Виктор Сергеевич Решетнев - Богота. - Виктор Сергеевич Решетнев
Скачано с сайта prochtu.ru
Богота.
Была ясная летняя ночь. Звёзды крупными охапками высыпали на небе. Воздух был свеж и пах влажной травой, а в ней вовсю звенели цикады. Мы с Наденькой сидели вдвоём у костра на берегу живописного озера. Вечеринка с шашлыками давно закончилась, и друзья наши вместе со своими подругами давно разошлись по домам. Остались лишь мы двое, я и Надя. Мы сидели молча и слушали тишину. Вот уже год, как мы вместе, но первые наши чувства - пылкие и сумасбродные, всё ещё не угасли. Мы всё ещё ведём себя будто молодожёны, даже на людях, и это заметно всем. И хотя мне уже минуло тридцать шесть, а ей только недавно исполнилось двадцать, разницы в возрасте мы не чувствуем.
По крайней мере, она нам не мешает.
«Сегодня ты очень красиво пел, - сказала Наденька, - лучше всех», - она прижалась ко мне щекой.
«Ты вообще у меня самый лучший», - прибавила она тихо.
Я сидел сзади неё на рыбацком стуле, а она чуть впереди, примостившись на низеньком чурбачке. Руки свои я засунул ей под свитер и скрестил между собой пальцы. Лифчика на ней не было, и ладоням моим было тепло. Тыльной стороной их я ощущал налитую грудь Наденьки. Я к ней прикасался едва-едва. Наденька глубоко дышала и при каждом её вздохе, грудь то приподнималась, освобождая мои ладони, то опускалась, надавливая на них упругой тяжестью.
Плоский живот и большая грудь - это то, что, зачастую, у девушек нам нравится больше всего и больше всего нас возбуждает. А если ещё пропорции соответствующие… у Наденьки они были идеальными.
Ниже моих рук, в другом месте, сокровенном – я знал это точно, было ещё теплее, если не сказать, горячее. Там всё уже давно набухло и стало влажным, и там, я тоже это знал, всегда меня ждут…
Но я приподнял руки чуть выше, упёршись в мягкую пружинящую преграду, где тоже было тепло, и поймал биение её сердца. Оно было размеренным и сильным. Я прислушался к нему, и мне на мгновение показалось, что сердца наши начали биться в унисон. От этого мне стало хорошо и покойно, и впервые в жизни я почувствовал себя счастливым.
Я всегда любил это время года. Лето в самом разгаре - конец июня, днём жарко, и солнце – яркое-яркое, а ночи такие короткие, как бикфордов шнур. Эту пору всегда у нас величали макушкой лета.
«Хорошо жить на белом свете, - подумал я, - надо только не торопиться, надо суметь дождаться своего часа, и потом, когда время придёт, не упустить его».
Лёгкий ветерок зашелестел листвой в кронах деревьев. Он что-то хотел сказать нам, о чём-то предупредить, но мы не слушали его. Мы были заняты только собой. Обидевшись, ветер ринулся вниз, и, растрепав нам волосы, продолжил свой путь.
Вместе с этим ветром в мою душу вошла радость, но не та – бурлящая и ликующая, которая всегда выплёскивается через край, а другая – ровная и тихая, которая сродни грусти.
Я посмотрел вслед улетевшему ветру. Вокруг нас, до самого горизонта, простиралась тёплая летняя ночь. Хотелось слушать её, хотелось трогать её руками и пробовать на вкус, какая она? Хотелось слушать её без конца. Комаров уже не было, а высыпавшие звёзды были такими яркими и крупными, что дух захватывало. Хорошо в это время не спать, а если ещё с тобой рядом такая очаровательная девушка...
Нет, всё не напрасно в этом лучшем из миров…
У нас с Наденькой был самый пик нашей влюблённости, когда тела уже привыкли друг к другу, когда уже прошла первая стеснительность и робкие прикосновения уступили место необузданным желаниям, но вот дУши наши… они всё ещё не насладились друг другом, они всё ещё разрываются друг без друга при малейшей разлуке.
Я крепче прижал к себе Наденьку и поцеловал мочку её уха.
«Ты хочешь меня»? - вкрадчиво спросила она и повернулась ко мне лицом. Тёплый парок её дыхания коснулся моих губ.
На секунду в её глазах я увидел таинственный блеск, а может, это отразился пролетевший метеор. На всякий случай я загадал желание. Теперь они у меня непременно сбываются.
«Я хочу тебя всегда, - сказал я, - и ты знаешь об этом».
В ответ Наденька прыснула, вероятно, что-то вспомнив, и, чтобы не засмеяться громко, зажала рот ладошкой.
«Помнишь, как в самом начале вечеринки, - зашептала она, и тёплый одурманивающий парок из её рта лишил меня остатков разума, - мы пошли за хворостом для костра»?
«Ещё бы», - я утвердительно кивнул.
«А Мишка с Галей тогда незаметно увязались за нами. Ты не видел, а я всё видела. Мы с тобой только зашли за ближайший куст, - она прыснула в руку, - и ты сразу на меня набросился, словно лев. Но я всё же заметила, - продолжила она с гордостью, - какой был завистливый вид у Гали. А ведь она моя подруга. Но она нам не помешала, - прибавила Надя, усмехнувшись, - а только помогла. От её завидок, я оргазм быстрее словила. Яркий такой, а потом ещё три подряд. И потом ещё…», - Надя посмотрела на меня с восхищением.
«Ты моя пылкая девочка, - сказал я, нежно целуя её в губы, - и ты моя необыкновенная женщина. Мне так хорошо с тобой, как не бывает».
«И мне с тобой, - согласилась она, - ты мой первый и единственный мужчина, и другого не будет».
Редко кому удаётся услышать такие слова. За них я был готов на всё.
«Сегодня я обязательно скажу ей, что уйду из семьи», - решил я.
«А ты любишь только меня? – неожиданно спросила Надя, как бы подслушав мои мысли - я ведь знаю, мужчины – существа полигамные».
«Конечно только тебя», - ответил я и задумался…
Да, всё верно, мужчины – существа полигамные. Но мы не рождаемся такими, мы становимся ими по ходу жизни. И немалая в этом заслуга самих женщин. Ведь, сперва, мы мечтаем не обо всех женщинах сразу, а лишь об одной единственной, той, которая предназначена нам судьбой. И что греха таить, хочется, чтобы она была девочкой.
На первый взгляд – это странное желание, скорее пережиток и в современной жизни он не играет никакой роли. Главное, чтобы человек был хороший, а что у него было до вас в его личной жизни, какая разница….
Но кто так думает, глубоко ошибается. Я бы не советовал девушкам спешить отдаваться первому встречному, если только потом этот первый встречный не станет их мужем. Потому что, редко кто из нас мужчин потом не расспрашивает с пристрастием об этих вещах свою жену. Если таковой и найдётся, пусть бросит в меня камень.
У Нади, в отличие от моей жены, до меня никого не было. Я был первым её мужчиной, и отношения наши с самого начала стали развиваться стремительно. Предыдущего опыта у неё не было, и вся чувственность её была направлена на меня. Мы открывали её сексуальность вместе, я и она. Мы часто экспериментировали, но я всегда старался быть аккуратным в этих вопросах, боясь, как-нибудь ненароком, невзначай, словом или действием, разрушить наш сладостный мир. Очень скоро Наденька превратилась в юную пылкую женщину. Мне было приятно осознавать, что всему этому научил её я. Как-то она мне сказала, что теперь я для неё всё: и мужчина, и любовник, и отец, который когда-то их оставил – в одном лице, и что дальнейшей жизни без меня она не представляет.
Незаметно минул год, как мы вместе. Сегодня я обязательно скажу ей, что перееду к ней насовсем.
«Насовсем, или навсегда, - размышлял я, - какое слово в данной ситуации будет более уместным».
«Расскажи мне что-нибудь интересное, - попросила Наденька, - я люблю, когда ты рассказываешь. Твой голос меня успокаивает».
Прутиком она пошевелила догорающие угли. Они затрещали, и целый сноп искр устремился в небо. Потом она нащупала мои руки у себя под грудью и ещё теснее прижалась ко мне.
«Рассказывай», - снова попросила она и приготовилась слушать.
«Недавно я по радио слушал одну постановку, - начал я, - почему-то она запомнилась мне. У главного героя было странное имя, Богота, как у столицы Колумбии. По крайней мере, его так называли жители страны, в которую он попал после крушения самолёта, к тому же, они все были слепыми.
Это было скорее племя, нежели страна, так как жило в нём всего несколько тысяч человек, и находилось оно в предгорьях эквадорских Анд. Все жители этого племени были незрячими, такая у них была наследственность. Они вылечили Боготу и оставили у себя жить. Сначала он даже собирался стать их королём, думая, что это будет легко осуществить – они ведь слепые. Но всё оказалось гораздо сложнее, к тому же он влюбился в самую красивую девушку племени.
Жители этой страны были слепыми от рождения, а потому не чувствовали себя ущербными, наоборот, ущербным оказался пришелец. Он с жаром рассказывал им о фантазиях, которые приходят к нему через два шаровидных вздутия на его лице. Поначалу все смеялись над ним, даже дети, им казалось, что он всё выдумывает, но потом пришли к мнению, что у Боготы не всё в порядке с рассудком. Фантазии его были столь странными, что вождь племени принял решение произвести небольшую операцию на его лице и удалить эти вздутия. Тогда видения прекратятся, и чужеземцу будет разрешено жениться на девушке из их племени. К тому времени Богота был уже настолько влюблён, что согласился с этим предложением.
«Любовь – самое дорогое, что есть на свете, - думал он, - ради неё можно пойти на всё. А видимый мир – он никуда не денется, он останется в моей памяти…», - и он стал ждать неизбежного.
Операцию назначили на завтра, а свадьбу на послезавтра.
И вот, Богота вышел в последний раз взглянуть на белый свет. Был вечер, солнце садилось над верхушками Анд. Снега горных вершин, словно брильянты в ушах красавицы, переливались всеми цветами радуги.
«А ведь я этого больше никогда не увижу, - с ужасом подумал Богота, - завтра меня окутает вечная мгла».
Ошеломлённый, дрожащий от ужаса, моментально забывший о первой красавице и о своей любви к ней, он рванул с места и побежал в направлении гор. Потом он долго карабкался по скалам, раздирая в кровь руки, проваливался в снег, набирая его полные ботинки и, ощущая чавкающую леденящую жижу, всё шёл и шёл, не останавливаясь. Последние силы оставили его, когда он почувствовал, наконец, под ногами мягкий ковёр травы. Он упал в него и залился слезами.
«Я спасён, - думал он, - а всё произошедшее, только сон. Я даже никому о нём не буду рассказывать».
Я замолчал и ждал похвалы от Наденьки.
«К чему ты мне это всё рассказал? – голос Наденьки дрогнул, - ты бы тоже так поступил? Неужели из-за такой чепухи, как глаза, ты бы бросил любимую женщину?...
Я знаю, - продолжила она взволнованно, - ты никогда не уйдёшь из семьи, и нам никогда не быть вместе…».
Я хотел возразить ей, оправдаться, но не стал. В глубине души я, наверное, был согласен с главным героем. На его месте я бы поступил точно так же.
Я вынул руки из-под свитера Наденьки и обнял её за плечи.
«Всё будет хорошо», - сказал я.
«Не будет, - Наденька начала нервничать, - а знаешь, о чём я думала, пока ты рассказывал эту историю? Я вспомнила одну нашу поездку. Ты тогда дал мне порулить, и я разогналась да ста восьмидесяти. Я помню твой взгляд, который ты не мог оторвать от стрелки спидометра. Знаешь, что я тогда хотела сделать»?
« Знаю», - сказал я спокойно.
«Так вот, зря я тогда этого не сделала. Тогда бы ты был только мой, пусть и в ином мире».
Наденька нервно повела плечами и сбросила мои руки.
Через неделю она от меня ушла, и больше мы с ней никогда не виделись.
Прошло десять лет, я по-прежнему ничего не знаю об её судьбе, и, если честно, то и не стремлюсь узнать.
Я живу со своей женой. Кажется мне, что счастливо.
И теперь меня уже совсем не волнует, каким я был у неё по счёту.
Другие книги скачивайте бесплатно в txt и mp3 формате на prochtu.ru