--------------------------------------------------------------------------

Сергей Варламов - Прощание

--------------------------------------------------------------------------

Скачано бесплатно с сайта http://prochtu.ru

Пыль. Это значит, что приехали покупатели. Это значит, что пора покидать дом. Я прохожу по комнате, рука сама тянется к стене, обклеенной обоями в мелкий синий цветочек. Я ведь сам их когда-то клеил. Иду к двери: в прихожей как всегда чуть повизгивают половицы, тюль немного оборвана, а в уголке немножко паутины. Открываю дверь. Она тоже верна обычаю - скрипит, сколько не смазывай.

Только вот я не верен дому. Про таких как я говорят: ''Он Родину продал". Да, каюсь. В этом доме я родился, вырос, стал мужчиной, и теперь так просто отдаю его чужим? Прости меня, дом. Прости. Они, наверное, хорошие люди, хоть и даргинцы. Я попрошу, чтобы они были почище.

Совесть немного оставляет меня, и я выхожу во двор. Беседка в тесных объятиях винограда, огород. Да на этом огороде земля - чистый чернозем. И это я тоже продаю? Да, продаю. И ты, огород, прости меня.

Открываю калитку, иду на улицу. Пейзаж прямо постапокалиптический: деревня-призрак с полуразрушенными домами, с чахлыми тополями и кривыми столбами; а вокруг ходят черномазые зомби и маленькие противные зомбятки.

А ведь ещё лет десять назад здесь все было по-другому. Это было большое казачье село посреди ставропольских степей, омываемое мутными водами Кумы. Здесь жили казаки, трудолюбивые, весёлые, родные люди. Здесь все знали друг друга. Здесь были самые лучшие, самые массовые, самые самые свадьбы, проводы. Достаточно вспомнить мою. Все как положено: сватовство, выкуп, добрая попойка, частушки.

Хорошо жили. Строили надежные дома, настоящие семейные гнезда. И всякий, кто работал, не был голоден. Росли крепкие семьи. Вокруг бегали, играя и резвясь детишки.

Но вот случилась беда. Она накрыла не только это село, не только Ставрополье, но и всю Россию. И имя этой беде - Великое Переселение Народов, вроде того, что уничтожило Римскую империю. Как и в те темные времена, народы, измученные нестабильностью и безработицей, поднимались с насиженных мест, собирали скарб, жен, детей и шли устраивать такой же бардак в места более или менее богатые. Но на этот раз племена покидали специально устроенные для них автономии или даже самостоятельные государства.

В моем случае это даргинское переселение. Лично я ничего не имею против этого народа. Если в вашем регионе устроить такое, вы, вероятно, поступите абсолютно так же. Не находя работы в родном Дагестане, они продавали свои дома и шли на Ставрополье. На вырученные от продажи домов деньги покупались дешевые полуразвалившиеся халупы или даже сарайчики. Далее они устраивались разнорабочими или чабанами на кошаре. Денег просили немного, посему местным коммерсантам было выгоднее содержать даргинских пастухов. И постепенно те вытеснили коренных плодородненцев из сельского хозяйства. Дальше осевшие пустили клич по родственникам, которые тоже начали продавать имущество в Дагестане. Родственники приехали, им соответственно требовалось жилье, а коренным плодородненцам, что потеряли работу, требовалось это жилье поскорее продать. Так и приобретались за полцены те самые крепкие дома.

Грустно было смотреть на отъезжающие семьи. Никто не хотел покидать село. Бабки плакали, выли, причитали, пытаясь отговорить детей и внуков. Деды стоически курили свою "Приму", показывая тем самым безразличие, хотя на душе у них скребли кошки, и когти у этих кошек были чертовски острыми.

И вот уже не встретить на улице родного лица, даже имени не услышать. Все какие-то Магометы да Асхады ходят вокруг. Наверное, это правильно, что я переезжаю в райцентр. Работу я найду, хороший плотник везде нужен. Но все-таки обидно оставлять Родину на разграбление этим варварам. Клуб уже спалили. Ленина, самого Ленина краской облили.

Я таки выхожу из ступора, вызванного нахлынувшими воспоминаниями, раздумьями о судьбе села. По щеке тихо катится слеза, блестя и переливаясь на свету. Я подхожу к машине, в которой сидят покупатели.

-Вот.-говорит мне один из них,- возьми деньги за дом.

Он подает мне пачку оранжево-розовых бумажек, перевязанных синенькой резинкой. Я машинально беру эту пачку. Немного кручу в руках.

-И вот за это я отдаю свою... свою душу...- тихо говорю я.

-Вот ключи от дома, а этот от сарая,- показываю я, хотя хочется просто сесть и залиться слезами.

-Ага,- говорит покупатель и почти выхватывает ключи из моей руки.-До свидания.

Я прощаюсь и сажусь в свою машину. Из окна вижу, как они открывают калитку, заходят во двор, приносят какие-то баулы и клетчатые сумки. Жалко. Но разбитую чашу уже не собрать. Может быть заклеить можно? И клеить уже тоже поздно.

Завожу двигатель и трогаюсь. Колеса вздымают в воздух небольшое облачко пыли.

-Пыль. В конечном итоге все это лишь прах, иллюзия,- пытаюсь успокиться, но коза, еле увернувшаяся от удара, прерывает ход моих мыслей.

Я еду по неровной гравийке. Легкие подпрыгивания на кочках. Равномерно постукивает кардан, умиротворяя сознание и сосредотачивая внимание на дороге. Когда приеду в город, надо будет починить.

Навстречу мне едет черный внедорожник. Ах да, это же Васька Котюк, один из тех капиталистов, что сделали деньги на дешевом труде.

Он останавливается рядом со мной. Плавно опускается стекло.

-Привет,-говорит он,-Что, уже уезжаешь?

-Да.

-А ты в курсе, что наше сельцо переименовали в аул.

-Как?!-удивляюсь я.

-Можешь сам посмотреть. Уже даже табличку при въезде поменяли.

-Давай, Васька.- небрежно бросаю я и давлю на газ.

Действительно, табличку поменяли на "аул Плодородный". Обидно. Уже и название наше перековеркали. Нет, с этим нельзя мириться. Еду в сельсовет.

В кабинете сидит председатель, обдуваемый прохладой кондиционеров.

-Что ж это получается, уже и село переименовали в аул?!- с порога кричу я.

-Да, я знаю,- отвечает председатель.

-Так почему же вы ничего не делаете с этим?!

-Это не от меня зависит,- по извечной традиции чиновников перевел стрелки председатель,- это вам в райцентр ехать надо. Там пусть разбираются.

-Хорошо.- буркнул я, уже покидая сельсовет.

Теперь я от них не отстану. Уж если не уберегли Родину, так пусть хотя бы название останется прежним. До Нефтекумска, райцентра, совсем недалеко. Приезжаю быстро.

Не обращая внимания на секретарш, охрану и прочую дрянь, вламываюсь в кабинет к главному. Тот сидит и мирно пьет чай с лимоном.

-Приятного чаепития,- сказал я с наигранным подобострастием,-Кто позволил Вам переименовать село Плодородное в аул.

-Но какая разница?! Формулировка сути не меняет.

-В данном случае,- пытаюсь подстроиться под его тон,- все совершенно иначе. Именно село полтора века назад основывал мой прапрадед. Именно село было крупнейшим производителем шерсти и зерна. А теперь что, аул?!

-Во-первых, поменялся этнический состав. Во-вторых, сами граждане во главе с товарищем Котюком попросили об этом...

-Котюк...

Не прощаясь, бегу из сельсовета. Теперь еду обратно в село. Расквитаться с Васькой, коренным плодородненцем.

На полпути автомобиль остановился. Чертов кардан! Оставляю чудо российской промышленности посреди дороги и иду пешком. Благо идти всего пару-тройку километров.

Прихожу к Котюку. Эта скотина сидит в беседке и вкушает жареного гуся. Жир прямо стекает по его руке, а около рта красные следы от кетчупа - прямо как кровь у вампиров. Противно.

-А, здравствуй, проходи, садись.- ласково встречает меня он.

-Слушай, Васька, а давай тебе фамилию сменим. Был ты Котюк, а станешь Гавнюк.

-С чего это?

-А кто село, родное село, в аул переделал?! Зачем ты уничтожаешь еще и память о нем?! Я уже молчу, что на несчастных даргинцах именно ты сколотил свое состояние.

-Как зачем?! Моим новым односельчанам аул гораздо привычнее. И другие потянутся, увидав, что аул. А мне от этого выгода. Новые поля, загоны для овец...

-Да... Ты променял Родину на поля, овец и конечно же на деньги. Гавнюк, вот ты кто.

Хоть я и человек воспитанный, но после всего возникло стойкое желание харкнуть ему под ноги. Не в силах сдержать порыв, я плюю и ухожу прочь.

Прохожу мимо домов, мимо кривых тополей, мутных канав и домов с заколочеными окнами. Аул плавно переходит в степь. Море из высокой пшеницы волнуется от каждого дуновения ветра. И над всем этим золотым великолепием - синее небо, где кружат степные орлы и где нет места для подлости и предательства. Я ложусь на мягкую постель из примятых колосьев, смотрю на небо. Кажется, что я ухожу от всех своих проблем. В этом мире у меня потерянная Родина, оставленная где-то на трассе машина, все эти Котюки и даргинцы, а там, в вышине, только свобода и красота.

--------------------------------------------------------------------------

Другие книги скачивайте бесплатно в txt и mp3 формате на http://prochtu.ru

--------------------------------------------------------------------------