--------------------------------------------------------------------------
Юрий Николаевич Орлов - Крысы.
--------------------------------------------------------------------------
Скачано с сайта http://prochtu.ru
Орлов Юрий.
КРЫСЫ.
Крысы объявили войну экипажу «Крымского комсомольца». Честно признаюсь, крысы присутствовали на нашем боевом корабле постоянно. Порой, находясь на ночной вахте, матросы даже прикармливали ржаными сухарями этих морских бродяг. Старший моторист главных дизелей Шурик Катюжанский, доложу Вам откровенно, серьезно занялся дрессировкой одной из этих тварей. Или дар у него какой имелся, или же крыса оказалась такой умной – мне не ведомо, да только сдружился он с ней необычайно. Дошло до того, что эта серая бестия стала наведываться к нему в каюту. Да и не просто заходить «на огонек», а запросто залазить к нему в коечку… И пускал «бульбы» во сне старший матрос Катюжанский вместе со своей «подругой». Его пример оказался крайне заразительным. Дрессировщиками и последователями Дурова оказались еще некоторые члены экипажа. Уверен, что дрессурой увлеклись не только матросы, но и некоторые «господа мичмана». Подозреваю, что и «господа офицера» занимались этим, совершенно неуставным делом. А дабы «пассии» моряков не перепутались, то их стали окрашивать. Старший моторист окрасил хвост своей «подруги» зеленкой. Другой умник покрасил крысиный хвост свинцовым суриком. Третий обесцветил шерсть животного перекисью. Вот так и бегали по кораблю разрисованные моряками разноцветные крысы.
- Вон, мужики, крыса мичмана Немировича побрела, - говорил матросик.
- Не-е… У Гриши-то крашена пятнами… А эта как тигра, полосатая…
- Уж не старпомовская?
- Нет, у Геннадия Алексеевича у крысы полоски вдоль!
И все бы шло своим чередом, да приключился одним ранним утром такой вот конфуз… Наш корабль стоял в базе Донузлав. Вахту на трапе, соединяющим «Крымский» с берегом, стоял старшина 2 статьи Женька Стебаков. Раннее утро. Все проверяющие уже спят. Команда еще спит. Тоскливо стало морячку. Вспомнил он свой «самоход» на берег к дородной, пахнущей молоком и навозом, доярке Галине Ивановне. Эта самая доярка была лет на восемь старше Женькиной мамы: по сему обращался он к ней только по имени-отчеству. А познакомился второстатейный старшина с вышеобозначенной дамочкой при обстоятельствах крайне любопытных, которые не описать я просто не смею… Пребывая в увольнении в поселке Ново-Озерный решил он испить пенного напитку. Кваса, по словам «Ромео», он не нашел, а по причине страшно мучащей его жажды, решился ударить по пиву. Подозреваю, что кроме пива он злоупотребил еще портвейн, так как был задержан патрулем в состоянии совершенно скотском и не достойном. Уж добры молодцы, подбадриваемые молодым лейтенантом, закручивали «пирату» за спину клешни, как на горизонте нарисовалась женщина очень пышных форм. Формы были настолько пышными, а желание помочь подающему SOS моряку таким безудержным, что патруль, оставив на поле брани бескозырки, ремни и погоны, поспешил бесславно удрать.
- Это что ж такое! МорЯку и выпить не можно! – кричала доярка в спины патрулю.
- Да… - скромно икнул Женька.
- Я Вам покажу кузькину мать! – продолжала спасительница.
- Да… - еще более скромно икнул потерпевший, пораженный формами.
- С какой коробки? – ласково спросила его женщина.
- С «Крым…», - выдохнул Женька, не сводя глаз с огромных грудей.
- Ясно. Пошли ко мне…
- Да… - выдохнул моряк и сдался нахлынувшему на него «амуру».
По пути к хате своей новой знакомой, прямо в ночной крымской степи, Галина Ивановна овладела изголодавшим по женской ласке старшиной 2 статьи. Уверен, что старшина, забыв об уставе, воинском долге, о моральном кодексе строителя коммунизма и прочих глупостях, совершенно неуместных в делах интимных, даже и не пытался сопротивляться разбойному натиску… С той самой поры и начался у них медовый месяц. Вспомнив горячие блинчики, сметану и роскошное тело Галины Ивановны, Женька вздохнул.
Тут на его радость прибрела крыса, раскраски совершенно ему не знакомой. Чужая стало быть крыса. И так, доложу я Вам, нагло прется на берег, совершенно не обращая должного внимания на тоскующего Женьку. Обидно стало вахтенному и он легонько отодвинул крыску носком своего ботинка. Крыска, взглянув на Женьку крайне презрительно, вновь потянулась к сходне. Вахтенный, обалдевший от такого к нему неуважения, пнул бедное животное. Бедное животное, крайне возмущенное поведением вахты, просто и с достоинством посмотрела в глаза морячка.
- Юра, вот как человек смотрела! – признался мне потом Женька.
- Ну а ты?
- А что я? Смотрел на нее…
Кто знает, как долго бы продолжалось противостояние ученой крысы и неученого человека, да только на горе обеим возвращался с берега командир «Крымского комсомольца» Николай Иванович… Наш командир был человеком достаточно мягким и порой даже сердечным, но подходя к сходне доверенного ему боевого корабля и не заметив к своей особе должного внимания был крайне озадачен… Еще больше огорчился Николай Иванович, услышав монолог старшины 2 статьи Стебакова…
- Вот ты тут и стой, зараза! Нет тебе схода на берег! Командир зарубил увольнения. Такая же «контра», как и ты… Да ты не его ли, крыска, будешь? То-то я смотрю и морда не нашего «кэпа» похожа! Точно – командирская! И повадки такие старорежимные… А мне на тебя, да и на «кэпа» на-чи-хать.
Командир, услышав эти «на-чи-хать», вытер лицо носовым платком. Крыса присела на хвост.
- Вот кто тут главный? – продолжил Женька обращаясь к «серой» и совершенно не заметивший командира, - Нет, не «кэп»! Я – главный! Хочу – отпущу тебя на берег… Хочу – вечером сам пойду… Пойду на хутор к Галине Ивановне.
Командир тактично не мешал общению моряка с животным, а товарищ Стебаков в подробнейших и ярчайших словах поведал и крысах, и о своих походах в село, и о Галине Ивановне и о ее замечательных формах… Услышав о «формах» капитан 3 ранга возмутился. Его лицо стало красным, потом лиловым от злости, затем снова красным, и, наконец-то, приняло привычный колор.
- Ах ты скотоферма раздолбанная! Ах ты крыса вторастатейная! Это тебе не здесь! Здесь тебе не там! Это тебе ЧТО?! Пароход или боевой корабль?! Я тебе кто?! Я тебя КАК?! Развел тут, юный натуралист, бардак! На берег спишу! – закричал Николай Иванович, вновь краснея лицом.
Женька, не ожидая такой смены курса, совершенно растерялся. Ученое животное, обалдев от таких громких слов и порывистых жестов, загрустило…
- В порошок сотру! – продолжал «кэп», потрясая кулаками, - Еще три года служить будешь! Берега не увидишь, карась зеленый!
Евгений молчит и тут командир большого десантного корабля «Крымский комсомолец» сказал фразу о которой вся наша команда потом долга сожалела… Прямо скажу – лучше бы он сказал что-нибудь другое… Но слово - не воробей…
- Ко мне, Сопля! – приказал командир.
Это фраза, ставшая потом крылатой, предназначалась, разумеется, старшине 2 статьи, но крыска-то была ученой… Услышав знакомую команду, серая резво бросилась к хозяину. Да не просто кинулась в нежные объятия капитана 3 ранга, а в штанину широких брюк! Николай Иванович успел перехватить поганое животное ну где-то в районе… Ну, выше колена поймал ее…
- Снимай штаны! – приказал он вахтенному, прижимая бедное животное к бедру.
Женька, напомню Вам, человек совершенно неученый, расстегнул ремень своих брюк…
- Да не свои «чехлы» снимай! Снимай мои штаны! – кричит «кэп».
Женька дрожащими, от неожиданно свалившейся на него счастья, руками стал медленно расстегивать штаны командира…
- Крепче держите крысу, товарищ командир… - заботливо приговаривал он.
- Держу… Разжалую в матросы… Три месяца без берега…
Крыса была арестована и, как особа крайне опасная, заключена в ведро с крышкой… Следствие и суд были скорыми… На утреннем построении экипажа на шею бедного животного было одето проволочное кольцо с десятком гаек. Палачом был уже знакомый Вам старшина 2 статьи…
- За борт! – приказал командир.
- Есть! – бодро ответил Стебаков.
- На жопе шерсть! Три месяца без берега! Погоны перешивай! – заключил командир.
- Есть…
Вечером этого же печального дня стоял одинокий, разжалованный в матросы, Женька в курилке на юте. Команда не желала общаться с ним. На пирс пришла пышная Галина Ивановна.
- Че не приходишь, косатик? – обратилась она к любимому.
- У меня теперь, Галина Ивановна, другой интерес имеется! – ответил он ей, перегнувшись через леер борта.
- Чаво? Почему не пришел вчера вечером?! – кричала ему она.
- Я к Вам больше не ходок!
- Это по какой такой причине?!
- А по той причине, что не желаю более с Вами, Галина Ивановна, путаться!
- Путаться? Ах ты крыса!
Их диалог прервал дежурный по кораблю.
- Матрос Стебаков, ступайте в свою норку!
- Что я Вам, крыса?.. – обиделся Женька.
Ночью он долго ворочался в коечке, да и засыпая повторял: - Я не крыса какая… Сама ты… Я человек… А человек – звучит го…
--------------------------------------------------------------------------
Другие книги скачивайте бесплатно в txt и mp3 формате на http://prochtu.ru
--------------------------------------------------------------------------