Елена De luna Клеопатра - Амор, или люби меня по-испански - Елена De luna Клеопатра


Скачано с сайта prochtu.ru
Все без исключения события, изложенные в данном произведении, имели место в реальной жизни, доподлинно известны и пережиты автором. Описаны без преувеличений и авторского вымысла.
Имена героев изменены, в целях корректности.


Содержание
Глава 1. Жасмин………………………………………………………………………….
Глава 2. Чем бы дитя не тешилось……………………………………………………….
Глава 3. Не все то золото, что блестит……………………………………………………
Глава 4. Испания……………………………………………………………………………
Глава 5. Мануэль…………………………………………………………………………..
Глава 6. Как мало надо для счастья……………………………………………………..
Глава 7. Сан Себастьян……………………………………………………………………
Глава 8. Наперекор желанию……………………………………………………………..
Глава 9. Без него…………………………………………………………………………..
Глава 10. А название придумайте сами………………………………………………….
Глава 11. Никогда не разговаривайте с неизвестными бабушками…………………….
Глава 12. Просто…………………………………………………………………………….
Глава 13.Знакомый незнакомец…………………………………………………………….
Глава 14.Александр Невский=Святой Валентин?................................................................
Глава 15. Мадрид……………………………………………………………………………..
Глава 16. Цирк здесь не при чем. Серьезно)………………………………………………
Глава 17. Последняя………………………………………………………………………….
Глава18.Эпилог……………………………………………………………………………


Глава 1

Жасмин

«До чего же сказочен поздний майский вечер в подмосковной деревне! Как сладко предаваться бездельным мечтаниям под звучный аккомпанемент трескучих кузнечиков и сверчков, задрапированных богатыми зелеными покровами беспорядочно растущей травы. Только здесь, вырвавшись из лап гудящего пыльного каменного властелина – мегаполиса, можно вновь по-настоящему попробовать жизнь на вкус, ощутить ее первозданную подлинность и красоту, словом, увидеть ее такой, как в детстве. Впрочем, оно не у всех было одинаковым…
А к чему я это все? Для эффектного вступления. Ничего в голове долго не держится, когда ты лежишь на турецком диване в уютной беседке-ротонде, облокотившись на туго набитую шелковую подушку с бокалом карамельного ликера в руках. Стоп, ликер – не в руках, а в руке. Надо же другой успевать печатать стремительно убегающий хоровод мыслей… Все, опоздала - идея упорхнула без следа. Надоело. Адьё, дневник мой».

Лана закрыла ноутбук и грациозно поднялась с лежанки, поставила бокал на серебряный поднос. Вечер уже начинал переходить в ночь и казался действительно сказочным. Она прислонилась к белоснежной колонне и деликатно обняла ее фарфоровыми ручками. Шелковое сочно салатовое платьице оживленно задрожало на ветру. Роскошный куст цветущего жасмина тянул к ней свои ветки снаружи. Она не удержалась и доверчиво протянула ему свою ладонь.

-Если бы ко мне ты так же протянула свои чудесные ручки, я бы счастлив был, нет, я бы расцеловал их сначала. Но, ты, вредина.

-Ой, Миш, ты меня напугал.


-Я ведь знал, что ты здесь. Вот охота, мошек и комаров кормить. Пошли в дом, я камин сейчас растоплю.

-Хорошо у вас на даче, спасибо, что привез сюда.


-Да чего хорошего? Лучше бы в клуб пошли. Скучно мне здесь.

-И думается, и чувствуется здесь хорошо, только пишется плохо. Зато, посмотри, жасмин как благоухает.


-Этот куст отцу в подарок какой-то колдун вроде бы привез. Отец ему бизнес помог открыть по старой дружбе. Так вот, тот маг лично к нам приехал, весь сад осмотрел, здесь покрутился немного, каким-то треугольником железным побряцал и пальцем в это самое место указал – сажать завещал, чтобы удача была.


-Как интересно, ты мне никогда эту историю не рассказывал. А я сразу заметила его притягательную силу - все никак сосредоточиться не могла…

-Ерунда это. Ты просто, как и все девчонки, балдеешь от цветочных ароматов.

-А что плохого?

-Ничего. Хочешь, я для тебя несколько веточек сломаю?

-Может, не надо? Куст все-таки – не простой, судя по твоим рассказам, почти волшебный, – на этом месте она рассмеялась и кокетливо продолжила. - Жалеть не будешь?


-Пустяки. Обычный жасмин, по крайней мере, моего желания он еще не выполнил. Так что называть его волшебным еще рано. К тому же, ветки – не кости, вырастут. Иди в дом, холодно уже, я тебя догоню.

-Эх, Миша, и все-таки ты - не романтик.

-Вам, ваше величество, трудно угодить.

Она заливисто усмехнулась, выпрыгнула из беседки и размеренной поступью меж длинными густыми рядами яблонь направилась к парадной дома. Еще минуту он провожал ее взглядом, пока маленькое легкое салатовое платьице не поглотили напыщенные зеленые гущи сада, по-вечернему сумеречного и загадочного.


Дорожка в саду была обсыпана мелкими белыми камешками, а по краям ее обрамляла аккуратная череда темных камней крупнее. Каждый шаг вызывал приятный скрежет. Этот звук успокаивал и тонизировал. Мысли расслабились и неспешно потекли в свободном плавании…
Она думала сейчас о Мише. В своем сердце, Лана это понимала ясно, она не могла высечь искры любви к нему. Признаться в этом напрямую - Лана тоже была не в силах. Все, что ей оставалось, – это по капле выжимать из себя чувство благодарности, так часто заглушаемого его наглыми порывами. Он, как будто был близок и даже почти сливался, как трафарет, с ее идеальным представлением о том, каким должен быть мужчина. Но... Было одно большое несовпадение, одно много значащее для нее «Но».
Мишаня слишком увлекался женской красотой, можно сказать, девушки были его фетишем. И думается, все было бы как нельзя лучше, если бы он восхищался и поклонялся только одной единственной, но свою непомерную любовную нежность и заботу он расточал на нескольких. Надо отдать ему должное, все его девушки были достойными. У него был хороший вкус. Однако плох тот парень, который не знает, как дорога любой девушке уверенность в своей избранности и уникальности. Мысль эта, конечно, дорога любому человеку вне зависимости от пола. Но девушке, себя уважающей и ценящей, обязательно и непреложно знать о том, что она для своего любимого – одна единственная и никто и никогда не сможет ее заменить. Секрет здесь незамысловатый – это закон взаимообратной отдачи. Возведите ее на пьедестал универсума, подарите ей всего себя до конца и даже мир, если вы на это способны, – и она сделает то же самое. Конечно, закон действителен лишь тогда, когда чувство взаимно.

Однако парадоксальное правило жизни часто показывает нам случаи несовпадений, и несчастные влюбленные, положившие все к ногам своей половинки, бывают жестоко отвергнуты. Получив открытую ножевую рану в сердце, они вспоминают или забывают о достоинстве и, как это обычно происходит, поворачиваются к предмету своей любви диаметрально противоположной стороной и нередко направляют ей вслед весь поток всей своей неразряженной агрессии, родившейся из чувства неудовлетворенной досады… Как это унижает, имея в виду поведение этих отвергнутых. С одной стороны, им тоже можно посочувствовать, несчастным, а с другой… Ведь всегда есть две стороны. Может быть, виноваты они? В какой-то момент что-то сделали не так? Или где-то переусердствовали? Впрочем, выносить однозначное суждение в таких ситуациях дается нелегко. Жизнь разнообразна и каждый случай нужно рассматривать со всеми деталями и вниманием…

На этих мыслях у Ланы зазвонил телефон. Она бы и не услышала приятной музыки мобильной трели, если бы ее не окликнул Миша. Небрежной походкой он зашел в гостиную, подошел к креслу, в котором она почти дремала, и протянул ей мобильник. В большом мраморном камине догорали березовые ветки.

-Ответь скорее своему дружку. Интересно, зачем это ты ему понадобилась в столь поздний час? Время ведь уже недетское.. – он лукаво улыбнулся и сел рядом.

Лана без лишних слов взяла трубку:

-Алё.

-Лан, привет. Как твои дела?

-Привет, Гоша. У меня все хорошо.

При имени «Гоша» Миша еле заметно вздрогнул, но, как ни в чем не бывало, натянул улыбку на свое холеное лицо. Надо признать, он обладал отличной способностью блокировать свои неприятные эмоции на людях.

-Я купил сегодня очень хорошие билеты в кино на «Комбат». Это наш отечественный боевик, лучше любого американского. У тебя как завтра со временем?

Она молча улыбнулась и, не отнимая трубки от лица, повернула голову к Мише. Его глаза горели и мысленно говорили: «Ну, кончай уже с ним говорить, а не то я обижусь». «Радуйся или не радуйся, – ответила она ему взглядом – но проводить с ним время за просмотром патриотических лент или долгими, пространными беседами о будущем России у меня желания не возникает».

-Извини, Гоша, но я очень занята - экзамены. Сейчас плохо у меня со свободным временем. Может, как-нибудь в другой раз…

-А в другой раз его уже не покажут. И потом, мы уже с тобой, можно сказать, давно не виделись. И я соскучился по своей близкой подруге, я, может быть, с тобой очень важное дело хотел обсудить, а ты отказываешься…

-Тебе ли не знать моей загруженности. И ведь ты прекрасно понимаешь, что политика меня не интересует. – отвечала она, смеясь в трубку. Миша отлично знал, как она боится щекотки, и нарочно доводил ее в стремлении унизить соперника.


- Так ты идешь или нет? – нетерпеливо раздалось на линии.

Лана невольно в приступе хохота нажала на сброс. Мишаня своего добился. Не в силах удержать смех, она стала бить его мягкой турецкой подушкой.

- Что ты сделал? – все еще смеясь, говорила она – Я же его очень обидела, я над ним издевалась. Или он подумает, что я пьяна.

- Что бы он там ни надумал своей головой, – задорно отвечал Миша – Не волнуйся, один он не останется - с ним его зеленые друзья… Хахаха..

Он резво побежал к веранде. Она рассмеялась еще больше и последовала за ним.



Глава 2

Чем бы дитя не тешилось…

«Нет, все-таки Лана не та девушка. Не по моей она судьбе. – безнадежно утешал себя Гоша. – А ведь я столько времени потратил на поиск этих билетов, политологию даже пропустил. Нехорошо она поступила. Как всегда…».
Георгий не смог пригреть сон до самого рассвета. Когда утро все же наступило ему назло, наш герой с неохотой растер слегка опухшие веки и не по-спартански медленным, тяжелым шагом направился в институт.
У него было все, но не было главного. Он искал ее, свою фею, с самого детства. Такое бывает. Гоша не в силах был забыть ее, даже во сне, такую же избранную и волшебную, как и он. Помнил ее по разноцветным детским книжкам, мультфильмам, но лучше представлял и дорисовывал свою принцессу в мечтах: «У нее обязательно должны быть кудрявые волосы. Я буду с ними играть. Они, как волны моря. Они развеваются на ветру, как настоящий российский флаг (наш герой был редкостным патриотом). А какие у нее руки…» Гоша вздохнул и блаженно закрыл глаза.
-Эй, ты чего спишь? – без церемоний тюкнул его сзади по плечу одногруппник.
Георгий рассеянно открыл глаза и смущенно улыбнулся. Сзади него уже образовался порядочный хвост. «Подумаешь, есть им не терпится, лучше бы о России думали и о том, как родину защитить от вредного американского прозападного влияния», - с важным видом будущего президента возмутился про себя наш герой, однако вслух сказал только: «Ой, а я и не заметил, что очередь уже подошла».
-Ты давай замечай, Гош, а то ты так пропустишь приезд своих важных друзей. А это уж совсем будет нехорошо, они обидятся.
-Интересно. Это какие же такие важные друзья?
-Ты про них уже и забыл. А-йа-яй, как нехорошо. Зеленые человечки тебе точно этого не простят.
Сзади раздались взрывные всплески хохота. Староста группы Маша в приступе смеха даже уронила свой новый красный лаковый кошелек из кожи саламандры. Гоша, чуть ссутулившись, забрал поднос и направился к самому последнему столику в углу – его излюбленному месту.
Над столом, на голубой стене в благородной раме висела солидных размеров репродукция известного испанского эпатажного гения –Сальвадора Дали. Гоша силился вспомнить название картины, но не мог. Ему очень нравилось подолгу рассматривать ее за едой и думать о значении каждого мастерски прорисованного фрагмента. На знаменитой картине изображен человеческий профиль с сидящей на его носу и губах саранчой, из щеки его вырастает женский бюст, головой обращенный к мужским половым органам. Гоша особенно любил этот последний фрагмент, при взгляде на него, он даже забывал про свой собственный женский идеал и наполнялся желанием обладать именно той женщиной - с картины «Великий мастурбатор».





Глава 3
Не все то золото, что блестит



И ненавидим мы, и любим мы случайно,
Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви,
И царствует в душе какой-то холод тайный,
Когда огонь кипит в крови…
М.Ю. Лермонтов


Все свободное время Лана проводила в компании беззаботного Миши. Им было хорошо вдвоем. Миша забавлял и не уставал удивлять ее. Старания его были искренними и не раздражали Лану. Хотя иногда, вечерами, обнимаясь со своим лучшим другом, она останавливала себя на ощущении острой нехватки чего-то важного и нужного. Временами, Лане было тяжело с ним, и тогда она откладывала встречи, ссылаясь на срочные дела или плохое самочувствие. Причину этой усталости назвать трудно.
Возможно, донжуанские склонности Миши мешали ей довериться ему полностью. Он не навязывался, но и не давал ей стоять у руля их отношений. Миша сам был инициатором и организатором всех встреч. Нельзя сказать, что Лану тяготила эта опека, но свободного поля для действий он ей действительно не оставил. Она расслабилась и, плывя по течению, позволила ему быть капитаном. Миша с гордой благодарностью принял отведенную ему роль и включал на максимум свое обаяние. Конечно, иногда в их тихой гавани играли краткие бури ссор, штормило, и потоки упреков обливали капитана с головы до ног, но он был опытный «cap» и обожал строптивое море. Может быть, Лана и любила Мишу. А все ее сомнения происходили из-за трусости перед возможной болью и душевными ранами? Но если это чувство и можно было назвать любовью, то она была добровольно принудительной.
Иными словами, Лана, конечно, могла отказаться от любви, но понимала, что тем самым рискует оттолкнуть удовольствие. Ведь, проводить время в компании Миши ей, действительно, нравилось. А пока все хорошо: если не выяснять, что внутри - в душе, то снаружи рисуется картина вполне благостной, идиллической любви, справедливо вызывающей у посторонних восхищение, а у партнера – благодарное ответное чувство.
Любовь Ланы родилась из привязанности. Ее не единожды посещали сомнения по поводу своего истинного отношения к Мише, но она продолжала оставаться с ним. Ну а в целом (не вдаваясь в придирчивые частности), их союз со стороны казался гармоничным и вполне образцовым.

Наступила зима. Новогодним подарком для Ланы стала новость о том, что весь следующий семестр она проведет в Испании. Ее отобрали для стажировки на факультете. Уезжать надо было уже в феврале. Безграничная радость Ланы от предстоящей поездки Мише не передалась. Сердце его загрустило, но блестящее самообладание одержало верх, и хандра, не смея вырваться наружу, бороздила глубины его тревожной души.

Все было продумано заранее, вплоть до музыкального сопровождения. Ресторан испанской кухни “El Parador” Миша выбирал неслучайно, думая в первую очередь о предпочтениях Ланы. Казалось, Испания уже стояла у него поперек горла, но в эту прощальную их встречу он готов был вытерпеть что-угодно и даже отказаться от своих интересов, кроме одного - сделать незабываемым их вечер расставания и окончательно убедить Лану в том, что он - именно тот мужчина, который ей нужен.
На Лане - огненно-красное шелковое платье, которое так нравилось нашему герою. С одеждой Мишаня тоже постарался. Он знал, что Лане нравились мужчины в костюме. Они казались ей интеллигентными и аристократичными. Его светло серый деловой тренч цвета дождя в этот вечер символизировал предстоящую грусть, а розовая рубашка - надежду на лучшее будущее. В ресторане все оборачивались на их столик, пристально оглядывая с головы до ног обворожительную спутницу преуспевающего молодого человека.
Лана смотрела на тлеющий камин и наблюдала за тем, как готовят на углях ее «Пескадо а ля Браса». Миша демонстративно заказал себе австралийский «Рамп-стейк». Думаю, объясняющие комментарии здесь излишне.

Едва теплившийся огонек камина и приглушенный свет люстр выгодно оттеняли бардовые салфетки. На стенках еще пустых бокалов играли блики. Где-то вдалеке бодро отстукивала ритмы мелодия фламенко.

Миша начал первым, нарушив сладостно - предвкушительное молчание.
-Ну, я предлагаю выпить за тебя, дорогая, которую по несчастной судьбе отправляют в такую даль к южным дикарям.

-Миш, я прошу тебя, хотя бы сегодня, – уверенно перебила его Лана. – Ты же отлично знаешь, как давно я мечтала туда поехать и сейчас мне эту возможность предоставили. Почему ты не можешь искренне порадоваться за меня без всяких поддевок. К тому же, ну о каких дикарях может идти речь? Да они цивилизованнее нас – европейцы.

-Это ты сейчас так говоришь, а если бы поездила, как я по миру, поняла бы, что к чему. Они, может, и не дикари, но совсем другие… И нам их не понять, да и им - нас. Ты послушай меня, Ланочка, – Он сжал ее руку в своих ладонях. - Дай мне слово, что будешь всегда со мной и не забудешь меня в разлуке. Никто и никогда не будет тебя так любить, как я. Клянусь тебе… Скажи что-нибудь. Не молчи… Будет тяжело здесь одному, без тебя.

Она улыбнулась. В глазах ее сверкнули еле заметные искорки. Официант открыл бутылку «Сан Валентина».

-Хорошо, можешь ничего не говорить, я все знаю. – Миша загадочно улыбался, уверенно и неспешно наполняя бокалы вином.

Лана, как никогда ранее, пристально всматривалась в его лицо. В зале было сумеречно. Мишаня, благодаря мягкому вечерне-оранжевому свету, казался загорелым, как испанец. Она не отпускала его взглядом. Внутри, где-то в недрах ее души, шевелилось что-то новое, едва зарождающееся. Лана не понимала, отчего, но сейчас Миша был по-настоящему самым близким ей человеком. Словно их обоих связали плотным канатом, и хотя некая дистанция все же сохранялась, она ощущала всем существом, как он был важен для нее здесь и сейчас.

К их столику подошел музыкант с гитарой. Лане так понравилась зажигательная музыка, что было трудно удержать себя от желания танцевать…
***

-Спасибо, милый, за этот вечер. Я счастлива сегодня, как никогда. Ты - рядом, любимая музыка, вкусная еда и впереди – Испания!

-Мне неприятно это расставание…

Он говорил это искренне и надрывно, у нее уже почти текли слезы.

-Я тебе обещаю, – она нежно обняла его. – Я буду о тебе там вспоминать, думать только о тебе...

Миша снова захотел что-то сказать, но Лана остановила его:

-Тише-тише… Давай прочувствуем этот вечер, музыку, аромат и…

В очередной раз зазвонил мобильный Миши. На этот раз он не сбросил звонок:

-Да, я сейчас занят, что ты хотела?
-….
-Нет, не могу.
-….
-Окей, договорились.

Между Мишей и Ланой воцарилось продолжительное молчание.

«Отвези меня, пожалуйста, домой» – Лане в эту минуту очень захотелось поскорее уехать в Испанию…



Глава 4

Испания

Ей отчего-то стало не по себе уже в аэропорту. Возможно, Лану вводила в стресс мысль о том, что целых полгода ей предстоит жить одной в чужой стране, приспосабливаться к новым порядкам и стилю жизни. Или она слишком была привязана к семье и уже начинала тосковать по родным и близким друзьям. Однако, какое-то предчувствие, навязчивое и неотступное, продолжительно терзало ее, как перед ожиданием чего-то неизбежного и рокового.
Мысленно наша героиня перелистывала дневник воспоминаний. На его страницах воображение старательно дорисовывало красочные картинки из прошлого. В этом альбоме осталось место и для Миши. Память легко перенесла ее к их первой встрече…
Это случилось три года назад на Воробьевых Горах. Наслаждаясь ночной панорамой весенней Москвы, Лана с другом прогуливались по смотровой площадке. Они не могли оторвать взглядов от завораживающих и манящих огней главного здания Университета. Высоким шпилем он устремлялся в темно-синее бездонно-звездное небо. В ночи Университет казался еще более могущественным и монументальным. Его великолепие наполняло их гордостью за причастность к этому храму науки. Прислонившись к балюстраде, они молча созерцали окружающую красоту…
-Здорово, Игорек!

Неожиданно громкое приветствие заставило Лану вздрогнуть.

-Здоровеньки, Мишань! По какому поводу здесь тусим?

-Решил сменить обстановочку, друзей повидать. А что за девушка с тобой? Новая подруга?

-Подруга. Не новая. Из одного Универа. Кстати, познакомьтесь: Лана – Миша.

В тот вечер Миша был особенно красив, его трудно было не заметить в толпе ребят. Уже тогда она увидела, как много внимания со стороны девушек было обращено в его сторону…Миша позволял им целовать и обнимать себя и балдежно мурлыкал в ответ, как кот. Это неприкрытое легкомыслие оттолкнуло Лану с самого начала и надолго соорудило непробиваемую стену холода между ними…
Из окна автобуса Лана ловила взглядом проносящиеся пейзажи пока еще чужой ей земли. «Здесь все иное, –рассуждала про себя она. – Прав был Миша. Даже деревья другие, не как у нас. В России они тесно выстраиваются вдоль дороги диким вольным сумбуром. Здесь они, хоть и мельче, но зато каждое деревце соблюдает дистанцию. Одним словом, - порядок, даже среди растений». Только ей сейчас было не до него. Тоска сжимала сердце и заполнила собой пространство души...

Такое состояние длилось недолго. Наша героиня быстро адаптировалась к новым условиям. «И все это ерунда, - думала Лана. - Миша зря пугал меня, что должно пройти немало времени прежде, чем произойдет полная «пропитка» новой культурой». Испанский язык вызывал у героини только приятные эмоции, ей нравилась его неутомимая экспрессия. Она не страдала от духовного вакуума, который так свойственен иммигрантам, вырванным из одной земли и пытающимся пустить корни в другой. От происходящего Лана испытывала головокружительный восторг и восхищение. Она получала удовольствие от всего и легко впитывала каждое новое слово и выражение, строя планы на будущее, в которых Испания виделась ей идеальным местом ее послеуниверситетской жизни...

Ей нравилось бродить по узким аккуратным улочкам маленького городка, гулять в ухоженных парках, слушать живую испанскую речь. Она стала проникаться любовью и к людям, и к природе, и даже к изменчивому климату. Испанский язык поселился в ее голове и постепенно, día a día (как говорят испанцы) брал вверх над русским наречием. Она узнавала много интересных людей. Первое время при общении с ними Лана не переставала искать культурные различия. Но потом убеждалась, что они минимальны и в целом, испанцы - такие же люди, как и в России, со своими достоинствами и недостатками, только говорят на другом языке и чуть более эмоционально и живо. Тем не менее, была среди них часто встречающаяся особенность, которая удивляла Лану.
Изначально, наша героиня держала в голове предубеждение о том, что приехала в прагматичную, меркантильную, циничную Европу. Выяснилось, что люди, по крайней мере, те, с которыми ей довелось общаться, - очень наивные и доверчивые, хотя и кажутся внешне закрытыми. Доброта и дружелюбие признаются здесь авантажными качествами любой личности.

Время проносилось быстрее облаков. Лана училась. В ее расписании было много интересных предметов: история искусства, последние современные тенденции, эстетические идеи…
На одном из занятий она увлеченно слушала лекцию по всемирной литературе. Ланины мысли затягивала воронка непрерывного испанского потока речи. “Aparece la mar, inquietante, desbordante, una imagen enigmática que devora los pensamientos y detiene el rumbo de la vida de los protagonistas…”*. Внезапно, Лана почувствовала, как чья-то рука дотронулась до ее спины.
Она повернулась и увидела его…

______________
*«Появляется море, неспокойное, бескрайнее, образ загадочный, который поглощает мысли и задерживает ход жизни главных персонажей»



Глава 5

Мануэль

Вьющиеся волосы цвета агата и карие глаза, в которых хотелось утонуть – таким был портрет Мануэля. Она никогда уже не вспомнит, что он спросил у нее в тот день, и как нашел тему для их первого разговора, но не забыла его заинтересованного взгляда – улыбающегося, поразительно живого и близкого. «Так обычно смотрят родные люди» - пронеслось в подсознании Ланы.
…Они гуляли по ночному городу. Лана и Мануэль говорили о многом. Нежно держа ее ладонь, он рассказывал об Испании, о том, что испанцы безумно азартны, и у них в крови – тяга к фатализму; поведал о своей семье, о художнике-дедушке, который занимался реставрацией и увлекался восточными мотивами, о маме – актрисе, о родном городе Сан-Себастьяне… Глаза Мануэля были настолько выразительными и умными, что Лана, как маленькая девочка, смущалась. С ним было очень легко – ее мысли на испанском рождались связным потоком.
Аккуратные узенькие улочки, украшенные ансамблем фонарей и огней, быстро проносились перед этой парочкой, поглощенной диалогом, который сейчас только для них двоих имел значение. Вернувшись домой, она еще нескоро перестала ощущать тепло его руки.
Сосед по квартире, Стивен, встретил Лану на пороге, как обычно, в фартуке и со шваброй в руке:

-Как вовремя ты пришла. Где была?

-Что?

Стивен неожиданно перебил ее мысли, вынудив разум девушки резко перестроиться на другой язык - английский. Он приехал из Бельгии - стажироваться по специальности инженера. Едва начал изучать испанский, и поэтому Лана из уважения общалась с ним, в основном, на английском:


-Гуляла с Мануэлем. Мой новый друг. Скоро тебя с ним познакомлю. Он замечательный…


-Ясно. Я приготовил картофельный пирог – тортилью. Он, правда, уже давно остыл, но все равно, давайте поужинаем, я девчонок уже позвал.

-Muchísimas gracias , Стивен. Что бы мы без тебя делали… А почему ты со шваброй? Сегодня моя очередь убираться.

-Нет проблем. Забудь. Я уберусь.

Лана, не в силах думать ни о чем серьезном, сняла пальто и прошла в комнату. За окном – чернильная ночь с профилем желтой луны – тянулись к ней через прозрачную шторку. Ей захотелось приблизиться и отдернуть ее. Увидев на скамейке Мануэля, Лана улыбнулась. Он помахал ей рукой…

***
Весенние птички распевали под окном утренние чириканья. Начало нового дня казалось Лане особенным. Она радостно потягивалась в постели, когда зазвонил мобильник. В трубке зазвучал желанный голос Мануэля:

-Что мы делаем в это волшебное утро?

-Закончили досматривать волшебные сны, а потом…

-А потом - будем учиться кататься на велике, не забыла?

Через полчаса велосипед с Мануэлем уже ждали Лану у подъезда. Для первых занятий он выбрал огромный парк на окраине города. «Здесь не так много людей, и у тебя не возникнет страха в кого-нибудь врезаться», - объяснил Мануэль.
Лилово-серые горы по сторонам обрамляли линию горизонта. На подступах к ним виднелись леса и огромные гладкие зеленые поляны. Дорожка убегала вдаль к высокой горе. «Самое главное сейчас для тебя – научиться держать равновесие». Но Лана проезжала несколько шагов и неизбежно клонилась в сторону. Мануэль всякий раз подхватывал ее сбоку и не давал ей упасть.


-Не могу, мое тело меня не слушается. - с отчаянием произносила Лана в кольце его крепких сильных рук.

-Ты все можешь, границ нет, они в твоей голове, тебе только нужно поверить в себя.

Несмотря на все подсказки, Лана продолжала падать... «Тебе надо отдохнуть», - взяв ее на руки, сказал Мануэль. На сочный газон он постелил свою куртку – и они присели. Их взору открывался великолепный вид: на огромной желтой поляне перед исполинской горой виднелась вдалеке древняя постройка в романском стиле.

-Видишь часовню напротив?

-Ага.

-Когда ты научишься хорошо кататься, мы обязательно туда поедем, и я покажу тебе самое таинственное место в этой округе.

Немного отдохнув, они продолжили тренировку. Умудренные опытом прохожие останавливались и помогали Мануэлю советами из серии «как быстро научить кататься».

После занятий уставшую парочку ждали на ужин друзья Мануэля - жизнерадостные итальянки и студент из Марокко. Девушки приготовили пиццы разных сортов, но безусловным королем стола было ризотто. Своим громким смехом, шутками и танцами они чуть было не разбудили дом напротив, не говоря уже о соседях.
Время шло, ночь все больше вступала в свои права, и за окном кто-то невидимый сгущал синие краски; а желание праздновать у компании только усиливалось...
Под утро группа разделилась: друзья продолжать фиесту отправились в бар – один из немногих, еще открытых в столь поздний час; а Лана с Мануэлем пошли гулять. Разлитая в ночном воздухе прохлада дурманила голову, к ней присоединялись винные нотки недавно выпитой Ла Риохи…

-Знаешь, я тебя давно видел, задолго до вчерашнего занятия… - вполголоса проговорил Мануэль. – Заметил тебя еще на улице, потом случайно увидел в универе и пошел за тобой на эту пару. На самом деле, меня больше интересует история, но, как видишь, теперь в моем расписании будет и всемирная литература.


-Хорошо, что у вас есть выбор, заодно немного отвлечешься от запутанной паутины исторических фактов и дат.

-Возможно.. – согласился он, обнимая ее.

Лана смутилась. Конечно, на уроках велосипедного вождения, бывали моменты и более близкого телесного контакта, но для нее тогда они воспринимались лишь как учебные меры. Отношения развивались настолько стремительно, испанский темперамент немного пугал девушку…
Он притянул ее к себе. Их первый поцелуй был страстным, как текила, и свежим, как запах весенней ночи…



Глава 6

Как мало надо для счастья…

Все свободное время они проводили вместе. Чувства и эмоции сплетались в яркую цепочку событий. Звенья взаимного притяжения закручивались крепче и крепче с каждым днем. Уже только одно присутствие друг с другом приносило им наслаждение, – а все остальное будто обесценивалось, словно теряло привычный смысл. Мир для двоих открылся по-новому. Ее радовала непосредственность и щедрость Мануэля в выражении чувств, то, как он с глубиной погружался в отношения, его умение быть снисходительным и хорошо понимать женскую психологию…
Кроме учебы, Лана по вечерам занимала себя работой на радио. Коллектив состоял из остроумных и находчивых коллег. Ей нравилась по-семейному располагающая атмосфера студии, работа в прямом эфире, возможность общения с публикой. Она чувствовала себя, как рыба в океане, в своей среде, которая предоставила бескрайнюю свободу артистического самовыражения. Этот выплеск творческой энергии необходим каждому, без него человек гаснет и начинает походить на автомат, запрограммированный и искусственный, безжизненный и предсказуемый.
Одним из лучших друзей на работе Ланы стал диктор Фернандо. Его оригинальный стиль взаимодействия с публикой, его неподражаемый юмор, коммуникабельность и редкая наивность были близки нашей героини. С ним можно было поговорить на любую тему, как с лучшей подругой, не опасаясь при этом ни осуждений, ни скучных нравоучений. Фернандо добровольно участвовал в волонтерских программах«Красного креста»; не мог спокойно пройти мимо бродяги, не остановившись и не спросив, нуждается ли он в деньгах или другой помощи. Вызывали восхищение его отзывчивость и сострадание к другим людям. Стоит ли говорить, насколько был популярен этот человек в своем городе и развивать тему всех его бесчисленных достоинств, ведь задача моя как автора рассказать о любви, пусть и недолгой, но незабываемой… И главные герои в этой истории – Мануэль и Лана.

***

..Приближалась ночь. Они пересекали безлюдный парк, периодически одаривая друг друга страстными поцелуями. Неожиданно разбушевалась стихия: небо заволокло тучами, и хлынул дождь. Мануэль заботливо накрыл Лану паркой. Ливневый водопад с силой бил по земле.
Неподалеку, сквозь ветки оливковой рощи проглядывалась, беседка, стилизованная под ампир. Со смехом прыгая через лужи, они побежали к ней. Внутри, по колоннам расползались пушистые ветви плюща. Мануэль и Лана едва перевели дух, когда небо дрогнуло от громовых раскатов. Мокрая одежда плотно облегала тело. По всей коже струилось ощущение дождевой влаги. Он нежно, но крепко прижал ее к себе: «Тебе не холодно?». Лане было тепло: сердце ее билось учащенно, и горячая кровь заполняла все клеточки тела…
Каждый поцелуй приводил ее в трепет.. По коже пробегал ток. Его ласкающий, раздевающий взгляд завораживал и манил в рай...

Нити дождя недолго падали с неба. На улице стали загораться первые огни. Забывшие все и всех, обнявшись, они счастливые неспешно шли по аллее домой.

Стивен приветливо и расслабленно встретил гостей на пороге. Лану не переставала восхищать высокая культура европейского общения. Возможно, кто-то назовет неразборчивое дружелюбие притворством и аффектацией, она определяла это как показатель гуманности, воспитанности и толерантности – незыблемые правила сосуществования в цивилизованном обществе. И поэтому, в каком бы подавленном настроении ни был ваш европейский друг, какие бы несчастия с ним ни приключились, - вряд ли он когда-нибудь станет выплескивать на вас весь груз раздражения или хотя бы покажет свое неудовольствие в полной мере. На лице, скорее всего, сохранится умиротворенная улыбка, сопровождаемая невозмутимым спокойствием. Однако все вышесказанное по описанию никак не подходило сейчас к Стивену, потому как он буквально за несколько минут до их прихода закончил дописывать свою диссертацию на тему очистительных гидроустановок и испытывал неимоверное подлинное удовлетворение и радость от законченной работы.

-Привет Стив! А это и есть тот самый замечательный друг – Мануэль. Познакомьтесь.

-Привет! Как дела? Я уже слышал о тебе не раз. Знаю, что ты прекрасно готовишь и любишь хорошие вина. – воскликнул Мануэль и первым протянул ему руку.

Стивен по-испански энергично крикнул «Ола! Энкантадо. Ке таль?», базовым испанским он владел в достаточной мере, чтобы ответить гостю на его родном языке.
-Давайте, выпьем чаю. – предложила Лана.

Они прошли на кухню втроем.

-Лучше я приготовлю тебе настоящую итальянскую пасту. Меня научили соседи – сплошное удовольствие. – Мануэль пристально осмотрел содержимое полок. – Хотя нет, с этим скудным набором приправ у нас вряд ли что-нибудь получится. Придется подождать, я скоро.
Мануэль появился на пороге с пакетом всего необходимого. Лана вызвалась ему помочь, но он деликатно отстранил ее от работы, объяснив, что это - его сюрприз, и что ей разрешается только наблюдать за процессом. Стивен с энтузиазмом принялся за растирание кайенского перца для соуса. По радио играли сальсу. Вид двух парней в фартуках, виртуозно поглощенных кухонным делом, умилял. Сложно описать тот букет положительных эмоций, который тогда испытала Лана…
Несмотря на то, что Стивен хорошо знал испанский разговорник, языковой барьер все же давал о себе знать, и порой, в общении между ним и Мануэлем возникали неловкие паузы. Облегчить их коммуникацию помогала героиня, переводя двусторонние потоки наиболее сложных шуток, пикантных выражений Мануэля и американского сленга Стивена…
Приготовление пищи хорошо удавалось Мануэлю, он научил Лану многим секретам: как подбрасывать рыбу на сковородке, чтобы приготовить соус бешамель; как правильно готовить морепродукты, angulas; как и с чем тушить, запекать мясо по-испански и т.д.
***
На скамейке блаженно засыпала гитара. Струны еще дрожали. Под звездным небом было сказочно хорошо. Ночной ветерок дарил коже приятные ощущения. Лунный свет пробивался сквозь листву рядом стоящего дерева. Лана сидела на коленях Мануэля и тихо напевала мотив недавно исполненной им песни. Он нежно гладил ее по голове и смотрел на луну.

-Я даже боюсь думать, что ты скоро уедешь. Может быть, ты останешься, и мы всегда будем вместе?
-Я тоже боюсь подумать о том, что будет со мной, когда я уеду...


Глава 7

Сан Себастьян

Ей еще долго будет сниться этот город… Офранцуженный, благоуханный и вдохновляющий. Говорят, Бог создал его для райского отдыха. Идеальное место романтиков и искателей приключений. «Морской Бискайский ветер играл в моих волосах, и душа улетала, как чайка…», - напишет потом Лана на полях своего дневника.
Поездка в Сан Себастьян осуществилась незапланированно, как, впрочем, и все его сюрпризы. Следует заметить, что испанцам, в целом, несвойственно составлять четкое расписание и распределять дела на много дней вперед. Поэтому, даже если заранее назначаются важные мероприятия, и кажется, что вопрос их проведения уже решен, часты те случаи, когда под влиянием сиюминутного порыва испанцы способны резко изменить свои планы.
Знакомство с городом началось с заповедника на горе, покрытой сочно-зеленым тропическим лесом. Поскольку он находился на возвышенности, им пришлось подниматься на лифте. Тот редкий пример, когда технологический прогресс удачно сочетается с заботливо сохраняемой природой. Со всех сторон слышались трели экзотических птиц, где-то неподалеку кричал какаду. В густом пальмовом лесу скрывалось множество необычных животных. Роскошный павлин, гордо похаживал перед ними, демонстрируя раскрытый веер средиземноморской блестящей палитры.
Завершив экскурсию в заповеднике, они вернулись на главную улицу по мосту через реку. Солнечные зайчики ослепительным блеском прыгали на спокойных волнах. На другом берегу переливались внушительные стеклянные фасады кубического Дома музыки. Изобилие модернистских зданий и памятников гармонично соседствовало в Сан Себастьяне с архаичными постройками прошлых веков.
За городскими легендами они и не заметили, как быстро достигли старого района – древнего центра Сан Себастьяна. Монолитные дома расступались перед ними, пропуская по узким каменным мостовым. Наша парочка остановилась около русских музыкантов, исполняющих «Очи черные». Мануэль слушал с упоением:

-О чем эта песня?
-Очи черные, очи жгучие…Очи страстные и прекрасные…

Лану забавлял его интерес к цыганскому романсу. И он был не один, кого до глубины тронула русская мелодия. На улочке столпились зрители. Любопытно наблюдать за тем, как наши народные культурные атрибуты, кажущиеся нам обычными, устаревшими и порой смешными, получают высокую оценку у иностранцев. Вот, он! Закон притягательности чужеземного. Предполагаю, что испанцев тоже нимало бы удивил вид русских туристов, кайфующих под ритмы Макарены.
В начале срединной улицы цвета слоновой кости выступал фасад собора Святой Марии. Снаружи вырисовывалась филигранно вырезанные растительные орнаменты, рельефы ангелов и святых. Католический храм поражал. Создавалось впечатление, что он вышел из скалы. И оно не обманывало, внутренняя часть собора, действительно, утопала в скалистой породе. За тяжелыми дверьми открывалось огромное пространство с арочными сводами. Божественный свет, окрашенный стеклами витражей, цветным ковром расстилался по темному каменному полу и обволакивал колонны. Не было ни души – только тишина окружала их. В прохладном воздухе витал необыкновенно приятный запах нежных весенних цветов. Присев на скамейку, они растворились в умиротворенной атмосфере, словно погрузились в идиллический сон, любовью вознесясь к высоким храмовым потолкам…
Через старый город Лана и Мануэль вышли на набережную Бискайского залива. Перед ними простиралось бескрайнее море. Оно было на редкость спокойным. Его поверхность зеркально отражала небо, из-за чего граница между ними казалась призрачной. У берегов волны, коронованные белой пенной каймой, слегка и ритмично касались больших черных валунов. Они забрались на один из таких огромных камней. Тепло горячего камня, накопившего за день живительную энергию солнца, соприкасаясь с телом, дарило отраду. Волнующий прибой с каждым новым ударом как будто стремился прикоснуться к ним… Сладостную тишину нарушил Мануэль:

-С детства в моменты грусти и тоски я приходил сюда на закате и думал, наблюдая за нескончаемым ходом волн. Это успокаивает. Только посмотри, какая гармония.

-Да, морская стихия, мощная, необъятная, до безумия красивая в своем непокорстве. Это вдохновляет. Теперь я знаю, где я бы хотела жить - в одном из таких портовых городов с видом на море, как Сан Себастьян.

Мануэль улыбнулся.

-Ты так же, как и моя мама, любишь море. Она способна часами проводить время на берегу, в любую погоду.

Маму звали Амалия, она жила в просторной элитной квартире своего художника-отца в центре города, у самого моря. Живой, дружелюбный характер необыкновенно молодил ее, а развитое чувство юмора и позитивный настрой располагал к общению. В квартире явственно проступали следы творческой направленности ее владельцев. На камине в маленьких рамках стояли черно-белые фотографии, среди них в центре - фото дедушки. Было очевидно, что Амалия восхищалась и гордилась своим отцом. Он пользовался немалой известностью и многое сделал для Сан Себастьяна в сфере искусства.
На стенах висели полотна прославившего их семью художника, повсюду взгляд наталкивался на антикварные предметы. Внимание Ланы задержало и богатое собрание старинных книг. Мама показала ей набор уроков русского языка для испанцев выпуска 70-х. Оказалось, что отец Амалии в свое время изучал его. Он находил особый интерес в русской культуре, увлекался Достоевским и Толстым, одними из немногих доступных в то время переводных авторов. Дедушка любил этих писателей, в первую очередь, за гуманность, ведь даже у преступника они способны были найти душу, ранимую и а priori светлую, вывернуть ее наизнанку и заставить читателя пожалеть героя и задуматься о трагичности человеческого бытия.
Пляж La Concha – жемчужина Сан Себастьяна. Ночь придавала ему необъяснимую загадочность. В небе мерцали далекие звезды, оно было таким же насыщенно черным, как и в день их первого знакомства. Безлюдный берег был предоставлен им двоим. Они шли босиком по мягкому песку, и кудрявые волны ласкали их ноги. Где-то на расстоянии скрипела корма одинокой лодки, постоянно тревожимой языками морями. Перед ними, заслоняя луну, возвышался темный силуэт огромного острова, будто накрытый покрывалом огней. По длине улицы, идущей вдоль пляжа фонари рисовали вокруг себя позолоченные ореолы света, а все побережье оставалось в закулисной полутьме.
Можете ли вы представить, читатель, какое упоительное зрелище предстало взору Ланы в ту ночь, там, где слились четыре стихии – неба, воды, земли и страсти? Cлышите ли вы вздохи моря, сопровождающие тогда наших героев?

-Как бы мне хотелось сейчас погрузиться с тобой глубоко-глубоко на дно рядом с тем островом, видишь? и показать сказочный подводный мир…

-А это не опасно?

-Ты никогда раньше не занималась дайвингом? Нужно обязательно исправить. Непередаваемое ощущение. Море открывается изнутри – это настоящий разноцветный космос.

-Да? Надо же, я никогда не интересовалась подобным, но после твоих комментариев появилось безумное желание попробовать…

-А ты веришь в судьбу? – внезапно спросил он. – Мне кажется, наша встреча неслучайна. Я знал, что найду тебя. Давно на картах мне гадала одна цыганка. Я сначала отнесся к этому как к игре, но спустя время предсказания стали сбываться.

-Я верю, что есть нечто, что не во власти людей, но что может наказать их или подарить счастливый билет...

Он прижал ее к сердцу. В их объятия неожиданно вмешалась огромная волна, за один заход накрывшая по колено и изрядно намочившая одежду. Он взял ее на руки и кружил словно в танце – счастье обливало их водопадом неповторимых эмоций…

В ее сумке зазвонил телефон. Взять трубку в тот момент – далось нелегко. Лана пребывала в состоянии отрешенного блаженства и не хотела прерывать романтическую истому возвращением к обыденности.

-Але… -растянуто произнесла Лана.

-Привет! Ты что уже спишь?

-Ну, вообще-то да.

-Как ты можешь? Тут такое… Включай Skype. Поболтаем о жизни. Ты слышала недавнее? Американцы совсем обнаглели, уже к Ирану придираются.

-Гош, я сейчас не дома – в другом городе, и не знаю, когда вернусь. Нам с Мануэлем здесь так классно…

-А у меня новость – скоро я еду во Францию, учиться летом. Мы сможем видеться. Мы даже будем иметь возможность приезжать друг к другу на поезде, в Европе они быстро ходят, очень удобно. Я тебе позвоню, когда приеду.

-Нет, спасибо. Мне и здесь хорошо. Если ты приедешь – мы с Мануэлем тебе устроим экскурсию.


-Ладно. Я понял. Но ты все-таки посмотри то видео, про Иран. Я скинул тебе ссылку… Спокойной ночи вам с Мануэлем!

-Спасибо, как-нибудь… ты тоже не скучай…



Глава 8

Наперекор желанию


Любовь с особой силой вспыхивает тогда,
когда приближается к источнику
своих страданий…

Р. Роллан.


Каждый новый день казался сказкой и не повторял предыдущего. В универсуме было только двое – он и она – полноправные режиссеры и постановщики своей интерпретации фильма о самом главном. Встречать рассветы, слушать пылкое биение сердец, без устали смотреть в глаза друг другу, отдыхать и бездельничать - , словом, все они готовы были делать вместе. Сплетаясь с ним в объятиях, Лана теряла чувство времени и если и вспоминала о его неумолимом течении, Мануэль находил любой повод, чтобы остановить ее и уговорить побыть подольше рядом с собой. Она с удовольствием соглашалась продлять встречи, желая остаться не меньше, чем он. А ведь это и есть, как говорил Мольер, высшее доказательство любви – подчиняться воле того, кого любишь.
Все было просто. Они могли молчать, но знали, что дополнительные два, три... пять часов все равно не смогут в полной мере насытить их и утолить ту безумную жажду, которую оставлял после себя постоянный огонь вожделения. Он прожигал их насквозь. Не до конца понимая своего болезненного состояния, они оба неустанно стремились лишь к одному возможному облегчающему средству – уединению. Все забывалось, когда поворачивался ключ, закрывались жалюзи, и только прерывистое дыхание оживляло темную комнату. Как по теории относительности, время и пространство в их космосе искажались, замедляясь по счетчикам.
Двое – везде и во всем, не взирая на все культурные и языковые барьеры – они составляли единство. Только с ним она чувствовала, что живет по-настоящему, только с ним видела все оттенки многообразной испанской действительности. Чем больше они были вместе, тем отчетливее для Ланы становилась мысль о том, какой нестерпимой болью обернется для нее возвращение на родину. Мануэль составлял незаменимый компонент ее жизни, стал в фигуральном смысле и частью самой Ланы. Его присутствие было не просто желанным, но уже необходимым. Страсть, как наркотик, охватила с головой и поглотила их души. Находясь рядом с ним, Лана не могла думать. Любовная пелена туманила ее разум и затмевала даже серебряный блеск полной луны, которая так часто приветствовала влюбленных на одиноком ночном небосводе…

***
Окно было распахнуто, сумрак переполнял комнату, и ветер с осторожностью тревожил белую вуаль. Огромный сияющий диск небесного светила, как и раньше, молча наблюдал за ними.

-В чем все-таки разница между el amor и el querer?*– спрашивала она, прислонясь к его плечу. –Я слышала так много разных объяснений.

-Да, трактовок, действительно, много. Есть еще и el agapé – высшая форма проявления религиозной любви, когда верующий полностью отдает себя Богу. El querer – это простая форма любви, плотское желание, чаще всего связана с сексуальными отношениями. El amor включает в себя много смыслов, однако не всегда обязательно с интимным оттенком. Это любовь на пике своего развития. Ты привязываешься к человеку настолько, что он становится тебе родным или даже высшим для тебя существом.

-Высшим? Божественным?

-Да, ты начинаешь в нем видеть Бога.



***
Лана панически боялась продолжения отношений. Она понимала, что каждый следующий день счастья с ним все туже затягивает морской узел зависимости на ее груди. Этот комок накопленных эмоций грозил задушить ее. Лане вдруг явственно представилась пугающая картина того, что может произойти с ней, если она оставит все как есть. Расставание впереди - неизбежно, но жизненно важной потребностью стало порвать отношения именно сейчас, пока еще не так крепка была связь между ними. Однако решиться расстаться Лане не хватало мужества. Все ее страхи мгновенно сглаживались в объятиях Мануэля.
Время от времени она вспоминала древнюю восточную мудрость. Когда-то после прочтения испанского детектива в ее памяти осела следующая фраза: «Все вещи заключены в своих противоположностях: выигрыш- в проигрыше, согласие - в отказе, честь - в унижении, сила - в слабости, богатство - в бедности, жизнь - в смерти, победа - в поражении и так со всем… Поэтому, если человек хочет что-то найти, он должен быть готов это потерять».
В конечном счете, она решилась. На первом этапе, чтобы облегчить и подготовить себя к добровольному отказу от любви, она принялась за поиски недостатков в образе Мануэля. Процесс выдался трудным. Он подходил ей очень хорошо. Тем не менее, убежденная в неизбежности прекращения отношений, Лана упрямо не хотела оборачиваться назад и менять своего решения. Она продумывала место и план финальной сцены…

***
Поздним вечером, перелистывая конспекты, Лана вспомнила, как давно не занималась учебой со времени их знакомства. Она остановилась на записях с урока современной литературы, когда позвонил Мануэль:

-Как с учебой?

-Еще занимаюсь… – в голосе Ланы звучали едва узнаваемые нотки напряжения.

-Давай заниматься вместе. Я уже так соскучился. Какая роскошная луна сейчас красуется у меня за окном, такое яркое сияние – даже необычно. Я хочу, чтобы ты ее увидела.

-Я уже вижу. – сдержанно отозвалась Лана, приблизившись к своему окну своей комнаты.


-Нет, тебе не все видно... Я зайду за тобой через полчаса?

Она впервые отказала ему - перенесла свидание на следующий день.

***
Погода на улице разыгралась мерзкая. Несвойственный испанской весне пронизывающий ветер леденил кровь. Устланные толстыми серыми слоями тучи закрывали голубое небо. Дождя еще не было, но природа недовольно хмурилась. Надвигалась грозовая буря.
Он ждал ее, как и договорились, в центре города у театра. Лана не случайно выбрала такое далекое от своего дома место - нейтральное, потому что никоим образом несвязанное в ее памяти с их любовью. Приди он к ее подъезду, она бы, возможно, под влиянием одурманивающих чувств, растрогавшись, не осмелилась объявить ему о своем неожиданном решении. Кроме того, ей хотелось как-то подготовить их разрыв постепенными намеками и планомерным отдалением. Так, со стороны, казалось легче.

По привычке он предложил пообедать, но Лана на этот раз не дала согласия на приглашение. Ей было больно обидеть его, остаться ему должной. Она не желала, чтобы потом, после их сегодняшнего решающего разговора, в нем зародилось малейшее подозрение в том, что она использовала его, потому что чувства ее были искренни, и сердце до сих пор волновалось при одном только взгляде на него.

Они брели по мощеным дорожкам городского парка, чинно раскинувшегося возле высокого готического собора, построенного по типу парижского Нотр-Дама.

-Так и не понял, почему ты не пошла со мной вчера. Я встретился с друзьями, мы хорошо погуляли…

-Видишь, ты легко нашел мне замену, скучать не стал. Рада за тебя.

-Замену?

-Давай расстанемся, Мануэль. – прозвучало, будто бы не к месту и камнем перекрыло русло разговора.

Лана резко остановилась. Он молчал, изумленно и пристально посмотрел в ее глаза. Отведя взгляд, она хотела продолжить свою речь, но слова застряли. Уши заложило от громкой пульсации сердца.

-Почему? Что случилось? Ты так решила еще вчерашней ночью?

-Какая разница… Так будет лучше. – Сдерживая накатившийся прилив чувств и воспоминаний, откликнулась Лана и с внешним спокойствием добавила. – Мы не подходим. Мы замучаем друг друга.

-Да-да, лучше, – оборвал ее на фразе Мануэль. – Лучше сейчас, чем потом. Ты права.

Лану ошеломила его уравновешенная реакция. Она даже ранила ее обманчивым оттенком безучастности. Девушка ожидала как минимум бурной сцены с выяснением отношений, с жарким спором и прениями сторон. Их расставание было совсем другим и отнюдь не походило на разрыв.

-Ты очень красива сегодня …

Мануэль сохранил присутствие духа. Он настроил диалог на другую тему, в деталях рассказал ей о том, как провел предыдущий день. Тем временем погода окончательно испортилась. Издалека уже слышались первые раскаты грома. Серое небо потемнело, злой ветер безжалостно гнул ветви и, казалось, согнал с улиц всех. Лана с Мануэлем тоже заторопились к дому.

Когда они расходились, последним его вопросом выпал:

-Ну, мы ведь остались друзьями и будем видеться?


-Да, конечно.

***


Едва Лана переступила порог квартиры - навзрыд заплакал дождь. Как остро захотелось ей тогда разреветься с ним на пару – знает только она сама. Лана не дала воли слезам и умерила эмоциональный пыл, запретив себе задумываться о произошедшем.

Ее встретил Стивен.
-Как прогулка? Дождь дождался твоего возвращения - фантастика. Тебе звонили минуту назад по Skype.

- Отлично. Сейчас посмотрю, спасибо.

***
Звонил Миша. Уходя, она даже забыла выключить ноут и оставалась в режиме он-лайн.

-Привет, Лан. Ну, как ты там?

-Привет. Я нормально. Как ты?

-Почему в skype так давно не заходила. Уже давно тебя застать не могу. Ты уезжала?

-Ага. Романтическое путешествие.

-С кем?

-Миш, ну ты же все уже давно знаешь. Я тебе первому сказала о том, что влюбилась.

-Хм. Что-то я стал забывчивым в последнее время. Еще что нового расскажешь?

-Мы с ним только что расстались…

Он засмеялся, Миша редко воспринимал всерьез ее слова.

Его хохот в тот момент показался ей дерзким и неприятным. В области груди возникло тяжкое, жгучее ощущение. Наскоро попрощавшись, она оборвала связь.
По стеклу хлестал дождь. Лану не отпускало сдавливающее переживание. Она распахнула окно. На скамейке, спиной к ней сидел он. От неожиданности Лана вздрогнула и парализованно опустилась на кровать…

____________________
* «El amor» и«el querer» - испанские существительные для обозначения разных видов любви, неабсолютные синонимы.








Глава 9

Без него


Череда странных, похожих друг на друга видений терзала Лану в ту ночь. Кошмары не давали ей глубоко погрузиться в сонное расслабление. То ей грезился горящий дикий лес, которому нет конца и не видно спасительного выхода, то являлся глубокий неизвестный залив в океане – какая-то мощная сила тянула ее на дно и не давала подняться на поверхность. Она порывалась плыть наверх, но воздуха под водой уже не хватало, силы быстро покидали ее… Страшный сон, как ножом, перерезала мобильная трель.

-Привет. Не помешал? Я не могу уснуть, думаю о будущем России. Знаешь, у меня предчувствие чего-то угрожающего. И вулкан не дает покоя, пыль его до Испании еще не добралась?

-Гоша, привет. Я сплю. Мне снился кошмар. Так что, спасибо, что разбудил. Пыли у нас нет – только непрерывный ливень, начавшийся еще вечером… Почему не спишь? С Россией все будет хорошо. В любом случае, от нас с тобой ничего не зависит, поэтому нет смысла так проникаться проблемами в этой области.

-Не знаю. Я новости сегодня целый день смотрел, даже аппетит пропал. У вас по ТВ что показывают?

-Все как обычно: дебаты в правительстве, критика королевской семьи и премьера Сапатеро, про Россию – пока ничего…

-Понятно. В общем, у вас - тоже кризис. Что делать, Лана? Что с нами будет дальше?

-Да, во всем мире - кризис. Но надо верить в лучшее и идти вперед. Что еще нам остается? Я очень устала и должна вернуться ко сну, и ты тоже успокаивайся, меньше грузи себя пессимизмом. Спокойной ночи.

***
Лана и не предполагала, что расставание с Мануэлем так сильно отразится на ее внутреннем состоянии. В глубинах души одновременно господствовали анархия с растерянностью, они-то и подмывали пока еще прочный фундамент самообладания героини. На нее снежным комом надвигались эмоциональный декаданс и оскудение. Лане до боли не хватало его присутствия, несмотря на то, что героиню окружало приятное и доброжелательное общество.

Веселая коммуникабельная компания в лице коллеги Фернандо не давала ей скучать и позволяла отвлечься от печали и тоски, оставленных недавним разрывом. Выяснив или угадав, что у Ланы появилось больше свободного времени, он стал часто коротать с ней досуг, гулять и путешествовать. Фернандо провожал ее после рабочего дня, по дороге оживленно рассказывая о своих планах по будущим эфирным темам. Лана же, с участием комментируя его идеи, успевала внимательно разглядывать прохожих и, не отдавая себе в том отчета, глазами в каждом стремилась найти Мануэля. Фернандо не замечал ее частичной потерянности в такие моменты поиска. Он страстно обожал радио, его занимали интерес и участие Ланы в медийной сфере. Они сближались, но она сохраняла непреодолимую дистанцию, возвела в своем сознании некий неведомый Фернандо рубеж, переход через который был для него закрыт. Возможно, Лана бы и сама себе никогда не нашла ответа на вопрос «Почему в харизматичном дикторе она не разглядела героя своего романа?». Он выглядел прехорошим парнем, но заполнить сердечную пустоту героини был не в силах. И это не было его виной…
В один прекрасный день они отправились в Памплону – в гости к сестре Фернандо. Диана была замужем за футболистом и вела размеренную жизнь домохозяйки. Родители преисполнялись гордостью, взирая на партию своей дочери, - этого нельзя было не заметить. Футбол и все, что с ним связано, – пользуются несказанной популярностью в испанском обществе, вне зависимости от пола. Тема игры с мячом входит, без сомнений, в десятку самых распространенных по обсуждению топиков. Когда англичане говорят о погоде, дабы начать разговор или заполнить неудобную паузу, испанцы увлеченно разбирают результаты игры своей любимой команды, в ходе чего нередко разгораются жаркие дискуссии, способные завершиться даже нешуточной ссорой собеседников. Впрочем, в семье Фернандо трудно было представить возможные конфликты. Родители его произвели на Лану впечатление гармоничного согласия и миролюбия. Их щедрая забота и внимательность распространялась не только на сына и дочь, но и на окружение их детей. Одним словом, Лане было приятно общество его семьи, как-то по-родному и с нескрываемым интересом сразу настроившейся на русскую студентку.

Важнейшие достопримечательности, как и положено, сосредоточились в центре Памплоны. Старинный район, древние соборы, миниатюрные аккуратные площади, роскошные парки – к несчастью, не вызывали восхищения у пресытившегося воображения Ланы. Обжигая душу, в сознании тлели угольки счастливых воспоминаний о Сан Себастьяне. Она скучала не столько по самому городу, хотя он тоже оставил глубокий след в восприятии девушки, сколько по блаженному, беззаботному времяпровождению с Мануэлем и, конечно, по морю…

-Памплона, как я уже поняла, - город земной, элизиум в ложбине гор. Здесь необыкновенно спокойно, и люди, кажется, никуда никогда не торопятся. Спасибо, за экскурсию, Фернандо. Занимательно и познавательно. Но предполагаю, городу бы немало великолепия прибавило наличие какого-нибудь водного ресурса, хотя бы водоема или реки… Как считаешь?

-Да нет, по поводу спокойствия – совсем не так, как тебе показалось. Просто ты не была здесь на празднике Сан Фермин. Памплона буквально взрывается, наполняясь туристами и костюмированными представлениями. Река у нас есть, если хочешь, пойдем к ней. Но она узенькая, на окраине, вряд ли удивит тебя… Моря бы, наверное, не помешало, но, знаешь, я к воде как-то равнодушен. Для меня больше значит архитектурный облик и атмосфера, состоятельное общество, тусовки. Я как раз знаком с одним благовидным районом, где живет испанская элита, совершим туда экскурсию?

Горрайз –очень напоминал русскую «Рублевку». На зеленой, гладко подстриженной долине рассыпались разнообразные по объему и форме белые коттеджи, покрытые яркой коричнево-красной черепицей. Достигнув лужайки для гольфа, им захотелось остановиться – они присели на скамейку под деревянным балочным навесом. День выдался идиллическим: ненавязчиво светило мягкое солнце, небо радовало чистой синевой, тонко пели птички, безветрие поддерживало атмосферу невидимого, всепроникающего равновесия.

-Моя мечта – безумно обогатиться, прославиться и купить здесь особняк, иметь большую семью, много шумных детей и жену, похожую на тебя… - слова замерли у него на устах. – А ты бы хотела когда-нибудь жить в этом районе?

-Здесь неплохо, Фернандо, но после Сан Себастьяна все меркнет перед моим взглядом, даже Бильбао…

-Ну, с Сан Себастьяном Памплоне, на самом деле, сложно конкурировать, понимаю… Но мне все-таки кажется, что ты из-за Мануэля… Он живет там, верно?


-Да, и я люблю его. Теперь я это точно понимаю. Раньше, расставание с ним не представлялось мне настолько трагичным, наоборот, думала, что станет легко и свободно. Все-таки не всегда чувства поддаются нашему контролю, или я безнадежно слаба. Но ничего перестроить в себе у меня пока не получается… – как другу печально поведала ему Лана.

-Как бы там ни было, что бы не произошло в твоей жизни, знай, что я всегда поддержу тебя.

-Я очень благодарна тебе и твоей семье за доброе отношение ко мне.

***

Близился день рождения Стивена. Накануне к нему приехали друзья из Бельгии. В честь торжества они не поленились проехать через пол-Европы. Как все-таки просто дружить итальянцам, испанцам, португальцам, французам… В целом, Европа казалась Лане одной большой семьей, неким общим пространством людей, говорящих на разных вариантах популяризированной латыни, если определять научными терминами, -вульгарной. В общем, каждый народ маленького европейского лоскутного одеяла как мог, так и приспособил для себя язык великих римлян. Но дело не столько в этих словарных нюансах, сколько в несравнимой мощности факторов языкового родства и географической близости. Тему эту Лана в своем дневнике развивать воздержалась. Отодвинув науку в сторону, дадим и мы волю своим чувствам и эмоциям, переложим их на буквы, и кто знает, может тайный смысл жизни откроется нам и поймем мы, как и наша героиня, что камнем преткновения и началом всего человеческого в мире является не что иное, как любовь.
Развлекаясь в компании веселых бельгийцев, Лана на время позабыла свою сердечную боль. Вместе со Стивеном они устроили гостям велосипедный экскурс по городу…Прохожие оборачивались вслед команде задорных гонщиков… Соборная площадь, парк Флорида, улица Дато – проплывали перед их глазами. Она воскресила в памяти первые уроки велокатания и.. - его в роли учителя. Нет, воспоминания не выжили у ней слезы – только ностальгию и зудящую тоску по тем трогательным моментам.

Вечером была организована большая праздничная вечеринка. К бельгийцам, по приглашению Стивена, добавились итальянцы, французы, испанцы и кого там только не было. Дверь в день коллективного празднества почти не закрывалась. Пробираясь сквозь массы гостей с бокалом сангрии в руках, Лана по-прежнему желала «случайно» столкнуться с Мануэлем. В голове ее осело интуитивное убеждение в том, что не все между ними договорено и определено, будто бы они стояли на перепутье, и требовался еще хотя бы один разговор, чтобы заполнить невнятную пустоту и окончательно все решить. За этими ложными рефлексиями крылся простой смысл – он был ей беспричинно нужен…
Она даже встретила на вечеринке соседей Мануэля; были почти все, за исключением его самого. Стив подошел к ней с подносом, в свой день он не уставал заботиться о приглашенных и с эмпатией предугадывал желания друзей подкрепиться и поговорить. Однако даже его веселый розовый галстук в горошек и подобранная в тон шляпка не поднимали ей настроения.

-Почему не пришел Мануэль? – как бы между делом, осведомился он, протягивая ей бокал «Кавы».

-Он? – его неожиданный вопрос застал ее врасплох, после неловкой паузы она продолжила. – Не знаю. Я больше ничего о нем не знаю. Мы расстались.


-Это шутка? – показалось, что новость взбудоражила его. – Странно. Я уже так привык видеть вас вдвоем. Вспомнилось выражение из одного американского романа: «They had so passionate love affair, so it could only result in trаgedy».*

-Трагедии нет, мы разошлись спокойно и мирно.

-Знаешь, скоро все разойдутся, а я еще хотел показать своим друзьям местную клубную жизнь. Пойдем с нами? Ты же любишь танцевать. Не отказывайся, я знаю, что обожаешь.

-Стив, ты попал в точку. Перед танцами я не устою.

Напрыгавшись на танцполе, они, щедро растратившие всю энергию, вернулись домой. Лана не чувствовала ног. Пожелав всем спокойной ночи, она отправилась в свою комнату одна. Голова раскалывалась от разнородной смеси сомнений и замешательства перед будущим.

***

Наступившее утро обещало новую порцию впечатлений. Рик – так звали одного из бельгийских друзей Стива – предложил Лане присоединиться к их авто-вояжу в Сан-Себастьян. Дорога между горами петляла в густом лесу. За стеклами на склонах временами появлялись стоящие по одиночке каменные домики, похожие на маленькие древние крепости из прошлого. Подобные виды множили романтические фантазии в ее голове. Наконец, они достигли города. Небо к их приезду затянуло тяжелыми тучами. Не выдержав, расплакался дождь. Душа Ланы, раскачиваемая воспоминаниями, замирала при взгляде на знакомые аллеи, клумбы, мостовые…
Они совершали променад по набережной. Проходя, она комментировала им значимые места, повторяя запомнившиеся слова Мануэля. Пляж La Concha был безлюден и сыр. Дерзкие волны недовольно прибивались к берегу…
Облокотившись на перила белого балкона, Лана завороженно смотрела на море. Оно, как и прежде, волновало ее, но уже с меньшей интенсивностью. Чувственное восприятие как-то притупилось… Стивен подошел к ней сзади:

-На самом деле - красивое место, даже под дождем.. О чем грустишь?

-Вовсе не грущу. Перед этой красотой мне хочется молчать и думать… Так все непостоянно, шатко и быстро сменяется в нашем мире, как и эти волны. Вот уж точно! В одну и ту же воду дважды не войти.

-Ну, это всего лишь вода. Для человека всегда существуют возможности. Главное – не забывать об этом и слушать свое сердце.

-Слушать свое сердце – мне нравится это выражение…

Дождь стих. Новый Сан Себастьян смотрел на нее уже другими глазами и улыбался…

_______________
*У них был настолько страстный роман, что он мог закончиться только трагедией.


Глава 10
А название придумайте сами



“… и даль свободного романа
я сквозь магический кристалл
еще неясно различал”
Александр Сергеевич

Испанское солнце набирало силу, зрело как французский Chaumes и с каждым днем все увереннее заявляло о своем присутствии. Его длинные питательные лучики увлекали за собой на узенькие улочки даже убежденных домоседов, хотя таких в Испании еще стоит поискать.
Цветущая черешня творила парфюмерные чудеса и капризно дразнила прохожих – впрысками разливала в воздухе запах природы. На каждой улочке в кофейных верандах и барах стоял легкий зывный гул тембрально одинаково низкой торопливой и отчетливой броской испанской речи. Испанский – по-настоящему гулкий язык (el don de todos los españoles).

Лану казалось изрядно дискомфортило это уличное неспокойствие, вечерняя пульсация неутомимой испанской жизни, щедро фонтанирующей желанием жить и готовой в мгновение ока все отдать, потерять и растратить ради наслаждения этой непредсказуемой, но чертовки соблазнительной жизнью как бы по-американски пошло это ни звучало, joder!

«Возьмите, к примеру, коммунизм и его идеологию.. идеологию без культуры, потому как ее и не было… и образования тоже – вакуум. Уже начиная с Малевика (исп. произношение фамилии К. Малевича), ведь его квадрат – по сути – отрицание искусства, культуры, жизни… Да, Лана, Вы согласны?»
В отрешенной голове Ланы синематографично прокручивались обрывки лент, записанных на последней испанской лекции по философии эстетики. Преподаватель оной был верным поклонником русской культуры двадцатого столетия, в особенности Малевича и Мандельштама, которых он с особой частотой и смаком цитировал на парах…
«Да и потом, – продолжала Лана освоенную ею чужую мысль. – Черный квадрат - и есть квинтэссенция всего, верный приют для тех, кто задыхается желанием человеческого преступления… – Лана чуть прибавила шагу. Со временем испанская расхлябанность заразительно сказалась на ее поведении. Не имев привычки опаздывать ранее в России, она наверстывала упущенное здесь - в Испании.
«Кто бы мог подумать, ее дом действительно не так уж и близко», – продолжала она монологизировать, направляясь к дому Лауры Баранди – непримитивной женщины с добрым нравом и добрым внимательным задерживающимся взглядом. Лана учила ее основам русского языка. Дело в том, что Лаура, в силу своей естественной доброты и так редкого сейчас, даже нескромного желания помочь ближнему (любому), хотела адаптировать украинскую девочку…


***
…
Волею случая или виною таинственной руки Мефистофеля, того самого, что вечно хочет зла, но вечно совершает благо, продолжение главы было утеряно.. Увы, кажется, навсегда… мне так и не удалось найти той красной тетради – оригинала рукописного текста, с которого впечатывалась сюда глава…
Поэтому дадим волю воображению и не выходя за пределы осуществимых сценариев, дорисуем картину приближающегося к концу очередного испанского денька из жизни Ланы.
«Не все еще дописано и все никогда не будет написано и описано», – как говорит одна мудрая книга, название которой тоже было утеряно в моей голове…

Глава 11
Никогда не разговаривайте с неизвестными бабушками

В час жаркого весеннего заката на Патриарших прудах появился Гоша. Он шел вдоль по аллее с букетом красных гвоздик, олицетворяющих конец его чистой и неземной любви – отношений, в которые он верил до последнего телефонного разговора с Ланой. Время от времени, попадая в тень чуть зеленеющих лип, он облегченно вздыхал. Уже заворачивая в дворик Булгаковского дома, Гоша на секунду вспомнил, как ровно три года назад они с Ланой подходили к тому же загадочному подъезду, томимые удовольствием предвкушаемой ночной экскурсии…
«Как это романтично.. но как-то странно, явно поздно для музейных показов.. в любом случае, я так рада, что мы с тобой вдвоем и здесь - я прямо чувствую магию этого места». Магично прозвучали в ту ночь и слова экскурсовода, несерьезно воспринятые тогда нашими героями: «Зря вы пришли в это место – вы даже и представить себе не можете всю его мощную деструктивную, низвергающую силу. Вот вы, например, (он посмотрел на Лану и Гошу) зачем пришли разрушать свои отношения? Это не шутки. Ровно через год вы разойдетесь, а потом кто-нибудь из вас придет и положит цветы к этому памятнику в память о ваших похороненных отношениях».
Предсказание, брошенное тогда, казалось бы, на ходу и, казалось бы, ради эффекта, сбылось - и через год Ланы и Гошы как пары не стало… Но для самого Гоши отношения закончились только сейчас, после этого безжалостного, индифферентно-радостного голоса Ланы, которая стала вдруг так невозвратно далеко от него – и уже не только географически.
И вот он решил исполнить вторую часть фатального предписания самостоятельно – возложить полагающиеся цветы в склеп их отношений, но малая толика детской наивной надежды на внезапное чудо все же не покидала его шальную голову. Она и правда умирает последней, а иногда и вообще не умирает, оставаясь болтаться защитным балластом и удерживать на поверхности бездыханное тело несчастливца…
«А вдруг произойдет чудо? вдруг я встречу новую любовь… не могу быть одиноким… что же со мной будет… так быть не должно… этого не может хотеть Бог», - целый рой различных мыслей пчелиным хором жужжал вокруг него.
-Молодой человек, куда вы прете? – четко, грубо и по-советски буркнула ему старушка в синей шали, выходя из подъезда, дверь которого открыл Гоша.
-Я… в музей. – оторопелый Гоша, конечно, был растерян таким «этикетным» обращением.
-Бог знает что… каких только олухов не встретишь, шел бы ты лучше с девками гулять, в музей – да если б он тут был-то музей твой.. ну, а цветы зачем? Да ище гвоздички намогильные – ишь чё удумал – хоронить меня вздумал? Изверг малолетний! Мало тебя пороли… Ух! Щас я тебе наверстаю… эть, – старушка развернулась спиной, очевидно в поисках подходящего орудия ...
Гоша вовремя мандражно зашевилил ногами, убегая из сквера. «Да это же не тот сквер, следующий – и как я забыл». Он еле переводил дыхание. Гвоздички поблекли и скукожились. Он нежно подул на них.. «Ничего-ничего я вас донесу до места. Это дьявол меня испытывает, но я не сдамся».
Один бутон все же безнадежно упал на грязный тротуар. Гоша этого не заметил, он встряхнул голову и гордо побрел в следующий переулок…

Глава 12
Просто

«Просто. Все неизбежное случается просто и как по маслу. Спасибо, можете быть свободны», - лектор по истории эстетических идей был явно доволен собой. Лана проводила глазами группу удаляющихся испанских студентов и задержалась для консультации. Профе смотрел на нее заинтересованно живо. Так обычно взирают на приезжих актеров, ну, или на каких-нибудь с небес свалившихся благодетелей… Это бы изрядно польстило самолюбию многих, оказавшихся на месте Ланы, но на нее воздействовало слабо.
-Как вы и просили - с уточнениями я переписала эту статью. Вот она.

-Да-да. Покорнейше благодарю. – речь его петляла витиеватыми оборотами, а взгляд таял в слегка сдержанной улыбке. – Это удивительно. Воистину – я поражен. Вы ведь - иностранка, но то эссе, которое я имел честь прочитать, мягко говоря, уровень - не студенческий, а выше. Те уточнения, которые я просил по возможности внести – они бы только приблизили вашу работу к идеалу.
-Да, я понимаю, именно поэтому я принесла вам несколько исправленный вариант.. Cпасибо, мне приятна ваша оценка.

-Лана… Вы Мадрид уже успели посмотреть?

-Пока нет, но я собираюсь..

-Через неделю я еду туда на конференцию и приглашаю Вас. Я бы показал город, познакомил бы вас с художниками-сюрреалистами – как раз по вашей теме. Наконец, вам не так страшно было бы ехать туда, а то еще заблудитесь.. Вы же - иностранка, всякое может случиться… Как на это смотрите?

-Хорошо…

Лана замедленно спускалась со ступенек. В руках у нее была черная папка с логотипом испанского университета, а в голове переваривалась недавняя информация. У выхода над ней раздался чей-то звонкий оклик. «Lana!». Обернулась. Конечно – это был он, существо ее уже будто бы заранее знало и предугадывало эту встречу, и потому - глаза не удивлялись.
Мануэль стоял перед ней и казался растерянным.

-Привет, как идут дела? – повторила она вежливое клише с оттенком едва скрываемой грусти.

-Все хорошо, а ты?

-И я тоже… - обмен стандартными этическими моделями внезапно нагнал на Лану улыбку.

-Видишь ли, мне очень неудобно тебя просить… но думаю, кроме тебя, мне просто никто не поможет. Это касается учебы. Мне нужно просмотреть фильм русский «Александр Невский», а перевода и субтитров на испанском – нет. Я не прошу тебя напрягаться и все дословно переводить, мы просто могли бы посмотреть его как-нибудь вместе, когда тебе удобно, и если ты мне хотя бы в общих местах расшифровала его…

-Почему же нет? Время у меня пока есть.. И я помогу тебе, Мануэль. – глаза ее светились внутренним светом спокойствия - знаком перемены.

Мануэль очевидно уловил этот луч надежды и в продолжение спросил о главном:

-Когда мне подойти к твоему дому и во сколько?
-Можно сегодня после эфира, как раньше - в 10.

Вот так, незатейливо, будто бы и не было ничего – «как раньше в 10»...

Глава 13
Знакомый незнакомец


Привычка провожать Лану после поздних эфиров на радио давно негласно перешла к Фернандо. Но сегодня, подходя с ней к окутанному темной пеленой вечернему подъезду, он заметил фигуру еще одного человека, которая увидев их приближение временно скрылась за углом.

-Да-да, Фернандо.. Популярность сегодняшнего выпуска – просто фантастика… Cтолько сообщений, и что интересно – ни одного негативного отклика.. – она остановилась и насторожилась, заметив подозрительную тень человека, выглядывающего из-за соседнего дома.

-Да, но без тебя мы бы такого не достигли… Знаешь, твой колоритный иностранный акцент… и юмор… и все это вместе..

-Фернандо, спасибо, и мне работа на радио приносит массу положительных эмоций – у вас такая креативная дружелюбная команда…Когда я с вами – то забываю, откуда я приехала, и мне начинает казаться, что я здесь родилась. Ха-ха..

-Лучше комплимента и быть не может..

Они рассмеялись почти синхронно..

-Ладно, наверное, мне пора идти. – Фернандо пристально посмотрел ей в глаза. Она на секунду поймала его взгляд, но тут же переключила внимание на фон, где тьма четко прорисовала незнакомый и одновременно знакомый силуэт.

-Да, Фернандо, до встречи. – произнесла она волнительно, с улыбкой, уже почти на автомате.

Как только Фернандо скрылся в извилистых виторианских улочках, темный незнакомец окликнул ее. Голос Мануэля моментально распознал себя…

-Мануэль, ты меня напугал. – говоря это, она немного преувеличивала, ведь ее безотчетное внутреннее чувство уже давно знало, кто скрывался за домом во время их диалога с Фернандо.

-Знаю, я пришел немного раньше… Но я..

-Дело не в том. Почему ты прятался за углом? Как если бы ты был каким-нибудь маньяком…

-А, ну да, забыл, они же за тобой охотятся..

-Это не смешно.

Улыбка посетила ее лицо, он же оставался непривычно угрюмым при свете луны. Скрывая стеснение, Мануэль решительно взял ее за руку, и они вместе побрели к его дому, не проронив ни слова.

Глава 14

Александр Невский = Святой Валентин?

-Ну что, будем смотреть и переводить фильм «Александр Невский»? Мне и самой, если откровенно, интересно будет его увидеть, это ведь русский фильм… - сказала Лана, заходя в его комнату.

-Да. – Мануэль в этот вечер был редкостно и не по-испански малоразговорчив. – Вот диск, сейчас его поставлю. Присаживайся удобнее. – он указал на свою кровать.

Легко сказать… Лана осмотрелась: в его комнате ничего не изменилось, с тех пор как они расстались. Она села на край его постели. На свете вряд ли существует язык, который был бы способен описать весь спектр теснящих ее душу эмоций.
Он сел рядом, облокотился. Спокойно разместил соседский ноутбук у себя на коленях.

-Облокотись на подушку, тебе так будет гораздо комфортнее.

Лана послушалась его.
Она не была поклонницей творчества Эзенштейна, а потому фильм казался ее скучен; чернобелый и идеологизированный он в нудной манере напоминал о чем-то советском и непривлекательном. Лана неохотно переводила первую часть фильма. Мануэль слушал внимательно и задумчиво, задавал вопросы… Потом остановил ее, предложив прервать напряженную работу.

-Нет, я уже настроилась, давай закончим и ты проводишь меня домой.

-Не переживай, я тебя в любом случае провожу.. Но тебе нужен отдых – я же вижу, нельзя переводить без остановки. Подожди, я принесу кофе.

-Нет, спасибо.

-Ну, хорошо, давай тогда просто посмотрим вторую часть вместе.. В целом, я уже понял основную идею, тебе не стоит себя напрягать, ну а если у меня появятся какие-то вопросы, я спрошу во время просмотра. Давай просто посмотрим кино вдвоем.

-Хорошо.
Она и не заметила, как в середине второй части бессмертной советской картины ее победил сон. Голова по инерции склонилась на плечо Мануэля. Боясь разбудить ее, он с осторожностью, по-отцовски заботливо и нежно гладил и без устали целовал ее волосы. Глаза его блестели искорками едва различимых слезинок. Испанская ночь яркой безжалостной синевой хохотала за окном…

Так наступило утро, в которое Лана с шоковым ужасом узнала о теракте в Московском метро на маршруте регулярно посещаемых ею станций и осознала свое второе рождение, подаренное ей Испанией и неведомым ангелом-хранителем…

Глава 15
Мадрид

На летней веранде виторианского кафе было жарко и людно. Камешки на мостовой плавились. Солнце светило ясно.

-Я не могу тебя останавливать, но пойми я не хочу тебя отпускать и терять.. Тем более - сейчас, тем более - в компании неизвестного профессора… Мы уже расставались.. однажды.. и те две недели… Я даже не хочу сейчас все это вспоминать…

-Тогда поезжай со мной, Мануэль.

-Ты же знаешь, что сейчас для меня это невозможно.

-Но, послушай. – Лана вздохнула. – Уже скоро мне уезжать обратно, хочу я этого или нет… А поездка в Мадрид займет всего неделю, я вернусь в Виторию - и у нас еще останется время.. Согласись, глупо упускать такую возможность – поехать со знакомым профессором, который покажет мне Мадрид, не даст потеряться…
-Покажет Мадрид? C чего бы это? Почему он не берет собой группу студентов, если он такой добрый гид? Что-то здесь явно не так…

-Мне кажется, ты зря беспокоишься, cariño. – ее поцелуй в щечку немного приободрил его и заставил улыбнуться.

Прошел почти месяц с той самой ночи, в которую их по иронии судьбы свел и примерил «Александр Невский». Проснувшись тогда, Лана не могла разжать сладостных объятий Мануэля, шепотом, как мантру, повторяющего, что больше никогда ее не отпустит и никому не отдаст, потому что без нее - его жизнь похожа на ветер, сиротливо скитающийся в бессмысленных необъятностях пустыни, потому что без него - она тоже не будет счастливой и защищенной. Все возобновилось, и потекла череда быстрых, млеющих дней, моментов абсолютного спокойного и доброго счастья – счастья познания истины бытия, которая заключается в том, чтобы любить и быть любимым.
Конечно, звонок профессора с предложением влиться в его компанию и организованно поехать в столицу на неделю - сейчас повод, слишком незначительный для ссоры, но сама мысль о предстоящем разрыве, пускай и временном, пускай и недолгом – напоминала о скором возвращении Ланы на родину и тормошила подводные слои их душ, слившихся в едином хоре любовного забытья.
;;;
Лану с профессором, имя которого – Хоакин, примчал в Мадрид ночной поезд. Из окон такси жадно манили к себе флуоресцентные огоньки маленьких баров и кафе; освещаемый каменной белизной недосягаемо взирал на прохожих Cibeles; цветные фонтаны приглашали к отдыху. Первое место, которое они посетили, был небольшой ресторанчик с испанским колоритом в центре. Стены украшали деревянные таблички подробных исторических хроник, клятвенно заверяющих, что даже сам Альфонсо Сабио любил захаживать в это место. Трудно проверить, действительно ли ресторан пользовался популярностью у знати прошлых веков, но то что сейчас это место было любимо испанской публикой не вызывало сомнений – ресторан был почти полон.
Специально для них все же нашелся один столик у окна – официант продолжительно обменивался дружественными репликами с Хоакином, очевидно, уже не в первый раз. В глубине ресторана от пола до потолка были расставлены бочки с вином, самой разной выдержки.
Лана посмотрела в окно: молодые и пожилые парочки в вечерних таулетах курсировали по серым мощеным тротуарам, живую диораму дополнял звонкий смех и шутки. Dios, как бы она хотела сейчас «повторить Cан Cебастьян», пройтись по этим многое видавшим улицам с Мануэлем и до утра разгадывать загадки Мадрида, его соборов и дворцов…
Мобильная трель встроилась в поток ностальгически-романтических рассуждений:

-Ну как ты там? Все в порядке?

-Мануэль, я так рада твоему звонку. Как раз вспоминала тебя. Мы с профессором Хоакином сейчас в ресторане, забыла название улицы, ну в общем – он недалеко от центральной площади… Как только приеду в отель – сразу же тебе перезвоню, ладно? Ты сам как проводишь время?

-Ничего.. Ничего не могу делать, даже не знаю, чем занять себя в твое отсутствие… Решил позвонить. Ты долго еще будешь с ним? Я сам перезвоню.

-Нет, недолго. – Хоакин напротив расплывался хитрой улыбкой. – Целую тебя, любимый, не переживай за меня. До скорого.

Приветливый официант повернулся к их столику…

-Что подать к рыбе?

-Ну а что ты нам посоветуешь, Алехандро? – с важным видом и немного заигрывая со своим знакомым, осведомился Хоакин. – Чем будем угощать мою юную спутницу? Нужно что-то особенное… Принеси-ка нам бутылочку Бургундского сбора 85-го. Девушка первый раз в Мадриде – для такого события не жалко и раритета.

-Нет-нет-нет. – Лана была в некотором недоумении (мысль о том, что строгий преподаватель предлагает выпить своей ученице, плохо укладывалась у нее в голове). – Во-первых, я равнодушна к спиртному. Я знаю, что в Испании – очень хорошие и качественные вина, но… и во-вторых, это совсем не повод для таких дорогих изысков. Спасибо.

-Лана, – Хоакин накрыл ее руку своей ладонью… – я хочу тебя угостить. Пожалуйста, прими этот скромный, по моим меркам, подарок. Ты уже должна знать наши порядки. В Испании не принято ужинать без хорошего вина. Так делают только не уважающие себя голодранцы или те, кто не зная меры, боятся допускать себя к алкоголю.

-Спорить я с вами не буду, но это дискуссионный вопрос. На мой взгляд, алкоголь – это скрытое оружие. Это, можно сказать, одна из главных причин, губящих Россию.

-Могу я спросить, кто тебе звонил только что? – желая скорее переменить тему, спросил Хоакин, смакуя глоток Бургундского.

-Конечно, это мой любимый. Мы познакомились на факультете. Уже скучает, и я тоже…

-Ланочка, вы даже не представляете, сколько дорог сейчас открыто перед вами… А вы скучаете по какому-то испанскому мальчику, который наверняка еще ничего в жизни не понимает и не знает, как по-настоящему ценить женскую красоту. Не стоит себя тратить на скуку. Вы - молоды, прекрасны, пользуйтесь этим на все сто! Вы должны испробовать все, пока вам позволяет возраст. И пусть вы будете ошибаться.. молодость не знает ошибок, она знает возможности! Тем более у вас их изначально – больше, чем у многих. У вас есть одно очень существенное преимущество. Даже два.
-Какие же?

-Красота и ум. Вам только не хватает смелости.

-Смелости? Чтобы все попробовать?

-Исключительно. Чтобы жить полной жизнью, дышать полной грудью, чувствовать пульсацию мира…

-Ну.. мне все же кажется, что должны быть некоторые ограничения, пределы, а то можно такого напробоваться, что и не заметишь, как себя безвозвратно потеряешь, испортишь, распустишь и развратишь..

-Да нет, ты усугубляешь, Лана. Молодость – это как раз то самое прекрасное время, которому многое сходит с рук…

Хорошенько поужинав, они вышли на вечернюю площадь, где можно было наблюдать скопление большого количества самых разных групп. Зашли в закрытый ночной клуб (по заверениям профе, один из самых престижных в Мадриде), потанцевали. Обратной дорогой стал путь к Ланиной гостинице все через те же традиционные узенькие испанские мощеные улочки. Хоакин, судя по веселому голосу и повышенной жестикуляции, уже попал под расслабляющее воздействие алкоголя. Сознание Ланы, немного пригубившей старого вина, напротив – хранило ясность.

Наконец они достигли нужного подъезда. Лана повернулась к профессору лицом и в заключение произнесла:

-Я вас очень благодарю за экскурсию по Мадриду. Теперь я просто обязана устроить вам нечто подобное, когда приедете в Петербург.

-Да-да, конечно, как мы и договаривались. Хотя я еще не все показал… – он приблизился. – Завтра днем я должен быть на конференции, но вечером мы продолжим нашу экскурсию.
-Хорошо. – Лана отступила назад, но профессор уверенно сократил дистанцию еще раз. В какой-то момент он неожиданно обнял ее и попытался поцеловать.

Она резко развела его руки:

-Простите, думаю, нам стоит уже расходиться. Продолжим наше общение завтра. Вам пора отдыхать. – ответила она с подобающей вежливостью, отойдя назад.

-Но почему, Лана? Ведь никто не узнает.. Расслабься, иди ко мне. – он протянул к ней руки.

-Потому, что я люблю другого человека и не хочу ему изменять, да и не смогу. – однозначно оборвала она его жест.

Секунд на 5 воцарилось молчание…

-Вот значит, какая ты – русская Лана. Хорошо, как желаешь, до завтра.

На следующий день, Лана решила не дожидаться чарующего мадридского вечера и совершить самостоятельный рейд по городу, к тому же, после той четко обозначенной позиции, которую она очертила вчера, оттолкнув от себя профессора, ей казалось, что он перестанет ей помогать… Однако она ошибалась, но об этом позже…

Глава 16
Цирк здесь не при чем. Серьезно)

Воистину прав оратор, произнесший: «Тот, кто ни общался с тореро, ни на каплю не приблизился к познанию испанского характера». Коррида – гордость и страсть средиземноморской нации, напоминание о великих предках – римлянах, могучих духом бойцов-победителей.

Расползающаяся группа британских туристов с ленивой живостью оккупировала территорию египетского храма на западе Мадрида. Солнце палило. Слепило глаза. Пройдя через арку, Лана посмотрела на часы. «Как стремительно бежит время. В этом храме я провела целых два часа, даже не зам…»

-Нравится Египет?

-Я от него без ума. – Лана уже давно перестала удивляться неожиданным вопросам незнакомцев. Испанцам свойственно легко вступать в диалог с любыми окружающими их людьми.

Парень улыбался, в его руках, переливаясь, сверкала расшитая узором мантия.

«Наверное, работник цирка», - подумала Лана, взглянув на плащ. Короткий разговор себя исчерпал, незнакомцы обменялись приветливыми улыбками, в согласии со всеми ритуалами испанской вежливости, и молча разошлись.
Чтобы передохнуть и напитаться живительной прохладой, Лана выбрала парк рядом с Королевским дворцом. Он и находился недалеко и был почти пустой в разгар летнего зноя – в общем, ничто не отвлекало от любования природой, умело прибранной искусством человеческих рук.
На скамье под тенью кипариса – чувствовалось так спокойно и клонило в послеобеденную сиесту. Лана закрыла глаза.

-Хэй, ты еще здесь?

Открыв глаза, Лана узнала.. «работника цирка».

-Да, я решила немного передохнуть, а вы работаете в цирке или в театре?

-Уже давно не слышал, чтобы ко мне обращались на «вы», можно на «ты». Хех.. а, это ты из-за мантии… Ну, можно и так сказать – укрощаю быков…

-Быков?

-Я – тореро.

-Серьезно? Тогда почему без охраны? В Испании ведь тореро – очень популярны, они уважаемы, как футболисты, и легко узнаваемы. Верно я говорю?

-Ну.. на самом деле, это не совсем так, ты ведь не узнала… и люди вокруг тоже.. Зачем мне охрана? Я и сам могу себя защитить. – с весомой долей гордости возразил собеседник.

-Правильно, откуда им знать? Сейчас ведь умные испанцы заняты дневной сиестой. А это – туристы. Они, как и я, не следят за новостями корриды. Я не люблю смотреть жестокости.

-Коррида для Испании – это уже символика, это как, даже не знаю, какой пример привести…

-Как водка для России?

-Вот, точно.

-Так я и знала.. Ну почему моя страна ассоциируется исключительно с водкой?

-Прости, совсем не хотел тебя обидеть, драгоценная.

-Так меня называет мой любимый, давай лучше по именам. Лана.

-Маноло.

Они дружественно пожали друг другу руки.

-И все-таки, ты меня не обманул, когда сказал, что тореро?

-Не привык лгать. Но ты права, действительно, не стоит сразу верить словам первого встречного… А знаешь что.. Придумал. У тебя есть время?

-Только до вечера.

-Отлично, нам хватит – пошли в Arena del Sol… Нас пропустят. Там сейчас тренируются мои коллеги, я сам недавно после тренировки – увидишь закулисье главной мадридской сцены корриды.

-Ой, я боюсь а вдруг бык разгорячится и прыгнет в зрительный зал. Я как-то видела такое по телевизору. Это же опа..

-Это здорово. Пошли-пошли, даю слово кабальеро, ничего с тобой не случится. – Он взял ее за руку и, не дожидаясь ответа, потянул за собой.

К вечеру заморосил теплый дождь. Не обращая на него никакого внимания, Маноло с Ланой живо обсуждали увиденное, идя по Гран Виа в сторону площади-розетты, где ее уже ждал профессор Хоакин.

-Лана! Детка, возьми скорее ты же совсем промокнешь. – Хоакин протягивал ей зонт. – Купил сегодня, так и подумал, что у тебя нет с собой. Ну что случилось? Я уже намеревался звонить в полицию.. Кто это?

-Извините, пож-та, что заставила ждать. Я просто не рассчитала дорогу от арены до центра. Это Маноло, он – тореро. Рассказывал и показывал мне свое искусство.

Маноло лучезарно улыбался. Хоакин ответил тем же.

-Да, простите, что заставили вас ждать. Я просто решил развлечь Лану. Ей как туристке все здесь - новое, все интересно… Нехорошо, когда красивая молодая девушка и без сопровождения. Ну а теперь - мне пора. Возвращаю вам Лану в целости и сохранности. Адьес не скажу – еще когда-нибудь увидимся. – так попрощался Маноло.
Хоакин с Ланой молча отправились в ресторан. Как и в прошлый раз, он настоял на приглашении и напрочь отказался разделить стоимость ужина. Разговор за столом уже не клеился. Что-то мешало. Над каждым жестом повисла неловкость.

-Лана, вчера я выпил немного больше нормы. Извини, если позволил себе лишнего. Я не хочу, чтобы у тебя сложилось впечатление о том, что я старый развратник… И разумеется, твой разумный отказ никоим образом не повлияет на итоговый балл в семестре. Ты должна это знать. И еще - прошу тебя, пожалуйста, не рассказывай никому о вчерашнем, мне очень стыдно будет, если кто-то узнает в Витории и..

-Не переживайте, профессор, я никому не скажу. У меня и в мыслях не было вас позорить. Я вас поняла. Мы просто не совпали в своих желаниях. Но все разрешилось благополучным и мирным путем – без конфликтов, верно?

-Да, Лана, спасибо, ты - бесценна.
Часа в два ночи, как обычно, позвонил Мануэль. Его голос в трубке звучал так по-родному нежно и притягательно, что хотелось в одночасье все бросить и на первом же ближайшем поезде рвануть обратно - в уже родную Виторию. И она сделала выбор.

-Да, Мануэль. Уже скоро. Завтра я выезжаю, встречай меня, очень люблю тебя...


Глава 17
Последняя

..Виторианская ночь не спешила кончаться. До утра оставалось 2 часа. Они не спали и держались за руки. Казалось, где-то в голове с силой и безжалостным цинизмом отстукивал невидимый секундомер… Еще не собраны чемоданы, не приготовлены вещи…

-Нет, еще не пора. –сильными и мягкими руками Мануэль крепче обнял и прижал к себе ее слабое хрупкое тело. – Ты ведь уезжаешь сегодня ночью, не вспоминай.. еще успеешь меня покинуть.. Давай насладимся каждой секундой наступающего дня. Я сделаю все, чтобы ты его никогда уже не забыла и всегда вспоминала, когда вновь окажешься у себя - в России. А сейчас хочу любоваться тобой, я бы мог вечность - находиться здесь рядом с тобой и смотреть в твои шоколадные глаза, которыми невозможно насытиться..

-У тебя они такие же шоколадные – с улыбкой возразила Лана – и соблазнительные…

-Сейчас оденусь и пойду куплю тебе настоящего шоколада, пока мы не съели друг друга за этим разговором..

Мануэль быстро собрался и уже через 5 минут вышел один из подъезда собственного дома. Утро дышало свежестью. Раннее и летнее, оно больше походило на день. Казалось, сегодня никому ничего не предвещало расставаний, размолвок, горя и прочих бед…
Уютная Chocolotería в переулке Decarro уже ждала Мануэля, во всей красе разложив перед ним роскошные кондитерские шедевры на самый взыскательный вкус. Он знал Ланину неискоренимую и даже бесконтрольную страсть к шоколаду, которая со времени их знакомства легко передалась и ему, знал о верности Ланы единственной мексиканской марке Pedro Maya… Он знал почти обо всех ее вкусовых пристрастиях.

Тем временем, оставшись одна в его комнате, она решила подготовить Мануэлю прощальный подарок-сюрприз. Ей хотелось сделать что-то особенное. Не находя себе ни места, ни времени, Лана металась в поисках подходящего варианта. Итогом долгих мысленных происков стал маленький акварельный набросок, на обратной стороне которого она поместила небольшое авторское стихотворение, начинавшее словами «Te doy un verso en blanco…».
Заслышав поворот ключа в замочной скважине, Лана оперативно обернула картину и заклеила конверт. Она успела спрятать подарок, когда дверь комнаты раскрылась и на пороге возник Мануэль с букетом жемчужных коал.

-Прости, что заставил тебя ждать, любимая..

-Какие они белоснежные, совсем как первый русский снег..

-Скорее, как твоя кожа, почти прозрачная..

Он поднял ее на руки, положил на кровать и в порыве страстного забытья стал целовать каждый сантиметр ее тела..

-Ты не уедешь сегодня, слышишь? Делай, что хочешь, я никуда тебя не отпущу. – не переводя дыхания, твердил он, с дрожью прикасаясь к ее щекам…

Она не отвечала ему. Неведомая сила переполняла и сдавливала ее в области груди. К горлу подступали слезы, а в глазах - светилась любовь.

-Быть или не быть с тобой. – произнесла она шепотом.
-Этими отрезками я измеряю свою жизнь… – продолжил он знаменитое высказывание Борхеса.

Окончательно рассвело. День светил в полную силу, когда они вышли из дома рука об руку и отправились кататься на лошадях. Конная ферма располагалась не близко – и чтобы достичь ее - им понадобились велосипеды.

***
Она обхватила его спину руками, лошадь спокойно и ритмично пересекала желтую равнину. Где-то вдалеке вырисовывались винные заросли и оливковые рощи на фоне сиреневых гор.

-Еще не устала? Прямо по курсу – небольшой chalet, там мы и остановимся.

Сняв Лану с лошади, он на руках внес ее в заброшенный дом. Деревянная дверь с неохотой скрипнула и снова затворилась, но этого некому было замечать… Объятие сомкнуло два полюса - и электрический ток потек по венам. Внезапно, звякнула струна. Мануэль огляделся – под его ногой лежала гитара.

-Ты только посмотри, а я ведь чуть было не наступил, – обратился он к Лане, поднимая инструмент с пола и пристально рассматривая его. – это - неслучайная находка.

Она рассмеялась.

-Подозрительно пустой дом, теперь и гитара.. Мануэль, только не говори мне, что ты не знал обо всем этом заранее..

-Клянусь тебе, это будто сон. Но раз уж он на яву – давай воспользуемся этим. – Он медленно провел рукой по струнам, настраивая первый аккорд. – Внимание, сеньёрита Лана, я подарю вам песню. Не смейтесь. Она так и называется я подарю тебе песню, Алехандро Санс .

Como gasto papeles en recordando ti,
Como me haces hablar en el silencio,
Como no te me quitas de las ganas..
Aunque siempre estar nunca contigo…

Y como pasa el tiempo
Que prontos engaños,
Sin tu pasar por mi, detenida…


Гитара умолкла. Мелодия стихла. Песня кончилась, но слова и голос Мануэля продолжали эхом раздаваться в ее ушах. Лана прильнула и крепко-крепко обняла его. Глаза у обоих были влажными - и от этого блестели.

-Ну все, не будем грустить, прекрасная моя. Еще рано прощаться…

***
Наступило 9 часов вечера. Ноги медленно передвигались в сторону автовокзала. Он нес ее чемодан, она молча шла рядом. Темное небо начинало недовольно хмуриться и собирало на себе тучи, где-то вдали уже гремел гром. Достигнув назначенного места, они остановились и присели на скамью.

-Витория не хочет тебя отпускать… удивительно, как сгустились краски за считанные часы..

-Не говори мне о Витории, Мануэль, и даже о целой Испании… Скажи о себе. Ты хочешь меня отпускать?

-Зачем спрашиваешь?

Лана опустила глаза.

Одним жестом он, как и много раз ранее, притянул ее к себе, замкнув объятие на талии и приблизив ее глаза к своим.

-Мне тяжело это все говорить. Зачем ты спрашиваешь, Лана? Разве я не просил тебя остаться? Разве мои глаза даже сейчас не кричат тебе с надеждой «не уезжай!»? Посмотри. Разве в них не видно предстоящих боли и страдания? Не отводи взгляда. Тебе нужно возвращаться. Тебя там ждут близкие. Я подчинился твоему решению. Я принимаю судьбу. И я благодарен Богу за то, что имел удовольствие повстречать тебя. Пусть, может быть, сегодня я и теряю мою принцессу. Но я буду ждать и надеяться… Ты ведь вернешься, Лана? Ну, скажи. Это же не навсегда. Да. Улыбнись, Ланусенька. Мы еще встретимся, мы обязательно еще…

«Внимание. Уважаемые пассажиры. Пожалуйста, не задерживайте рейс номер 56 «Витория-Мадрид-Барахас». Посадка заканчивается».

-Я хочу, чтобы ты знала - больше никого я не смогу так полюбить.. я знаю себя хорошо и говорю сейчас искренно.. Ты расцветила мою жизнь и я впервые понял, каково это – чувствовать ответственность за другого. Лана, в моем сердце для тебя всегда будет место, и оно не перестанет болеть и переживать за тебя и даже если кто-то другой будет рядом с тобой…

-Мануэль, зачем ты так говоришь? Мне никто не заменит твоих объятий… я оставила для тебя скромное послание. Когда вернешься домой, ты найдешь его под кроватью – там рисунок и стихи.

Водитель уже делал знаки, напоминая о необходимости соблюдать временной регламент. Лана поднялась в салон, сдерживая слезы, на миг обернулась..
В последний раз Мануэль махнул ей рукой и громко крикнул «Я люблю тебя, Лана, и буду ждать.. Помни обо мне!». Лана помахала ему в ответ, улыбалась, но сказать ничего не смогла из-за предательского комка в горле.

Ночные фонари Витории мелькали прощально грустной гирляндой и провожали героиню теплым светом аккуратных чистых улиц. В салоне навзрыд играла знаменитая “I will always love you” в исполнении Whitney Houston. Не в силах более себя сдерживать, Лана тихо плакала.


Эпилог

Вернувшись домой, как в бреду, Мануэль нашел послание Ланы. С нетерпением развернув обертку, он увидел картину – портрет Клеопатры на белом фоне, на обратной стороне холста было стихотворение:

Te doy un verso en blanco,
Tan sólo – verso en blanco.

Porque el blanco – es todo,
Porque el blanco – es sal..

Es infinito, el blanco.
Es puro y tierno, el blanco.

Como amor – luminoso,
Y frío como mi piel…

La nieve rusa – el blanco,
Con esto – todo.
Termino.

Pero memoria mia
Jamás te va olvidar… 











Другие книги скачивайте бесплатно в txt и mp3 формате на prochtu.ru