Алексей Лукшин - Бультик - Алексей Лукшин
Скачано с сайта prochtu.ru
Дни стояли жаркие. Скверы и закоулки покоряли сердце обильной зелёной шевелюрой деревьев и кустарников. Под ласковой тенью естественно начинаешь выражать восхищение, предусмотрительностью природы, невольно превращаясь в художника. Так - верно начинался Шишкин, да и Репин возможно.
Балда горячей клешнёй к полудню хватала всех шарахающихся людей за кадык. Советские кадры, та самая неработающая молодёжь, которых наковала наша страна, предпочитали пляж, реку, песок и прохладу.
Учитывая летнюю особенность, в одном из дворов многоэтажного дома поутру собирались для обсуждения, планирования дел Остаповского характера, то есть для искания ещё одного мало изученного способа изъятия несправедливо заработанных денег. Все мы помним незаурядного Бендера. Здесь среди молодых, энергичных, крепких парней, конечно, не всем суждено было стать, как, и положено по-настоящему в жизни, последователем великого комбинатора.
Друзья около одиннадцати человек расположились у подъезда, во дворе тишина, отголоски и шумы обеденного времени ещё не докатывались досюда.
О чём шли разговоры семнадцати и восемнадцати летних ребят:
обо всём; в эту пору думать, говорить и мечтать не возбраняется, оптимизм - «главныя» опора этого возраста.
Компания балагурила, шутила - обычные праздные разговоры. Скоро к ним подъехала Жигули восьмой модели с тремя
товарищами, более удачливыми, уже свершившими свою цель и супермечту. В ту пору не принимались завидовать, а лишь возрастало некое уважение к сверстникам сумевшим заработать каких-то денег. Автомобиль подъехал, словно в гущу событий, двери распахнулись, трое друзей поздоровались, незаметно растворяясь в общем дружеском ритме. В большинстве внимание переключилось на машину, приводились всякие, разные доводы о моторах, кузовах, владельцах, об АвтоВАЗе, об этом огромном гиганте, в ту пору стоявшем на прямых ногах, с выпяченной грудью и с мужественным подбородком. Никто не предполагал, что «дядька» этот впоследствии упадёт на колени и взмолится.
Вдруг спокойную утреннюю прохладу нарушил звук хлопнувшей двери, кубанским вихрем, ворвавшимся в наивные души рабочего района. Услышали все: кто-то обернулся, многие смолкли, некоторые пытались распознать что это и откуда. Только душевное равновесие превзошло над остальными чувствами, как перед глазами возникла причина резкого звука. Это бежала собака, за которой не менее быстро неслось сопровождение в лице хозяина. По всему видно, что она сорвалась с поводка, и всем стало ясно, что случилось это, ещё в подъезде. Все оценили ситуацию безошибочно, - собака, увидев белый свет, обезумела. Ребята успокоились, слегка рассмеялись над положением бегущего владельца, стремительного такого стайера, пытавшегося голосом, руками, извивами тела расположить собаку к себе и вернуть над ней превосходство. Но собака вырвалась вперёд, её лай, вовсе не похожий на этот самый лай, а скорей на хрюканье, кашлянье, и ещё больше на хрипоту тысячи чахоточных мужиков. Вся гуща ребят нашла звуки подозрительными, и каждый по отдельности решил держать происходящее под единоличным и собственным контролем, по той самой причине, что порода собаки, как все знали, легендарно устрашающая - бультерьер. Со слов многих людей: то тут, то там поговаривали о собаках-людоедах сожравших собственных хозяев или членов семьи. О нелюбви этой породы ко всему, что движется и шевелится, знали все; о том много говорили, даже предлагали запретить разведение этих кровожадных зверей.
По признанию людей, многие согласны в одном: на вид у собаки отсутствует интеллект, глаза пустые и тусклые, светятся выразительно только в случае, если она разозлится, и, что свиное рыльце имеет челюсти по силе не уступающие акуле, сколько-то там атмосфер сжатия. Известные факты наводили на определённый ход мыслей всех очевидцев происходящего. Дальнейшее вызвало некий кошмарный коктэйл: завораживающий ужас и раздирающий нервы восторг.
Вся дружная компания уже видела, к какому объекту бежит собака. Объектом была кошка. Любопытство и страх вместе зачаровывают и опоясывают волю человека, потому на глазах у всех произошло ошеломляющее событие. Бультеръер не притормаживая, не меняя бегущей осанки, не обращая внимания на выпады кошки, а бежал он именно к ней, а та по привычке решила выгнуться, выставить лапу к противнику и зашипеть, так отпугивала она дворовых собак, и часто этого достаточно. Но здесь иной случай. Всё что проделала кошка, собаке было неведомо, она не понимала, что якобы ей пытаются угрожать, и с ходу разинув пасть, вцепилась ей в спину. Пробежав немного, остановилась, стала трясти головой из стороны в сторону, после чего мертвую кошку бросила, как сырую половую тряпку. Внезапно вся в крови с тем же хрипом бросилась так же стремительно дальше.
Поодаль, за ней наблюдал житель выгуливавший овчарку, и, поражённый зрелищем, схватил свою собаку за ошейник, а когда увидел, что белое мускулистое животное, как индеец после битвы обагрённое кровью, бросилось к нему, то спустил руку с ошейника. Картина трепет: трясущаяся от волнения овчарка, как только почувствовала свободу, рванула с такой скоростью, что казалось, будто она задевает животом землю, настолько её ноги лепетали быстро и размашисто. Самое удивительное, что она опрометью ломанулась не к бультику, а от него. Умное животное догадалось, что так- то оно лучше, а промедление и бойцовский дух - смерти подобно.
Хозяин, ожидавший от своей подопечной совсем не того, встал, как вкопанный с мыслью, что его благоразумная и благородная собака отводит от него опасность в другую сторону. Понятно, что до сей минуты он о ней был другого мнения.
Белая, в пятнах крови коротконожка молниеносно смекнула: ей не тягаться в силе и смелости бега со своим длинноногим собратом, к тому же с отличной родословной, которых отличает высшая сообразительность, остановилась, выбирая поворотами без шейной головы новую жертву. И тут её зубастому вниманию пришлась по вкусу весёлая компания, которая топталась, шевелилась, словно червяк, вроде бы на месте, но ползёт, едва заметными сокращениями мышцев.
Отличительной чертой этой собаки была неугомонность, впечатлительность и бесстрашие, именно перечисленное руководило в ту минуту натурой животного, всё, что попадалось на глаза собачьему взору, хотела пробовать на зубок. Потому бежала под внутренним лозунгом: не прикусишь, не узнаешь.
Взирающие с волнением топтуны, прошедшие улично-дворовую школу жизни на «отлично», чётко определяющие высоту забора и ширину ямы, которые можно преодолеть, а ещё: можно перемахнуть со страхом; и, что эти расстояния отличаются даже очень значительно. Что у страха глаза велики, взоры от такого воздействия расширяются, создавая эффект лупы, обратной стороны, и расстояния уменьшаются, открывая « Гулливеру на миг» ещё большие просторы для действия.
Но почему каждому из них пришла только одна скорая идея, похожая, как близнец на ту, которая осенила любого из его товарищей.
Глядя на них со стороны трудно отдать предпочтение кому-нибудь определённо. Сообразительность мышления, предприимчивость в обстановке, коммуникабельность тел действовали по одному сценарию. Окажись здесь Штирлиц он притворился бы деревом или хозяином собаки, в остальном он проиграл бы топтунам. То ли отсутствие деревьев и заборов, то ли понимание, что в таком положение «делать ноги», не принесёт существенной пользы… и вся эта гуща ног, рук, голов и туловищ, с одной мыслью: - «а хозяин козёл, не смотрит за собакой», ринулась в автомобиль восьмой модели.
Под звуки: - Урод, чучело, баран, давай быстрей, ты чё тормозишь,- происходило сплетение и сливание в один сплошной сгусток торопливости и единства.
Непосредственный владелец и водитель машины, один из первых оказавшийся в безопасности, по причине особенной боязни собак, закрыл за собой спасительную дверь, а как мы знаем их на этой машине две, чем создал ещё более фантазийную обстановку заполнения автомобильного салона. Многие подумали, что он такой же, как и хозяин собаки, по крайней мере, кто-то успел и его назвать подобными и схожими по смыслу словами. Почуяв себя в безопасности, решив взять контроль над заполнявшим пространство потоком, переживал, как бы чего не сломалось, не выдавили, лишь не думал каково сейчас друзьям, и, что им грозит. Он вопил беспрерывно: - Осторожно, лобовик выдавишь, да аккуратней ты, сломаешь, раздавишь, да закрывайте дверь, всё равно не уберёмся, хоть кого-то не укусит.
Убрались все, дверь не закрывалась, но её прижали, чтоб не могла пролезть собака. Открытые окна задраивались по ходу действия теми, кто предположительно мог оказаться в опасной близости. Летняя пора, нагретая лучами солнца поверхность авто, в связи с тем нехватка воздуха , притом горячего. Резкий старт и учащённое дыхание взволнованных сердец накаливали атмосферу и поднимали температуру в салоне так же быстро, как дергает током, когда сунешь нечаянно в розетку два пальца. Влажность наступила такая, что стёкла помутнели, казалось, машина течёт, настолько пот струился градом со всех.
Внутри салонное местонахождение на миг облегчило психологическое состояние экипажа, но тотчас осознали настоящую сущность положения, задаваясь вопросом: долго ли будет продолжаться собственно выбранный плен. Даже самый опытный корнишоновед не смог бы уложить овощи в банке, как расположились друзья. Вздох облегчения всё-таки последовал.
Можно на этой ноте закончить рассказ, мол, подошёл хозяин, забрал собаку, выдал тысячу извинений за беспокойство, но такое бывает обычно, наш случай продолжался.
Один из друзей припечатанный к заднему сиденью настойчиво повторял: - Не жмите братцы. Задохнусь, грудь сдавили. Так же ему давили на плечо. Но терпимо. Ещё усиленно дышали в ухо неприятно горячим дыханием. Повернуться он не мог, потому энергично попросил: - Да не дыши ты в ухо. Придав голосу некую звучность, для пущей убедительности. Его не послушали, а наоборот, он почувствовал, что-то сырое, склизкое и тёплое схватывает его ухо; непривычное, ни на что не похожее движение; потом пытаются проникнуть в глубину. Отчаянным движением дёрнулся, посмотрел на непонятливого наглеца.
Друг Олег, удачно расположившись на его коленях , вертел головой по окнам, пытаясь разглядеть вокруг машины животное. Вдруг по спине пришлось движение, ещё одно. От неудобства пошевелил спиной, подумав, что чья-то остроконечная часть тела больно поддавливает. Пошевельнувшись ещё сильней, снова не придав значения, ощутил, наконец, сильный тычок, после которого чей-то мосол небольшого размера попытался пролезть меж рёбер, от нестерпимой боли волосы встали дыбом, скулы свело. Он двинул локтем, всё-таки предположив, что кто-то пытается привлечь его внимание.
- Ну чего! Недовольно, с оттенком злости продолжил движение локтем за спасение своего ребра. Не помогало. Тычки становились менее болезненными, но более продолжительными. Не вытерпев, он оглянулся: - Да чего тебе?
Он ожидал всего, ко всему был готов. То, что увидел, противоречило существенно всему, особенно здравому смыслу.
Бледное, кирпичёвое лицо товарища, не выражавшее никаких эмоций, замерло в недвижной композиции греческого алебастрового героя, волосы и те казались изваянными из тончайшего мрамора, настолько боялся шелохнуться. На его плече удобно расположилась лапа всем известного бультеръера, вплотную к голове окровавленная морда, с интересом и любопытством стрелявшая глазами – пуговицами на происходящее. Он замер, увиденная картина нервно трясущейся в волнение собаки, будто включили в нём ручной тормоз. Всё понимал, осознавал, но не мог заставить себя двинуться. Повторившееся тычки растормошили его вкопанность. Быстро пришедший в себя Олег начал тыкать всеми конечностями и гораздо сильней, чем тыкали его. На того, кто расположился вплотную к нему, словно посыпались осколки маленького гравия и гальки, следом по телу пробежала волна, всё потому, что он оказался между ним и спасительной дверью. Кое-кто, увидев лицо встревоженного Олега, насторожился, ещё не понимая сути сложившихся обстоятельств. Когда же товарищ, которому Олег не давал опомниться и продолжал кулаком поторапливать и проторивать путь, пришло на ум оглянуться для полного понимания причины, одновременно произошло несколько неожиданностей. В воздухе слилось: « Крик: - Ты чего! Возглас: - Не фига себе! Резкое открывание двери и ещё много, много мелких движений». Да-да все в одно мгновение, потому что в следующее; в открытую дверь высыпала пассажировая масса. Удивительно! Всё происходило в гробовой тишине, никто даже случайно не произвёл ни малейшего звука. Исключение в общем действии составлял только водитель, крича на друзей, чтобы немедля закрыли дверь, что они дураки, и, ничего не понимают. Почему-то никто не желал ничего объяснять до того, как все покинули автомобиль.
Наконец счастливому водителю удалось за друзьями закрыть дверь. Его довольное лицо сияло от удовольствия, он вертел указательным пальцем у виска и смеялся над ними. Шутил, веселился и кричал гадкие шуточки. Он не догадывался, какие благородные у него друзья! Они наоборот - никто не смеялся, а все с серьёзными лицами продолжали вглядываться в загадочную глубину автомобиля, и ждали. Ждали с надеждой у дверей, чтоб резко открыть для спасения друга и также резко, даже быстрей, закрыть, не давая врагу выбраться из мышеловки. Бультерьер встал в стойку на заднем сиденье, мило поставил передние лапы на спинки перед собой. Всем казалось, новоиспечённый «Рекс» присоединился к общему веселью, так же улыбаясь своей собачьей радостью.
Друг, сидевший за рулём предполагал: кто-то разделяет с ним его весёлость и смех, потом до него медленно доходило. Слишком много ребят осталось на воздухе; почему-то многие из окружавших машину друзей, как и он, крутят пальцами у виска, тыкают на него и показывают в машину, с разницей лишь в том, что не смеются.
Нет, он не верил, хотя в полубок, боковым зрением видел шевеление. Кажется, уже понимал, но гнал прочь просверлившую сознание мысль. Рано, поздно ли, должно случиться, и, случилось. Он повернул не верящий взгляд.
Собака ничего ему не причинила. Со слов хозяина: она добрейшее и ласковое существо. В этом все убедились, когда оказалась на поводке. Что на неё нашло по отношению к кошке, непонятно. К удивлению владельца, нормального мужика, в первый раз. А бежал за ней, в боязни, что убежит, такое нередко бывает с собаками. Он предлагал каждому погладить безобидное животное, но почему то никто не выразил желания. Конечно, извинялся.
Жильцы доброхоты, наблюдавшие из окон всю картину, вынесли ведро и тазик с холодной водой, помочь привести в чувство горе водителя, впавшего в великий обморок, не желавшего очень долго из него выходить.
А мы ещё долго вспоминали историю о доброй собаке.
Другие книги скачивайте бесплатно в txt и mp3 формате на prochtu.ru