной манящей глубиной глаз.

- Знаешь, о чем спросила меня Люциана, умирая в моих руках? -спросил он, заправляя выбившийся локон ей за ухо. Милена покачала головой, не в силах произнести ни слова, предательский комок застрял в груди, не давая дышать. Ричард приподнял ее лицо за подбородок, лаская ее нежную кожу. - Она спросила: Как ты будешь жить без меня? Как ты будешь жить без меня, Мила?

Милена задрожав всем телом спрятала лицо в его ладони, не смея посмотреть в глаза.

- Знаешь, что я ответил ей? - Продолжил Ричард невыносимо мягким голосом. - Я ответил: Замечательно, а потом отрубил голову.

Обхватив лицо Милены ладонями, он заставил посмотреть ее посмотреть в свои полные немой мольбы и боли глаза.

- Ты сможешь так? - спросил он.

- У меня нет выхода. Ты сам все это затеял. - проговорила она, чувствуя, как бешено колотится в груди сердце. Он плотней сжал ее лицо, словно намереваясь раздавить его.

- Ты сможешь так?

- Я убью тебя, Ричард. - выпалила она. - Другого варианта нет.

- Что ты ответишь, когда я спрошу: Как ты будешь жить без меня?

- Не знаю. Не знаю. - закричала она, пытаясь вырваться, но Ричард крепко держал ее.

- Просто ответь. Скажи, что сможешь вычеркнуть меня из памяти. Скажи, что я ничего не значу, что все, что я пытался объяснить тебе бессмысленно и не услышано твоими царственными ушами.

- Ричард. - прошептала она, изумленно глядя, как крупные капли стекают по его щекам и прикасаясь к ним сухими губами. - Я люблю тебя, Ричард.

Он улыбнулся, уткнувшись губами в ее волосы.

- Ты поняла. - сказал он дрожащим голосом. - Ты поняла. - эхом повторил он. - Только это и было важно. Только и это должно быть всегда. Ты, я и наша любовь, потому что только меня ты научила любить из тысячи бессмертных.

- Почему, Ричард? - спросила она, глядя в безмятежные спокойные глаза. - Почему все так?

- А иначе ты не поняла бы и доли истины. Только через боль и смерть можно испытать истинное настоящее чувство. И ему безразличны все законы и ранги. Оно приходит в сердце и остается там навсегда, а иначе это не любовь. Теперь ты понимаешь, что ничего не сможешь изменить. Мы те, кто мы есть. Завтра ты убьешь меня, единственного, кто был тебе действительно дорог. А потом скажешь своему стаду трусливых овец, что поведешь их в новый мир, полный сострадания, милосердия и любви. Ты солжешь и сама поверишь в эту ложь, а через несколько столетий отменишь свой закон и искупаешься в крови, забыв обо всем, что хотела принести в этот мир. Все станет бессмысленным и пустым и тогда ты вспомнишь эту ночь и меня и, возможно, тоже заплачешь, но я никогда этого не увижу.

- Зачем ты мучаешь меня? - воскликнула Милена, пронзенная его жестокими словами.

- Это правда, Мила. - он горько улыбнулся. - Но сейчас я вижу твои глаза, в них столько любви, что мне не страшно. Я хотел умереть так. Именно так. Я знал, что проиграю, но ошибся. Я все-таки победил.... - он жадно поцеловал ее трепещущие губы, почувствовав, как она податливо прижалась к его груди, крепко обнимая его за плечи. Поднявшись на ноги, он прижал ее спиной к стальной решетке, цепи отчаянно зазвенели, пока его сильные уверенные руки скользили по вздрагивающему от каждого прикосновения телу, а губы скользили по белоснежной шее, плечам, склоняясь к вздымающимся холмикам грудей. Одним рывком он разорвал тонкую ночную рубашку и она упала к его ногам вместе с растерзанным пеньюаром. Закрыв глаза, она отдалась во власть знакомым ощущениям его близости. Схватившись за железные прутья, она охватила его талию обнаженными бедрами, и громко вскрикнула, когда их тела соединились в огненном ослепительном танце. И только звон цепей, короткие вскрики наслаждения и стоны радости нарушали тишину их маленького мирка, в котором в этот момент не было ни побежденных, ни победителей. Сейчас они были равны и счастливы. Сейчас их любовь светила, подобно самой яркой звезде, а завтра....

А завтра наступила очень быстро. Вернувшись в свои покои, завернутая в остатки одежды, Милена, быстро переоделась, стараясь не разбудить Джонатана. Но он не спал, а только делал вид, позволив ей привести в порядок ее внешний вид. Его взгляд, остановившийся на лице Повелительницы, был красноречивее любых слов.

- Казнь состоится? - задал он всего один вопрос из тысячи тех, что теснились сейчас в голове. Милена почувствовала его боль всем своим существом и впервые ей захотелось попросить прощения. Но, Господи, он не знает, какой еще сюрприз она приготовила для него. Милена присела возле него и хотела коснуться его руки, но он не позволил. Она понимала, что он прав в своей злости.

- Да. - произнесла она, посмотрев в его глаза, в которых отразилось недоумение. - Но я хочу, чтобы на ней присутствовали все представители нашего рода. - спокойно произнесла она. - Почти все. Я думаю, что так будет правильно. Это последняя дань уважения к древнейшему из нас.

- И как ты себе это представляешь? - ожесточенно спросил Джонатан. - Хочешь собрать целый стадион, желающих поглазеть, как ты убиваешь своего главного фаворита. Хочешь доказать свою непредвзятость? Или жестокость? Я бы даже сказал бесчеловечность.

- Именно так. Мне нужен стадион, в котором уместилось бы около трех тысяч людей.

- Ты хотела сказать вампиров? - он смотрел на нее с неприкрытым презрением, но она никак не реагировала на его чувства, оставаясь равнодушной и безучастной. - И вас так мало? Всего три тысячи?

- Нет, нас три тысячи двести сорок восемь вампиров, если быть точной. Но мне нужен стадион только для трех тысяч. Я хочу, чтобы к вечеру ты нашел мне такое место. Все равно где.

-И все приедут?

- Никто не ослушается моего приказа. - она холодно улыбнулась и встала. - Пора принять единственно-правильное решение. И еще...- она посмотрела на Грэя страшным взглядом, от которого у него поджилки затряслись.

- Слушаю... - выдавил он.

- Стадион нужно накрыть.

- Но зачем? - Джонатан нахмурился, не совсем понимая, что от него требуется. Но тут его осенило. Он поднялся на ноги и пораженно уставился на Милену.

- Ты же не собираешься.... - начал он, но женщина приложила указательный палец к его губам, призывая к молчанию. Она едва заметно улыбнулась.

- Чтобы создать что-то новое, нужно до основания разрушить старое. - произнесла она.

Чуть позже она вызвала к себе Карла, который явился по первому зову. Он был как всегда элегантен и улыбчив, как мартовский кот. Милена попросила Джонатан удалиться от греха подальше, чтобы они снова не повздорили. Иногда ревностное отношение к ней Карла Анжуйского ее очень забавляло и слегка льстило, но чаще всего просто раздражало.

- У меня для тебя задание. - огласила она, едва он появился на пороге. - Ты должен сегодня же уехать в Россию. Возьмешь с собой Клэр. Она должна приехать через пару часов.

- Но, как же казнь. Я думал, что должны присутствовать все. Я уже подготовился выслушать речь Джонатан Грэя в защиту нашего драгоценного Ричарда и даже костюмчик выбрал. - Карл в недоумении смотрел на нее. Мила окинула его скептическим взглядом.

- Костюмчик, честно говоря, не очень. - усмехнулась она. - Но у меня насчет тебя другие планы. Ты поедешь к Вадиму и будешь ждать меня там. Все понятно? А речи никакой не будет. Джонни передумал. Я убедила его, что не стоит понапрасну тратить свое красноречие.

- Это точно. - согласился Карл. - Что ж, жаль, что мне не удастся проститься с Ричардом. Он по большому счету был не плохим парнем. Но закон есть закон.

- Наконец-то ты со мной согласен. - вздохнула Милена. - Давай поезжай. Увидимся завтра утром. Посмотри там за Вадимом. Как бы он не натворил глупостей.

- Конечно. До завтра. - он улыбнулся и поцеловал кончики ее пальцев.

- Счастливого пути. - произнесла Милена ему вслед.

- Ты готова ехать? - спросил Джонатан, без стука заходя в ее спальню. Она стояла перед зеркалом и заканчивала свой туалет. На ней было невероятно красивое парчовое ярко-алое платье с тугим корсетом и глубоким вырезом на груди. Джон помог застегнуть ожерелье, которое она уже недавно одевала. Правда тогда только оно и выжило из всего ее обмундирования. Джонатан посмотрел на их отражение в зеркале. Грусть застыла в его глазах.

- Мы могли бы неплохо смотреться на семейных фотографиях. - произнес он, прикасаясь щекой к ее волосам. Милена мягко улыбнулась.

- Да. Но на них рядом с тобой будет кто-то другой. Я могу заставить тебя забыть обо мне, если ты этого хочешь.

- Нет, я хочу помнить.- он покачал головой. - Ты мой кошмар и наваждение, но я не могу просто взять и забыть.

- Хорошо, как скажешь. Все собрались?

- Тебе лучше знать.

- Значит все. - она встревожено посмотрела на свое отражение, в глазах мелькнуло волнение.- Смогу ли я... - произнесла она тихо.

- Ты все еще можешь переиграть. Это только твое решение. Я не смею влиять на него.

- Элис и Ричард готовы? - спросила она дрогнувшим голосом.

- Да.

- Хорошо. Нужно идти.

Стадион был заполнен до отказа. Вампиры нервно поглядывали на звездное небо, и чувствовал себя весьма неловко, не совсем понимая зачем их собрали здесь на эту казнь. Многие из них даже не знали Ричарда в лицо, но никто не осмелился ослушаться приказа. Все ждали появления Повелительницы и приговоренного. Но никто не появлялся. Стадион загудел от негодования. Их всех отвлекли от повседневных дел, вытащив сюда, а теперь заставляют ждать. Но когда железный купол навис над стадионом, плотно накрыв стадион, они по-настоящему всполошились и ринулись к выходам, которые были надежно замурованы с другой стороны. Собравшиеся три тысячи вампиров оказались в одной огромной клетке, из которой не было выхода.

- Ну, и что это означает! - выкрикнул кто-то.

- А то, что мы приехали на собственную казнь. - на середину стадиона вышел Джозеф Морэ. - Неужели вы думали, что Повелительница простит нам предательство?

Вампиры зашумели, началась паника. Он яростно взлетали и бились об надежную решетку, через которую было видно светлеющее небо, стучали в двери, но все было бесполезно. Ночь подходила к концу.

- Но нас нельзя убить. - снова прокричал кто-то.

Первый солнечный луч прокрался через железные прутья и коснулся щеки говорившего. Кожа на этом месте зашипела и начала дымится, сворачиваясь и облезая. Пронзительно взвыв, вампир метнулся подальше в тень.

- А вот и ответ. - обреченно произнес Джозеф. - Мы все сгорим. Она дала нам дар противостояния солнечному свету, она же его и забрала. Как оказывается все просто. - с этими словами Морэ вышел под солнечные лучи, в одно мгновение превратившись в горящий факел.

- Но мы-то не участвовали в заговоре. Мы ее не предавали. - завопила какая-то женщина.

И в этот момент ослепленные солнцем они увидели свою Повелительницу спускающуюся к ним с небес в свете солнечного луча, высвечивающим ее белую кожу, делая ее алое платье еще ярче, превращая волосы в жидкий огонь.

Вампиры упали на колени перед солнечным ангелом, спустившимся к ним с небес. Зависнув в нескольких метрах над землей, Повелительница обвела взглядом своих подданных, своих детей ночи. Она печально и грустно улыбнулась.

- Я пришла освободить вас от боли. - произнесла она. - Вы умрете спокойно и тихо. Я буду с вами до конца, дети мои. Я люблю вас. И страдаю не меньше, чем вы сейчас. Но я не могу оставить жизнь тем, кто давно умер. Я не Бог, и не в состоянии воскрешать.

- Мы требуем суда.- завопила толпа.

- Я ваш суд. Я читаю ваши души и сердца, в которых нет ничего, кроме злобы, ненависти и жажды крови. И я приговариваю вас к смерти. Да будет так. - Милена сложила руки на груди и склонила голову. Солнечные лучи осветили весь стадион. И когда Повелительница подняла глаза, то увидела, как три тысячи живых факелов мгновенно вспыхнули и рассыпались прахом.

-Покойтесь с миром, дети мои. Да простит вас Бог.... Я прощаю. - произнесла она, растворяясь в солнечном свете.

Волны бились о берег с особым остервенением, словно пытаясь оттеснись линию берега или поглотить ее в свою пучину. Темные облака нависли над почерневшим морем. Ветер со свистом стучал в распахнутые окна, бросая в них горсти песка и пыли, смешанными с морскими брызгами. Отблески молний освещали темное небо, раскаты грома становились все ближе, все оглушительней.

- Будет буря. - произнес Вадим, оборачиваясь к неожиданно прибывшим гостям, которые выглядели весьма жалко. Его старые знакомые Карл и Клэр испуганно жались друг к другу, озираясь по сторонам. Из-за грозы произошло замыкание и сейчас дом освещался несколькими свечами. В углах небольшой комнаты тянулись тени, стены вздрагивали при каждом раскате грома.

- Не думал, что вампиры так впечатлительны. Темноты боитесь? - Вадим усмехнулся. За окном сверкнуло и в отблесках электрического света его мощная фигура притихшим гостям показалась зловещей и устрашающей. Клэр нервно лязгнула зубами и посмотрела на Карла, с лица которого пропала вся спесь и высокомерие.

- Ребят, что происходит? - не на шутку встревожился Розовский.

- Мне кажется, что происходит конец света. - молвил Анжуйский.

- Не, это гроза просто. - покачал головой Вадим. Глаза Клэр расширились, и она прошептала одними губами.

- Они все мертвы.

- Что? - не понял Вадим, в недоумении глядя, на упавшую в объятия Карла, девушку, которая была близка к истерике. Карл гладил ее волосы и что-то успокаивающе шептал.

- Ребят, может, объясните мне хоть что-нибудь.

- Если бы мы только знали. - горько произнес Карл, в голосе которого слышался неподдельный страх. - Скоро должна прилететь Милена со своим юным другом. Я надеюсь, что она объяснит, почему мы потеряли связь со своими братьями.

- Они мертвы.- снова подала голос Клэр.

- Милая, мы ничего точно не знаем. Лучше дождаться Повелительницу. - мягко произнес Анжуйский.

- Как это потеряли связь? - переспросил Вадим, ничего не понимая.

- Вот так и потеряли. В одно мгновение.

- А Ричард? Его ты тоже не чувствуешь? - выдохнул Вадим, помрачнев. Внутри у него что-то дрогнуло.

Карл поднял на него свои фиалковые наполненные ужасом глаза.

- Сегодня Милена должна была его казнить. Она собрала всех на стадионе. А теперь я не слышу ни одного голоса. Ни одного.

- Что это.... - Клэр подняла голову и указала пальцем на окно. Черные тучи, словно по взмаху волшебной палочки быстро рассеивались, обнажая голубое безмятежное небо с раскаленным солнечным шаром. Все звуки стихли. Оборотень и два вампира изумленно уставились в окно. Не сказав друг другу не слова, все трое вышли из дома, чтобы посмотреть на это чудо природы. Море успокоилось, волны сбавили свой бег, превратившись из страшного грозного чудовища в ласкового котенка, лижущего песчаный берег. А в высоком безоблачном чистом небе закружили ласточки, словно встречая крылатую механическую птицу, которая неумолимо приближалась.

- Это она. - прошептала Клэр. - Только она могла сделать подобное с погодой. - девушка обернулась и посмотрела на Карла. - Она убьет нас?

- Нет. - покачал головой Анжуйский, глядя на приземляющийся в ста метрах от них вертолет. - Она спасла нас.

Троица, напряженно наблюдала за вертолетом, прикрывая глаза от солнечного света. Ожидание показалось им вечностью, прежде чем на песок сошла сама Повелительница в красном платье, а вслед за ней высокий темноволосый парень крепкого телосложения. Милена замерла на мгновение, придерживая руками юбку, которая так и норовила взлететь вверх, подгоняемая ветром.

Карл и Клэр взялись за руки. Они ждали.... Ждали любого знака, взгляда, слова, которые обозначили бы их судьбу. Милена широко улыбнулась и помахала им рукой.

- Я же говорил... - Карл посмотрел в глаза Клэр, которая облегченно и радостно рассмеялась. И только Вадим продолжал напряженно и мрачно стоять, засунув руки в карманы джинсов. Темные волосы его раздувал ветер, прищурив глаза он смотрел на Милену, которая медленно приближалась. Каблуки ее туфлей тонули в песке, и сняв их, она побежала босиком. Ее друг едва поспевал за ней. Он выглядел менее доброжелательно, и явно был чем-то озадачен.Схватив ее за руку, Джонатан заставил Милену обернуться.

- Что такое? - спросила она. Джон подозрительно всмотрелся в ее лицо.

- Я знаю это место. Я видел его в своих снах. Этот парень оборотень - он указал пальцем на Вадима, который не мог слышать их разговора. - Его подружку тут застрелили.

- Да, это так. - Мила мягко улыбнулась.

- Зачем ты привезла меня сюда? - требовательно спросил он.

- Джон, я все объясню позже. - Милена снова продолжила свой путь, не удостоив Джонатана взглядом.

- Здравствуй Карл. - она улыбнулась Анжуйскому и перевела взгляд на Клэр. - Прекрасно выглядишь.

- Ничего не хочешь нам объяснить? - сухо спросил Карл.

- А должна? Что ты хочешь знать, кроме того, что теперь нас осталось очень мало, но самые достойные и способные. Мы построим новый мир, Карл, на руинах старого.

- А где гарантия, что он будет лучше прежнего?

- Я. - Мила вздернула подбородок, глаза ее уверенно сверкнули. - Я - гарантия. Пока я жива, будут живы только те, кто способен жить, а не просто влачить существование.

- Мила. - хрипло позвал Вадим, выходя из-за спин Карла и Клэр. - А что с Ричардом?

Милена улыбнулась живой сияющей улыбкой, отразившейся в ее изумрудных глубоких, как никогда, глазах.

- Ты можешь спросить у него об этом сам. -произнесла она, оборачиваясь.

Из вертолета появилась еще одна фигура, не узнать которую не мог никто из присутствующих. Клэр радостно захлопала в ладоши, Карл горестно вздохнул и закатил глаза, а Вадим.... Вадим пошел ему навстречу.

Мила смотрела, как они медленно приближаются друг к другу, отец и сын, вчерашние враги и соперники, мужчины, которые в свое время занимали важное место в ее жизни, которых она любила, и которые были ей очень дороги. Что ждет их сегодня? А завтра? Каким будет завтрашний день? Смогут ли они справится со всеми своими проблемами, недомолвками, обоюдными обидами и недопониманиями, простят ли друг другу ложь и предательство, разделяющими их столько лет? Смогут ли наконец-то найти покой, любовь и веру. И хватит ли сил и терпения для того, чтобы удержать то короткое счастье, которое сейчас светилось в глазах каждого из них? Хватит ли мудрости, чтобы снова не отгородится толстой стеной недоверия и злости? Мила улыбнулась, глядя, как они жмут друг другу руки. Ей хотелось бы запечатлеть навсегда это мгновение в своей памяти. Она не сомневалась, что ей это удастся. Ведь у вампиров хорошая память. И впервые Милена была рада дарованной им вечности. Когда впереди века, так легко надеяться, что их души когда-нибудь обретут долгожданные мир и согласие. А большего и не нужно. Ричард улыбнулся ей из-за плеча своего сына.

Я люблю тебя, Мила....

Я так люблю тебя, Ричард.

ЭПИЛОГ.

Вечер опустился на заснеженный Лондон. В этот год зима выдалась на удивление морозной. Каждый день на город налетали метели, погружая в сугробы красивые старинные улицы, накрывая белыми шапками автомобили и крыши домов, прибавляя работы дворникам и снегоуборочным машинам. Водоворот снежинок кружил прямо возле горящего приветливым светом окна огромного особняка. Ветер со свистом ударил в стекло, чуть не разбив его. Шелохнулись занавески и в окне появился высокий силуэт мужчины, задумчиво взирающего на разгулявшуюся пургу. Он поправил очки, зябко поежился и снова пропал в доме.

- Что-то неладное творится с погодой. - произнес он, обращаясь к матери. Голубые глаза посмотрели на него нежно и спокойно.

- А по-моему, именно такой и должна быть зима, Джонни. - произнесла она.

- Лиз, ты же всегда любила тепло. - Джонатан улыбнулся и сел рядом с матерью на мягкий кожаный диван.

- Опять Лиз? - нахмурила брови красивая женщина, чья улыбка светилась покоем и радостью.

- Мама. Довольна?

- Да. Я пойду спать. Ужасно устала. Сегодня был тяжелый день.

- Вымоталась в спортзале?

- Нет, не угадал. Ходила на курсы по дизайну интерьеров. Решила заработать на своем хорошем вкусе.

- Неужели? - искренне удивился Джонатан. - С чего такие перемены?

- Нужно начинать приносить пользу.

- Рад слышать. У тебя все получится.

- Спасибо за поддержку, Джон. Меня все еще немного беспокоит твой новый друг и компаньон. Мне кажется он не совсем тот, за кого себя выдает. - в глоссе женщины послышалась тревогу. Джонатан успокаивающе улыбнулся.

- Мам, Вадим здорово помогает мне. Он отлично знает свое дело. Возможно, со временем он откроет собственную адвокатскую карьеру. Хотя из него вышел бы отличный обвинитель. - уверенно произнес Грэй. - Тебе покажется это странным, но он многому научил меня. Благодаря Вадиму, я на многие вещи взглянул другими глазами.

-Правда? - усомнилась Элизабет. - Чему может научить такой мрачный и скрытный человек?

- Это впечатление обманчиво. Просто он слишком долго был один. Несколько лет назад Вадим потерял любимую женщину, и очень долго переживал эту потерю.

- Она умерла?

- Нет, ушла к другому.

- А как насчет твоей несчастной любви? Вот уже полгода ты отмалчиваешься, когда я спрашиваю, чем закончились твои отношения с той женщиной. - Лиз пронзительно взглянула в глаза сына, в которых отразилась легкая печаль.

- Несчастливой любви не бывает, мам. Есть только наши заблуждение на этот счет. Мало кому вообще дано испытать это редкое чувство. Мы должны испытывать чувство благодарности за каждый миг настоящей любви. Я сохраню в памяти все минуты, проведенные с НЕЙ, но жалеть... Жалеть никогда не буду. Я был счастлив и это главное. И я буду счастлив снова. Ведь жизнь так длинна.

- Не представляешь, как радуют меня твои слова, Джонни. - на глаза Элизабет накатились слезы. - Я боялась, что ты обозлишься, очерствеешь. Но ты ... Ты стал совсем другим.

- Мы все меняемся. Даже ты решила наконец-то заняться делом.

Джонатан мягко улыбнулся матери.

- Доброй ночи. Ты иди, а я пожалуй, еще посижу.

- Спокойной ночи, сынок.- Лиз коснулась губами его колючей щеки, отметив про себя, что в последнее время ее сын стал чаще бриться, а волосы его стали жестче и грубее. Он становился мужчиной. А она так им гордилась.

Джонатан дождался пока мать покинет гостиную, и снова выглянул в окно. Он предчувствовал, что сегодня что-то должно произойти. Не мог понять, что именно, но сердце его взволновано колотилось в предвкушении чего-то неизведанного. И предчувствие его не подвело. Свет в гостиной резко погас, холодный ветер прошелся по ногам, словно кто-то открыл окно. Но нет, окно было по-прежнему плотно закрыто, когда свет снова вспыхнул. Джон выглянул на улицу, метель никак не унималась, снежная пыль была повсюду.

- Здравствуй, Джонни. - услышал он за спиной мелодичный нежный голос, который сразу же узнал. Сердце радостно забилось. Обернувшись, он увидел незваных гостей, расположившихся на диване. Теперь она никогда не навещала его одна. И Джон не чувствовал ревности, глядя на ее светловолосого спутника, потому что видел в ее глазах счастье, счастье, которого он бы не смог ей подарить.

- Чем обязан такой чести? - широко улыбаясь, спросил он.

- Мы проездом в городе. Решили посмотреть, как ты живешь. - Милена лучезарно улыбнулась. Ее рука лежала в ладони Ричарда, который в отличии от нее не был так доброжелателен.

- Мила решила. - уточнил он. Джон усмехнулся. Ему были понятны чувства Ричарда. За полгода это был уже шестой визит Повелительницы. Джонатану льстило ее внимание, она явно по нему скучала, а вот ее друг был явно от этого не в восторге. Однако по их умиротворенным лицам, Джонатан видел, что все в их отношениях наконец-то наладилось.

Они побыли совсем недолго и ушли, совсем как цивилизованные люди - через дверь. Джон смотрел в окно, как держась за руки они шли по тротуару. Милена активно что-то доказывала своему спутнику, и он откинув назад белокурые волосы, смеялся. Грусть шевельнулась в сердце Джона и пропала, уступив место другому, более достойному чувству. Он был рад, что эти двое смирили своих внутренних хищников и пришли к пониманию. Так и должно было быть. Джон сразу понял, что они принадлежат друг другу, едва взглянув в глаза Ричарда. Пусть принять это было и нелегко. Но жизнь, вообще, штука сложная. И особенно нелегко в ней приходится оборотням....

Почему он так легко принял свою участь? Мне даже кажется, что он счастлив.

Так и есть, Ричард. Так получилось, что Джонни сразу понял смысл нашего существования. Он почувствовав истинную природу существования за чертой полуночи. Отчасти только благодаря ему я смогла простить тебя.

Простить меня? За что?

За твою любовь к смертным. Я поняла, что именно привлекло тебя ко мне и что будет привлекать в других снова и снова, если я вновь лишусь своей человеческой души, если разучусь любить, любить так, как только ты умеешь.

Приятно, что ты это осознаешь, но причем тут Джон?

Ты ревнуешь, Ричард. Признайся, хотя бы раз.

И что тебе это даст?

Я представлю, что ты мой ревнивый муж, а я твоя верная жена. Что мы снова люди и ...

Ты дышишь?

Да.

Ты плачешь?

...Да.

Ты смеешься?

Да.

Ты любишь?

Да.

Ты страдаешь?

Да.

Значит, ты человек, Милена. И не нужно ничего представлять.

--------------------------------------------------------------------------

Другие книги скачивайте бесплатно в txt и mp3 формате на http://prochtu.ru

--------------------------------------------------------------------------